Аллея напротив Китайского дворца

Обе части сада — и восточная, со сложной лучевой планировкой, и западная, с прихотливо извивающимися дорожками, почти полностью состояли из боскетов. Многократно пересекающиеся аллеи, огражденные высокими стенами шпалерника, превращали его в огромный лабиринт. Заблудиться в нем, однако, было невозмож­но — дорожки непременно выводили к небольшим уютным кавалерским домикам, предназначенным для уединенных свиданий.

По сути дела, большим садовым павиль­оном является и Китайский дворец, внезапно открывавшийся за специально устро­енными «изломами» дорог. Он главенствовал в симметричном «ансамбле в ансам­бле» с прудом, за которым располагалась беседка с галереей и фрейлинским доми­ком. К северо-западному углу площадки у Китайского дворца примыкал настоящий, миниатюрный Лабиринт с прудом и двухэтажной «китайской» беседкой.

Сад включал «залы под открытым небом» — «китайские», или «американские» беседки, расположенные в два ряда вдоль его восточной границы. Разгороженные на небольшие кабинеты низкими барьерами, с ажурными беседками, два таких «зала», по-видимому, служили для обедов на свежем воздухе (на эту мысль наводит и их близость к кухонному, ныне Кавалерскому корпусу).

Вытянутое одноэтажное здание на очень низком фундаменте, с множеством окон и изящными статуями на кровле, похоже скорее не на императорский дворец, а на большой парковый павильон.

Стиль рококо избегал торжественности, помпезности. Это архитектура для приятной частной жизни. Правда, жизнь была очень театрально организована, насыщена игрой. Все помещения для приема гостей расположены друг за другом и образуют сплошную анфиладу, однако каждое отделано по-своему. Изящные комнаты-гостиные чередуются с просторными залами, где проводили время за карточными играми, за угощением или танцами. Все три зала имеют собственные выходы в парк – их высокие окна-двери открываются на каменную террасу почти вровень с землей. По этим окнам они легко «читаются», когда мы смотрим на фасад: центральный зал с полукруглым выступом и два симметричных по концам анфилады. Стоит заметить, что гости Екатерины не видели северного фасада так, как он виден сегодня. По аллеям-коридорам из липового шпалерника подходили гораздо ближе к дворцу.

Только тогда он открывался в разрыве зеленых стен, за воротами из легкой деревянной решетки, увитой растениями. Площадку возле фасада оживляли небольшие статуи из мрамора или бронзы.

Дворец выделяется небольшими размерами, несколько обособленным местоположением – он находится в глубине парка в стороне от центральных аллей, основной объем здания вытянут с востока на запад – в нем располагается парадная анфилада комнат, а центральная часть его, увенчанная тремя статуями, несколько выше всего здания и слегка выступает вперед.

В центральной части находится Большой зал дворца. Все внешние членения дворца соответствуют внутренней планировке. Небольшие размеры дворца, скромное изящество его внешнего декора и великолепная утонченная отделка интерьеров характерно для построек в стиле рококо.

Название «Китайский» дворец получил потому, что в отделке нескольких его помещений использованы мотивы китайского и японского искусства, а также привезенные из этих стран вазы, мебель, шелк, расписные фонари, бронзовые и лаковые изделия. Для этой цели с 1762 года снаряжались специальные экспедиции. Работы китайских и японских мастеров в Европе высоко ценились, их коллекционировали, ими любовались, им старались подражать. Это направление в архитектуре и декоративно-прикладном искусстве стиля рококо получило французское название «шинуазри», буквально: «китайщина». В интерьерах рококо требовалась утонченность и бесконечная изобретательность отделки.

В декоре стен Китайского дворца использованы темперная роспись, шелковый штоф и роспись по шелку, ручная лепка, уникальные вышивки по стеклярусу, золоченая резьба, панно в технике маркетри и искусственный мрамор. Наборные паркеты из 20 видов дерева со всех концов земли, общей площадью 722 кв. м поражают сложным живым рисунком цветов, гирлянд, листьев и лент. Венецианские живописцы выполнили по заказу Екатерины II плафоны для потолков дворца.

Китайский дворец — единственный памятник рококо в русской архитектуре. По образному замечанию А. Н. Бенуа, во дворце «живописные узоры, штукатурные орнаменты, картины, архитектурные детали — все это связано в одно неразрывное целое, имеющее по своему чисто музыкальному эффекту что-то общее с сонатами Гайдна или Моцарта».

Ансамбль Собственной дачи следует упоминать с эпитетом «единственный»". В этой оценке нет ни грана преувеличения. Действительно, это единственный ансамбль, где зодчему не пришлось делать заметных отступлений от проекта, где одному автору принадлежит и архитектура отдельных сооружений и планировка парка. Парк Собственной дачи был задуман и осуществлен в синтезе регулярного и пейзажного принципов паркостроения. Здесь тоже нет аналогов. Ни в одном из сохранившихся ансамблей XVIII столетия нельзя проследить с такой удивительной последовательностью и цельностью синтез архитектуры и ландшафта, архитектуры и живописи, пластики и прикладного искусства.

Когда смотришь на простой и изящный дворец Петра III, на «подлинное чудо полного чудес XVIII века» – Китайский дворец и на чарующе прекрасный павильон Катальной горки, вспоминаются слова Бальзака о том, что «существует весна гения, как существует весна любви». Ораниенбаумские постройки Ринальди – это весна гения.

Правда, дворец трудно назвать комфортным, даже по меркам XVIII столетия. Камины из искусственного мрамора нельзя было сильно растапливать, а в некоторых комнатах нет даже их. Всех комнаты и залы расположены почти на уровне земли, поэтому там ощущалась сырость. Китайский дворец, не был рассчитан на длительное пребывание в нем императрицы со свитой. Две нарядные спальни, предназначенные для Екатерины и великого князя Павла Петровича, не использовались для ночного сна. Дворец служил только для кратковременного отдыха и неофициальных приемов при визитах императрицы на Собственную дачу. Екатерина II гордилась своим дворцом как забавной диковинкой, которой можно удивить «господ чужестранных министров», но бывала в нем редко.

Изысканные приемы в приватной обстановке должны были произвести на гостей, в особенности иностранных, впечатление не меньшее, чем масштабы и роскошь официальных резиденций. А Екатерина прибывала в Ораниенбаум обязательно с гостями, Собственную дачу показывали и европейским послам, и министрам, и августейшим особам.

Китайский дворец осматривал прусский принц Генрих, позже – шведский король Густав III, он побывал здесь даже дважды. В первые годы царствования императрицы список гостей из свиты неизменно возглавлял ее фаворит, граф Григорий Орлов.

Одновременно участником поездок был великий князь Павел Петрович, сын Екатерины и Петра III. Вместе с Павлом она показывала дворец принцессе Гессен-Дармштадтской Августе Вильгельмине (Наталье Алексеевне), первой невесте своего наследника, а через несколько лет – его второй супруге, Марии Федоровне.

В июле 1780 года Екатерина II привезла во дворец своих малолетних внуков, великих князей Александра и Константина. В это же лето интерьерами Китайского дворца восхищался австрийский император Иосиф II. Высочайшие хвалебные отзывы царственных гостей получал декор таких интерьеров, как Зал муз с росписями Стефано Торелли, уникальная отделка Стеклярусного кабинета, особенно поразившая искусством исполнения вышитых панно Марию Федоровну, тогда еще великую княгиню.

Экзотический характер убранства Большого китайского кабинета приводил в восхищение гостей своей необычностью и фантазией декора. Екатерина II обращала внимание гостей на барельефы Петра I и Елизаветы Петровны из белого мрамора, помещенные в Большом зале на фоне ломоносовских смальт и выполненные М.А.Калло.

Этим как бы подчеркивалась преемственность власти в России. С особой гордостью Екатерина II показывала Иосифу II мозаичные столы также из цветных смальт, зная, что подобными изделиями не располагает ни один европейский двор.

А любителя искусств и коллекционера Густава III покорила сюита плафонов Китайского дворца.

Обычно все общество прибывало из Петергофа в экипажах, верхом или даже на шлюпках по Финскому заливу. Осматривали дворцовые покои, прогуливались по парку, обедали в одном из залов или в особых «кабинетах» на открытом воздухе. Если гости задерживались до вечера, то садились за карточные столы во дворце. С завершением строительства Катальных гор добавилось катание и отдых в Круглом зале павильона. Через несколько часов общество покидало Собственную дачу Екатерины, чтобы вернуться в Петергоф. Лишь иногда в Ораниенбауме оставались на ночь, но тогда размещались в Большом Ораниенбаумском дворце, который в середине XVIII века несколько перестроили внутри.

К середине XIX века изменился и облик южного фасада Китайского дворца.