Суд и следствие по делам южных декабристов

Первые аресты декабристов были произведены на юге по доносам провокаторов, но не сразу. Власти не стремились брать под арест некоторых из уже известных летом 1825 года членов тайного общества, пока не будут выявлены руководители движения. Только в начале зимы 1825 года из полученного доноса Майбороды и перехваченного письма Ф.Ф. Вадковского к П.И. Пестелю от 3 декабря стала ясна роль последнего как главы Южного общества. Тогда же были выявлены и другие видные члены организации. Первым решительным действием начальника Главного штаба И.И. Дибича, на которого Александр I возложил обязанность ликвидировать заговор на юге, было нанесение удара по руководству Южного общества. В результате, 13 декабря был арестован П.И. Пестель, над которым в период с 16 по 25 декабря велось следствие в Тульчине.

Следствие было сосредоточено именно на личности руководителя Южного общества. На первом допросе 22 декабря П.И. Пестелю была предъявлена обширная анкета из 39 вопросов. Он должен был рассказать о составе тайного общества и деятельности его управ, о подготовке восстания, агитации среди солдат и замыслах цареубийства [10]. Особенно следствие хотело знать о «Русской Правде» – ее содержании и месте хранения. Как пишут исследователи, «Пестель категорически отрицал не только свою принадлежность к какому-либо тайному обществу, но даже знание о его существовании. На все поставленные вопросы он отвечал: «не слыхал», «совершенно ничего не знаю», «никаких законов не писал», «подобных мыслей не имел», «никогда ничего подобного не говорил», «никто из членов тайного общества мне не известен», «ничего о сем не знаю и не слыхал» и т.п.» [10].

Известно, что позднее, во время следствия в Санкт-Петербурге, П.И. Пестель нередко давал показания о бесполезности конкретного члена общества, например, А.П. Юшневского. Однако, П.И. Пестель, как пишет О.И. Киянская, выгораживал тех единомышленников, «которые имели непосредственное отношение к подготовке восстания в армии. Значит, Юшневский относился к их числу» [17, 16]. Возможно, такая позиция лидера Южного общества спасла А.П. Юшневскому жизнь.

17 декабря 1825 года был создан Следственный комитет по делу о восстании декабристов, который получил название «Высочайше учрежденный 17 декабря 1825 года Тайный комитет для изыскания соучастников злоумышленного общества, открывшегося 14 декабря 1825 года». Наиболее видную роль в нем сыграли А.И. Чернышев, В.В. Левашев и А.Х. Бенкендорф. Комитет действовал ровно полгода, проведя 146 заседаний, последнее из которых состоялось 17 июня 1826 года.

Допросы декабристов в Следственном комитете начались с 23 декабря 1825 года. 3 января 1826 года в Петербург был доставлен П.И. Пестель, который во время следствия в Тульчине отрицал свою причастность к тайной организации декабристов. Следственный комитет предъявил ему собранные к этому времени материалы о его роли в тайном обществе, из которых П.И. Пестель понял бесполезность дальнейшего запирательства. От полного отрицания он перешел к подробнейшим показаниям, целью которых было доказать, что возникновение революционных идей и тайных политических организаций являлось закономерным для данного времени явления.

Своеобразно вел себя во время допросов, М.П. Бестужев-Рюмин, который является одной из наиболее загадочных фигур в истории движения декабристов. Он являлся сопредседателем Васильковской управы Южного общества, одним из наиболее активных членов общества. Существует мнение, что современники считали М.П. Бестужева-Рюмина шутом и недалеким человеком, однако, эта позиция была поколеблена после выхода в свет книги О.И. Киянской «Декабристы», в которой она, опираясь на документы, отметила, что если бы это было так, то «22-летний армейский прапорщик не поднялся бы столь высоко в иерархии заговора, не был бы на равных с генералами и штаб-офицерами» [17, 137]. Более того, с 1823 года он был одним из деятельных заговорщиков: вел переговоры с Польским патриотическим обществом, являлся непревзойденным оратором.

Будучи человеком самостоятельным, в ходе допросов вел опасную игру со следователями: «хотел договориться с властью, показать ей, что идея насильственных реформ возникла не на пустом месте, доказать хотя бы частичную справедливость идей тайного общества, даже дать некоторые полезные советы» [17, 158]. Он даже пробовал договориться напрямую с императором, правда, игру проиграл, не найдя понимания ни у следователей, ни у монарха. О.И. Киянская признает, что «Верховный уголовный суд не ошибся, высоко оценив статус и роль подпоручика Полтавского пехотного полка Михаила Бестужева-Рюмина в тайном обществе: он, проходивший в приговоре под четвертым номером, был признан виновным в том, что «имел умысел на цареубийство, изыскивал к тому средства, сам вызывался на убийство блаженной памяти государя-императора, избирал и назначал лиц к свершению оного…» [17, 163].

Большое внимание Следственный комитет уделил расследованию связей Южного общества с польским патриотическим обществом. Почти все допрошенные по этому вопросу указали на М.П. Бестужева-Рюмина как на посредника между декабристами и Польским обществом. Последний в своих показаниях сообщил ценные для следствия сведения по данному вопросу и даже изложил пункты предварительного договора между польскими и русскими заговорщиками.

Исследователи обращают внимание на следующий факт: во время работы Следственного комитета «события 14 декабря находятся в числе тем, вызвавших наибольшее количество вопросов. На их фоне бросается в глаза более чем слабый интерес, проявленный Комитетом к восстанию Черниговского полка. Конечно, в восстании на юге участвовало намного меньше декабристов, нежели в Петербурге, и событие это было не столь сложным и многофакторным. К тому же, следствие и суд над основной массой черниговцев проходили в Белой Церкви, при главной квартире 1-й армии. Что также свидетельствует о невнимании верховной власти к этому происшествию. Очевидно, что несмотря на восстания, Николай I и военное командование были в достаточной мере спокойны насчет общего положения в армии» [25, 15-16].

Отметим, что дело восставших солдат Черниговского полка рассматривала специальная военно-судная комиссия в Белой Церкви. Из черниговцев трое были приговорены к прогнанию сквозь строй через 1000 человек 12 раз и к последующей «вечной каторге». Еще 52 унтер-офицера и 102 солдата приговаривались к прогнанию сквозь строй через 1000 человек от одного до 6 раз с последующей ссылкой на Кавказ [24, 276]. Туда же были отправлены еще 15 солдат, а разжалованный ранее из полковников рядовой Черниговского полка Ф.М. Башмаков, суд на которым проходил в Могилеве, был сослан в Сибирь на поселение.

Уже в январе 1826 года император Николай I стал разрабатывать план суда над декабристами. Вначале он планировал предать наиболее активных участников восстания военному суду. Однако подавление восстания Черниговского полка привело к появлению новых участников заговора и мятежа, в связи с чем император оставил намерение провести военный суд в 24 часа до раскрытия деталей заговора. Манифест об учреждении Верховного уголовного суда над декабристами был подписан 1 июня 1826 года.

Как написал в своих воспоминаниях Е.Ф. Комаровский, членам Верховного суда «должно было прочитать опять все документы Следственной комиссии, и, чтобы скорее в этом успеть, мы разделили по себе все допросы преступников. По существующим нашим узаконениям все они подвергались смертной казни, ибо кто умышляет, не более виноват, как и тот, который об умысле знает и не донес, а преступники почти все были в этой категории. Государю угодно было, чтобы сколько можно ослаблены были преступления и сообразно тому и наказания. Для сего комитет сделал разряды, которых находилось четырнадцать…» [3, 305].

Верховный уголовный суд приговорил 36 человек к смертной казни, 190 к пожизненной каторге, 40 – к различным срокам каторжных работ (от 4 до 20 лет) с последующей пожизненной ссылкой на поселение в Сибирь, 18 – к пожизненной ссылке на поселение и 9 человек – разжалованию в солдаты [17, 250]. Однако приговор был пересмотрен Николаем I: к смертной казни были приговорены 5 человек (в том числе, П.И. Пестель, С.И. Муравьев-Апостол и М.П. Бестужев-Рюмин), 31 подсудимый – к пожизненной каторге, остальные – к различным срокам каторжных работ и ссылке, к разжалованию в солдаты.

Подводя итоги, отметим, что следствие над декабристами началось сразу после восстания 14 декабря и было связано, в первую очередь, с арестом П.И. Пестеля, который состоялся 13 декабря 1825 года. После восстания на Сенатской площади был сформирован Следственный комитет, который передал все полученные сведения Верховному Уголовному суду, принявшему решение о судьбе декабристов. Также необходимо подчеркнуть, что следствие над большинством «черниговцев» проходило в Белой Церкви, а само восстание на юге России интересовало членов Следственного комитета меньше, чем восстание в Петербурге.