Проблема взаимоотношений Южного общества и Общества соединенных славян

Петербургские совещания 1824 года не привели к объединению обществ, но способствовали укреплению идейного и организованного единства движения декабристов. С весны 1824 год началась подготовка к совместному выступлению, при этом активнее действовало Южное общество. Оно, стремясь расширить свои силы и связи, вступило в переговоры с польским тайным «Патриотическим обществом», рассчитывая на его содействие, пыталось установить контакты с французскими карбонариями через посредство полковника И.И. Полиньяка. Но главным решением стало пополнение Южного общества за счет Общества соединенных славян.

Сложившееся в 1823 году Общество соединенных славян было наиболее демократичным: в его состав вошли младшие армейские офицеры, среди которых выделялись авторитетом и активностью основатели общества подпоручики братья А.И. и П.И. Борисовы, а также подпоручик И.И. Горбачевский. Главной целью общества было создание республиканской федерации славянских государств, то есть России, Польши, Богемии, Моравии, Сербии, Молдавии, Валахии, Кроации, Далмации, а также Венгрии и Трансильвании, которые тоже считались в программе общества славянскими. В каждой из стран внутри федерации предполагалось уничтожать крепостничество и учредить республику.

Как пишут исследователи, по замыслу авторов проекта, славянская федерация «должна была освободить все славянские племена от «самовластия», уничтожить национальную ненависть и соединить славян федеративным государством» [20, с. 42]. Первым шагом к достижению этой цели считалась ликвидация самодержавия и крепостного права в России. Управлять федерацией должен был конгресс, к ведению которого относилось бы изменение «общих коренных законов». Каждому государству предоставлялось право заниматься внутренним устройством и быть независимыми при создании собственных законов.

Для осуществления своих проектов, как отмечают ученые, члены Общества соединенных славян, «не исключали возможность ведения войн революционной Россией с Австрийской и Османской империями» [23, с. 112]. Обратим внимание на то, что, когда в ходе следствия над декабристами стала известна их причастность к организации «Общества соединенных славян», стало меняться отношение официальной России к значению славянского вопроса в общественной жизни. С этого времени славянская тематика в России все более приобретает политический оттенок, утратив прежний научно-академический характер.

Переговоры, которые вел М.П. Бестужев-Рюмин, проходили очень сложно. О.И. Киянская обратила внимание: «Изучая объединительные “речи” Бестужева-Рюмина, нетрудно убедиться, что практически все они построены на, мягко говоря, недостоверной информации» [17, 242]. Как отмечали многие члены Общества соединенных славян, первое впечатление, которое производил М.П. Бестужев-Рюмин, было отрицательным. Он настораживал и обескураживал своей странностью. Этой странностью своего поведения и напором, который он обрушивал на собеседника. Однако, возможно, это была часть его тактики. Он выяснял, что из себя представляют его собеседники, чего они хотят, каковы их идеи и принципиальные установки. На следующую встречу он приносил новую речь, в которой учитывались интересы собеседников. Выстраивалась система аргументов, призванных действовать не столько на разум, сколько на эмоции.

Система аргументов, которую подбирал М.П. Бестужев-Рюмин, в каждом случае была своеобразна. Он не стеснялся прямой фальсификации. Известна история, когда он рассказывал члена Общества соединенных славян, что в тайном обществе, к которому он принадлежит, уже есть конституция, одобренная знаменитыми западными публицистами, и от «славян» требуется только принять ее в качестве собственного программного документа. На следствии М.П. Бестужев-Рюмин сам признался, что говорил неправду. Кроме того, на переговорах с «соединенными славянами» он пытался увести собеседников от интернациональной идеи и сделать их сторонниками патриотического Южного общества, объясняя им, что нужно думать о русских, а не об иноземцах, и запрещал им общаться с поляками.

В переговорах со «славянами» М.П. Бестужев-Рюмин проявил себя и как мастер интриги. Известен эпизод с майором Спиридовым, одним из лидеров Общества соединенных славян, который был избран посредником между Южным обществом и «славянским», приобрел статус руководителя управы, но был не согласен с «Русской Правдой» и пытался возражать М.П. Бестужеву-Рюмину. Последний придумал другую систему подчинения «славян» Южному обществу, в результате чего Спиридов превратился в представителя отдельной профессиональной группы в Васильковской управе Южного общества – пехоты.

Переговоры осложнялись и тем, что федеративный проект «славян» был противоположен национальному проекту «южан»: как уже отмечалось, П.И. Пестель полагал, что решение национальных проблем в многонациональной России заключается в слиянии всех нерусских народностей с народностью великорусской. Необходимо отметить, что при присоединении «Общества соединенных славян» к «Южному обществу» в сентябре 1825 года его члены были вынуждены отказаться от своих планов в пользу проекта «южан».

Таким образом, сложность взаимоотношений между членами Южного общества и «Общества соединенных славян» была связана не только с существенной разницей в социальном положении, но также с несовпадением в решении национального вопроса и проблемы государственного устройства в случае победы восстания. Представляется вполне логичным, что недоверие «славян» к членам Южного общества может быть связано и со специфическом манерой поведения М.П. Бестужева-Рюмина, который не стеснялся использовать обман и интриги при проведении переговоров с «объединенными славянами». Далеко не случайно, что И.И. Горбачевский считал объединение «славян» и Южного общества ошибкой.