Исследование языка науки и логики научного познания представителями логического позитивизма. Трудности и противоречия логического позитивизма.

Логи́ческий позитиви́зм (англ. Logical positivism) — (логический эмпиризм или неопозитивизм) является школой философии, которая включает в себя эмпиризм, идею о том, что для познания мира необходимы наблюдаемые доказательства. Логический позитивизм утверждает, что мир познаваем, надо только избавиться от ненаблюдаемого.

Логический позитивизм еще часто называют логическим эмпиризмом. Он имеет своим предшественником Дэвида Юма, который отвергал претензии на знание таких метафизических вопросов, как существование Бога и бессмертие души, так как идеи, на которых эти претензии основываются, не могут быть прослежены к простым чувственным впечатлениям, являющимися их источником. Таким же образом члены Венского кружка отвергали как бессмысленные любые утверждения, которые не проверяемы эмпирически. Посредством этого критерия верифицируемости они считали, что метафизические утверждения бессмысленны.

Начальное влияние на развитие раннего логического позитивизма оказали философы науки Эрнст Мах и Людвиг Витгенштейн.

Э. Мах оказал очевидное влияние на развитие логического позитивизма, рассуждая о метафизике, единстве науки и интерпретации теоретических терминов в науке.

Л. Витгенштейн ввёл несколько доктрин логического позитивизма в своей работе «Логико-философский трактат» (Tractatus logico-philosoficus). В этом трактате он подчеркнул основные положения логического позитивизма:

1. язык есть граница мышления (то есть они совпадают).

2. есть только один мир, мир фактов и событий. Они описываются различными естественными науками.

3. предложение — картина мира, так как имеет с миром одну и ту же логическую форму. «Если бы мир был нелогичным, его нельзя было бы представить в форме предложения»

4. сложные предложения состоят из элементарных, которые непосредственно соотносятся с фактами

5. высшее невыразимо (то есть этику, эстетику, религию нельзя познавать фактами)

Основными читателями этого трактата были основатели «Венского кружка» (20-е годы XX века).

«Ве́нский кружо́к» — название сообщества учёных, регулярно собиравшихся в Вене с конца 20-х и до середины 30-х годов XX века. Руководителем кружка был профессор кафедры индуктивных наук Мориц Шлик. С деятельностью «Венского кружка» связывают зарождение философского логического позитивизма.

Группа философов и учёных, сформированная и организованная профессором Морицом Шликом при кафедре индуктивных наук Венского университета в 1922 году, получила название «Венский кружок» и стала идейным ядром логического позитивизма (неопозитивизма). В работе кружка принимали участие: математик Курт Гёдель, логик Рудольф Карнап, социолог Отто Нейрат, физик Герберт Фейгль, Филипп Франк, Фридрих Вайзманн и математик Ханс Хан. В 1929 году на конференции в Праге Нейрат от имени кружка выступил с манифестом «Научное понимание мира. Венский кружок», в котором были сформулированы основные принципы неопозитивизма.

Кружок состоял из многих выдающихся лиц и стал идейным центром неопозитивизма. Его основателем считают Морица Шлика, немецко-австрийского философа, который стал основателем и впоследствии одним из лидеров логического позитивизма. Он изучал физику в Берлинском университете, а также защитил по ней диссертацию, но затем увлёкся философией и в 1922 возглавил кафедру философии Венского университета. Деятельность кружка в Австрии прекратилась в 1936 году, после того, как его руководитель Мориц Шлик был убит своим бывшим аспирантом (впоследствии — членом нацистской партии).

Курт Гёдель был логиком и философом науки. Наиболее известное достижение Гёделя — это сформулированные и доказанные им теоремы о неполноте, которые гласят, что любой язык, достаточно сильный для определения натуральных чисел (например, логика второго порядка или русский язык), является неполным. То есть содержит высказывания, которые нельзя ни доказать, ни опровергнуть, исходя из аксиом языка. Доказанные Гёделем теоремы имеют широкие последствия как для математики, так и для философии.

Рудольф Карнап немецко-американский философ и логик, ведущий представитель логического позитивизма и философии науки. Он активно участвовал в ряде радикальных неопозитивистских концепций и отрицал мировоззренческий характер философии. Карнап также развил теорию логического синтаксиса (раздел формальной логики, изучающий правильность построения выражений, безотносительно к тому, есть ли у этих выражений логические значения и если есть, то какие именно).

Ханс Хан (Ганс Хан) — австрийский математик, внёсший вклад в развитие функционального анализа, топологии, теории множеств, вариационного исчисления, вещественного анализа, и теории порядка. Вклад Хана в математику включает также принцип равномерной ограниченности.

Нейрат Отто (1882-1945 гг.) - австрийский философ, социолог; был одним из организаторов и лидеров Венского кружка. Считая установление единства знаний важнейшей задачей философии науки, Нейрат полагал, что его можно достичь с помощью единого, универсального языка, опирающегося на язык физики и математики. С помощью такого языка можно установить логические связи между науками. Выработать общую методологию, проанализировать основные понятия и разработать классификацию наук.

Филипп Франк известный американский философ и физик, рассматривал философию науки как "потерянное связующее звено" между наукой и философией и стремился не только дать философские интерпретации научных дисциплин, но и установить связи последних с историческими направлениями философии, такими как идеализм и материализм. Внёс весомый вклад в позитивистские концепции по вопросам философии естествознания.

В 1930 году Венский кружок, совместно с группой Рейхенбаха (ещё одна неопозитивистская группа) выпускают журнал «Познание». В 1938 году Кружок окончательно распался. Большинство его членов эмигрировали в США, где постепенно сложилось сильное позитивистское течение, частично смыкающееся с прагматизмом.

Основная концепции, на которые основывался Венский кружок это идеи «Логико-философского трактата» Л. Витгенштейна. Одной из идей является: реальность устроена так же, как формальный язык логики: имеются «атомарные» предложения, из которых с помощью логических связок, кванторов и операторов образуются сложные, «молекулярные» предложения. Всякое молекулярное предложение может быть разложено на составляющие его атомарные предложения. Члены Кружка, рассмотрев эти идеи, решили, что язык науки имеет похожую структуру. Они считали, что их основная задача заключается в том, чтобы выделить в науке «слой наиболее простых — протокольных, как называли их члены кружка, — предложений и показать, каким образом к ним можно свести все остальные научные предложения». Потому что протокольные предложения является, несомненно, истинными. Это научное знание должно было подтвердиться эмпирическим обоснованием, но план оказался утопией. Для решения многих философских проблем, члены Кружка использовали аппарат математической логики, а также для анализа языка науки и рассмотрения структуры научного знания. В дальнейшем это помогало доказывать или опровергать научные теории.

В 1920-х гг. на основе Венского Кружка возникло направление неопозитивизма, как логический позитивизм. Для логического позитивизма был характерен ярко выраженный сциентизм. То есть система убеждений, которые утверждали основополагающую роль науки в суждении о мире. Нередко сциентисты считают «образцовыми науками» физику и математику и считали, что все науки должны строиться на их основании.

В 1929 Карнап, Ган и Нейрат опубликовали манифест «Научное миропонимание. Венский кружок». В это время окончательно и формируется Венский Кружок, и устанавливаются связи с такими же по духу группами.

«Истинность философских утверждений невозможно доказать» — Р. Карнап

Одно из самых сильных влияний на развитие логического позитивизма оказал немецкий философ Рудольф Карнап, один из наиболее значимых представителей «Венского кружка». Очень известны такие его работы как «Логические основания вероятности» (Logical Foundations of Probability, 1950) и «Континуум индуктивных методов» (The Continuum of Inductive Methods, 1951). Анализ Карнапом философских проблем, включая обсуждение принципа проверки, содержится в его сочинениях, посвященных теории познания и философии науки. Карнап доказывает, что в различных областях естественных и социальных наук используется один общий метод проверки гипотез и теорий, а понятия, используемые в этих областях, могут быть сведены, с помощью особых «предложений сведения» (операциональных определений и постулатов значения), к одному общему базису — понятиям, которые мы употребляем для описания знакомого всем физического мира, нас окружающего (т. н. физикализм). Важным результатом Карнапа в анализе соотношения теории и опыта является строго формализованная количественная теория логической вероятности, то есть степени индуктивного, или вероятностного, подтверждения теории.

Научные предложения бывают либо аналитическими, либо синтетическими. Аналитические предложения логически необходимы и самодостаточны (пример: тела протяженны). Истинность синтетических предложений устанавливается эмпирическим путём (пример: на столе лежит книга).

Для доказания научности теорий используется верификация. Верификация — процедура проверки истинных знаний. Она предполагает, что сложные предложения нужно разделить на протокольные. Истинность протокольных предложений абсолютно несомненна, так как соответствует наблюдаемой действительности. Форма протокольного предложения выглядит так: «NN наблюдал такой-то и такой-то объект в такое-то время и в таком-то месте». Сведение сложных предложений к протокольным называется редукцией. Таким образом, вся деятельность учёного сводится к проверке протокольных предложений и их обобщению. Основываясь на редукции, «Венский кружок» во главе с Р. Карнапом замахивается на создание единой научной теории — «Фундамент единой науки», то есть протокольные предложения? которые держат науку наверху обобщения. В 40е — 50е годы эта теория будет пересмотрена на основе физики.

Логический позитивизм, который так отвергает метафизику и стремится познать мир только с помощью эмпирических доказательств и с использованием естественных наук, включает в себя два важных тезиса:

1. решение философской проблемы требует логического анализа языка, на котором формулируется проблема, и поэтому логика играет центральную роль в философии;

2. любая значимая теория, не являющаяся чисто логической или математической, должна быть доступна эмпирической проверке.

Критика и влияние

Ранние критики логического позитивизма говорят, что его основополагающие принципы не могут быть сами сформулированы таким образом, чтобы в них отслеживалась явная последовательность. Еще одна проблема заключается в том, что в то время как позитивные экзистенциальные утверждения («есть по крайней мере один человек») и негативные универсальные утверждения («не все вороны черные») позволяют определить четкие методы верификации (найти человека или нечерного ворона), отрицательные экзистенциальные утверждения и позитивные универсальные утверждения не поддаются проверке.

Универсальное утверждение, по всей видимости, никогда не может быть проверено: Вы не можете утверждать, что все вороны черные, пока не поймаете всех воронов, в том числе из прошлого и из будущего. Это приведёт к большому объёму работ по индукции в сочетании с верификацией а фальсификацией.

Ответ логических позитивистов первым критикам заключался в том, что логический позитивизм является философией науки, а не аксиомой системы, которая может доказать свою собственную последовательность. Во-вторых, теория языка и математической логики созданы для того, чтобы делать утверждения вроде «все вороны черные», то есть объяснять факты как они есть на самом деле.

Концом логического позитивизма можно считать публикацию в 1950-х годах серии статей одного из бывших членов Венского кружка К.Гемпеля, в которых были отмечены принципиальные трудности и даже неясности, связанные с самим ключевым понятием осмысленности.

Критика Карла Поппера

Карл Поппер был известным критиком логического позитивизма, который опубликовал книгу «Logik der Forschung» в 1934 году (Логика научного открытия, опубликована в 1959 году). В этой книге он утверждал, что позитивистский критерий верификации является слишком строгим критерием для науки, и он должен быть заменен критерием фальсификации. Поппер считал, что фальсификация является лучшим критерием для науки, поскольку в данном случае не приходится прибегать к философским проблемам, связанным с проверкой индукцией, и это оправдывает научность теорий, которые не вписываются в рамки верификации.

Согласно Попперу, рост знаний достигается в процессе рациональной дискуссии, которая неизменно выступает критикой существующего знания. Поппер считает, что ученые делают открытия, восходя не от фактов к теории, а от гипотез к единичным высказываниям.

 

 

26. К. Поппер как предшественник постпозитивизма. Принцип опровержения ("фальсификации") как критерий научности и как метод развития знания.

 

Во второй половине 50-х гг. позитивизм в своем развитии переходит на новый уровень: неопозитивизм сменяется постпозитивизмом. В это время социологи начинают рассматривать науку как исторический и социо культурный феномен. Постпозитивизм, несмотря на его отличия от логического позитивизма, не являет-ся радикальной трансформацией последнего. Более того, в развитии своих новых концептуальных программ (критический рационализм, историцизм, эволюционные модели, «анархистский» подход и др.) постпозитивизм столкнулся со своими проблемами и подвергся критике. В связи с этим в 80-е гг. XX в. Возрождается интерес к установкам логического позитивизма; происходит его переоценка, попытки развить и усовершенствовать его с учетом критики и новых идей, почерпнутых в том числе и из постпозитивизма. Наступление постпозитивизма обычно связывают с выходом в 1959 г. английского варианта основной методологической работы К. Поппера «Логика научногооткрытия», а также книги Т. Куна «Структура научных революций» (1963).К постпозитивизму причисляют позднего К. Поппера, И. Лакатоса, Т. Куна,С. Тулмина, Л. Лаудана, П. Фейерабенда и др. Как и неопозитивизм, постпозитивизм не являлся монолитом, его характерная черта — разнообразие методологических концепций, их взаимная критика, создание различных oбразов науки и ее развития, противоположные решения методологических проблем и т.д., но, так как речь идет об определенном этапе в развитии философии науки, существуют и общие черты у его представителей. В отличие от предыдущих форм позитивизма, постпозитивизм озабочен соответствием своих концепций реальному научному знанию и его истории. Интересы представителей постпозитивизма связаны с такими проблемами: как возникает новая теория, как она добивается признания, каковы критерии сравнения и выбора конкурирующих теорий и т.п. Постпозитивисты не стремятся проводить жесткую границу между эмпирическим и теоретическим, фактами и теориями: речь идет о взаимопроникновении теоретического и эмпирического, теоретической зависимости фактов. Так, Поппер пишет в «Нищете историцизма»: «Когда мы говорим, что социология является теоретической дисциплиной, то имеем в виду, что она должна объяснять и предсказывать события с помощью теорий или универсальных законов; именуя социологию эмпирической дисциплиной, мы подразумеваем, что в ее основе должен лежать опыт; что события, которые она объясняет и предсказывает, являются наблюдаемыми фактами, а любая теория принимается или отвергается в зависимости от наблюдения» [6, c. 44]. Иными словами, по мысли Поппера, социология должна быть, как и физика, одновременно и теоретическим, и эмпирическим знанием. К слову, заметим, что Конт бы очень порадовался этому утверждению, произнесенному в ХХ веке. Постпозитивизм отказывается видеть жесткие границы между наукой и философией, признает осмысленность философских положений и неустранимость их из научного знания. Характерной чертой постпозитивизма является и его стремление опереться на историю науки, на развитие знания. В отличие от неопозитивизма, постпозитивизм отказывается от кумулятивизма в понимании развития314знания и признает существенные, революционные преобразования, когда происходит пересмотр ранее признанного (теорий, фактов, методов). Итак, в первой половине XX в. происходят радикальные сдвиги в науке вообще и в социологии знания в частности. Первоосновой этих трансформаций является решающий пересмотр «стандартной концепции науки» — того общего представления о науке, на которое долгое время явно или неявно опиралась основная масса западных исследований в области философии, истории, социологии. Термин «стандартная концепция науки» ввел американский философ И. Шеффлер (р. 1923 г.).Значительное место понятию «стандартной концепции науки» отводится в работах английского социолога науки Майкла Малкея, в частности, в его работе«Наука и социология знания» (1979). Анализируя стандартную концепцию науки, Малкей характеризует совокупность гносеологических, эпистемологических и методологических воззрений относительно природы и строения научного мира, путей и способов его получения и обоснования, его отношения к внешнему миру, содержания, сущности, целей и идеалов научной деятельности, а также регулирующих ее механизмов, характерных для первой половины XX века. Стандартная эпистемологическая позиция такова: мир природных явлений рассматривается как реально существующий и объективный. Характеристики этого мира не зависят от предпочтений или намерений наблюдателей, однако они могут быть описаны с большей или меньшей точностью. В основе мира природы лежат неизменные единообразия, эмпирические регулярности — универсальные законы природы. Научное знание открывает и в своих систематических утверждениях накапливает истинные черты внешнего мира. Научное знание создается, начиная со свидетельств органов чувств, с непосредственных наблюдений... и строит на этом здание законов природы. Далее, в научном знании есть и высоко абстрактные обобщения (не являющиеся законами на основе наблюдения), не допускающие непосредственного вывода из наблюдений или проверки с помощью последних. Эти умозрительные предложения играют важную роль, объясняя наблюдаемые регулярности, связывают между собой различные законы на основе наблюдения в последовательные интеллектуальные конструкции, а иногда способствуют обнаружению ранее не известных наблюдаемых явлений. Такие теоретические законы нередко отбрасываются учеными, когда их полезность исчерпывается. Законы же на основе наблюдений не изменяются и не отбрасываются никогда, они фундаментальны, истинны, первичны, так как встроены в структуру мира природы. И еще — научное знание, имеющее корни в эмпирических данных, является независимым от общества или социальной группы. Социальное происхождение научного знания почти не связано с его содержанием, ибо последнее определено лишь природой самого физического мира. Этот образ науки был принят за основу сначала позитивистской, а затем инеопозитивистской ориентацией в социологии. Постпозитивисты пересматриваютэту модель знания, заявляя, что научное знание не является автономным, незави-симым от социальной среды (Т. Кун, Дж. Равец, Н.Р. Хэнсон и др.). Представите-ли постпозитивизма полагают, что принцип единообразия природы может бытьлучше понят не как предпосылка, которая должна вводиться в отношении физи-ческого мира самими социологами, но скорее как часть тех ресурсов, которыенаходятся в распоряжении ученых и используются для конструирования их объ-яснений этого мира. С их точки зрения не следует считать фактуальное содержа-ние науки лишь культурно непосредственным отражением неизменного внешнего315мира. Факт и теория, наблюдение и исходная предпосылка взаимосвязаны слож-ным образом, а эмпирические выводы науки должны быть поняты как интерпре-тационные конструкции, зависящие в своих значениях от находящихся в распо-ряжении данной социальной группы в данное время культурных ресурсов и огра-ниченные ими. То есть нельзя предполагать, что производство знания специали-стами в научной области отделено от более широкого социального и культурногоконтекста.Рассмотрим методологическую концепцию известного британского философаи социолога Карла Поппера (1902–1994).Поппер был близко знаком с членами «Венского кружка», считался своим в ихкругу, но развивал собственные воззрения на науку и научный метод. Важнейшейособенностью методологической концепции Поппера был интерес к вопросам,связанным с развитием научного знания. Он подчеркивал, что центральной про-блемой теории познания всегда была и остается проблема роста знания. Переходот анализа структуры научного знания к исследованию его развития — важней-шая особенность постпозитивизма.Основными для социологии являются работы Поппера «Нищета историцизма»(1945 г.) и «Открытое общество и его враги» (1945 г.), хотя широкое признаниеего взгляды получили с выходом в 1959 г. его основного труда «Логика научногооткрытия». В первой книге основной тезис автора доказывается теоретически, авторая посвящена обоснованию его на историческом материале.Поппер в «Нищете историцизма» вскрывает ненаучность и ложность «истори-цизма», предполагающего, что историческое предвидение составляет главнуюцель социальных наук, которая может быть достигнута путем раскрытия законовили тенденций, лежащих в основе эволюции истории. Критикуя историцистов,Поппер, однако, разделяет некоторые важные их позиции: социология и физика— отрасли знания, которые стремятся быть одновременно и теоретическими, иэмпирическими; существует единство естественнонаучных и социологическихметодов познания. Выступая против «глобальных законов развития истории»,признаваемых историцистами, Поппер утверждает невозможность какого-либопредсказания или предвидения в истории, так как наблюдать можно лишь уни-кальные процессы. Всеобщие законы формируют положения относительно всехпроцессов определенного рода, но такая гипотеза не может рассчитывать на про-верку.В работе «Открытое общество и его враги» автор анализирует социально-философские системы Платона (т. 1 — «Чары Платона»), Гегеля и Маркса (т. 2 —«Лжепророки: Гегель и Маркс»). В этой работе повторяются основные критиче-ские замечания в адрес историцизма. Суть этих идей сводится к тому, что истори-цизм — реакционная философия, защищающая «закрытое общество»; «закрытоеобщество» — общество, организованное по тоталитарному принципу на основеавторитарно установленных и неизменных норм; «открытое общество» напротив,основано на мощном критическом потенциале человеческого разума, где всяческистимулируют при содействии демократических институтов инакомыслие, интел-лектуальную свободу индивидов и социальных групп, направленную на решениесоциальных проблем и непрерывное реформирование общества.К. Поппер один из первых отказывается от стандартной эпистемологии и за-нимает позиции эволюционной эпистемологии, главным тезисом которой являет-ся допущение, что люди, как и другие живые существа, являются продуктом жи-вой природы, результатом эволюционных процессов, и в силу этих обстоятельств316их когнитивные и ментальные способности и даже познание и знание (включаяего наиболее утонченные аспекты) направляются в конечном итоге механизмамиорганической эволюции.Ядро своих воззрений Поппер формулирует в виде двух тезисов. В первом изних утверждается, что «специфически человеческая способность познавать, как ипроизводить научное знание, является результатами естественного отбора» [6,c. 44]. Согласно второму тезису, «эволюция научного знания представляет собой,в основном эволюцию в направлении построения все лучших и лучших теорий.Это — дарвинистский процесс. Теории становятся лучше приспособленными бла-годаря естественному отбору; они дают нам все лучшую и лучшую информацию одействительности [6, c. 44].Истоки эволюционной эпистемологии в трудах Ч. Дарвина «Происхождениечеловека», «Выражение эмоций у людей и животных»: когнитивные способностилюдей, их сознание, язык, мораль и т.д. связываются с механизмом естественногоотбора, с процессом выживания и воспроизводства. В свое время эту идею вос-принял Г. Спенсер, пытаясь объяснить познание и знание с позиций биологиче-ской эволюции. В XX в. эти идеи разрабатывают представители социобиологии:Э. Уилсон, Р. Докинс, Р. Александер и др.Свою эволюционную эпистемологию Поппер противопоставляет традицион-ной теории познания, подход которой он обозначает как обсервационизм. «Об-сервационизм, — пишет он, — исходит из того, что источником нашего знанияявляются наши чувства, или наши органы чувств; что нам «даются» некоторыетак называемые «чувственные данные» (чувственное данное — это нечто такое,что дано нам нашими чувствами), или некоторые восприятия, и что наше знаниеесть результат или сводка этих чувственных данных, или наших восприятий, илиполученной информации. Поясняя свою позицию, Поппер схематически изобра-жает то «место, где эти чувственные данные сводятся воедино, или усваиваются».Это голова, изображенная на рис. 1.Основываясь на этой схеме, Попперобразно называет обсервационизм «ба-дейной теорией сознания».«Эту теорию можно изложить и сле-дующим образом. Чувственные данныевливаются в бадью через семь хорошо из-вестных отверстий — два глаза, два уха,один нос с двумя ноздрями и рот, а такжечерез кожу — орган осязания. В бадье ониусваиваются, а конкретнее — связывают-ся, ассоциируются друг с другом и клас-сифицируются. А затем из тех данных,которые неоднократно повторяются, мыполучаем – путем повторения, ассоциации,обобщения и индукции — наши научныетеории» [6, c. 60].Перечислим основные положения эволюционной эпистемологии К. Поппера.Для обоснования своих логико-методологических и космологических концепцийон использовал идеи неодарвинизма и принцип эмерджентного развития: пробле-ма космологии для него — проблема понимания мира, включая нас самих и нашепознание как его части; вся наука является космологией; исследование начинаетсяРис.1317с проблем, которые возникают в силу того, что мы располагаем культурно-биологической памятью, которая есть плод сначала эволюции биологической илишь потом — культурной; в методах физических и социальных наук имеетсянекий общий элемент; объективный мир существует и в возможностях ученыхописать его; рост научного знания — частный случай общих мировых эволюци-онных процессов. Мы можем видеть, что эти идеи не расходятся с позитивист-скими установками.В 1933–1934 гг. Поппер выдвигает концепцию «критерия научности», проти-востоящую традиционной методологической концепции неопозитивистов. По-следние утверждают, что вопрос об истинности или ложности решается посредст-вом обращения к опыту, который рассматривается как совокупность чувственныхданных. Поппер отвергает определение истинности теории подтверждаемостью вопыте, указывая, что даже большое число подтверждений этому не способствует.Например, для опровержения общего положения «все цветы расцветают летом»достаточно увидеть расцветший зимой кактус. Эта асимметрия между подтвер-ждением и опровержением и критика индукции как метода обоснования знания изаставили Поппера отказаться от неопозитивистских верификации и индуктивиз-ма. Достоинства критерия фальсифицируемости как критерия научности Поппервидит прежде всего в том, что этот критерий не требует индуктивного рассужде-ния. Ошибочность индуктивизма, по мнению Поппера, заключается в том, что онстремится к обоснованию теорий с помощью наблюдений и эксперимента, тогдакак они используются в науке только для проверки и опровержения теорий, какбазис фальсификации.Особенно это касается новых выдвигаемых теорий. Если истинность теорииобосновывается просто опытным подтверждением, то наиболее общие утвержде-ния теории должны быть только проблематичными, так как опыт не может датьбесконечное количество фактов; проверка теории на подтверждение может дать«отрицательный» результат, и в этом случае ее истинность ставится под сомне-ние. Истинность подтверждающих положений может быть зафиксирована толькоотносительно уже апробированных теорий, ставших достоянием науки. Новуютеорию необходимо сопоставить с предшествующими теориями. И если будетнайден опровергающий новую теорию факт, то в этом случае старая и новая тео-рии становятся конкурирующими. Ситуацию сопоставления, выбора теории Поп-пер считает основной в разрешении вопроса об истинности теорий. Продуктив-ность метода сопоставления, по Попперу, заключается в том, что они стимулиру-ют поиск нового знания, новой теории, снимающей опровергающие данные. Та-ким образом, любая научная теория, по Попперу, должна рассматриваться какпредположение, гипотеза, и, следовательно, может быть опровергнута. Отсюда —опровергаемость или фальсифицируемость предстает решающей характеристикойнаучного знания. Подтверждение, по Попперу, еще не свидетельство научности.Если система опровергается с помощью опыта, она приходит в столкновение среальным положением дел, но это и свидетельствует о том, что она что-то говорито мире. В качестве критерия демаркации он принимает фальсифицируемость, тоесть эмпирическую опровергаемость: подлинно научными предложениями явля-ются предложения, которые могут быть опровергнуты опытом. Фальсифицируе-мость — основное свидетельство научности: метафизические, религиозные поло-жения не фальсифицируемы. По Попперу, теория фальсифицируема, если онаспособна вступать в противоречие с фактами, но она подвергается фальсифика-ции (отвергается), если вступает в противоречие с признанными фактами («базис-ными» предложениями). Проблематика эмпирического обоснования науки сме-318щается к вопросу о приемлемости: теория в конкурентной борьбе должна дока-зать свою научность через опровержение и подтверждение. Итак, по Попперу,мышление реально осуществляется через опровержение выдвинутых теорий кновым, улучшенным теориям; эмпирический и теоретический уровни знания ор-ганически связаны между собой; любое научное знание носит лишь предположи-тельный характер, подвержено ошибкам (фаллибилизм); процесс смены теорийстановится процессом роста знания. Отметим, кстати, как эти идеи близки к вы-сказываниям О. Конта об отрицании метафизического знания, преклонении переднеостановимостью развития интеллекта. У Поппера рост знания – решающая ха-рактеристика науки вообще.Рассмотрим отношение Поппера к философии (одна из важнейших проблем по-зитивизма). Как и неопозитивисты (да и их предшественники), Поппер должен ре-шить вопрос отличения научного знания от ненаучного (проблема демаркационногокритерия), научных положений от метафизических, или, как у Б. Рассела — отличе-ние бессмысленных высказываний от осмысленных. В попытках противостоятьнеопозитивизму практически по всем вопросам Поппер выступает в защиту фило-софии. В отличие от верификационного критерия демаркации логических позити-вистов, критерий Поппера является только критерием демаркации, а не критериемосмысленности, поэтому метафизика хотя и исключается из науки, но не объявля-ется бессмысленной. Философия, как и наука, значима лишь в соответствии с темвкладом, который она вносит в космологию (понимание мира, включая нас самихи наше познание как его части). Но, хотя Поппер не считает философию бессмыс-ленной, он, тем не менее, вслед за неопозитивистами утверждает, что не существуетчисто философских проблем, что философия не имеет своего предмета исследова-ния. Заявляя, что наука часто заблуждается там, где метафизика («псевдонаука»)может открыть истину, Поппер тем не менее полагал, что решение проблем научно-сти и определение статуса метафизики возможно лишь на основе использованияэмпирических знаний и аппарата дедуктивной логики.Поппер сводит методологическую функцию философского метода лишь к«провоцированию» новых знаний (ср. «терапевтическая» функция философииРассела и Витгенштейна): например, Коперник пришел к своей гелиоцентриче-ской системе благодаря платоновской метафизике, согласно которой солнце игра-ет в мире чувственных вещей такую же роль, как благо — в мире идей.Одним из следствий принципа фальсифицируемости оказывается утвержде-ние, что научные законы ничего не говорят о мире, они лишь описывают, чтоименно является существующим или несуществующим в действительности.В «Нищете историцизма» автор пишет: «Поиски закона эволюции не имеют ника-кого отношения к научному методу — ни в биологии, ни в социологии» [6, c.124]. И далее: «Не существует законов, определяющих последовательность «ди-намических» рядов событий. С другой стороны, существуют тенденции, имеющиетакой «динамический» характер …» [6, c. 136], которые, по мысли автора, в отли-чие от закона нельзя использовать как основу для научных предсказаний.Итак, в 20–50-е гг. Поппер, будучи хорошо знаком с деятельностью «Венскогокружка», начал формулировать свои взгляды по основным вопросам теории по-знания. Ранний Поппер сосредоточил внимание на опровержении двух главныхустоев логического позитивизма – принципов верификации и конвенционализма.Поппер тесно связал свои нападки на принцип верификации с критикой в адресодносторонности индуктивизма и психологизма в теории познания. Однако емусамому приходилось в своих выкладках исходить из того, что принцип фальсифи-кации подтверждается, то есть верифицируется. Он нападал также и на неопози-319тивистский конвенционализм, однако сам остался на позициях конвенционализ-ма: для него принятие тех или иных утверждений в качестве истинных (или во-обще в качестве научно осмысленных) — это не более как условное и притом вре-менное соглашение (конвенция). Собственно научных утверждений, а значит итеорий, для Поппера не существует: имеют место не теории, а лишь гипотезы,которые в статус истинных научных теорий перейти не могут. Они находятсялишь во временном употреблении, и не более того. Эта позиция Поппера получи-ла наименование «антикумулятивизм», который, однако провозгласили еще логи-ческий позитивист К. Айдукевич, провозвестники идеи лингвистической относи-тельности этнографы С. Сепир, Б. Уорф, историк науки Т. Кун, которые, по сутидела, рассуждали в пользу этой идеи.В конце 60-х гг. Поппер признает процесс смены теорий в качестве роста зна-ния. Научное знание постоянно пересматривается и обновляется, но есть ли объ-ективное содержание знания? На этот вопрос Поппер отвечает введением понятия«трех миров»: первый мир — мир физических объектов или физических состоя-ний; второй — мир состояний сознания, ментальных состояний и диспозиций;третий — мир объективного содержания мышления, прежде всего содержаниянаучных идей, поэтических мыслей и произведений искусства. Основной харак-теристикой «третьего мира» является его объективность, автономность существо-вания от второго мира, от индивидуального субъекта. «Все чисто логические от-ношения между высказываниями, такие как противоречивость, совместимость,выводимость (отношение логического следования) суть отношения мира 3. Это,безусловно, не психологические отношения мира 2. Они имеют место независимоот того, думал ли кто-нибудь когда-нибудь о них и считал ли кто-либо, что ониимеют место» [9, c. 71]. Вместе с тем мир 3 создан человеком и подвержен изме-нениям; его объективность ближе всего к объективности содержания мышлениявообще и суждения в частности. Поппер, помещая в этот мир не только истинные,но и ложные теоретические системы, а также проблемы, дискуссии и споры,представляет рост знания как объективный процесс, в котором рост знания пред-ставлен как выдвижение проблем и нахождение их пробных решений.Идея роста знания вызывает много вопросов: например, в чем необходимостьсмены теоретических представлений?Д