Д. Локк о первоисточнике человеческого знания. Критика теории врождённых идей. Обоснование Д. Локком принципа сенсуализма – компромисс сенсуализма и рационализма.

 

Проблемам гносеологии посвящена главная работа Локка «Опыт о человеческом разуме». Если Фр. Бэкон, Декарт и Ньютон свое внимание сосредоточили на научной методологии, т.е. правильном применении разума в научном познании мира, то центральной темой для Локка стал сам разум человека, его границы, способности и функции. Важнейшую роль в его учении играет понятие «идеи».

Понятие «идеи» — одно из наиболее сложных и многозначных во всей истории философии. Введенное в философскую терминологию еще Платоном, оно ко времени Локка значительно трансформировалось. Поэтому необходимо уточнить, что Локк называет идеями все то, что, существуя в сознании человека, является объектом человеческого мышления: образы чувственных вещей, абстракции (например, число, бесконечность и т.д.) и мысли (выражаемые предложениями).

Полемизируя с Декартом, Локк последовательно отстаивает тезис о том, что не существует никаких врожденных идей — ни теоретических (научных законов), ни практических (моральных принципов), в том числе человек не обладает и врожденной идеей Бога. Все идеи, существующие в человеческом сознании, возникают из опыта. Душа новорожденного ребенка — это белый лист бумаги или «чистая доска» («tabula raza»), и весь материал, которым оперирует разум, берется из опыта, получаемого в течение жизни.

Идеи бывают простые (полученные от одного органа чувств — звук, цвет и т.д.) и сложные (полученные от нескольких органов чувств). Так, идея яблока является сложной, состоящей из ряда простых: шарообразная форма, зеленый цвет и т.д.

Опыт делится на внешний, где нам приходят ощущения, и внутренний, в котором мы имеем дело с рефлексией (внутренняя деятельность нашей души, движение мыслей).

Объекты, существующие во внешнем мире, вызывают в человеке простые идеи (ощущения). Анализируя их, Локк развивает теорию первичных и вторичных качеств. Идеи бывают сходными со свойствами соответствующих объектов — так называемые первичные качества, т.е. объективно присущие данным объектам: протяженность, фигура, плотность, движение. А могут быть и не сходными — так называемые вторичные качества, т.е. не присущие как таковые самим объектам; они представляют собой наше субъективное восприятие первичных качеств: цвет, звук, запах, вкус. Из этого исходного материала человеческий разум, действуя путем соединения, сопоставления и абстрагирования, составляет сложные идеи.

Среди идей, находящихся в человеческом уме, Локк различает ясные и смутные, реальные и фантастические, соответствующие своим прообразам и не соответствующие. Познание является истинным только тогда, когда идеи соответствуют вещам. Таким образом, закладывая основы сенсуализма, Локк не только утверждает, что ощущения являются источником познания, но и что именно они (а не разум — как это было у Декарта) есть критерий истины.

Процесс познания он рассматривает как восприятие и понимание согласованности или несогласованности между нашими идеями. Саму согласованность между двумя идеями можно понять интуитивно или посредством доказательства. Так, интуитивно мы понимаем, что белый и черный цвет — это разные цвета, что окружность не есть треугольник, три — больше двух и равно двум плюс один. Там, где сразу невозможно ясно и отчетливо понять сходство или различие идей, мы нуждаемся в доказательстве, т.е. ряде промежуточных шагов, в которых мы интересующие нас идеи сравниваем с одной или несколькими другими. (Например, если мы хотим установить тождество А и В, мы можем сначала выявить, что А=С и В=С, тогда отсюда будет следовать, что А=В.) Таким образом, доказательство, в конечном счете, также базируется на интуиции.

Интуиция и доказательство действуют в случаях, когда речь идет о согласованности или несогласованности идей, находящихся в нашем сознании. Но в процессе познания чрезвычайно важна также согласованность или несогласованность таких идей с объектами внешнего мира. Это происходит за счет чувственного познания. Таким образом, Локк различает три вида познания.

Типы познания

Тип познания	Наиболее очевидные объекты познания
Интуитивное: ясное и отчетливое восприятие совпадения или несовпадения двух идей	Так мы познаем собственное существование
Демонстративное: рациональное доказатель­ство	Математика; бытие Бога
Чувственное или сенситивное	Существование внешних вещей

 

 

Дж. Локк (1632-1704). Мозговой центр английского пуританского революционного движения. Основная работа: «Опыт о человеческом разуме», работа о воспитании, как воспитать джентльмена. Два трактата о правлении. Разработал принципы переустройства общества на началах либерализма и демократии.

Локк дает детальную проработку эмпиризма, выявляет его противоречия. Он выступает как последовательный ньютонеанец. Человек – телесное существо, которое может познавать и действовать в соответствии со знаниями. Локк спорит с концепцией Декарта о прирожденных идеях. Знание возникает на опыте. Он говорит, что в уме человека не может быть ничего, чего нет в чувствах (до чувственного опыта ум человека – чистая доска). Опыт бывает:

1) Внешний (телесный)– переживание внешнего мира;

2) Внутренний (рефлексия) – самосознание, самонаблюдение.

Только получив данные опыта (внешнего и внутреннего) человек способен познавать. Это сенсуализм. Результаты опыта обрабатываются умом. Процесс познания включает в себя 3 уровня познания:

1) Чувственное познание – контакт с внешним миром. Это низший вид познания – знание факта.

2) Интуитивное познание – выделение аксиоматики, простейших соотношений.

3) Демонстративное познание – демонстрация логических умозаключений.

Ум получает от органов чувств «простые идеи» и создает из них так называемые «сложные идеи», т.е. идеи вещей и их отношений. (Пример: Яблоко - нечто: красное, круглое, твердое – простая идея, которая соединяется в сложную идею «яблоко»). Идеи соединятся со словом в сознании человека и материализуются в языке. Сопоставляя сложные идеи (абстрагируя), ум получает общую идею. Процесс абстрагирования завершается двумя предельно общими идеями – идеями материи и пространства.

Противоречия:

1) Ум имеет дело не с реальностью, а с простыми идеями; ум замкнут внутри себя. Что же является реальностью?

2) Локк лишил статуса реальности предельно обобщающие категории движения и пространства.

3) Рационалисты знают, что такое мысль – это понимание. Локк же не понимает природы самого понимания.

Локк вводит первичные и вторичные идеи:

1) Первичные: форма, движение, плотность (т.е. которые можно почувствовать осязанием и которые описаны механикой). Они принадлежат самому объекту, и мы можем лишь скопировать их (принцип отражения).

2) Вторичные – все остальные (цвет, вкус, запах и т.п.), не опирающиеся на осязание, впечатления. Они принадлежат субъекту, то есть являются его переживанием. Это как бы смутное, затуманенное отображение первичных качеств.

Это ошибочно. Разницы тут нет.

 

18. Г. Лейбниц о соотношении "истин факта" и "истин разума" и об ограниченности локковского сенсуализма. Идея Лейбница о множестве возможных вселенных. Г.Лейбниц о категориях “пространство” и “время”. Противоречия и парадоксы сенсуализма и эмпирической методологии.

 

Лейбниц Готфрит Вильгельм (1646 – 1716)

Немецкий философ, математик, юрист, историк, языковед.

«Новые опыты о человеческом разуме» 1704

«Теодицея» 1710

«Монадология» 1714

Ввел понятие «идеализм»

В качестве исходных принципов ф-фии Л служат основные законы логики. Все, что не противоречит этим законам, существует или может осуществиться, в том числе и в тех мирах, которые нам недоступны. То, что существует подлинно и чье существование оправданно, прочно и устойчиво, отвечает требованию оптимальности. Однако это требование не вполне выполнимо в мире чувственно-воспринимаемом. Оно реализуется в полной мере в мире «умопосгигаемом», т.е. в том, который можно только помыслить, но не воспринять чувствами.

Известно, что философия Лейбница начинается с грандиозной попытки "синтеза" античного и нового мировоззрения. В письме к Томазию Лейбниц пишет: "…я не побоюсь сказать, что нахожу гораздо больше достоинств в книгах аристотелевской "Физики", чем в размышлениях Декарта... Я осмелился бы даже прибавить, что можно сохранить все восемь книг (аристотелевской физики) без ущерба для новейшей философии...". И еще: "…большая часть того, что говорит Аристотель о материи, форме, …природе, месте, бесконечном, времени, движении, совершенно достоверно и доказано…"

Бог знает как необходимые истины о всем сотворенном, так и все истины о том, что есть возможное. Идею и сущность человеческого познания Лейбниц определяет исходя из идеи scientia Dei, в которой он находит решающий мотив для уподобления истин факта истинам разума. О природе случайных истин (veritates facti) Лейбниц говорит следующее: «Но в случайных истинах, хотя предикат и присутствует в субъекте, это, однако, никогда не может быть доказано, и никогда предложение не может быть приведено к уравнению или тождеству, но решение простирается в бесконечность. Один только Бог видит хотя и не конец процесса разложения, ибо его вообще не существует, но взаимную связь терминов и, следовательно, включение предиката в субъект, ибо ему известно все, что включено в этот ряд. Даже сама эта истина рождается частично из его разума, а частично из его воли и по-своему выражает бесконечное его совершенство и гармонию всего этого ряда вещей». В случайных истинах имеет место скрытое тождество предиката и субъекта, но строгое доказательство этого не может быть когда-либо выполнено. При скрытом тождестве отношение субъекта и предиката не может быть редуцировано к математическому уравнению, поэтому анализ «простирается в бесконечность». Только Бог видит всю тотальность множества предикатов, которые включаются в субъект, если речь идет, скажем, об исторических истинах в присущих им скрытых тождествах. Любая случайная истина относится к необходимой истине так же, как несоизмеримые величины, которые не могут быть сведены к какой-либо общей мере, к соизмеримым величинам, имеющим такую меру. Однако как несоизмеримые величины подлежат математическим исчислениям, которые призваны надлежащим образом составлять и решать уравнения, так и случайные истины подлежат visio Dei, которое не нуждается в последовательно осуществляемой дискурсивности. Впрочем, сам Лейбниц пишет так в своей небольшой работе «Об универсальной науке, или философском исчислении»: «Различие между истинами необходимыми и случайными поистине то же самое, что и между соизмеримыми и несоизмеримыми числами: ибо как в соизмеримых числах может происходить разложение до общей меры, то и в необходимых истинах имеет место доказательство или редукция к тождественным истинам. И как в иррациональных отношениях разложение идет в бесконечность, хотя и приближается так или иначе к общей мере, давая при этом некие ряды, хотя и бесконечные, - точно так же в силу того же процесса случайные истины требуют бесконечного анализа, который один только Бог способен доводить до конца. Поэтому только им одним эти истины познаются априорно и достоверно». И далее: «Любая истина анализа, которая не может быть воспринята и доказана из своих оснований, но получает для себя последнее основание и определенность из Божественного разума, не является необходимой. И такими истинами являются все те, которые я называю истинами факта. Здесь-то и есть корень случайности, не знаю, объясненной ли кем-либо до сих пор»

Но есть и другое различие между истинами факта и разума, и это различие можно назвать «онтологическим». Одно дело, когда истинные суждения призваны раскрывать сущность вещей. И другое дело, когда суждения просто фиксируют факт существования вещей. Истина сущностных суждений демонстрируется анализом терминов, тогда как истина экзистенциальных суждений постигается только бесконечным разумом (sola Menta infinita). Необходимые истины, то есть математические и логические истины, имеющие характер чистых возможностей, получают свое основание в божественном уме и не нуждаются в том, чтобы быть зависимыми от воли Бога. А случайные истины зависимы от воли Бога, направляемой его разумом, призванным в свою очередь выяснять то, что является наилучшим и наиболее подходящим, поскольку действительный мир оказывается лучшим из всех возможных миров. Эти истины относятся к познанию фактически происходящего и еще того, как все фактическое случается.

Коль скоро все истины по своей природе суть тождества, то в принципе вполне возможно все истины редуцировать к тождествам. Все производные истины разделяются по следующим двум характеристикам: истины необходимые и случайные, истины разума и факта, истины сущности и истины существования. Единство всех этих истин получает свое обоснование в scientia Dei. Усвоение разумом истин факта, редукция этих истин к истинам разума есть идеал познания всего сущего. Это есть познание, которое проистекает из ясных, отчетливых и совершенных понятий разума. Оно включает в себя и познание всего того, что может быть эмпирически удостоверено. Другими словами, это есть такое познание вещей, которое исходит всегда только из чистого разума. Не ясно все же, как конечный человеческий разум может быть чистым и безграничным, и как особенные характеристики случайных истин или истин факта могут быть редуцированы к тождествам. Человеческий разум не может быть всегда и только концептуальным, то есть чистым разумом. Метафизика такого разума нуждалась в критическом рассмотрении. Эта задача определила заглавие основного трактата Канта: «Критика чистого разума».

Ограниченность сенсуализма Локка:

Ограниченность изложенной позиции выявилась уже простым сравнением ее с тем, что и как делало в процессе научного познания современное ей естествознание, реальное мышление, направленное на обработку чувственных эмпирических данных. Уже сам Локк приходит к вполне справедливому выводу, что целый ряд важнейших понятий не может быть оправдан путем показа их соответствия тому общему, которое можно усмотреть в чувственно созерцаемых вещах, не может быть показан как отражение чувственно воспринимаемого сходства множества единичных вещей.

Раскрывая содержание понятия времени, Лейбниц использует термин "феномен". Он разъясняет: пространство и время не реальности, существующие сами по себе, а феномены, вытекающие из существования других реальностей. Лейбниц считает, что пространство представляет собой порядок размещения тел, то, посредством чего они, сосуществуя, обретают определенное местоположение относительно друг друга; таким же образом и время есть аналогичный порядок, относящийся уже к последовательности тел. И далее Лейбниц добавляет, что, если бы не было живых созданий, пространство и время остались бы только в идеях Бога.

Вопрос о том, как соотносятся между собой временная организация микрокосма, под которым подразумевается внутренний мир личности, и временная организация внешнего мира, мира Вселенной, космоса, подробно рассматривается Лейбницем в его учении о монадах. Понятия монады до Лейбница уже встречается в ряде философских систем. В античной философии это понятие в качестве исходного мирообъясняющего принципа оформилось на основе идей пифагореизма и платонизма. В философии Нового времени понятие монады употреблялось в работах Николая Кузанского и Джордано Бруно. У Лейбница понятие монады является ключевым всей его философской системы. Содержание своего учения о монаде Лейбниц изложил в труде “Монадология” (1714 г.). Монады у Лейбница характеризуются как бестелесные, “простые субстанции”, “истинные атомы природы”, “элементы вещей”. Монадам приписываются как отрицательные, так и положительные свойства. К отрицательным свойствам монад Лейбниц относил: неделимость, неуничтожимость, нематериальность, неаффицируемость (монады “не имеют окон”), неповторимость (нет двух одинаковых монад); к положительным свойствам монад Лейбниц относил: саморазвитие, психическую активность, состоящую в восприятии и стремлении. Монады, согласно уровням развития воспринимающей способности делятся на: примитивные, монады-души, монады-духи. Учение о бессознательных восприятиях, “малых перцепциях”, используются в “Монадологии” для обоснования непрерывности психической жизни и всеобщей взаимосвязи происходящих в мире процессов. В силу этой взаимосвязи любая монада воспринимает всё и выступает “постоянным живым зеркалом Вселенной”. Каждая монада с точки зрения Лейбница, обладает способностью восприятия и представления. В работе "Рассуждение о метафизике" Лейбниц пишет: "Каждая субстанция есть как бы целый мир и зеркало Бога или всего универсума, который каждая субстанция выражает по-своему, особо, так же как один и тот же город смотрится по-разному в зависимости от различных местоположений наблюдателя" Монаду Лейбниц называет постоянным "живым зеркалом" Вселенной, зеркалом всех её событий. Если мы обладаем достаточно проницательным умом, то можем распознать в мельчайшей монаде всё, что произошло, происходит и произойдет в будущем, сможем увидеть то, что отдалено во времени и в пространстве, полную историю вселенной

Согласно Лейбницу, вся без исключения информация о действительном мире представлена в собственных перцепциях или "представлениях" каждой из монад: настоящая информация представлена актуально, прошлая – имплицитно, (предполагается мысленное воспроизведение событий на основе знания причинно-следственных связей), будущая – потенциально. По Лейбницу, вся эта информация атрибутивно или акцидентально присуща монаде.

В концепции времени Лейбница определенную роль играют малые восприятия, которые характерны для отдельно взятой монады. Как пишет Лейбниц, “…действие …малых восприятий гораздо более значительно, чем это думают. Именно они образуют те, не поддающиеся определению вкусы, те образы чувственных качеств, ясных в совокупности, но не отчетливых в своих частях, те впечатления, которые производят на нас окружающие нас тела и которые заключают в себе бесконечность, – ту связь, в которой находится каждое существо со всей остальной Вселенной. Можно даже сказать, что в силу этих малых восприятий настоящее чревато будущим и обременено прошедшим, что все находится во взаимном согласии… и что в ничтожнейшей из субстанций взор, столь же проницательный, как взор божества, мог бы прочесть всю историю Вселенной…”. Позднее, в работе “Опыты теодицеи”, Лейбниц указывает, что “время будет состоять в совокупности точек зрения каждой монады на самое себя, как пространства – в совокупности точек зрения всех монад на Бога”. И далее он пишет, что “гармония производит связь как будущего с прошедшим, так и настоящего с отсутствующим. Первый вид связи объединяет времена, а второй – места. Эта вторая связь обнаруживается в единении души с телом, и вообще в связи истинных субстанций между собой. Но первая связь имеет место в преформации органических тел, или, лучше всех тел…”

В учении Лейбница о монадах интересным является тот факт, что он построил модель "отношений между монадами". В частности, общение между такими монадами, как люди, включает в себя момент "отражения одного человека в другом", один человек "как в зеркало" смотрится в другого.

При разработке учения о гармонии Лейбниц уделяет внимание таким отношениям как синхрония. Синхронность процессов – это составная часть гармонической упорядоченности мира. Лейбниц обращается к механизму движения маятника как к своеобразной модели. По мнению Лейбница, полная синхронность работы двух маятниковых часов могла бы быть в трех случаях:

1) если построить часы так, чтобы первые часы воздействовали на вторые;

2) если поручить часовщику непрестанно приводить их в соответствие;

3) или, наконец, если предварительно сконструировать настолько совершенную пару часов, чтобы потом они всегда могли самостоятельно показывать одно и то же время.

Лейбниц отвергает первое решение, оно кажется ему банальным. Второе решение он отвергает потому, что оно предполагает непрерывное чудо, и при внимательном анализе оказывается в противоречии и с идеями Божественной мудрости, и с идеями о порядке вещей. Третий путь – "посредством точного саморегулирования каждой из двух сущностей, чтобы они могли действовать согласованно в силу собственной природы" – "самый прекрасный и более достойный Бога". Лейбниц назвал его "системой предустановленной гармонии".