Фонетико-фонологическая типология языков. Распространённые и редкие классы звуков. Типология звуковых цепей и слоговых структур.

В силу относительной простоты системной организации фонетико-фонологического уровня (в сравнении с морфологией, синтакси­сом или тем более лексикой), в типологических исследованиях по фонологии распространены и вполне информативны как раз клас­сификации (а не только типологические характеристики фонологи­ческих систем).

Наиболее общим противопоставлением фонологических систем является различение систем, в которых число гласных превышает их среднее (по языкам мира) количество, и систем, в которых число согласных превышает средние показатели. В силу артикуляционно-физиологических причин в языках мира гласных звукотипов в целом меньше, чем согласных. Поэтому даже в максимально вокалических языках количество гласных все-таки редко превышает 50 % от общего числа фонем, в то время как количество согласных в консонантных языках может достигать 98 % всего фонемного инвентаря.

Ярким примером предельно вокалического языка может служить датский язык, в котором гласных (включая дифтонги) даже больше, чем согласных (23 гласных при 20 согласных, т. е. 53,5 % от общего количества фонем). К вокалическим языкам относятся также английский, немецкий, французский, причем французский язык, в сравнении с другими романскими языками, имеет самый ослаблен­ный консонантизм. В класс консонантныхязыков входят арабский язык, иврит, персидский, большинство иберийско-кавказских языков. В индейских языках (языках коренного населения Америки) есть три основных ареала: 1) «атлантический» — с развитым во­кализмом и бедным консонантизмом; 2) «тихоокеанский» — с бо­гатым консонантизмом при ограниченном вокализме и 3) «цент­ральный» — промежуточный тип (Е. А. Хелимский).

Большинство славянских языков относится к языкам с преобладанием консонан­тизма над вокализмом, при этом выше всего процент согласных в польском и русском языках — по подсчетам А. В. Исаченко, соответственно 87 % и 82 %. Из славянских языков радикально вокалические языки -— это словенский, сербский, хорватский и кашубский (количество гласных достигает 50 /₀ от общего числа фонем). Из двух восточнославянских языков — белорусского и русского — белорусский в большей меревокалический язык, что связано с наличием полугласного [у], выступающего как аллофон фонем <в> и <л>: [траука], [воук] в соответствии с русск. (трафка|, [волк).

Насыщенность речи гласными (а также сонорными) создает впе­чатление «звучности», «мелодичности», «певучести» языка. Отчасти с впечатлениями такого рода бывают связаны мнения о разной эстетической ценности тех или иных языков, их неодинаковой «пригодности» для пения, декламации или стихосложения.

Распространенные и редкие классы звуков.

Если называть достаточно частые явления в фонетико-фонологической организации языков, то целесообразно представлять сравнительную или относительную распространенность того или иного явления. Существенно, в частности, что сонорные и взрывные звуки существуют в любом языке, а шумные фрикативные (в русском языке это звуки < з >, < ж >, < х > и др.) и аффрикаты (вроде русск. < ц >, < ч > или белорусск. < дз `>, < шч >, < ц ` >) могут отсутствовать, при этом аффрикаты - класс более редкий, чем фрикативные звуки. Носовые согласные встречаются чаще, чем носовые гласные. Все гласные способны образовать слог, но только немногие согласные в отдельных языках являются слоговыми (обычно это самые звучные из согласных - плавные сонорные < r > и < l >, реже - носовые сонорные < m > и < n >).

Редкие звуки – это звуки или сложной, «громоздкой» артикуляции, или звуки, в образовании которых участвуют наиболее глубокие, «внутренние» зоны речевого аппарата. Выше были названы те классы редких звуков, которые могут служить примером «тяжёлой» артикуляции: аффрикаты сочетают в себе фрикативную и взрывную артикуляции; носовые гласные образуются сочетанием вокальной (ротовой) и консонантной (носовой) артикуляций; произнесение слоговых согласных требует особой мускульной напряжённости речевого аппарата и сильного воздушного толчка, что нетипично для сонорных.

Примером звуков, которые артикулируются на периферии речевого аппарата, могут быть надгортанниковые (эпиглоттальные) фрикативные согласные, образуемые трением воздуха о напряжённый надгортанник. Эти звуки известны в семитских и кавказских языках – например, глухой арабский звук [ х ], напоминающий, по характеристике А. А. Реформатского, «сдавленный шёпот».

Типы звуковых цепей и слоговых структур.

Звуковая неповторимость отдельного языка создаётся не столько составом фонем и аллофонов, сколько их частотностью и характерными цепочками звуков в границах слога. Эти особенности издавна подмечались людьми. По- видимому, в каждом языке или диалекте есть шутливые речения, анекдоты или прибаутки, пародирующие речь ближних или дальних иноязычных соседей. Самые меткие из таких наблюдений в сгущённом (и потому смешном) виде представляют особенности именно синтагматического характера: типичные звуковые цепочки чужой речи. Примеры: начальные сочетания шт, шп -яркая примета заимствований из нем. языка; пш – из польского; нагромождение коротких слов- из англ. и т.д.

Для большинства языков можно указать не только характерные звуковые цепочки, но и недопустимые сочетания звуков, «запрещённые» фонетическим строем языка. Существуют также ограничения в составе «разрешённых» моделей слоговых структур. Это означает, что слоги образуют не любые комбинации звуков (гласного и одного или нескольких согласных), а некоторые определённые последовательности звуков. В большинстве языков звуки, образующие слог, по тем или иным признакам соответствуют друг другу. Чем больше это взаимное соответствие звуков в слоге, тем отчётливее слогоделение, тем в большей мере слог выступает как единая (слитная) произносительная единица речи.

Наиболее тесно взаимосвязаны звуки, образующие слог, в так называемых слоговых языках (к ним относятся большинство языков Китая и Юго-Восточной Азии). Звуки в таких языках не обладают самостоятельными смыслоразличительными возможностями. Поэтому минимальной смыслоразличительной единицей валяется не фонема, а слог, при этом каждый слог — это звуковая оболочка морфемы или одноморфемного слова.

В неслоговых языках (т. е. в языках, где основной смыслоразличительной единицей является фонема) звуковые цепи, а также количество допустимых моделей слогов более разнообразны. Однако и здесь наблюдаются самые разные ограничения. Например, в араб­ском языке в плане сочетания согласных и гласных возможны только две модели слога: 1) открытый: согласный + гласный и 2) закрытый: согласный + гласный + согласный. В шведском языке в закрытых слогах между гласным и следующим за ним согласным обязательны своеобразные «компенсаторные» отношения: за кратким гласным следует долгий согласный, а за долгим гласным — краткий согласный. В немецком языке звонкие шумные не встречаются в конце слога.

В праславянском языке существовало всего 8 моделей слоговых структур, при этом все слоги были открытыми и строились по восходящей звучности (т. е. в пределах слога каждый звук был более звучным, чем его «левый сосед» — предыдущий звук). Структура праславянского слога, кроме того, определялась тенденцией к гар­монии звуков по мягкости-твердости, так что в пределах слога были возможны только два вида сочетаний согласного и гласного: или твердого согласного с непередним гласным или, напротив, палатального согласного с передним гласным.

В современных славянских языках, в отличие от праславянской поры, слоговые структуры достаточно разнообразны (возможны даже слоги с нисходяще- восходящей звучностью, ср. мхом, ржавь). Современный русский язык иногда называют в ряду тех немногих языков, в которых вообще отсутствуют фонологические признаки слога (С.В. Кодзасов). С этим, в частности, связаны столь обычные затруднения школьников при разделении слова на слоги (мок-рый или мо-крый).

Легко видеть, что ограничения в моделях слогов и звуковых цепей непосредственно влияют на номинативные ресурсы языка, а также на их динамику. В частности, от степени «свободы» звуков в синтагматике существенно зависит то, из какого источника язык «предпочитает» черпать новые обозначения: то ли он с лёгкостью наладит словопроизводство новых единиц, то ли будет заимствовать слова из чужих языков, то ли будет развивать новые значения у имеющихся слов.