Дом Гарри и джинни Поттеров, спальня

 

Гарри внезапно просыпается среди ночи. Делает несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

И тут его лоб пронзает боль. Это шрам. Вокруг него витает Темная магия.

 

ДЖИННИ: Гарри…

 

ГАРРИ: Все в порядке. Спи.

 

ДЖИННИ: Люмос!

 

Комната озаряется светом из ее палочки. ГАРРИ смотрит на нее.

 

Кошмар?

 

ГАРРИ: Да.

 

ДЖИННИ: Что там было?

 

ГАРРИ: Дурсли… то есть, сначала… а потом другое.

 

Пауза. ДЖИННИ смотрит на него, пытаясь угадать, где его мысли.

 

ДЖИННИ: Может, выпьешь сонного зелья?

 

ГАРРИ: Не надо. Со мной все нормально. Ты спи.

 

ДЖИННИ: Вид у тебя не очень нормальный.

 

ГАРРИ не отвечает.

 

(Видя его взволнованность.) Наверно, расстроился из-за этой истории с Амосом Диггори.

 

ГАРРИ: То, что он сердится, стерпеть можно, а вот что он прав — это хуже. Амос потерял сына из-за меня…

 

ДЖИННИ: Ты к себе несправедлив…

 

ГАРРИ: …и тут мне крыть нечем… я ничего никому не могу сказать… только что зря я, конечно…

 

ДЖИННИ понимает, о чем — или, вернее, о ком — он говорит.

 

ДЖИННИ: Так вот почему ты переживаешь! Последняя ночь перед Хогвартсом — всегда испытание, если не хочешь ехать. Подарить Альбусу одеяло — это была неплохая мысль.

 

ГАРРИ: С этого все и началось. Я там такого наговорил, Джинни…

 

ДЖИННИ: Я слышала.

 

ГАРРИ: И после этого ты еще со мной разговариваешь?

 

ДЖИННИ: Да, потому что знаю: когда наступит подходящий момент, ты извинишься. Скажешь, что ты не то имел в виду. Что за твоими словами крылось… другое. С ним ты можешь быть честным, Гарри. Это все, что ему нужно.

 

ГАРРИ: Я просто хочу, чтобы он больше походил на Джеймса с Лили.

 

ДЖИННИ (сухо): Честным, но все же не до такой степени.

 

ГАРРИ: Нет, в нем я бы ничего менять не стал… Но я могу их понять, и…

 

ДЖИННИ: Альбус не такой, как они, но разве это плохо? И знаешь, он видит, когда ты строишь из себя того самого Гарри Поттера. Он хочет видеть тебя настоящего.

 

ГАРРИ: «Правда — прекрасная и ужасная вещь, поэтому с ней надо обращаться крайне осторожно».

ДЖИННИ смотрит на него с удивлением.

 

Это Дамблдор.

 

ДЖИННИ: Странно было сказать такое ребенку.

 

ГАРРИ: Нет, если знаешь, что этому ребенку придется умереть ради спасения мира.

 

ГАРРИ снова вздрагивает и едва не хватается рукой за лоб, но сдерживает себя.

 

ДЖИННИ: Гарри! Что с тобой?

 

ГАРРИ: Ничего. Все в порядке. Я тебя слышу. Я попробую быть…

 

ДЖИННИ: Шрам болит?

 

ГАРРИ: Нет. Нет-нет, ничего. Ладно, гаси свет и давай еще поспим.

 

ДЖИННИ: Гарри! Когда у тебя в последний раз болел шрам?

 

ГАРРИ поворачивается к ДЖИННИ. Все ясно по его лицу.

 

ГАРРИ: Двадцать два года назад.

 

Сцена 10

ХОГВАРТС-ЭКСПРЕСС

 

АЛЬБУС быстро идет по вагону.

 

РОЗА: Альбус! Я тебя ищу…

 

АЛЬБУС: Меня? Зачем?

 

РОЗА мнется, подбирая слова.

 

РОЗА: Альбус, начинается четвертый год, и это новый год для нас. Я хочу, чтобы мы снова стали друзьями.

 

АЛЬБУС: Мы ими никогда не были.

 

РОЗА: Это неправда! В шесть лет ты был моим лучшим другом!

 

АЛЬБУС: Это было слишком давно.

 

Он хочет пойти дальше, но она затаскивает его в пустое купе.

 

РОЗА: Ты слышал, о чем все говорят? Несколько дней назад министерство устроило большую облаву. Твой папа проявил незаурядную отвагу.

 

АЛЬБУС: Почему ты всегда узнаёшь про такие вещи, а я нет?

 

РОЗА: Говорят, что у него… у того волшебника, к которому они ворвались, — кажется, это был Теодор Нотт… нашли кучу разных штуковин в нарушение всех законов, и в том числе — тут у них сразу слюнки потекли — запрещенный маховик времени. Причем очень мощный!

 

АЛЬБУС смотрит на РОЗУ, и в голове у него все быстро встает на свои места.

 

АЛЬБУС: Маховик времени? Отец нашел маховик времени?

 

РОЗА: Тс-с-с! Да. Я знаю. Здорово, правда?

 

АЛЬБУС: Ты уверена?

 

РОЗА: Абсолютно.

 

АЛЬБУС: Мне надо срочно найти Скорпиуса.

 

Он идет по вагону. РОЗА — за ним, с твердым намерением сказать все до конца.

 

РОЗА: Альбус!

 

АЛЬБУС круто оборачивается.

 

АЛЬБУС: Кто велел тебе со мной поговорить?

 

РОЗА (отпрянув от изумления): Ладно, допустим, твоя мама послала сову моему папе… но только потому, что она за тебя волнуется! И я думаю…

 

АЛЬБУС: Отстань от меня, Роза.

 

СКОРПИУС сидит в своем обычном купе. АЛЬБУС входит первым, РОЗА по-прежнему идет за ним по пятам.

 

СКОРПИУС: Альбус! А, Роза, привет. Чем это от тебя пахнет?

 

РОЗА: Пахнет?

 

СКОРПИУС: Да нет, я имел в виду, по-хорошему. От тебя пахнет свежими цветами и свежим… хлебушком.

 

РОЗА: Альбус, в общем, я здесь, ты понял? Если понадоблюсь.

 

СКОРПИУС: Ну, то есть, вкусным хлебом, хорошим таким хлебом… А что плохого в хлебе?

 

РОЗА уходит, качая головой.

 

РОЗА: Что плохого в хлебе!

 

АЛЬБУС: Я тебя везде ищу…

 

СКОРПИУС: И вот нашел. Гип-гип-ура! Вообще-то я и не прятался. Ты знаешь, как я люблю… приходить пораньше. Чтоб на меня не пялились. Не орали. Не писали на моем чемодане «сын Волан-де-Морта». Это им никогда не надоедает. А она и правда меня не любит, как по-твоему?

 

АЛЬБУС обнимает друга. Истово. Пару мгновений не разжимает объятий. СКОРПИУС немного удивлен.

 

Эй! Ну привет, привет. Гм. Мы что, и раньше обнимались? Это у нас такая привычка?

 

Мальчики неловко разъединяются.

 

АЛЬБУС: Уж больно странные были последние двадцать четыре часа.

 

СКОРПИУС: И что стряслось?

 

АЛЬБУС: Потом расскажу. Нам надо сойти с этого поезда.

 

Издалека доносится гудок. Поезд трогается.

 

СКОРПИУС: Всё, поздно. Здравствуй, Хогвартс!

 

АЛЬБУС: Значит, нам придется сойти с поезда на ходу.

 

КОЛДУНЬЯ-ПРОДАВЩИЦА: Хотите чего-нибудь вкусненького, лапочки?

 

АЛЬБУС открывает окно и прикидывает, как из него вылезти.

 

СКОРПИУС: С волшебного поезда — на ходу?

 

КОЛДУНЬЯ-ПРОДАВЩИЦА: Тыквенный пирожок? Или кекс-котелок?

 

СКОРПИУС: Альбус Северус Поттер, что за странный блеск у тебя в глазах?

 

АЛЬБУС: Вопрос первый. Что тебе известно о Турнире трех волшебников?

 

СКОРПИУС (радостно): А-а, у нас викторина! Три школы выбирают по одному представителю, чтобы выполнить три задания в борьбе за один Кубок. При чем тут это вообще?

 

АЛЬБУС: Ты у нас прямо редкий эрудит, а?

 

СКОРПИУС: Так точно.

 

АЛЬБУС: Вопрос второй. Почему Турнир трех волшебников не проводится уже больше двадцати лет?

 

СКОРПИУС: В последнем соревновании участвовали твой папа и мальчик по имени Седрик Диггори. Они решили выиграть вместе, но кубок оказался порталом, и они перенеслись к Волан-де-Морту. Седрик был убит. Сразу после этого турнир отменили.

 

АЛЬБУС: Хорошо. Вопрос третий: была ли необходимость убивать Седрика? Легкий вопрос, легкий ответ: нет. Волан-де-Морт сказал тогда: «Убей лишнего». Лишнего! Он погиб только потому, что был с моим отцом и отец не смог его спасти… зато мы сможем. Это была ошибка, и мы должны ее исправить. Мы воспользуемся маховиком времени и вернем его к жизни.

 

СКОРПИУС: Альбус, по известным причинам я не такой уж горячий поклонник маховиков времени…

 

АЛЬБУС: Когда Амос Диггори попросил у отца маховик времени, отец даже не признался, что они еще существуют. Он наврал старику, который просто хотел вернуть себе сына… потому что любил своего сына. Наврал, потому что ему все равно… потому что ему плевать. Все только и говорят что о подвигах моего отца. Но он совершал и ошибки. Огромные ошибки! И я хочу исправить одну из них. Мы с тобой спасем Седрика.

 

СКОРПИУС: Так-так, похоже, у тебя в черепушке что-то квакнулось.

 

АЛЬБУС: Я сделаю это, Скорпиус. Должен сделать. И ты знаешь не хуже моего, что я безнадежно все запорю, если тебя со мной не будет. Пошли!

 

Он ухмыляется и исчезает в окне. СКОРПИУС медлит. Корчит недовольную гримасу. Потом нехотя поднимается и лезет вслед за АЛЬБУСОМ.

 

Сцена 11

КРЫША ХОГВАРТС-ЭКСПРЕССА

 

Хлещет свирепый ветер.

 

СКОРПИУС: Отлично, вот мы на крыше поезда, он несется со страшной скоростью, это было круто, я узнал много нового о себе и кое-что новенькое о тебе, но…

 

АЛЬБУС: По моим подсчетам, скоро будет эстакада, а оттуда пешком рукой подать до Приюта для престарелых волшебников имени святого Освальда…

 

СКОРПИУС: Откуда? До чего? Слушай, мне тоже крайне приятно первый раз в жизни почувствовать себя настоящим хулиганом — ух! вылезти на крышу, все это страсть как весело, но… ой!

 

СКОРПИУС видит что-то, чего ему видеть не хочется.

 

АЛЬБУС: Если твои амортизирующие чары не сработают, вода окажется очень кстати…

 

СКОРПИУС: Альбус. Колдунья-продавщица.

 

АЛЬБУС: Проголодался?

 

СКОРПИУС: Нет. Альбус. Она идет к нам.

 

АЛЬБУС: Этого не может быть, мы на крыше поезда, так что…

 

СКОРПИУС показывает АЛЬБУСУ, куда смотреть, и тот видит КОЛДУНЬЮ-ПРОДАВЩИЦУ, которая как ни в чем не бывало идет к ним, толкая перед собой тележку.

 

КОЛДУНЬЯ-ПРОДАВЩИЦА: Хотите чего-нибудь вкусненького, лапочки? Тыквенный пирожок? Шоколадную лягушку? Кекс-котелок?

 

АЛЬБУС: Ой!

 

КОЛДУНЬЯ-ПРОДАВЩИЦА: Люди мало что знают обо мне. Они покупают мои пирожки, но меня толком и не замечают. Я уж и не помню, когда кто-нибудь в последний раз спрашивал, как меня зовут.

 

АЛЬБУС: Как вас зовут?

 

КОЛДУНЬЯ-ПРОДАВЩИЦА: Я забыла. Могу сказать только одно: когда Хогвартс-экспресс запустили впервые, мне предложила эту работу сама Отталина Гэмбл…

 

СКОРПИУС: Но это… это было сто девяносто лет назад. Вы работаете здесь уже сто девяносто лет?

 

КОЛДУНЬЯ-ПРОДАВЩИЦА: Вот эти руки слепили больше семи миллионов тыквенных пирожков. Они у меня неплохо выходят. Но чего люди до сих пор не заметили, так это как легко мои пирожки превращаются в кое-что другое…

 

Она берет тыквенный пирожок, кидает его, как гранату, и он взрывается.

 

А что я могу сделать со своими шоколадными лягушками, вы просто не поверите. Я еще ни разу — слышите, ни разу! — не позволила никому покинуть этот поезд раньше, чем он прибудет по назначению. Некоторые пытались отсюда удрать — Сириус Блэк и его дружки, потом Фред и Джордж Уизли. НО ИМ ЭТО НЕ УДАЛОСЬ. ПОТОМУ ЧТО ЭТОТ ПОЕЗД НЕ ЛЮБИТ, КОГДА С НЕГО СПРЫГИВАЮТ НА ХОДУ…

 

Кисти рук КОЛДУНЬИ-ПРОДАВЩИЦЫ превращаются в острые шипы. Она улыбается.

 

Так что прошу вас занять свои места и не сходить с них до конца путешествия.

 

АЛЬБУС: Ты был прав, Скорпиус. Это и правда волшебный поезд.

 

СКОРПИУС: В данный момент меня почему-то не очень радует моя проницательность.

 

АЛЬБУС: Но и я был прав — насчет эстакады. Смотри, внизу вода. Пора проверить, как у нас с амортизационными чарами.

 

СКОРПИУС: Это плохая идея, Альбус.

 

АЛЬБУС: Разве? (Пару мгновений он медлит, но затем понимает, что время колебаний прошло.) Поздно спорить. Три… два… один… Моллиаре!

 

Он прыгает, нараспев выкрикивая заклинание.

 

СКОРПИУС: Альбус! Альбус!..

 

Он в отчаянии глядит вслед своему другу. Потом переводит взгляд на КОЛДУНЬЮ-ПРОДАВЩИЦУ, которая неумолимо приближается. Ее волосы треплет ветер, острия шипов сверкают.

 

Прошу прощенья, с вами очень весело, но мне надо идти за товарищем.

 

Он зажимает нос и прыгает следом за АЛЬБУСОМ, выкрикивая заклинание.

 

Моллиаре!

 

Сцена 12

МИНИСТЕРСТВО МАГИИ, ЗАЛ ДЛЯ ТОРЖЕСТВЕННЫХ ЗАСЕДАНИЙ

 

Вся сцена запружена волшебниками и волшебницами. Шум и гам такой, какой под силу поднять только магам. В толпе стоят ДЖИННИ, ДРАКО и РОН. Над ними, на возвышении, ГЕРМИОНА и ГАРРИ.

 

ГЕРМИОНА: Тихо! Тихо! Ну что мне, заклинать вас, что ли? (Она добивается тишины с помощью волшебной палочки.) Отлично. Приветствую вас на Чрезвычайном общем собрании! Очень рада, что почти все сумели прийти. Вот уже много лет волшебное сообщество живет в мире. Двадцать два года тому назад мы победили Волан-де-Морта в Битве за Хогвартс, и мне приятно отметить, что у нас выросло целое новое поколение, не знающее сколько-нибудь серьезных конфликтов. Вернее, не знавшее — но теперь… Гарри, тебе слово.

 

ГАРРИ: Уже не первый месяц союзники Волан-де-Морта находятся в движении. Мы наблюдали, как тролли идут по Европе, великаны пересекают моря, а оборотни… к сожалению, должен признаться, что пару недель назад мы потеряли их след. Мы не знаем, куда они направляются и кто побудил их тронуться в путь, но нас беспокоит их активность. Поэтому мы спрашиваем: заметил ли кто-нибудь что-нибудь подозрительное? Возможно, вы что-нибудь почувствовали? В таком случае будьте добры поднять палочку, и мы выслушаем всех желающих. Профессор Макгонагалл — благодарю вас.

 

ПРОФЕССОР МАКГОНАГАЛЛ: Когда мы вернулись после летних каникул, нам стало ясно, что в кладовых с реактивами для зельеварения кто-то побывал, однако пропало не так уж много: некоторое количество кожи бумсланга и сушеных златоглазок. Все, что входит в реестр препаратов для ограниченного пользования, осталось на месте. Мы решили, что это проделки Пивза.

 

ГЕРМИОНА: Спасибо, профессор. Мы проведем расследование. (Обводит зал взглядом.) Кто-нибудь еще? Прекрасно, а теперь самое серьезное, поскольку этого не было со времен Волан-де-Морта: у Гарри снова болит шрам.

 

ДРАКО: Волан-де-Морт мертв, он уже в прошлом.

 

ГЕРМИОНА: Да, Драко, Волан-де-Морт мертв, но все эти события заставляют нас предположить, что с известной вероятностью Волан-де-Морт — или некая часть Волан-де-Морта — может вернуться.

 

Это вызывает среди присутствующих волнение.

 

ГАРРИ: Теперь… надеюсь, вы нас извините, но мы должны задать этот вопрос, чтобы исключить такую возможность. Те из вас, у кого есть черная метка… вы что-нибудь чувствовали? Хотя бы чуть-чуть кольнуло?

 

ДРАКО: Опять бросаем подозрение на волшебников с черной меткой? Так, что ли, Поттер?

 

ГЕРМИОНА: Нет, Драко. Гарри просто пытается…

 

ДРАКО: Знаешь, из-за чего весь этот сыр-бор? Гарри просто хочет, чтобы его портреты снова появились в газетах. Раз в году, уже который год, в «Ежедневном пророке» повторяют слухи о возвращении Волан-де-Морта.

 

ГАРРИ: Эти слухи распускаю не я!

 

ДРАКО: Да ну? Не твоя ли жена работает в «Ежедневном пророке» редактором?

 

Возмущенная ДЖИННИ делает шаг к нему.

 

ДЖИННИ: В спортивном отделе!

 

ГЕРМИОНА: Драко! Гарри обратил на это внимание министерства. И я… как министр магии…

 

ДРАКО: Тебя выбрали только за то, что ты его подружка.

 

ДЖИННИ удерживает РОНА, готового броситься на ДРАКО.

 

РОН: В морду захотел?

 

ДРАКО: Посмотрите правде в глаза — его слава влияет на всех вас. А как проще всего заставить всех снова шептать имя Поттера, если не так (изображает из себя ГАРРИ): «Ой, как мне плохо, у меня шрамик болит!»? И знаете, к чему все это приведет? К тому, что сплетники опять станут позорить моего сына нелепыми слухами о его происхождении…

 

ГАРРИ: Драко, никто не говорит, что это хоть как-то связано со Скорпиусом…

 

ДРАКО: Одним словом, лично я считаю это собрание жалким спектаклем. И ухожу отсюда.

 

Он покидает сцену. За ним начинают понемногу расходиться и остальные.

 

ГЕРМИОНА: Нет! Так нельзя… вернитесь! Нам нужен план действий!

 

Сцена 13