Добрачные сексуальные отношения молодежи и их соответствие социальной норме на различных этапах общественного развития

Социальные институты семьи и брака приковывали к себе внимание на протяжении всей истории развития человечества, поскольку от их состояния в значительной мере зависит воспроизводство новых поколений. Брак и семья образуются посредством системы добрачного поведения молодежи.

В системе добрачного поведения молодежи закладываются истоки будущей семьи, ее образ жизни, отношений супругов и ценностные ориентации. А. Г. Харчев и М. С. Мацковский отмечают, что добрачное поведение – это чрезвычайно широкое понятие. Оно во многом обусловливает характер будущего супружества и, в свою очередь, зависит от того, что представляет собой каждый из субъектов складывающегося брачного отношения[69].

Анализируя добрачные сексуальные отношения молодежи, рассмотрим основные понятия диссертационного исследования и связь между ними.

В социологическом смысле молодежь – это социально-демографическая группа, выделяемая на основе обусловленных возрастом особенностей социального положения молодых людей, их места и функций в социальной структуре общества, специфических интересов и ценностей[70].

Возрастные границы молодежи варьируются от 14-16 до 25-30 лет, а иногда и до 35 лет. Автор исследования ограничил возрастные рамки молодежи от 14 до 30 лет.

Молодые люди является наиболее мобильной частью общества, поведение которых выступает катализатором общественных изменений, в том числе и в области семейно-брачных отношений. Согласимся с мнением И. М. Ильинского о том, что молодежь – это «своего рода социальный аккумулятор тех трансформаций, которые всегда постепенно (день за днем, год за годом) и потому незаметно для общего взора происходят в глубинах общественной жизни, ускользая порой даже от внимания науки»[71].

В отечественной научной литературе поведение трактуется как «внешне выраженное взаимодействие с окружающей средой, которое конкретизируется как в субъект-субъектных, так и в субъект-объектных отношениях»[72]. Поведение рассматривается через последовательность сменяющих друг друга привычных действий, которые реализуются в повседневной и общественной жизни. Оно включает в себя три уровня: 1) поведенческие акты – актуальная реакция на окружающую среду, особенно если это касается нестандартных ситуаций; 2) привычные действия – поступки как реакция на стандартные ситуации; 3) совокупность поступков – последовательность действий, направленных на реализацию жизненных целей[73].  

А. И. Антонов трактует брачное поведение как систему действий и отношений, ведущих к заключению, сохранению или распаду браку. Ученый считает, что брачное поведение как проявление гетерогенных отношений супружества следует изучать в противопоставлении не безбрачию и холостячеству с разного рода сексуальными связями, а достаточно длительному моногамному сожительству в контексте не узаконенного юридически добрачного и внебрачного (в т.ч. послебрачного) поведения[74].

Брачное поведение представим в виде определенной системы, составными элементами которой будут добрачное поведение и добрачное сексуальное поведение. Добрачное поведение, по мнению автора исследования, можно определить как совокупность действий и отношений индивидов, направленных на подготовку к браку, выбор брачного партнера и вступление в брак. Добрачное сексуальное поведение – это совокупность действий и отношений, опосредующих удовлетворение полового влечения до вступления в брак. Добрачное сексуальное поведение может быть обособлено от брачного поведения, выступая в роли маркера, разделяющего различные этапы сексуального поведения: добрачное, брачное, внебрачное и постбрачное. Сексуальность в Оксфордском словаре английского языка определяется «как качество быть сексуальным или иметь секс»[75]. Добрачную сексуальность определим как личностное и межличностное выражение тех социально сформированных качеств, желаний, ролей, которые связаны с добрачным сексуальным поведением. То есть «добрачная сексуальность» представляет собой более широкое понятие, нежели «добрачное сексуальное поведение».

В отечественной научной литературе социальные отношения трактуются как осознанные совокупности повторяющихся значимых для людей взаимодействий, складывающиеся между разными социальными субъектами – индивидами, их различными общностями и объединениями, а также между индивидом и социумом – по поводу схожести или различий в социальном статусе, в возможностях удовлетворения жизненных потребностей и способах жизнедеятельности[76]. Соответственно, добрачные отношения можно определить как совокупность повторяющихся взаимодействий между индивидами, складывающиеся в процессе добрачного поведения. Составной частью добрачных отношений являются добрачные сексуальные отношения. Под добрачными сексуальными отношениями в диссертации будем пониматьсовокупность повторяющихся половых взаимодействий между молодыми партнерами, формирующихся в процессе добрачного поведения и направленных на удовлетворение сексуальной потребности личности.

Добрачные сексуальные отношения включают добрачные сексуальные контакты и сожительства среди молодежи. В диссертации, говоря о добрачных сексуальных отношениях, мы понимаем не отдельно взятый коитус (половой акт), а регулярное сексуальное взаимодействие. Отличие добрачных сексуальных контактов от сожительства состоит в том, что они не предполагают совместного проживания половых партнеров и ведения единого хозяйства. Регулярные сексуальные контакты нередко предшествуют сожительству.

В отечественной социологии пока не выработано четкого определения сожительства, а само сожительство в различных источниках называется по-разному (гражданский, фактический, незарегистрированный, консенсуальный, партнерский брак (союз) и т.д.). В англоязычной литературе для определения этой формы отношений, как правило, используется термин «cohabitation» (сожительство[77]), обозначающий сексуальные отношения совместно проживающих незарегистрированных партнеров.

В демографическом понятийном словаре под сожительством понимается «открытый половой и хозяйственно-бытовой союз между мужчиной и женщиной, не получивший никакого общественного признания»[78].

А. Р. Михеева определяет сожительство как «официально незарегистрированный долговременный (не менее 2 лет) супружеский и хозяйственно-бытовой союз мужчины и женщины»[79]. Однако диссертант считает выделение временного континуума нецелесообразным, поскольку в таком случае под определение сожительства не попадает значительная доля союзов, существующих менее двух лет.

В диссертации под сожительством будем понимать основанный на устной договоренности сексуальный и хозяйственно-бытовой союз совместно прожи­ваю­щих мужчины и женщины, не предусматривающий правовых последствий для партнеров.

Структура добрачного поведения в широком смысле, как пишет Л. И. Савинов, включает биологические, психологические и культурные ценностные ориентации, которые вызывают интерес к индивидам противоположного пола и создают направленность в деятельности, преследующую основную цель – создание семьи; в узком смысле – ряд отдельных показателей, распределенных по различным стадиям: родительская семья – культура общества – биологические, психологические и социально-демографические характеристики индивида – наличие соперников и круг возможностей для выбора брачного партнера – отношение к партнеру родителей, родственников, друзей – ценностные ориентации индивида – цель добрачного поведения – принятие решения о вступлении в брак[80]. По мнению диссертанта, добрачное поведение не завершается на стадии принятия решения о вступлении в брак. Под воздействием различных обстоятельств (объективных или субъективных) решение о вступлении в брак с выбранным партнером может измениться. Поэтому представленную структуру добрачного поведения целесообразно дополнить еще одной стадией, завершающей процесс добрачного поведения: вступление в брак с выбранным партнером. Именно этот заключительный этап является результатом функционирования системы добрачного поведения.  

Большинство молодых людей последовательно проходят через обозначенные стадии (стадии могут иметь различное наполнение, некоторые могут отсутствовать) и в результате принимают окончательное решение о целесообразности вступления в брак с данным партнером.  

Основными факторами, предопределяющими добрачное поведение и выбор брачного партнера, выступают биологические инстинкты индивидов и их духовные потребности (симпатия, привязанность, любовь).

В данной работе исследовательский ориентир направлен на сексуальное поведение молодежи, поскольку оно во многом предопределяет систему брачного и репродуктивного поведения.

В основе добрачных сексуальных отношений лежит определенная система сексуальных норм и ценностей (половая мораль), которую усваивает индивид в процессе социализации: либеральная, терпимая, репрессивная. В мире существует широкий спектр культур и субкультур, различающихся по степени пермессивности в отношении сексуального поведения и отражающих преобладание тех или иных систем сексуальных норм и ценностей.

Системы половой морали, существующие в обществе, принято разделять на следующие основные типы: легализм, ситуационная этика, гедонизм, аскетизм и рационализм[81].

Легализм как этическая сексуальная система связан с принятием или отвержением, одобрением или осуждением сексуальных отношений на основе господствующей в области половой морали, репрессивной по преимуществу и признающей сексуальные отношения только между мужчиной и женщиной с целью деторождения и на основе легально признанных брачных союзов. Половые отношения за рамками брака не допускаются и осуждаются.

Ситуационная этика является одной из наиболее распространенных в настоящее время разновидностей половой морали. В ее основе лежит убеждение о том, что сексуальное поведение должно определяться актуальным ситуационным контекстом, т. е. конкретной ситуацией. Индивид должен, согласно этому взгляду, руководствоваться только любовью, доброй волей и уверенностью в том, что последствия вступления в сексуальные отношения для обоих партнеров будут позитивными. При наличии взаимной симпатии и любви принимаются и признаются любые сексуальные отношения.

Гедонизм как этическая система исходит из того, что единственным основанием сексуальных отношений являются не моральные нормы и не ситуационный контекст, а исключительно наслаждение, удовольствие. В гедонистической этике считается, что половое влечение, подобно голоду и жажде, не должно быть объектом моральных ограничений.

Аскетизм связан с отказом от сексуальных отношений. Аскетизм предполагает, что наибольшее удовлетворение человек получает не от чувственных наслаждений, а от духовного самосовершенствования, удовлетворения «высших» потребностей.

Рационализм как одна из современных этических систем исходит из приоритета разума, из необходимости выявить рациональные основания для выбора стратегии сексуального поведения, оценить баланс возможных издержек и последствий (как позитивных, так и негативных) вступления в половые отношения с тем или иным партнером.  

В традиционном обществе, в котором большое влияние на формирование ценностно-нормативной структуры личности оказывала религия, на протяжении столетий легализм был преобладающей этической системой половой морали. На современном этапе общественного развития нормы легализма становятся все менее распространенными и оказывают влияние в основном на глубоко верующих индивидов. В XXI веке все большее значение для определения сексуального поведения принадлежит ситуационной этики, а также гедонистическим и рациональным соображениям.

Ослабление влияния на подрастающих индивидов легализма как этической сексуальной системы обусловливает значительные изменения добрачного поведения молодежи. Казалось бы, очевидной целью добрачного поведения является вступление в брак и создание семьи, однако наметившаяся тенденция увеличения числа мужчин и женщин, не вступающих в брак, размывает само понятие «добрачное поведение».

Проанализируем, может ли индивид и общество существовать без институтов семьи и брак.

Рассматривая сущность брака как социального института, согласимся с С. И. Голодом, что брак – «это исторически разнообразные механизмы социальной регуляции (табу, обычаи, традиции, религия, право, нравственность) сексуальных отношений между мужчиной и женщиной, направленные на поддержание непрерывности жизни»[82]. Обозначенная трактовка артикулирует историческую роль брака, заключающуюся в регуляции сексуальных отношений в целях обеспечения необходимого для стабильного функционирования общества уровня воспроизводства населения. Однако в современной реальности брак уже далеко не всегда имеет репродуктивную направленность, так же как и для все более значительной части индивидов он перестает быть нормативным регулятором сексуальных отношений. В условиях изменяющейся роли брака остановимся на дефиниции, предложенной В.М. Медковым, согласно которому брак – это санкционируемая и регулируемая обществом форма отношений между мужчиной и женщиной, определяющая их права и обязанности[83].

Брак, как совершенно справедливо отмечал А. Г. Харчев, является только отношением, а семья представляет собой еще и социально организованное объединение людей. Главное отличие простого социального отношения от социальной организации состоит в том, что последняя может выступать в качестве субъекта других общественных отношений и осуществлять определенную деятельность[84].

По мнению А. И. Антонова, семья – это «основанная на единой общесемейной деятельности общность людей, связанных узами супружества-родительства-родства, и, тем самым, осуществляющая воспроизводство населения и преемственность семейных поколений, а также социализацию детей и поддержание существования членов семьи»[85].

С. И. Голод рассматривает семью «как совокупность индивидов, состоящих, по меньшей мере, в одном из трех видов отношений: кровного родства, порождения, свойства»[86].

Основное отличие во взглядах на семью С. И. Голода и А. И. Антонова состоит в том, что последний настаивает на необходимости одновременного наличия всех трех видов отношений (супружества-родительства-родства).

Брак и семья могут существовать раздельно друг от друга. Совершив небольшой экскурс в историю, мы обнаружим, что брак и семья возникли не одновременно. Причем на первых ступенях развития первобытного общества брак и семья отсутствовали, отношения между полами регулировались исключительно биологическими импульсами, физиологическими потребностями. Единая до недавнего времени связь между брачностью, сексуальностью и рождаемостью в первобытном обществе не существовала, поскольку сексуальность была связана с рождаемостью, но не регулировалась браком.   

Л. Я. Штернбергом было отмечено, что «половое общение между определенными лицами разных полов, хотя бы и регулярное, еще не составляет признака брака. Для того чтобы половое общение превратилось в брак, необходимо, чтобы оно санкционировалось в той или другой форме данной общественной средой... чтобы оно было правомерным»[87].

Ю.И. Семенов, анализируя исторические формы брака, писал, что люди, выйдя из животного состояния, приняли стадный образ жизни, связанный с промискуитетом (ничем неограниченные половые связи). Впоследствии введение определенных табу, т.е. социальной санкции, исключающей из полового общения близких родственников, обусловило возникновение группового дуально-родового брака, пришедшего на смену промискуитету. Половые связи были введены в социальные рамки, предполагающие определенные права и обязанности между брачащимися сторонами – родами[88].

Как отмечал А. Г. Харчев, возникновение брака как социально регулируемых отношений между полами не означало возникновение семьи, поскольку сам по себе брак на данной стадии представляет собой еще лишь случайное, эпизодическое соединение мужчины и женщины[89]. М. М. Ковалевский писал о том, что даже в эпоху раннего матриархата связь между мужчиной и женщиной, составляющими индивидуальную чету, была очень слабой[90].

И только в эпоху развитого матриархата сформировалась в составе рода материнская семья, считающаяся первой исторической формой семьи. Она представляла собой сравнительно большую группу ближайших родственников по женской линии, состоявшую из женщин и мужчин с потомством первых в четырех-пяти поколениях[91]. Следовательно, исторически семья появляется значительно позже брака.

Переход экономики от присваивающего, непроизводящего типа (собирательство, охота) к производящему типу (земледелие, скотоводство) обусловил значительные изменения семьи. С развитием земледелия и скотоводства усилилось общественное значение мужского труда и, соответственно, роли мужчины в семье, что по мере накопления богатства, победы частной собственности над первоначальной, стихийно сложившейся общей собственностью, обусловившей актуализацию потребности знать своих детей для передачи им имущества по наследству, привело к разложению материнского рода. Следствием перехода от материнского рода к отцовскому, патриархальному было разложение дуально-родовой брачной системы, переход от парного брака к моногамии[92].

Моногамная семья появилась не потому, что была осознана ее высшая нравственная ценность, а в силу экономических условий.

С появлением моногамии религия способствовала оформлению моральных требований, запрещающих прелюбодеяние. Формируется новое понятие внебрачных сексуальных отношений, которое прежде не имело реальных социальных оснований. Как пишет Е. М. Черняк, появившаяся с возникновением моногамии заповедь «не прелюбодействуй», посредством религии и морали, веками освящала социальное неравенство женщины, поскольку она ограждала мужа от возможного нарушения супружеской верности его женой, т.е. от посягательства на частную собственность[93].  

В то же время остаточные явления группового брака, проявляющиеся в различных формах добрачных и внебрачных сексуальных отношений, существовали и в период развитой моногамии. М. М. Ковалевский[94] и П. Сорокин[95] отмечали, что к началу XX века культурные обычаи и традиции народов, регулярно входивших и пополнявших численный и национальный состав России, иногда разительно отличались от христианских моральных норм и были прямо связаны с пережитками группового брака. Одними из наиболее распространенных форм полового сожительства, проистекающих от группового брака, у различных народов, народностей и племен, населявших как территорию России, так и другие страны, были левират, нийога, снохачество, гостеприимный гетеризм, право первой брачной ночи. Кроме перечисленных пережитков, П. Сорокин называет обычай снятия ограничений свободы половых общений у русских в дни народных празднеств (день Ивана Купалы, Святки, Троицкая суббота).

На протяжении всей истории России у определенных этносов взгляды на сексуальные отношения были различны. До принятия христианства на Руси в конце X века у славян была распространена свобода половых отношений. Древнеславянская культура относилась к типу просексуальных[96]. И только много позже, благодаря влиянию христианства, среди православного населения России утвердилось представление о том, что сексуальные отношения допустимы только в рамках брака. Социальной нормой у русских признавались исключительно легитимные сексуальные практики. Однако нормы никогда и нигде не выполнялись всеми и полностью. Всегда существовало множество региональных, этнических, конфессиональных и сословных нормативных и поведенческих различий в сексуальной сфере.   

В России до революции 1917 года девственности в основном придавалось большое значение. В качестве одного из главных доводов в пользу ранних, до 14-15 лет, браков часто упоминалась необходимость сохранения целомудрия[97]. Сексуальное воздержание до брака считалось нормой. Отклонение от этой нормы осуждалось общественным мнением. За утрату девственности и добрачные связи подростков отвечали их родители. Специальные свадебные обычаи выступали регуляторами добрачных сексуальных отношений[98]. Если в первую брачную ночь невеста оказывалась нецеломудренной, и жених объявлял об этом, то брак мог быть расторгнут. В этом случае невеста и ее родители были опозорены. В некоторых русских областях такой невесте, ее родителям или свахе в знак позора одевали на шею хомут как символ женских гениталий и одновременно – знак отнесения «грешницы» к миру не знающих культурных запретов животных[99]. Особенно страшна была добрачная беременность. Внебрачный ребенок воспринимался не только как нежелательное бремя, но и как источник позора и негативных санкций со стороны общества. Девушка, лишившаяся девственности до брака, была стигматизирована и при прочих равных условиях имела меньше шансов выйти замуж, чем ее целомудренная сверстница. Очевидно, что наличие ориентиров социализации и действенных механизмов социального контроля обусловливало успешное освоение социальных норм и следование конформному добрачному поведению молодежи. Добрачные сексуальные отношения в традиционном обществе хотя и существовали, но не были широко распространенным явлением, особенно среди девушек.       

В традиционном обществе, как отмечает Э. Гидденс, брачное поведение выступало основой для разделения женщин на добродетельных и пропащих; при этом «пропащие женщины» существовали лишь на задворках респектабельного общества. «Добродетель» же длительное время определялась главным образом с позиции женского отказа поддаться сексуальному искушению, отказа, поддерживаемого различными институциональными установлениями[100]. Можно добавить, что подобная дифференциация была характерна исключительно для женщин.

В результате проведенного анализа, можно констатировать, что половые отношения в истории человечества не всегда регламентировались браком, а рождение детей не всегда происходило в семье. С точки зрения биологии, очевидно, что для воспроизводства человека требуется не брак, а половые отношения. Институционализация брака и семьи произошла в разное время, намного позднее, чем появилось человечество, которое и без этих институтов воспроизводило себе подобных. Однако для улучшения генофонда населения была необходима социальная регуляция сексуальных отношений, которые под воздействием культуры были заключены в рамки брака. Брак, выступая социальным регулятором, сделал половые отношения правомерными. Вместе с тем, в истории человечества всегда присутствовала тенденция дезорганизации сексуальных отношений людей, противодействующая механизмам социального регулирования. Поэтому в определенные периоды, характеризующиеся нестабильностью ценностно-нормативных структур, ослаблением моральной регуляции поведения индивидов, проблема дезорганизации сексуальных отношений, освобождение их от социальных регуляторов проявляется наиболее остро. Очевидно, что общество для обеспечения своего устойчивого функционирования, заключающегося в достижении необходимого уровня воспроизводства населения, должно поддерживать высокую ценность института брака как нормативного регулятора сексуальных отношений.

Сегодня в России, как и во многих странах Запада несколько десятилетий назад, ценность брака снижается, на смену нормативной модели брака приходит широкое разнообразие жизненных стилей и альтернативных брачных моделей, свободных от сексуальных норм и обязательств, подчас граничащих с девиацией.

Американский социолог Р. Мазур разработал следующую классификацию форм брачной организации и альтернативных стилей жизни: 1) традиционная моногамия; 2) бездетный брак; 3) одинокое материнство; 4) холостячество; 5) коммуны (образцы сексуальных отношений варьируются в коммунах от пуританских до вседозволенных); 6) сожительство – двое живут вместе без заключения брачного договора; 7) вторичный брак (после развода); 8) свингинг и групповой секс (женатые или неженатые пары объединяются и меняются брачными партнерами); 9) расширенная семья (добровольно объединившиеся брачные пары, живущие вместе, хотя они не являются родственниками по крови); 10) групповой брак (может быть один муж с несколькими женами и одна жена с несколькими мужьями; партнеры в групповом браке дают моральные обязательства друг другу в плане любви и поддержки, т. е. принимают все виды ответственности традиционного брака); 11) синергамный брак (sinergamous), близкий к двоеженству, двоемужеству; возможно и «двойное» двоеженство (двоемужество); 12) «открытый брак» (open-ended), при котором партнеры «без стыда и с верой друг в друга обогащают друг друга посредством игры в любовь»[101]. По мнению диссертанта, эта классификация может быть дополнена такими формами брака, как пробный, гостевой, сезонный и др.

Сексуальные отношения являются единственным критерием, объединяющим все обозначенные формы брачной организации и альтернативные стили жизни. Очевидно, что брак стал ассоциироваться исключительно с удовлетворением сексуального инстинкта, реализация которого продолжается в течение нескольких минут. Однако брак при таком подходе оказывается противопоставленным семье, что приводит, как совершенно справедливо утверждал А. Г. Харчев, к возникновению альтернативы: или брак искусственно отделяется от его естественной функции деторождения, а следовательно, «освобождается от социальных пут» и становится равнозначным сожительству, или он рассматривается в единстве с данной функцией и тогда с неизбежностью оказывается связанным с общественным интересом, так как никакое общество не безразлично к процессам самовоспроизводства[102].

Таким образом, А. Г. Харчев на основании критерия функциональности дифференцировал брак и сожительство: роль брака он видел в репродукции новых поколений, а роль сожительства – в удовлетворении сексуальных потребностей. Автор данного исследования считает вполне обоснованным такое функциональное разделение брака и сожительства. Вместе с тем необходимо заметить, что сожительство многогранно. Сожительство может иметь широкий диапазон вариаций и быть как практически неотличимой от брака формой отношений, так и не имеющей с ним ничего общего. 

Обобщая и анализируя различные взгляды и суждения относительно сущности сожительства среди российской молодежи, остановимся на типологии сожительства, которую разработала Ю. С. Воеводина. Основываясь, в большей степени, на теоретической конструкции, Ю. С. Воеводина выделяет различные виды незарегистрированного брака: «пробный» брак, прелюдия официальному браку, альтернатива официальному браку, материально-бытовое сожительство, альтернатива одиночеству, экономическое, сексуальное партнерство, «спонсорство»[103]. Следует отметить, что эта типология охватывает довольно широкий диапазон вариаций семейно-брачных отношений. Однако, по нашему мнению, некоторые обозначенные типы целесообразно объединить, а некоторые - исключить. Поскольку декларируемой или подразумеваемой целью образования таких форм отношений, как «пробный» брак и прелюдия официальному браку является проверка совместимости и готовности партнеров к браку, а прелюдия браку так же, как и «пробный» брак далеко не всегда приводит к официальному браку, поэтому есть основания для их интеграции. Материально-бытовое сожительство в отсутствии сексуальных отношений характерно в основном для старших возрастных групп населения. По мнению автора данной работы, целесообразнее обозначить этот тип отношений как обмен услугами, включив в него экономическое партнерство и «спонсорство». Заметим, что, исходя из лексического значения термина «спонсорство», его использование в данной типологии представляется неоднозначным. Альтернатива одиночеству и сексуальное партнерство можно объединить в единый тип, который обозначим как суррогатный брак.

Итак, диссертант, основываясь на результатах собственного эмпирического исследования, предлагает следующую типологию добрачных сожительств среди молодежи с точки зрения их социального смысла: 

Сожительство – как временный этап, предшествующий браку, позволяющий проверить взаимные чувства, отношения и совместимость партнеров в быту («пробный» брак).

Сожительство – как форма брачных отношений, практически неотличимая от официального брака, за исключением отсутствия официальных свидетельств и брачных церемоний (незарегистрированный брак). Основаниями выбора подобного типа отношений могут быть как идеологические соображения, отвергающие официальную регистрацию брака, так и невозможность в силу объективных причин заключения брака. Например, когда один из партнеров не расторг предыдущий брак или не достиг брачного возраста.

Сожительство – как альтернатива браку (временная или постоянная), отличная от него не только по форме, но и по содержанию (включая и такие виды брачных союзов, как сезонный, гостевой, свободный, гомосексуальный и др.).

Сожительство – как суррогатный брак, образованный с целью удовлетворения эмоциональных и/или сексуальных потребностей партнеров.

Сожительство – как сексуальное экспериментирование, образованное с целью разнообразить сексуальную жизнь индивидов.

Сожительство – как временная или постоянная форма отношений, образованная с целью удовлетворения экономических, статусных и других потребностей одного из партнеров (обмен услугами).

Очевидно, предложенная типология не охватывает все многообразие сожительств, которые можно классифицировать по различным критериям: возрасту сожителей (сожительства молодых, людей среднего и старшего возраста);длительности существования (длительное или непродолжительное); очередности (первое, второе, третье и т.д.); семейному статусу партнера (например, холост/ женат/ разведен/ вдовец и, соответственно, добрачное, внебрачное, постбрачное сожительство); наличия/ отсутствия детей, в том числе общих; статусу сожителей (эгалитарный, мезальянсный союз) и др.

В основе обозначенного сексуального разнообразия в области добрачных отношений лежит трансформация норм половой морали. Впервые с момента возникновения человечества сексуальность обособляется не только от брака, но и от рождаемости. Этому способствуют развитие и распространение эффективных методов контрацепции и появление возможности искусственного оплодотворения. Тем самым прокреативная функция сексуальности отделяется от рекреативной, приводя к тому, что сексуальность приобретает в равной мере важное значение в жизни как мужчин, так и женщин.

Большое влияние на обособление сексуальности от брачности оказала либерализация общественного мнения. Так, добрачные сексуальные отношения молодежи в советском социуме однозначно квалифицировались как отклонение, которое осуждалось со стороны представителей различных групп общества и требовало коррекции социализационного процесса. Ныне же добрачные сексуальные практики все чаще воспринимаются в качестве допустимого паттерна, становящегося социально и морально приемлемым не только для акторов добрачных сексуальных отношений, но и для некоторых групп российского социума, что обусловливает интенсивное распространение добрачных половых связей и сожительств в молодежной среде. Допустимость нелегитимных половых связей обесценивает брак как нормативный регулятор сексуальных отношений. Молодому поколению в связи с трансформацией норм сексуальной морали больше не надо вступать в брак для начала или легитимации уже существующих отношений. Вступление в брак все чаще объясняется исключительно интересами детей, потребность в которых неуклонно снижается.

В результате, будущее семьи, как считает В. Ц. Худавердян, не обеспечено, поскольку брак становится все непривлекательнее, при этом детей рождается все меньше[104].

Таким образом, снисходительная позиция общества относительно обособления сексуальности от брачности и прокреации видится диссертанту крайне опасной с точки зрения ее социальных последствий, поскольку, как было показано выше, без системы социального регулирования половые отношения могут существовать не только до брака, но и вне брака, а главное могут вовсе не приводить к рождению детей, обрекая российское общество на депопуляцию. Именно поэтому автору исследования представляется неоднозначным утверждение Э. Гидденса о том, что отделение прокреативной функции сексуальности от рекреативной является прогрессивным явлением[105]. Если с точки зрения индивида отделение прокреативной функции сексуальности от рекреативной можно считать прогрессивным явлением, то с точки зрения общества подобное отделение в недалеком будущем может привести к нарастанию депопуляционных процессов.

По мнению диссертанта, хотя половые отношения детерминированы инстинктом продолжения рода, деторождение не устраняет другие цели, поэтому нельзя утверждать, что сексуальное поведение имеет одностороннюю ориентацию на рождение детей. Вместе с тем, несмотря на стремительный технологический прогресс, человечество пока еще нуждается в воспроизводстве себе подобных. Если бы дети не появлялись на свет, то само человечество давно бы исчезло. Поэтому рождение детей относится к вечным, конструктивным ценностям, которые созидает человек в своем многоплановом сексуальном поведении. Из всех целей, которые достигаются в результате половой близости, для будущего, для эволюции человеческого рода именно дети имеют первостепенное значение.

Социальные трансформации в российском обществе обусловили изменения основных характеристик добрачных сексуальных отношений молодежи.

Во-первых, в традиционном обществе поведение индивидов во многом было задано ценностно-нормативными структурами, предопределявшими жизненные траектории. Вступление в брак было естественным и необходимым событием в жизни индивида. Вся система добрачного поведения постепенно подготавливала индивида к браку. Создание семьи выступало целью добрачного поведения, и другие варианты в ней просто не рассматривались. Существовать вне брачно-семейных отношений было крайне сложно по экономическим, социальным и психологическим причинам. Сегодня подобной предопределенности нет, и это оказывает существенное влияние на молодежь, так как вступление в брак перестало рассматриваться в качестве обязательного и необходимого события в жизни индивида, нормы, задающей стандарт поведения.  

В эпоху либерализма личность и ее интересы все более обособляются от семьи и общества. Все возрастающие ценности индивидуализма и гедонизма приводят к тому, что личность все меньше готова накладывать на себя определенные ограничения. В результате нормативная модель брака сменяется широким разнообразием жизненных стилей и альтернативных брачных моделей. Возможность выбора в сфере сексуальных отношений представители обоих полов рассматривают как проявление свободы воли, неотъемлемое право личности.   

Во-вторых, ценностные ориентации российских юношей и девушек утрачивают матримониальное направление, тогда как в прошлом их контакты были сфокусированы на создание семьи. Сфера общения современных молодых людей становится не только более сложной (как по форме, так и по содержанию), но и более дифференцированной и избирательной. Вступление в брак, удовлетворение сексуальных потребностей и рождение детей для значительной части юношей и девушек уже не составляют последовательных звеньев социальной линии жизни. Сексуальность, обособленная от брака и репродукции, приобретает важное значение в жизни как мужчин, так и женщин.

В-третьих, значительно изменилась роль родителей (и в целом старшего поколения) в выборе супруга. В патриархальной крестьянской России это был решающий фактор образования новой семьи, поскольку расширенная семья, выступала экономическим союзом. Основную роль брака видели в рождении большого количества детей