Южный лагерь экспедиционных сил.

 

Поздно вечером пришло сообщение об общей тревоге. А еще позже пришло сообщение о разгроме северного лагеря. Там отнеслись к сигналу халатно и лишь усилили караул, после чего в ночном бою потеряли командование и треть воинов. В данный момент они оттянулись к разбитым бушующей стихией причалам и ждали эвакуации. По некоторым сообщениям, твари Тьмы, привлеченные пролитой кровью, наседали на выживших. Командующий южной группой Сагатри не собирался совершать подобной ошибки. Да и сама южная группа была сильнее северной. Узнав, что на юг ушел гарнизон Саббата, этот лагерь укрепили и усилили корпусом рыцарей Ордена Девы. Маневренные группы удалились на дальнее патрулирование. От них не приходило сигналов, что убеждало Сагатри, что скоро все начнется. Однако и он не был готов к тому, что началось. Внезапно из прилегающих холмов в сторону лагеря полетело десятка три магических заряда, пылающих малиновым огнем. Дежурные маги – числом один боевой и трое зорких, находящихся на передовой позиции, – смогли отразить лишь один, и остальные заряды начали взрываться в лагере. Раздались крики и стоны.

– Маги! Все маги на отражение атаки, – скомандовал Сагатри.

– Сколько там боевых магов? – спросил начальник штаба, глядя, как из холмов вылетело еще несколько десятков магических зарядов.

– Много, но они не смогут долго держать силы, – как будто насмехаясь над его словами, к ним навстречу понеслась еще одна порция смерти. Однако этот залп был наполовину рассечен еще в полете, оставшиеся вспыхнули на магических щитах. Лишь один смог взорваться, снеся продовольственную палатку.

– Так держать. Ронер, обходите их с севера. Самашан, возглавьте атаку с юга, мы будем держать здесь щиты, – Сагатри уверенно раздавал приказы собравшимся офицерам.

– Позвольте, мы ударим сейчас по центру, – вышел вперед командир рыцарей.

– Они еще атакуют, их маги сильны, – сказал Сагатри, глядя на очередную порцию магической артиллерии.

– Наши личные щиты выдержат попадание, а когда мы прорвемся к ним, то порежем их на водоросли.

– Вперед, – чувствуя, что все происходит неправильно, скомандовал Сагатри, желая одним ударом вырвать победу.

Отряд рыцарей рывком вынырнул из укрытий и побежал по полю, собираясь атаковать близлежащий холм. Их перемещение было рваным, они рыскали по полю замысловатыми зигзагами, пытаясь сбить прицел магам. В правой руке каждого был ритуальный меч, левая же рука светилась магическим щитом. И вдруг из‑за холма прямо по ним грянул залп, и сразу же другой, и через мгновение третий.

– Что происходит? – побледнел Сагатри.

– Нам помочь им? – спросил старший маг.

– Если можете.

– Придется снять щиты с нас.

– Помогайте. Если они доберутся до магов, нам уже не понадобятся щиты.

Залпы рвались среди атакующих рыцарей. Они бежали, как будто это происходило не с ними. Однако то один то другой падал, кого‑то накрыло строенным залпом, кто‑то рухнул без чувств, переусердствовав с усилением своего щита. Появляющиеся над ними полупрозрачные щиты прикрывали их, и они все же смогли подойти вплотную к холму и начали взбираться к шевелящимся там магам.

– Ну сейчас начнется, – прошептал Сагатри. И действительно началось. На вершине холма появились закованные в глухие доспехи воины. Голубоватый металл бросал мертвенные отблески на нападающих рыцарей.

– Ну вот и свиделись, – прогудел великан, качнув щитом. Позади его взметнулись флаги императорской гвардии. Рыцари слегка замешкались, завидев нежданного противника, но быстро сориентировались и выбросили вперед всплески голубоватых молний, которые разбились на холодной броне. Раздался древний сигнал «ат ар атакует», и бронированные воины ринулись вниз. Атакующие ряды встретились, и рыцари сразу покатились вниз. Они было хорошо защищены, но хорошо лишь в мерках абордажных команд. В столкновении с тяжелыми доспехами гвардии у них не было никакого шанса. У гвардии была только одна проблема – как не покатиться кувырком по крутому склону. В это же время на ошеломленный увиденным лагерь понеслись новые магические заряды.

– Это же императорские стяги. И это гвардия. Их ничто не берет, – раздались крики.

– Щиты. Щиты, – закричал Сагатри, но, не справившись с изменением обстановки, маги оплошали, и вновь заряды начали рядить выстроившиеся отряды. Взрывы и крики. В это время гвардия довершила с рыцарями и начала выстраиваться в плотный строй. И тогда сразу стало понятно, как их мало. Не больше полусотни. В то время как возле командующего метались избиваемые отряды численностью в несколько тысяч.

– Их мало. Сейчас захватим их в тиски и разобьем.

Но тут показались отступающие отряды Ронера. Следом за ними тяжело бронированная конная сотня рвалась к лагерю.

– Оборона. Оборона. Занять позиции, – однако конница, сделав маневр, поглотила в себя гвардию и отступила. Засевшая за тяжелыми щитами пехота ошеломленно наблюдала за ними. Обстрел прекратился. Это был разгром.

 

На флагмане.

 

– Северная группа требует эвакуации. Их рвут полчища тварей. Они там совсем обезумели, – докладывал полковник.

– Что на юге? – лихорадочно крутил карту командующий.

– Большие потери. И они полностью потеряли боевой дух. Все рыцари погибли в атаке. И они все видели флаги империи, – ответил дежурный офицер.

– Подумаешь. Они пугают нас былыми символами, – отмахнулся адмирал.

– Там была гвардия, это подтверждено абсолютно точно. И они шли под «ат ар», – мрачно сказал полковник.

– Мы должны немедленно выдвинуть ударную группу кораблей им на помощь. Увидев флот, это стадо соберется вновь в силу, – уверенно заявил адмирал.

– Корабли подошли к выходу из бухты, – доложил вахтенный.

Ударные линкоры начали выдвигаться, чтобы прикрыть выходы других кораблей. Шесть самых мощных кораблей флота шли двумя группами. Одна начала забирать севернее, другая – южнее. И вдруг передовой корабль южной группы как будто замер на мгновение и начал разваливаться. Его киль перебило по центру.

– Что там происходит? – вскрикнул командующий.

– Подводный корабль. Взял на гребенной таран. «Лунный запад» тонет, – ответил дежурный офицер.

– Исторские ублюдки решили поживиться. Готовьте противолодочные средства, – командовал адмирал.

– Он всплывает, – пришло сообщение.

Из‑под воды вдруг поднялся чудовищный металлический горб. Плюхнувшись на поверхность, он тотчас засветился вспышками, и оставшиеся два корабля покрылись цепочками разрывов.

– Это не исторцы, – медленно произнес адмирал.

– Подлодка империи? После их стихийной школы удивляться не приходится. Весь огонь на них! – отдал приказ командующий.

Однако имперская подлодка, не дожидаясь ответного огня, начала погружение. По направлению ее движения было видно, что она движется к северной группе боевых кораблей.

– Помогите им, – бросил командующий.

– Это прибрежные мониторы, у них нет противолодочных средств, – сказал адмирал.

– Помогайте, как можете.

Три боевых корабля развернулись навстречу атакующей подлодке, однако та так и не появилась.

– Ушла, – уверенно сказал адмирал.

– Что будем делать? – спросил полковник.

– Противник слишком силен. Надо вновь соединить наши силы, – рассуждал командующий.

– Но как? Наши силы на суше, сильно потрепаны. Им нужен отдых. В море нам тоже небезопасно. Если они вызовут еще одну бурю, нам конец, – тихо добавил адмирал.

– На дипломатическом канале пришло сообщение, – докладывал дежурный.

– Читайте.

– «Убирайтесь. Мы не будем чинить препятствий».

– Объявите временное перемирие. И пусть высылают переговорщиков, – выдохнул командующий.

Город был отбит. Захватчики отступили без главного сражения. Сели на свои корабли и пустились вплавь к родным берегам. Освобожденное население встречало своих освободителей со смешанным чувством. Кто‑то был рад, кто‑то, измученный происходящим, не ждал от новых перемен ничего хорошего.

 

* * *

 

Выполнив малый физкультурный цикл, Борьх перешел к дыхательной гимнастике. Сделав форму, он еще долго стоял в базовой позиции, наблюдая за природой. Искупавшись в ручье, он ушел в дом. Отец возился во дворе, и Борьх, ухватив в кухне кусок лепешки, пошел к деду. К поляне вела незаметная тропка. Выйдя из‑за холма, Борьх подошел к летней лежке деда. Как и всегда, неподвижная фигура перед полузатухшим костром. Из длинной трубки шел легкий дымок.

Внук сел сбоку от деда. Борьх знал, что тот заметил, но, как обычно, никак не отреагировал. Дед давно уже жил за гранью обычной жизни. Его дух витал в межмировом пространстве. Что он видел и где был – никто другой сказать не мог. Борьх давно знал, что его состояние не является чем‑то необычным, недаром для таких было свое название – сатхи. То есть это происходило нередко, но, судя по тому, какое уважение всегда выказывали старейшины общины, это было очень важно. И хотя у деда было много заслуг и в прошлом, но наибольшее уважение ему приносило именно его нынешнее состояние. Что в этом особенного и почему так все происходит, Борьх не знал, но деда уважал и даже любил. И ему было бы гораздо приятнее, если бы дед с ним заговорил.

– Не мучайся. Все идет своим чередом, – проскрипел старик.

Борьх оцепенел. Это первые слова, которые дед сказал ему за всю жизнь. Облизывая сухие губы, он думал, что же сказать. Спросить? Рассказать о своем уважении?

– Я не вижу точно, но ты, мой мальчик, часть картины, – уже более по‑людски, но так же непонятно сказал дед. И замолчал.

Внук долго ждал продолжения, но великий сатхи Скрат молчал. Добавив поленьев в костер, Борьх удалился. Всю дорогу до дома шел в некоем отрешении. Подойдя к дому, был удивлен. Отец стоял на пороге.

– Борис! Идем, нужно поговорить, – напряженно сказал он и, повернувшись, пошел в дом.

– Отец! И ты хочешь меня обвинить? – воскликнул Борьх ему в спину и поспешил за ним.

– Хорошо, что ты снял и понял мой эмоциональный фон. Да. Зачем ты влез в их дела? – спросил отец.

– Он мой друг, – упрямо ответил Борьх.

– Друг? – вкрадчиво спросил отец. – Да ты познакомился с ним из‑за рекомендаций Центра.

– Ну и что? Мы стали друзьями, – стушевался Борьх.

– Ладно, – успокоился отец. – Ты знаешь, что мы должны делать?

– Наблюдать! – вскинулся Борис.

– Вот именно, на‑блю‑дать, – медленно по слогам произнес отец.

– Я так и делаю!

– Твои наблюдения – это разведка. Во время боевых действий. Ты работал на них. Не на нас, – четко говорил отец.

– Я сделал хорошее дело. Те твари уничтожили всю деревню.

– И что? – спокойно спросил отец.

– Как и что? Мы же люди! – удивился Борьх.

– Это так. Но людей много, а НАС мало, – с нажимом произнес отец.

– Нас более чем достаточно. Отец, неужели ты не понимаешь, что я сделал то, что должен был сделать? – отчаянно вопрошал сын.

– Может и понимаю. Но и ты не забывай о нашей цели, – ответил отец.

– Ах, эта наша великая цель. Сколько уже прошло времени, но темный попутчик так и не объявился. А люди‑то умирают.

– Умирают, как и раньше умирали. А что мы можем поделать?

– Можем. Можем. Я уже сделал. Неужели ты не понимаешь, отец. Как я могу быть равнодушным, когда благородный воин просит меня помочь в деле, которое избавит многих мирных жителей от СМЕРТИ. Мне что, так и сидеть в этих лесах до самой СВОЕЙ смерти?! – возбужденно говорил Борьх.

– Прости меня, Борис Хорхе. Прости нас всех. За свое заключение, но ты же знаешь, что выпускники контрольной группы не могут ходить по миру.

– А я вас просил? Я вас просил включить меня в эту гребанную группу? – все больше распаляясь, кричал Борьх.

– Прости еще раз, сынок. Прости меня и мать. Нужно было сделать выбор, и мы сделали. Как ты думаешь, почему мать так далеко от тебя? – оставаясь невозмутимым, спрашивал отец.

– Брезгует калекой? – скривился Борьх.

– Стой. Остановись, безумец. Мы любим тебя больше смерти. Она не смогла. Просто не смогла жить с тобою рядом. Наблюдать, как ты растешь, как ты общаешься со сверстниками. Понимать, как много у тебя забрали, – спокойно говорил отец.

– А мне то что делать? – чуть не плача, крикнул Борьх.

– Выживание группы… – начал отец.

– Ах да. Новый старый бог, – ожесточенно бросил Борьх. – Параграф 78 устава Дальней разведки. Я могу, как и ты, процитировать его наизусть. Но неужели вы не понимаете, что для нас это всего лишь древний миф, в котором можно верить или не верить. Но это все равно не наше настоящее и уж никак не наше будущее. Мы давно уже не та группа.

Повисла звенящая пауза. Наконец отец встал и подошел к окну. Черты его лица медленно становились обычно резкими, былая благость покинула его.

– Твой дед сообщил, что время пришло. И что ты один из элементов.

– Что за элементы? – устало спросил Борьх отца.

– Если честно, я не знаю. Скоро приедут старейшины и все тебе сообщат, – сухо ответил он.

– Старейшины почтят меня своим присутствием? Какая честь! – издевательски спросил Борьх.

– Успокойся и смирись.

– Смирись? Мне это не так легко, как вам, я же ущербный, – протянул последнее слово Борьх.

– Нет, сынок. Это мы ущербные. Все. И только ты нормальный. Вот только нормальным здесь тяжело.

Борьх посмотрел в глаза отцу и, увидев там печаль, смешался. Его боевой задор и озлобленность испарились вмиг.

– Они будут меня судить? – обреченно спросил он.

– Я бы так не говорил. Тебя никто не обвиняет. Но решение будет вынесено и оно будет обязательно к исполнению. Мы не можем позволить одиночным поступкам создать угрозу нашему существованию.

– Какая сухая, канцелярская фраза, – с горечью произнес Борьх.

– Это язык закона. Мы все ему должны подчиняться. Но старейшины могут изменить любой закон. Вспомни Истор, – мягко добавил он.

– Да уж. Но они не смогли бы выжить на этих голых скалах. Им пришлось действовать, оказать сильное влияние. И они уже не могли остановиться. Выжившие народы, в любом случае, привлекли бы интерес соседей, и они пошли дальше. Новые технологии, науки, вооружение. У старейшин не было выбора. У меня несколько другой случай.

– Сатхи говорят, картина проявляется. Возможно, наше поколение выполнит пророчество.

– Не знал. Почему об этом не сказали остальным?

– Еще точно ничего неизвестно, велика вероятность ошибки.

– А я, стало быть, часть этого полотна и ко мне нужно относиться бережно?

– Не только и не столько. Возможно, что именно твое вмешательство сделало тебя этой частью. Значит, мы можем своими действиями или бездействием ускорить или замедлить это дело. Старейшины попробуют понять. И тебе придется делать то, что они говорят.

– Иначе что?

– Лучше тебе об этом не знать. А мне об этом не думать.