Когда белое называют «черным» и наоборот

В буржуазной пропаганде чрезвычайно широко применяется так называемое «семантическое манипулирование». Суть его и наоборот состоит в том, что для пропагандистского сообщения тщательно отбираются слова, вызывающие либо позитивные, либо негативные ассоциации и, таким образом, влияющие на восприятие информации. Семантическое манипулирование может за счет используемых слов совершенно исказить суть факта, события, внешне сохраняя объективную форму.

В этой связи, пожалуй, уместно вспомнить анекдот, бытующий в среде американских журналистов. Суть его сводится к следующему: в Италии были устроены автомобильные гонки, в которых принимали участие два автомобиля: американский «форд» и итальянский «фиат». Первым к финишу пришел «фиат». Как об этом сообщила бы американская печать? Согласно анекдоту, она сообщила об этом таким образом: «В упорной гонке автомобиль «форд», продемонстрировав преимущества американской техники, пришел к финишу вторым, в то время как основной конкурент — автомобиль «фиат» пришел к финишу предпоследним».

Это, конечно, шутка. Но, как и во всякой шутке, в ней есть доля правды. И если мы внимательно проанализируем некоторые политические комментарии буржуазной прессы, то увидим, что они построены на том же принципе, который послужил поводом для вышеупомянутого анекдота.

Семантические вариации дают буржуазной пропаганде возможность произвольно изменять политическую окраску события.

Если проанализировать с этой точки зрения хотя бы только заголовки статей, посвященных Советскому Союзу в буржуазной прессе, то сразу же будет очевидна «заданность» лексики этих заголовков, направленная на создание у читателей отрицательных установок к Советскому Союзу, а в целом — на создание негативного «имиджа» СССР. Вот, к примеру, наиболее используемые глаголы в заголовках статей об СССР в газете «Нью-Йорк таймс», претендующей на «максимальную объективность»: угрожать, срывать, подрывать, вторгаться, требовать, возражать, атаковать, обвинять и т. п. В недавно вышедшей в США книге «Реальная война» ее автор, бывший президент Р. Никсон, умудрился в одном длинном предложении, характеризуя советскую внешнюю политику, употребить такие глаголы: угрожать, неистовствовать, подрывать, пугать, терроризировать, обманывать, выкрадывать, пытать, шантажировать, убивать. И это только в одном-единственном предложении!

Советская военная помощь дружественному афганскому народу, оказанная по просьбе правительства Афганистана и в соответствии с договором между двумя странами, послужила буржуазной пропаганде поводом для обновления «имиджа» СССР как «страны-агрессора». Помощь СССР Афганистану буржуазная пропаганда именует «агрессией», «вооруженным вмешательством», «вторжением» и т. д. В то же время, пытаясь оправдать свое вмешательство в дела Афганистана, руководители американской администрации говорят о возможности принятия «ответных мер», о намерении «выполнить обязательства», которые США имеют-де в этом районе, о возможности применения военной силы США для того, чтобы «обеспечить мир», обеспечить «стабильность на Среднем Востоке», «высшие интересы США» и даже «американскую безопасность».

В буржуазной пропаганде вместо слов «Советское правительство» используются слова «советские правители», «советский режим», «Кремль», вместо «социалистические страны» — «страны с коммунистическим режимом», «советские сателлиты», вместо «органы безопасности» — «тайная полиция», вместо «разрозненные выступления диссидентов» — «демократическое движение в СССР» и т. д.

В инструкции, подготовленной ЦРУ для никарагуанских «контрас», убийства, пытки представителей законной власти именуются «нейтрализацией», а зажигательная бомба — «приспособлением, предназначенным для проникновения в дом».

Программа грубого вмешательства Вашингтона во внутренние дела суверенных стран, в том числе стран Азии, Африки и Латинской Америки, именуется «программой демократии и публичной дипломатии».

Стараясь дезориентировать мировое общественное мнение, успокоить людей, опасающихся ядерной войны, министр обороны США Каспар Уайнбергер заявил как-то корреспонденту западногерманского телевидения, что «нейтронные боеголовки содействуют смягчению обстановки и сохранению мира», а сенатор Уильям Бакли в газете «Нью-Йорк дейли ньюс» озаглавил свой панегирик нейтронной бомбе таким образом: «Нейтронная бомба — уникальное антивоенное оружие».

К этому стоит добавить, что девизом стратегических ВВС США, представляющих одну из главных ударных сил Пентагона, служат слова: «Мир — наша профессия», а ракете «MX» — этому оружию первого удара — присвоено название «Пискипер» — «Страж мира». Воистину нет предела цинизму американских пропагандистов!

Семантическое манипулирование буржуазная пропаганда применяет не только в политической тематике, но и в экономической и особенно социально-экономической. Вместо слова «капитализм» используются словосочетания, имеющие позитивную окраску, — «индустриальное общество», «социальное рыночное хозяйство». Слово «монополии» вызывает в массовом сознании отрицательные ассоциации, и буржуазные ученые и тем более пропагандисты избегают этого слова, заменяя его нейтрально звучащим словосочетанием «большой бизнес» или, еще короче, «бизнес» (bigness). Поскольку «бизнесом» может заниматься, согласно мифу о «равных возможностях», каждый американец, а не только капиталист, это слово не окрашивается в классовые тона, выступает как нейтральное.

Буржуазная пропаганда широко использует термин «работодатель». И капиталист предстает в роли благодетеля. Примечательно, что забастовка именуется «производственным спором». А раз — «спор», то еще неизвестно, кто прав.

Семантическая диффамация, то есть создание с помощью семантики негативного «имиджа» политическому деятелю, обычна для практики межпартийной борьбы в США. Любопытный пример такой диффамации привел в своей книге американский журналист Гантер Стейн: «...один из самых стойких сторонников нового курса сенатор Клод Пеппер (от штата Флорида) потерпел поражение по той простой причине, что его политические враги сумели использовать послевоенную атмосферу обскурантизма и необоснованных подозрений, возникшую на благодатной почве политической безграмотности. Вот как рассказывала газета «Нью-Йорк геральд трибюн» от 3 мая 1950 года о предвыборных выступлениях противников Пеппера, вследствие которых этот популярный сенатор потерял свое место в сенате: «Дж. Эдгар Гувер... всё ФБР и каждый член конгресса знают, что Клод Пеппер (продолжительная пауза)... бесстыдный экстраверт. Более того, есть основания считать, что он практикует непотизм по отношению к своей свояченице и что сестра была феспианкой в греховном Нью-Йорке. Наконец, и этому трудно поверить, хорошо известно, что до женитьбы Пеппер регулярно практиковал... (еще более длительная пауза) целибат... Говорят, что эти «скандальные» разоблачения вызвали сильное возмущение среди тех избирателей Флориды, словарный запас которых весьма ограничен»^[79]. Между тем экстраверт — это человек, по складу своей психики обращающий главное внимание на внешнюю сторону явлений, непотизм — назначение родственников на доходные должности, феспианец — поклонник драматического искусства, целибат — всего-навсего обет безбрачия. Таким образом, мастера политической рекламы добивались создания отрицательного «имиджа» своего противника, не рискуя быть привлеченными к суду за неоправданные оскорбления.

О, эти «красивые слова»!

Чрезвычайно широко в буржуазной пропаганде и рекламе применяется прием «красивые общие слова» (splendid generalities) — манипулирование словами и выражениями, имеющими позитивную окраску, такими, как, например, «свобода», «демократия», «независимость», «гражданский долг», «нация», «родина» и т. д. Этот прием широко используется для создания соответствующих «имиджей» политическим и общественным деятелям и их платформам и обычно находит свое выражение в предвыборных девизах. Так, Франклин Рузвельт выступал с такими девизами, как «Четыре свободы» и «Новый курс», Г. Трумэн — с девизом «Справедливый курс», Дж. Кеннеди — с девизом «Новые рубежи», Л. Джонсон провозгласил «Великое общество», темой предвыборной кампании Р. Никсона было «Вперед вместе» и «Закон и порядок», Н. Рокфеллер вел избирательную кампанию под девизом: «Он сделал много, он сделает больше», Дж. Картер выдвинул девиз «Новые горизонты». В 1980 году Р. Рейган вел избирательную кампанию под девизом «Новый конструктивный курс» и «Новое начало», а в 1981-м в своей инаугурационной речи провозгласил «Эру национального обновления».

Прием «splendid generalities» широко используется в предвыборной борьбе кандидатов на политические посты для завоевания симпатий избирателей. Характерным примером использования этого приема является предвыборное заявление Р. Рейгана: «Нашу позицию (позицию республиканской партии. — О. Ф.) следует выразить пятью простыми, всем хорошо знакомыми словами. Нам не нужны никакие высокие экономические теории, нам не нужны никакие политико-философские проповеди, нам нужны пять коротких слов: семья, работа, дом, свобода, мир»^[80].

Для того чтобы скорректировать «имидж» своей партии и сделать его более привлекательным, Ф. Рузвельт говорил: «Мы не «партия большого бизнеса», а партия «главной улицы» (Mainstreet), апеллируя к зажиточному населению маленьких городков. Для усиления воздействия этого «имиджа» Рузвельт повторял: «Наша партия — это партия обыкновенного или забытого человека».

Обращаясь к массовым аудиториям, буржуазная пропаганда предельно упрощает свои тезисы, сводит их к броским лозунгам, порой — афоризмам. Пристрастие президента Рейгана к морализаторским афоризмам — в США в 1980 году был даже выпущен сборник его цитат — стало добычей саркастически настроенных обозревателей. Один из них — английский журналист Элистер Кук сказал, что все цитаты Рейгана — это слова его главных героев из старых голливудских фильмов.

Следует еще добавить, что почти все цитаты президента напичканы высокопарными словами — типичный пример приема «splendid generalities».

«С черного хода»

Вы уже обратили внимание на то, что почти все перечисленные приемы в той или иной степени рассчитаны на бессознательную реакцию аудитории, что буржуазная пропаганда все время старается «обойти» рациональное в сознании человека и проникнуть в это сознание «с черного хода». Это и понятно: манипулирование — тайное воздействие на психику человека.

Бессознательное, включающее в себя ощущения, восприятия, представления, происходящие вне фокуса сознания, а также инстинкты, привычки, интуицию буржуазная пропаганда стремится поставить себе в услужение, стараясь повлиять на мотивацию поведения человека в обход его сознания.

Дело в том, что часть психологической деятельности человека остается неосознанной, но в то же время является необходимым механизмом целенаправленного поведения человека. Эта неосознаваемая активность мозга играет особенно важную роль в познавательной деятельности человека. Огромное количество информации усваивается и перерабатывается нервной системой без участия сознания.

Следует отметить, что интенсивное использование бессознательного и эмоционального в природе человека чрезвычайно характерно для всего духовного мира буржуазного общества, где особенно популярно учение Фрейда. В этом учении бессознательное мистифицируется, оно предстает как основная мотивационная сила, определяющая поведение человека, сила, доминирующая над сознательным в психике человека. Из этого делается вывод о том, что человек находится в основном под воздействием темных, неясных ему самому сил, что поэтому его поведение иррационально.

Легко заметить, что концепции Фрейда тесно смыкаются с концепциями основоположников манипулирования массовым сознанием.

Марксистская психология, не отрицая бессознательных факторов, отвергает фрейдистскую концепцию бессознательного, которая учитывает лишь биологическую природу человека, но не учитывает его социальной сущности, утверждает господство инстинктов над разумом. В то же время следует признать, что в ряде случаев при определенных ситуациях бессознательное действительно может оказать существенное влияние на принятие решений.

Вот пример того, какие возможности открывает умелое использование одной только семантики для замаскированного воздействия на сознание людей. Несколько лет назад крупнейшее в мире рекламное агентство Уолтер Томпсон провело с экспериментальной целью зондаж общественного мнения по политическому вопросу. Группе достаточно образованных людей был задан вопрос: «Полагаете ли вы, что закон должен быть изменен таким образом, чтобы полномочия президента длились шесть лет вместо четырех и по окончании их президент не мог быть переизбран?» 60% опрошенных заявили, что они против изменения закона. Тот же самый вопрос был задан аналогичной группе людей (с тем же образовательным цензом и того же социального положения) в слегка измененной форме: «Предпочли бы вы, чтобы полномочия президента длились шесть лет вместо четырех и чтобы по окончании их президент не мог быть переизбран?» Результат оказался ошеломляющим: 70% опрошенных высказались в поддержку проекта.

В чем же дело? Ведь у людей спрашивали об одном и том же. Оказывается, секрет состоял в том, что во втором вопросе отсутствовал глагол «изменить». Между тем именно этот глагол вызывает ощущение неуверенности, неизвестности, определенного риска. Первая группа отвергла идею реформы власти совсем не потому, что она была против продления президентского мандата, но исключительно из-за инстинктивной враждебности к слову «изменение», порождающему комплекс неуверенности.

Один из теоретиков буржуазной пропаганды, социолог Жак Эллюль откровенно поучает: «Для того чтобы пропаганда была эффективной, она должна замыкать накоротко все мысли и решения. Она должна действовать на индивида на уровне бессознательного. Индивид не должен знать, что его формируют с помощью внешних сил (это одно из условий успешной пропаганды), но в то же время необходимо добраться до его основных центров, чтобы активизировать механизм бессознательного и таким образом добиться соответствующего и ожидаемого действия»^[81].

Практика современной буржуазной пропаганды дает бесчисленные примеры искусной, изощренной эксплуатации бессознательного.