Кому — первая полоса, а кому — задворки газеты

Буржуазная пропаганда, используя информацию для манипулирования массовым сознанием, стремится снабжать и саму информацию различными «имиджами», то придавая ей повышенную социальную значимость, то, наоборот, снижая эту значимость. Простейший прием подобной манипуляции — целенаправленное размещение информации в сводке новостей. Используется та закономерность, согласно которой наиболее значимые события читаются по радио и телевидению в первую очередь, размещаются на первой полосе газеты, выносятся на обложку журнала и т. д. Сообщения, прочитанные в конце сводки новостей, напечатанные на «задних» страницах газеты, даже независимо от их интерпретации, заранее теряют свою социальную значимость.

Специалисты по психологии восприятия скрупулезно замеряют возможности понимания и запоминания пропагандистских текстов и выступают с соответствующими рекомендациями. Так, например, американский психолог Р. Флеш считает, что пропагандистский текст легче запомнить, если на каждые 100 его слов будет приходиться не менее 75, состоящих не более чем из четырех букв (это касается английского языка).

Американская исследовательская организация «Дэниел Старч энд Стаф» считает, что правая полоса на развороте журнала (газеты, книги), где взгляд останавливается (взгляд человека обычно движется слева направо), замечается значительно лучше, чем левая, а в целом внимание по частям страниц журнала (газеты, книги) распределяется следующим образом:

 

страница	разворот
54%	29%	33%
46%	16%	22%

 

С помощью тахитоскопа — специального прибора, позволяющего производить зрительные раздражения на очень короткие промежутки времени, было выяснено, что максимальное количество букв в слове, которое может восприниматься мгновенно, то есть без напряжения, не должно превышать шести. Выяснено также, что человек видит «сразу» не более пяти-шести слов.

Проведенные в США исследования показали, что изображение женщин занимает по вниманию первое место, изображение детей — второе. Поэтому буржуазная пропаганда широко использует эти зрительные образы для привлечения внимания к своим пропагандистским выступлениям.

Буржуазная печать широко использует ту психологическую закономерность, в силу которой многие люди придают большее значение новости, сообщенной шепотом, чем новости, объявленной открыто. Человек, получивший такую новость, чаще всего с помощью бульварных буржуазных газет, напичканных колонками слухов, сплетен и россказней, считает, что он стал обладателем уникальной новости, и сам этот факт способствует его самоутверждению, а в целом это ведет к закреплению в памяти данного сообщения. Поэтому буржуазная пресса некоторые новости сообщает «шепотом», «убивая одним камнем двух зайцев» — достигая большей эффективности, с одной стороны, и в то же самое время снижая, а то и вообще снимая собственную ответственность за достоверность своей информации.

Особо следует сказать о так называемой «утечке секретной информации», полученной средствами массовой информации из «анонимных источников». Как правило, эта «секретная информация» касается предполагаемых политических акций Белого дома, Пентагона, ЦРУ и т. д. Информация эта подается сенсационно и, конечно, привлекает внимание.

В последние годы эти «утечки секретной информации» столь часты, что иные американцы стали подозревать собственных журналистов в шпионской деятельности. Однако «ларчик просто открывается». Эти «утечки информации» организовывались и организуются самим американским правительством, с тем чтобы таким, несколько необычным, способом проводить зондаж общественного мнения по тому или иному политическому вопросу. В случае негативной реакции общественное мнение подвергается дополнительной обработке, чтобы подготовить его к определенной политической акции, а если реакция крайне негативна, то правительство выступает с «опровержением», в котором опубликованная «секретная информация» объявляется «выдумкой журналистов».

Как уже отмечалось, для создания определенного «имиджа» информации широко используется избирательность внимании человека. Так, например, информация, напечатанная в газете мелким шрифтом, не привлекает такого внимания, как информация, напечатанная крупным или жирным шрифтом. Информация, помещенная на первой полосе газеты, имеет значительно больше шансов привлечь внимание читателя, чем помещенная на «периферийных» полосах. Если информация важная и ее нельзя не поместить на первой полосе, но в то же время она невыгодна буржуазному издателю, ее можно «убить», поместив рядом сенсационную фотографию или иной броский материал, оформленный таким образом, чтобы захватить внимание читателя. А соседняя с ней информация проходит незаметной, «в тени» сенсационного материала. В радио- и телепередачах важность информации можно снизить, поместив ее в конце передачи. Люди давно уже ассоциируют важность информации с порядком ее изложения, новости всегда выстраиваются в определенный ряд в зависимости от их значимости, которая определяется в конечном счете классовыми интересами.

В этих же интересах применяется и прием «нивелировки» информации. Так, зарубежные газеты, отводя одинаковое место освещению скандального бракоразводного процесса и требованиям рабочих пересмотреть систему социального страхования и размещая их рядом, даже на первой полосе, по существу, уравнивают значимость этих двух материалов, снижая при этом политическое значение требования рабочих.

В радио- и телевизионных передачах такая нивелировка достигается за счет «бесстрастной» интонации диктора и объема самого сообщения. Эффект этот может быть усилен за счет одинаковой композиции сообщения, одинаковых оборотов речи и т. д.

Последнее обстоятельство дает манипуляторам возможность за счет языковых средств либо занижать, либо завышать значимость той или иной информации. Так, информация, поданная с определенной дозой патетики и многозначительности, воспринимается как более важная, нежели та информация, которая подается стандартно, неярко, «между прочим».

Наконец, серьезные политические и особенно экономические проблемы, обойти которые буржуазии невозможно, а популяризировать — невыгодно, оформляются в виде сложных теоретических построений либо в виде сложных математических выкладок. Рядовой слушатель или читатель не всегда способен в них разобраться и теряет к ним интерес.

О том, что буржуазная пропаганда активно использует механизм избирательного внимания, свидетельствуют такие факты. Буржуазные газеты нередко выступают с лживыми сенсационными и даже заведомо дезинформирующими сообщениями на первых полосах своих газет. Но, вынужденные выглядеть «объективными», они порой помещают опровержения этих сообщений. И как правило, опровержения печатаются мелким шрифтом на газетной «периферии», проходят в большинстве случаев незаметными и не влияют существенно на уже сформированную ложью и дезинформацией социально-психологическую установку. Вот один пример. В свое время английская газета «Дейли экспресс» поместила на первой полосе клеветническое заявление лидера либералов Торпа о том, что Советский Союз уплатил 25 миллионов фунтов стерлингов одному африканскому лидеру за поддержку МПЛА в Анголе. Заявление вызвало резкие антикоммунистические комментарии. Когда же журналисты стали допытываться, откуда такие сведения, Торп отказался от своего заявления. Сообщение об этом — всего одна фраза — было помещено через несколько дней в «Дейли экспресс» в спортивном разделе без заголовка, в конце заметки на спортивную тему и напечатано самым мелким шрифтом. Юридически — опровержение напечатано, а то, что его никто не заметил, — так на это и рассчитывали.

Наконец, буржуазные психотехники уделяют огромное внимание тону пропагандистского сообщений. Тон этого сообщения не должен быть наставляющим, поучающим. Подобный тон способствует созданию порой непреодолимого психологического барьера между коммуникатором и реципиентом. Кроме того, в буржуазной пропаганде активно утверждается тезис о так называемом «ограниченном согласии». Суть этого тезиса состоит в том, что пропагандистское сообщение должно создавать впечатление, будто между взглядами коммуникатора и реципиента есть известная схожесть.

И еще несколько слов о манипулятивном приеме, обозначенном на пропагандистском жаргоне термином «копченая селедка» (red herring). Чтобы сбить собаку со следа, достаточно протащить через след копченую селедку, — отсюда и термин. Соответственно суть этого приема состоит в том, чтобы отвлечь внимание аудитории от важной, но неугодной правящему классу информации с помощью другой информации, поданной в максимально сенсационной форме. По существу, речь идет о создании отвлекающей эмоциональной доминанты. Один из последних примеров применения приема «копченая селедка» — сенсационная подача информации об аварии на Чернобыльской АЭС. По американскому телевидению «сводки из Чернобыля» передавались на фоне красного мигающего прожектора. А целью было — отвлечь внимание мировой общественности от действительно важных для всего человечества советских предложений о ликвидации ядерного оружия в глобальных масштабах к 2000 году.

Спекуляция на популярности

В буржуазной рекламе и пропаганде «имидж» товару или явлению может создаваться с помощью приема «testimonial», то есть «личного свидетельствования»; авторитетная личность или «знаменитость» (celebrity) подтверждает достоинства того или иного товара, или человека, или явления. В этом приеме действует психологический механизм «переноса», при котором достоинства «свидетельствующего» (точнее — его собственный «имидж») как бы переносятся на товар, на другого человека, на явление и т. д. Иными словами, «имидж» популярной и авторитетной личности проецируется на товар или явление и создает в свою очередь позитивный «имидж» товара или явления.

Прежде всего, что же такое «знаменитость»?

Американский социолог Райт Миллс отвечает на этот вопрос так: «Это человек с таким именем, которое достаточно только произнести — и все становится ясно. Он известен великому множеству людей, число которых даже не поддается точному учету. Куда бы он ни пришел, его сейчас же узнают, и, более того, узнают с каким-то волнением и благоговением. Все, что он делает, приобретает общественную значимость».

Прием «личного свидетельствования» получил особое распространение в США, где существует так называемая «система звезд» — «звезды кино», «звезды театра», «звезды эстрады», «звезды спорта» и т. д. «Звезды» — это популярные личности, которым средства массовой информации создали соответствующий «имидж», еще больше повысив их популярность. Об этой системе «звезд» очень точно сказал тот же Райт Миллс: «Профессиональные знаменитости, мужчины и женщины, венчают общественный порядок, построенный на том, что отдельные личности заслоняют собой народные массы, венчают ту «систему звезд», которая характерна для общества, возведшего конкуренцию в фетиш. В Америке «система звезд» доведена до того, что человек, умеющий точнее и искуснее, чем другие, забрасывать маленький белый шарик в ряд ямок, вырытых в земле, получает тем самым возможность попасть на прием к президенту Соединенных Штатов»^[78].

В практике буржуазной рекламы широко используются выступления популярных личностей, главным образом актеров кино и спортсменов, для свидетельств о достоинствах того или иного товара. Так, певец Перри Комо рекламирует продукцию электронной компании «Сильвания», эстрадный актер Сэмми Дэвис — компании «Дженерал электрик» киноактер Дэвид Нивен рекламирует авиакомпанию «Пан Америкен», английский актер Лоуренс Оливье — фотоаппараты «Полароид», певец Фрэнк Синатра — пиво «Будвайзер» и т. д.

Прием «testimonial» используется не только для создания «имиджа» товарам или услугам, но и для создания соответствующего «имиджа» идеям, в том числе и политическим. Для этой цели в периоды сбора средств на избирательную кампанию и особенно в период самих избирательных кампаний буржуазная пропаганда и политическая реклама привлекают самых разнообразных популярных в массах личностей. Примечательно, что в 1964 году в сборе средств на избирательную кампанию Голдуотера принимали участие голливудский киноактер Рональд Рейган, нынешний президент. Теперь сам Рейган пользуется услугами «знаменитостей» в своих избирательных кампаниях.

В 1980 году президент США Картер использовал в целях политической пропаганды такую «знаменитость», как трехкратный чемпион мира по боксу Мухаммед Али. В январе — феврале 1980 года Картер послал М. Али в пропагандистскую поездку по странам Азии и Африки для того, чтобы агитировать население этих стран за бойкот Олимпийских игр в Москве. Выбор пал на М. Али не случайно — его «имидж» мог «освятить» и поддержать своим авторитетом антисоветскую пропагандистскую акцию. «Имидж» М. Али включал четыре важных компонента. Первое — М. Али — негр и, следовательно, представитель эксплуатируемого меньшинства населения США. И если негр говорит от имени американского правительства, то, видимо, оно в данном вопросе право. Второе — М. Али не только негр, но негр, принявший мусульманство. В этой связи его слова были особенно авторитетны для мусульманского населения тех стран, по которым он совершил поездку. Третье — М. Али не политик, а спортсмен, и уж если он заговорил о политических вопросах, то, очевидно, его мнение должно быть беспристрастным и объективным. И четвертое — М. Али всемирно знаменит.

«Деньги не пахнут» — этим принципом руководствуются чуть ли не все «звезды» без исключения. И поэтому в порядке вещей такой, например, «кульбит» знаменитого спортсмена: теперь вместо американской внешней политики Мухаммед Али рекламирует на телевидении средство от блох.

Американское правительство широко использует черных «знаменитостей» для пропаганды «американского образа жизни». Когда первого черного американского космонавта попросили обратиться из космоса к негритянской молодежи, он сказал: «Возможности существуют для всех, нужно только постараться». Получается, что безработная негритянская молодежь — а именно в этой демографической группе самый высокий процент безработных — оказалась на улице потому, что «не старалась» реализовать предоставленные «возможности».

«Хочу, как все!»

В условиях, когда средства массовой информации своим показным разноголосьем вносят сумятицу в сознание простого американца, тот, пытаясь застраховать себя от ошибок, стремится поступать «как все». На этой несложной психологической закономерности и построен пропагандистский прием, получивший название «бэнд-вэгон» («band-wagon», «повозка с оркестром»).

«Все уже купили такой-то товар! А чего ждете вы?» — этот вопрос, прямо или косвенно, присутствует почти в каждом рекламном объявлении.

Столь же широко используется прием «band-wagon» и в буржуазной пропаганде и особенно в политической рекламе при создании «имиджа» политического деятеля, кандидата на политический пост и т. д. Буржуазная пропаганда и реклама, выражая интересы различных групп правящего класса, стремятся представить своего кандидата на политический пост как одерживающего победу и тем стимулировать избирателя голосовать за этого кандидата. Известный исследователь проблем массовой коммуникации Джозеф Клэппер в одной из своих работ привел слова одного американца, показывающие психологию эффекта «band-wagon»: «Мне было все равно, но я хотел голосовать за победителя».

Наиболее активно манипулирование массовым сознанием с помощью эффекта «band-wagon» проводится в ходе популяризации результатов опросов общественного мнения. Данные опросов общественного мнения, постоянно проводимых в капиталистических странах, особенно в периоды предвыборных кампаний, в определенной степени могут повлиять на решение избирателя.

Эффект «band-wagon» широко применяется буржуазной пропагандой и для облегчения восприятия негативных «имиджей» коммунизма, Советского Союза и т. д. Буржуазная пропаганда стремится представить антикоммунизм и антисоветизм как широко распространенные и «всеми одобряемые» явления. Расчет строится на том, что люди захотят и в этом «быть с большинством», что сработают психологические механизмы подражания и имитации.

Используя эффект «band-wagon», буржуазная пропаганда и реклама часто апеллируют к патриотизму, зачастую трактуемому с шовинистических и расистских позиций. Поддержка многими американцами захвата Гренады и варварских бомбардировок Ливии показала определенную эффективность приема «band-wagon».