Стенограмма заседаний глав правительств

 

Состав комиссии: И.В. Сталин (СССР), Ф.Д. Рузвельт, затем Г. Трумэн (США), У.С. Черчилль (Великобритания).

 

Февраля 1945 года. Ливадийский дворец, Ялта, СССР

ЗАСЕДАНИЕ КОМИССИИ ОТКРЫТО

Иосиф Виссарионович Сталин: Добрый день! Я рад ещё раз приветствовать Вас в этом историческом месте. Я понимаю, что у каждого есть уже проработанная позиция по вопросам, но прошу не забывать, что мы вместе воюем, и, скорее всего, нам всем мир и делить. Сегодня нам предстоит обсуждать важные вопросы. Вопросы и основные положения уже нам известны, какие-либо дополнительные моменты мы, возможно, ещё вынесем, но мы должны помнить про войну. Надеюсь, что полевые сводки впоследствии внесут ясность в нашу деятельность. Мы пока что делим неубитого медведя. Однако я надеюсь, что мы сегодня плодотворно поработаем.

Франклин Делано Рузвельт: Я благодарю товарища Сталина за слова приветствия. Я прекрасно понимаю сложившуюся ситуацию и надеюсь, что мы достигнем консенсуса, что решения будут приняты вместе, единогласно, без спорных моментов, чтобы все уехали с компромиссом, решили противоречия, то есть соблюли национальные интересы. Я предлагаю отдавать приоритет мирному и стабильному положению дел. Если говорить про существующую повестку, то я согласен с товарищем Сталиным: с Европой сложно делать прогнозы, так как сейчас в Европе ведутся бои, наши военные штабы будут работать, будем ждать от них информацию. Предлагаю, чтобы мы начали с вопросов Азии, так как в этом регионе нет активных действий. Спасибо.

Уинстон Спенсер Черчилль: Я несомненно согласен со всем вышесказанным о том, что текущее положение дел, эта конференция совсем не означают конец войны, а лишь её приближение. Давайте рассматривать эту встречу как рабочее совещание, после которого ещё придётся редактировать наши решения на следующих конференциях, которые, возможно, произойдут уже в этом году. Я согласен рассмотреть вопросы, к которым мы имеем доступ сейчас, у нас есть ещё как минимум две недели. Я хочу внести замечание президенту Рузвельту: Тихоокеанский регион не совсем спокойный, он ещё активен, также существуют проблемы с Турцией, Ираном и Японией.

Давайте начнём с обсуждения вопроса с Турцией. У Великобритании есть наболевшее место с точки зрения турецкой совести. Текущая ситуация со статусом-кво неприемлема. Как известно, изначально Турция объединилась с Британией и Францией ценой территориальных уступок. После печального поражения Франции Турция взяла прогерманский курс, с тех пор это всё стало непрекращающейся борьбой с привлечением Турции, чтобы она была нейтральной и не угрожала границам. Сейчас Турция ещё не объявила войну Германии, однако она наконец-то прекратила торговлю с ней, закрыла проливы после наших напоминаний. Нужно решить, что мы планируем делать с Турцией дальше.

Рузвельт: Я понимаю ситуацию с Турцией: непонятный нейтралитет, Турция сотрудничает с Германией и передаёт ей ценный ресурс. Я прекрасно понимаю обеспокоенность Сталина, так как Турция расположения на южных границах СССР. Если мы будем разжигать реваншистские настроения Турции дальше, то будут новые жертвы и новые проблемы. Я не хотел бы конфликтов в этом регионе. Я считаю, что должны учитываться интересы всех сторон, этот регион не должен оказаться нестабильным.

Сталин: Смотрите, товарищи, основополагающий вопрос с Турцией – границы нашей безопасности. Также нас волнуют некоторые положения конвенции Монтрё, которая устанавливает суверенитет Турции в проливах Босфор и Дарданеллы, но ограничивает права Советского Союза, в частности мы бы хотели отменить статью 21 об особых правах Турции, если она считает, что ей грозит непосредственная опасность войны. Я предлагаю открыть и поглядеть на этот документ. Я полагаю, что наша комиссия проработает и другие положения. В статье 20 указано, что во время войны статьи 10 и 18 не применяются. Можем ли мы доверить Турции после данного акта ограничение проходов судов в проливах? Я считаю, что нет. Советский Союз имеет право действовать, у наших судов должно быть право прохода, как и у союзников.

Черчилль: Я полагаю, что доверять контроль над жизненно важными проливами лишь одной стороне было ошибкой. Контроль над проливами не должен осуществляться одной стороной. Вы предлагаете демилитаризацию проливов, товарищ Сталин?

Сталин: Я предлагаю отмену положения о том, что Турция может использовать проливы единолично, если она считает себя страной, которая защищается от угроз, так как в случае противоречий с Турцией, согласно данной конвенции, она может заблокировать наши морские пути.

Рузвельт: Я не собираюсь пересматривать конвенцию Монтрё. Отказ от торговли с Германией и сохранение нейтралитетадают надежду на мирное урегулирование. [неразборчиво]. Несмотря на все противоречия, конвенция сдерживала включение Турции в войну и не позволила открыть новый фронт на Кавказе, так как у Турции было суверенное право, которое не было нарушено. Конвенция меня устраивает, не вижу смысла её пересматривать. Определённые соглашения сейчас сохраняют мир и порядок. Мне кажется, что мы должны написать совместную ноту протеста, где примем предупредительные меры к Турции, но мы не должны пересматривать конвенцию.

Черчилль: С одной стороны, я принимаю позицию товарища Сталина, так как я вижу озабоченность его ситуацией на границах Советского Союза. С другой стороны, я поддерживаю идею Рузвельта в том, что дестабилизация работающего механизма – далеко не лучшая идея. Нельзя отрицать, что Турция не была всегда надёжна, в том, чем она занималась. В 1944 году она пропустила несколько немецких эсминцев, но до сих пор она остается нейтральной и [неразборчиво].

Сталин: Вы правильно заметили, что она пропустила немецкие суда. В таком случае Советский Союз должен получить право передвигаться по проливам. Советский Союз должен иметь право сделать симметричный удар. Мы не хотим единолично управлять проливами, но нам нужна безопасность наших южных границ. Мощный флот и проход через проливы в случае угрозы смогут обеспечить нам безопасность.

Рузвельт: Давайте я напомню Вам итоги Версальского мира. Наши предшественники привели Турцию к конфликтам, к крови, к такой геополитике. Мы часто отворачивались от Турции и не пытались помочь ей, достигнуть консенсуса. Я понимаю озабоченность Сталина, но проекты будущей Организации Объединённых Наций и Совета Безопасности как органа, который будет регулировать весь мировой порядок, должны сдерживать Турцию от агрессии в сторону Советского Союза. СССР будет входить в Совет Безопасности, будет иметь право вето; ваша позиция в ООН позволит вам договариваться с Турцией. У нас будут рекомендации к турецкому правительству. Турция пропустила два эсминца, но не целую армию или флот, поэтому я не вижу смысла в пересмотре рабочей конвенции.

Черчилль: Я согласен с Рузвельтом, так как проект уже рабочий. Грядущее принятие конвенции ООН, возможно, послужит механизмом, в рамках которого конвенция Монтрё будет ограничена, она не будет существовать в вакууме, Турция будет вынуждена считаться с нами. У меня также вопрос к Вам: будем ли мы включать Турцию в состав ООН как основную страну или предложим вступить самой?

Рузвельт: Этот вопрос мы обсудим отдельно. Турцию никуда насильно зазывать мы не будем, но мы можем предложить вступить, как только будет понимание того, как будет выглядеть будущая организация. Беспокойство Советского Союза, возможно, можно отразить в этом плане. Если Турция примет условия и не будет нарушать безопасность границ, то она будет включена в состав в качестве участницы. Мы также должны продумать регулирующие механизмы и совместную работу в рамках этой организации. Мы не должны сами делить сферы влияния между собой, как в Версальском мире. Безопасность, мир и свобода должны торжествовать.

Сталин: Честно говоря, я пока что мало представляю, как это обеспечит безопасность границ Советского Союза, разве только, как Вы сказали, создание единой системы ООН... Однако в данные рамки я хотел выдвинуть предложение. Во-первых, это – единственная статья, которая меня смущает. Я также ратую за право беспрепятственной торговли, которые здесь ограничиваются. Даже торговые суда могут быть остановлены, если Турция посчитает это вопросом безопасности по 6 статье. Право торговли, я считаю, будет актуально всем.

Черчилль: Интересная точка зрения. Вы смотрите на этот вопрос, товарищ Сталин, независимо, но не в контексте. Договорённости о создании ООН уже есть. В рамках работы ООН мы можем обсуждать вопросы, смотреть, что происходит. Существующий механизм рабочий, как сказал президент Рузвельт. Если Турция будет принимать недальновидные решения, то ООН сможет поднять вопрос о релевантности данной конвенции уже мировым сообществом: конвенция была подписана многими странами, а не только нами. 

Сталин: У меня есть компромисс. В рамках ООН мы можем создать комиссию, которая будет отвечать за вопросы безопасности.

Рузвельт: Хорошее замечание. Чтобы конвенция была подписана мировым сообществом, мы также должны учитывать международную ситуацию. Мы можем перенести вопросы в рамки ООН. Кризисные моменты будут решаться в Совете Безопасности.

Сталин: Вопросы должны не решаться, а разрабатываться в рамках комиссии. Это будет консультативный совет.

Рузвельт: Это может также быть коллегиальным органом. Нам нужна консультативная поддержка со стороны стран Восточной Европы, так как это задевает их интересы.  

Черчилль: Благодарю за рассмотрение варианта с ООН. Необходим консультативный орган, контрольная комиссия в рамках ООН по вопросам соблюдения конвенций о нейтралитете. Предлагаю создать контрольную комиссию в рамках ООН, в неё вступают страны Восточной Европы, великие державы, Греция, Турция. Вопрос о Черноморских проливах должен решаться на международном уровне, конвенция будет находиться в ведомости ООН, она будет решать данные вопросы. Члены Совета Безопасности будут иметь право вето, остальные страны будут иметь право высказываться. Решения ООН будут обязательны для всех стран.

Рузвельт: Для Турции будет составлена нота стран-союзников с предупреждением, что нужно как можно скорее вступить в ООН, рекомендательные предложения также будут высказаны в этой конвенции.

Сталин: Хорошо. Тогда я предлагаю обсудить вопрос касательно Ирана. СССР готов вывести войска с территории через 6 месяцев.

Черчилль: Я считаю, что, как было утверждено на Тегеранской конференции, Иран будет независим и неделим, он станет независимым игроком на мировой арене.

Рузвельт: Я поддерживаю это решение.

Сталин: Хорошо, решение принято.

Рузвельт: Предлагаю обсудить вопрос с Японией. Мы ведём боевые действия в Японии с переменным успехом, однако существует небольшое противоречие между союзниками из-за пакта о ненападении. Он теряет актуальность, истекают его полномочия у Советского Союза. За год его можно нейтрализовать, уверен, что осуждения мирового сообщества не будет. Нам нужно как можно скорее нейтрализовать Японию в Тихоокеанском регионе, чтобы спасти человечество. Это даст новый импульс в регионе, который воодушевит Китай, это может разрешить ситуацию в Корее. Мы надеемся на помощь СССР. Мы готовы учитывать спорные территориальные вопросы СССР и Японии и передать исконно русские, советские территории Южного Сахалина и Курильских островов до острова Хоккайдо СССР. Порт-Артур мы также готовы уступить.

Сталин: Я согласен с решением территориальных вопросов, предложенных Рузвельтом. Я заявляю, что сначала СССР решает вопрос с Германией, а впоследствии будет готов оказать помощь США с Японией.

Рузвельт: Я предполагаю, что понадобится три-четыре месяца на переброску войск, также Вы можете координироваться с нашими войсками, флотом. Предлагаю подписать договор, по которому СССР вступает в войну с Японией через три-четыре месяца после победы над Германией на Восточном фронте.

Сталин: Можем ли мы пользоваться американскими ресурсами, инфраструктурой?

Рузвельт: Да, можете. Мы же союзники.

Сталин: Хорошо. СССР вступает в войну в течение четырёх месяцев после разгрома Германии.

Черчилль; Великобританский флот также участвует в войне на Тихоокеанском фронте. Мы рады достижению консенсуса, мы поддерживаем решение и высказываем благодарность Сталину и Рузвельту.

Рузвельт: Статус КВЖД будет решаться в двухстороннем порядке между Китаем и СССР после победы над Японией. США готовы войти в договор в качестве консультантов.

Черчилль: Великобритания также готова выступать в консультативной роли.

Сталин: Мы открыты к соглашению. Вопрос со статусом КВЖД мы обсудим отдельно. Азиатский вопрос закрывается.

Перерыв.

Сталин: Сейчас нам нужно обсудить польский вопрос. У нас договор о взаимопомощи с Польшей, мы не претендуем на коммунистов в Греции, так как это зона влияния Великобритании. Мы просим признать Польшу нашей сферой влияния, мы согласны провести на этой территории выборы. Польша – наш союзник. Мы должны создать комиссию, определить состав и провести выборы.

Черчилль: Я не против самой идеи, но не совсем правильно иметь демилитаризованную зону в Польше. Это звучит легкомысленно даже с точки зрения географии.

Сталин: Нам нужны эти территории в зоне оккупации. 

Рузвельт: Я противник всех сфер влияния. Включать страну в сферы влияния – прошлый век, мы должны отойти от этого, следуя принципам ООН. Права великих держав декларируются Советом Безопасности ООН. Я поддерживаю позицию СССР, так как не получится сделать Польшу нейтральной, как Швейцарию, она должна быть сильной или достаточно сильной, чтобы сдерживать Германию. Что я могу сказать про Чехословакию… Она может остаться одной территорией.

Сталин: Территориальные вопросы предлагаю передать территориальной комиссии. Господин Рузвельт, прошу заметить, что Вы против сфер влияния, хотя ваше отношение к Латинской Америке также можно назвать своей сферой влияния.

Черчилль: Выборы в Польше пройдут, нейтральной Польши не будет. Ровно по линии Керзона А проводить границу сложно. Местность эта с приятным рельефом, по ней сложно проводить границу территорий. Границей предлагаю сделать линию Керзона А с небольшим сдвигом в сторону востока в пользу Польши, вопрос границы пусть решится между Польшей и СССР.

Сталин: Она будет по линии Керзона А с возможными отклонениями на восток. Географические, этнические особенности региона также будут учитываться по двустороннему соглашению СССР и нового польского правительства.

Рузвельт: Насчёт правительства: я предлагаю попросить министров иностранных дел создать списки компромиссных правительств Польши, которые будут состоять из Лондонского и Люблинского правительств. Также нужно решить статус армии Крайова.

Предложенный проект комиссии по Польскому вопросу отклонён главами правительств, так как он не соответствует интересам Польши, СССР, Великобритании и США, а также может привести к дестабилизации ситуации в регионе.

Сталин: Товарищи, нам принесли проект ООН. Прошу ознакомиться. Так, пункт 1 – о составе Совета Безопасности. ООН будет состоять из Генеральной Ассамблеи, Совета Безопасности, экономического и социального советов (в рамках комиссии по социальной и экономической областям по поощрению прав человека), Международного суда, Секретариата.

Черчилль: Я думаю, что всё хорошо, однако требуются небольшие поправки. Структура Ассамблеи с поправками: вместо формулировки «комиссия по поощрению прав человека» будет формулировка «комиссия по обеспечению прав человека». В рамках экономического и социального советов будут созданы комиссии и подкомиссии по особым вопросам.

Рузвельт: Я согласен, продолжим. СССР, США, Великобритания – страны с правом вето. Что касается Франции и Китая, на 4 года они принимаются в состав Совета Безопасности без права вето, впоследствии Совет Безопасности должен решить, принимать ли Францию и Китая в число стран с правом вето или нет. Нам требуется отдельно выработать определение термина «нации». Хороший пункт, я согласен с ним. Надеюсь, что ни у кого нет возражений.

Черчилль: Что касается 5 пункта, для ООН важным является принцип суверенитета, нам следует разграничивать региональные интересы и общенациональные, учитывая Устав и общие наднациональные государственные принципы. Каждый член Генеральной Ассамблеи имеет право голоса по голосованию на общих вопросах – 1 голос. Включение в состав ООН доминионов Великобритании и союзных республик СССР будет передано Сан-Францисской конференции.

Рузвельт: Нам требуется также установить сроки проведения конференции между Ялтинской и Потсдамской конференциями. Так, обратимся к следующему: идея создания системы опеки колоний стран «оси» под контролем ООН должна быть передана на доработку будущей конференции. Конференция также должна проработать состав совета. Что касается Секретаря, то он будет назначен по согласованию с Советом Безопасности.

Сталин: Получается, что по результатам работы министров иностранных дел разработанный проект ООН будет отправлен на доработку в рамках Сан-Францисской конференции, которая начнётся 7 июня 1945 года и продлится до окончания решения всех вопросов конференция. В рамках отдельного комитета по вопросам общего использования проливов также будет обсуждаться конвенция Монтрё. На эту конференцию будут приглашены страны Восточной Европы, которые подписали конвенцию, и Турция; Япония приглашена не будет. Также будут обсуждаться 6 и 19 статьи конвенции. 

Рузвельт: Поддерживаю. Полномочия комитета по проливам определить там. Больший вес будут иметь страны-пользователи проливов.

Черчилль: Поддерживаю.

Рузвельт: Давайте рассмотрим документ комиссии о послевоенном устройстве Германии. Так, у меня вопросы к нему. Я предлагаю отправить документ на переоформление согласно стандартам. «Отмена всеобщей воинской повинности, лишение надводного и подводного флота, оставить катера для таможни» – справедливое решение. Предложение с авиацией также неплохое.

Сталин: Да, я согласен.

Черчилль: У меня тоже нет вопросов по этому пункту.

Сталин: «Разоружение полиции, оставить только холодное оружие и револьверы». Думаю, что и это предложение надо утвердить. Что касается тяжёлого оружия для полиции, этот вопрос можно решить в рамках специального органа, который будет регулировать этот вопрос.

Черчилль: «Запрещаются парамилитари [неразборчиво] во время оккупации нужно ввести запрет на обучение военному делу, помимо полицейского дела». Запрет на ношение военной и полувоенной формы – перебор, так как может звучать как унижение для страны, для ветеранов.

Рузвельт: Конфискация военных заводов, при которой часть переведётся под гражданские нужды – хорошая идея, я её поддерживаю. «Оружие распределяется между другими странами» – здесь я тоже согласен.

Сталин: Запрет на ввоз оружия должен действовать только во время оккупации. Впоследствии у Германии всё равно какая-либо армия будет.

Черчилль: Запрет на производство нового оружия, кроме полицейского и охотничьего, также должен действовать только во время оккупации.

Сталин: Не думаете ли Вы, что с отменой запрета могут появиться новые споры?

Черчилль: Может, сделать запрет на определённое время, к примеру, на 10-15 лет?

Сталин: У Германии отличная техническая база, однако можно предложить им развивать другие сферы деятельности. Косвенно нужно сделать так, чтобы производство оружия было невыгодным.

Рузвельт: Я думаю, что специальной комиссии нужно установить точные сроки запрета производства оружия.

Сталин: Я согласен с Вами по этому вопросу.

Рузвельт: Что касается денацификации: пересмотр образовательной программы, обязательное посещение музеев, запрет на нацистскую символику – мы должны принять. Подтверждение наказанию военных преступников – трибунал.

Сталин: Последний пункт второго раздела нужно переформулировать.

Рузвельт: «Возможность возвращения многопартийной системы» и «предоставление рабочему классу возможности выбрать своё правительство»? Думаю, что нужно убрать акцент с рабочего класса. «Гуманитарная помощь, продуктовые карточки» – в чём смысл положения? Кто будет предоставлять помощь, карточки: ООН, СССР, Великобритания, США или правительство Германии? Нужно уточнить у комиссий, что имеется в виду в этом пункте.

Черчилль: «Сделать упор на сельское хозяйство» – что здесь имеется в виду? Мы не хотим аграрную страну посреди Европы, Германия должна развиваться.

Сталин: СССР также считает, что в Германии должен быть достойный европейский уровень жизни без милитаризации.

Черчилль: Согласен. Напоследок я предлагаю провести в скором времени новую конференцию на острове Мальта, где мы сможем урегулировать все оставшиеся вопросы. 

ЗАСЕДАНИЕ КОМИССИИ ЗАКРЫТО