Февраля 1945 года. Ливадийский дворец, Ялта, СССР

ЗАСЕДАНИЕ КОМИССИИ ОТКРЫТО

Валериан Александрович Зорин: Я приветствую всех! Меня зовут Валериан Александрович Зорин. Предлагаю делегатам для начала познакомиться и после перейти к обсуждению насущных вопросов.

Арчибальд Кларк Керр: Доброго Вам дня, уважаемые делегаты. Я – Арчибальд Кларк Керр, посол Великобритании в СССР, рядом со мной – Эдвард Бриджес, секретарь Военного Кабинета.

Польша – государство с очень сложной историей и тяжёлой судьбой. Неоднократно она становилась объектом споров и делёжек, в ходе которых страдал её народ. И её народ продолжает страдать с 1 сентября 1939 года, когда нацисты без объявления войны вторглись на земли Польской Республики и оккупировали их. Поляки стали рабами, которые были обязаны прислуживать палачам или окончить свой земной путь мучительной смертью: в концлагерях от голода, от удушья в газовых камерах, от немецких пуль на улицах своих городов, от перелома шейных позвонков на виселицах. Но даже оказавшись в столь ужасном положении, поляки не растеряли своего духа. Польша принимала, принимает и будет принимать активное участие в борьбе с нацистским режимом благодаря повстанческому движению и тем немногим кто смог избежать плена. Польские части прямо сейчас сражаются в рядах армии нашего королевства. Мы испытываем чувство горести и тоски от ситуации в Польше… Думаю, и Вы тоже (окидывает взглядом других делегатов). Отныне жителям, прошедшим эти круги ада, нужна помощь, для чего мы здесь и собрались. После стольких разделов, после немецкой оккупации, Польша должна обрести свободу, чтобы без войны войти в новую жизнь, в новый мир, который наступит очень скоро. Её граждане должны иметь право голоса, должны быть услышанными, как и полагается свободным и мирным государствам.

Мы здесь для того, чтобы помочь Польше стать таким государством. Польша – это новый больной человек Европы: изувеченный, разбитый и мрачный, и мы желаем его излечить. Лекарство мы видим в демократических институтах, в праве на самоопределение и независимости, за которую польский народ борется уже многие века. Это всё необходимо ей как воздух. Мы собираемся пустить в её лёгкие кислород, которого той так не хватает. Надеюсь на ваше неравнодушие по данному вопросу. Спасибо, и храни Господь Польшу и её народ.

Гарри Гопкинс: Здравствуйте, коллеги. Позвольте отметить, что бедствуют все государства, вне зависимости от их этнической или иной принадлежности. Сегодня мы должны разобрать такой вопрос как польский, потому что именно Польша испытала особенные тяготы этого периода. Мы считаем, что польскому народу необходимо вернуть свою независимость, так сказать, вернуть его семью.

Зорин: Хотелось бы сказать о том, что мы надеемся, что наша конференция станет заключительным этапом войны и мы всё-таки заключим мир, который распространится на весь земной шар, и его население будет придерживаться заключений, которые мы выдвинем на сегодняшнем совещании.

Гопкинс: Наша основная цель – договориться по этому непростому вопросу.

Зорин: Я предлагаю такой план действий: в первую очередь, каждому необходимо высказаться по поставленным вопросам, после мы сможет прийти к общему компромиссу.

Эрл Бриджес: По поводу польских границ: мы думаем, что было бы бессмысленно обсуждать это на нынешней конференции. Наша основная цель сейчас – прийти к взаимопониманию по поводу правительства Польши...

Фёдор Тарасович Гусев (перебивая): Я считаю, что не совсем корректно утверждать, что вопрос о границах бессмысленный.

Бриджес: Я предлагаю решить этот вопрос позже.

Гопкинс: Мы должны выработать определённый механизм, на котором могут основываться наши коллеги, поэтому обсуждение данного вопроса необходимо. Но я согласен с господином Бриджесом – приходить к конкретному решению ещё рано.

Бриджес: Сразу скажу по поводу линии Керзона: мы планируем, что это граница отойдёт на 30 километров к Польше, и сейчас я не вижу смысла обсуждать границы с запада.

Уильям Аверелл Гарриман: Не забывайте, что многие территории ещё не освобождены. Предлагаю решать эти частности на следующей встрече, а сейчас выработать общие положения. Польша действительно пострадала, территории Восточной Пруссии будут полезны ей; кроме того, Польша должна получить выход к Балтийскому морю, а, собственно, сама территория должна быть неделима.

Зорин: Сейчас всё-таки актуальнее обсудить вопрос о правительстве Польши.

Бриджес: Как мне видится, его можно решить по двум стратегиям: первая – создать сейчас правительство, которое будет соответствовать мнению граждан. Я считаю, что сегодня, когда Польша не в состоянии сама принимать решения, мы можем вынести польскому народу свой вердикт. Вторая (этот вариант всё же ближе СССР) – вместо того, чтобы договариваться сейчас, мы можем провести в Польше выборы, самые стандартные, партийные, на правах польского народа. Народ может выбрать сам. Мы изначально здесь договоримся о временном правительстве, которое разработает конституцию. Поскольку в Польше не представлены США и Великобритания, также просим допустить туда наших делегатов, для создание честных выборов, чтобы весь процесс не контролировало только СССР. Я допускаю оба варианта.

Гусев (на повышенных тонах): Мы категорически против включения кого-либо из эмигрантского правительства в состав польского правительства! Вы хотите, чтобы кучка предателей решала судьбу Польши? Мы готовы обсуждать вопрос о правительстве только тогда, когда эмигрантское правительство будет расформировано. Они распускают грязные слухи о СССР. Границы с Польшей – это принципиальный вопрос для моего государства. Это вопрос о нашей безопасности! Мы готовы согласиться на честные выборы, но без эмигрантского правительства.

Гарриман: Вы помните, что было 1 сентября 1939 года? Разве можно говорить, что Польша сражалась? Судьба правительства в изгнании – это большой вопрос, но это такие же граждане Польши, они имеют такое же право, они также борются против фашистской Германии.

Гусев: Примет ли делегация Великобритании или США любой выбор польского народа?

Гопкинс: Если будут учтены все интересы и будут участвовать партии всех направлений, то у нас не останется выбора.

Гусев: Мы предлагаем пока организовать в Польше временное правительство, а в сентябре организовать комитет и провести выборы. Мы считаем, что в данный момент, когда активно проводятся военные операции, у нас нет возможности проводить в Польше выборы.

Гопкинс: Товарищ Гусев, позвольте спросить, на каких принципах, по Вашему мнению, будет работать комитет?

Гусев: Мы предлагаем организовать по одному представителю от каждого государства, но доминировать, на наш взгляд, должны представители Польского государства.

Гопкинс: Друзья, позвольте отметить… Получается, у нас на данный момент есть два правительства; если мы выберем что-то одно – не будет учтён интерес польского народа. Нам надо не выбирать между двумя, нам нужно создать третье, особенное.

Зорин: Нам в любом случае необходимо прийти к какому-либо компромиссу.

Гопкинс: Настаиваю, что прямо сейчас нужно разработать международный механизм, как всё это будет происходить, с участием всех стран-союзников.

Гарриман: Наша задача – создать самую устойчивую систему, которая будет работать полвека. Но мы не можем гарантировать того, что в результате свободных выборов к власти не придут жестокие люди. Мы можем договориться, но не можем утверждать, что в странах наших союзников (например, СССР) к власти не придут люди, которые захотят усилить и увеличить своё влияние.

Зорин: Всё звучит так, будто у Польши не будет никакой возможности к самоопределению.

Гопкинс: Отсюда вытекает такое следствие, что Польша захочет нейтралитета.

Гусев: Думаю, все мы заинтересованы в создании полноценного независимого государства в лице Польши, но провести выборы сейчас мы не можем, это возможно на следующей конференции, после победы над Германии. Предлагаю вернуться к вопросам по поводу границ Польши.

Бриджес: Мы пока можем только обсудить, вернется ли Львов в состав СССР. [неразборчиво].

Бурное обсуждение.

Гарриман: Предлагаю вынести запрет однопартийности.

Гусев: Полностью поддерживаю. Стоит даже постараться избежать возникновения двухпартийности. Все мы хотим, чтобы в Польше, в первую очередь, учитывалась воля народа. Это должен быть самый первый принцип – право польского народа на выбор партий по их интересам. Мне интересно выслушать от Вас, как будет выглядеть конкретный механизм, который бы не ввёл Польшу в экономический кризис. Вопрос механизма выборов...

Бриджес (перебивая): Механизм формирования вооружённых сил и вывод советских войск.

Гусев: И всё-таки я предлагаю вынести наконец на обсуждение вопрос о временном правительстве и международном комитете. В заключении нашей дискуссии предлагаю проголосовать по поводу восточной границы Пруссии. Кто согласен, что только Белосток и Львов переходит к СССР?

Делегаты голосуют единогласно.

Зорин: Предлагаю рассмотреть вопрос о проблеме выборов. Какими всё-таки механизмами это будет осуществляться?

Гарриман: Начать всё-таки нужно с комитета. Всё же лучше организовать там коллегиальное представительство и отдельно президиум, который будет принимать основные решения.

Бриджес: Можем организовать комитет, который получит статус главного административного органа. Получается, у нас будет по три представителя от каждой страны-союзницы. Допустим, один человек будет связан с экономическими вопросами, другой – с социальными и третий – с политическими.

Гопкинс: При такой структуре комитет не сможет выполнять свою основную функцию – следить за честностью выборов.

Гарриман: Председатели избирательных комиссий – это представители стран-союзниц, а региональные комиссии нужно набирать из поляков.

Гусев: Почему СССР не может иметь немного б о льшую долю представителей? Как страна, которая освободила Польшу? Я не хочу сильный перекос, но всё же…

Гопкинс: Мы хотим, чтобы Польша стала независимым и экономически сильным государством – этому способствует проведение демократических выборов, соответственно, влияние с каждой стороны должно быть равномерным. Иначе мы не сможем быть уверены, что честность выборов будет соблюдена. Равномерность приведёт страну к благополучию.

Гусев: Насчёт проведения честных выборов: мы не требует такое сильное увеличение, из-за которого можно ставить под вопрос честность выборов.

Бриджес: Я готов поддержать вашу идею и увеличить ваше влияние до 40 %, разделив остальное по 33 %.

Предложение принято делегатами.

Гопкинс: Получается, что на данный момент в Польше находится два правительства: от СССР и от Великобритании. Они оба не могут быть легитимными. Нам нужно определиться, что делать с польским правительством, чтобы была не заинтересована ни одна сторона. Если останется одна из сторон, тогда она получит все ресурсы для проведения нечестных выборов.

Гусев: Если Вы согласны, то после объявления результатов выборов нового правительства старое действовать перестаёт. Предлагаю такую систему: проходят выборы, далее проходят все соответствующие выборы, после полного формирования окончательного правительства старое складывает свои полномочия.

Бриджес: А что, если мы наконец-то организуем тот комитет и дадим ему полномочия временного правительства?

Гопкинс: А это хорошая идея. Но всё-таки система выборов должна быть открытой.

Гусев: Делаю официальное заявление: мы предлагаем статус временного правительства передать в обсуждение вышестоящимм чинам, у нас не получается прийти к единому консенсусу по этому поводу.

Гопкинс: «Большая тройка» в любом случае будет принимать единое решение, но их решение должно на что-то опираться, для этого им понадобится наша работа.

Гусев: Вы считаете, что комитет может стать временным правительством?

Гопкинс: Да.

Бриджес: Итого: у нас есть комитет – высший административный орган на всех уровнях, который будет управлять Польшей до выборов. Ему будут переданы все силовые структуры. Получается, по соотношению делегатов: 3 от США, 3 от Великобритании и 4 от СССР. Создаётся он на год, начиная с момента победы над Германией, до этого момента может действовать правительство СССР. Далее происходит расформирование старого правительства. Комитет – единственный орган, который имеет право править Польшей. Среди всех участников будет избираться председатель.

В зал входят представители других комиссий для согласования некоторых вопросов. Ведётся бурное обсуждение.

Гопкинс: Друзья, на повестке дня у нас остался один нерешённый вопрос – западные границы Польши.

Гусев: Хорошо, давайте это представим как проект, а остальные подробности рассмотрим позже.

Гарриман: Итак, друзья, все вопросы, выдвинутые на сегодня мы решили. У нас есть собранный проект, который мы можем отправить «Большой тройке». Поздравляю Вас, коллеги!

ЗАСЕДАНИЕ КОМИССИИ ЗАКРЫТО