Боги, богини и процесс созидания

Мировые религиозные традиции изобилуют образами богов и богинь как Творцов. Первым образом Творца была древняя Богиня, которая виделась как дающая рождение вселенной. Во всех частях света древнейшие священные искусства чествовали женскую способность давать жизнь, не только детям, но и искусству, литературе, изобретениям, в самом деле, вселенной. Древние цивилизации почитали женское за способность создавать молоко и вскармливать, кровоточить во время менструации и не умирать.

Сын и возлюбленный Богини также почитался как божество, и c ним проявлялся образ детородной божественной пары. Образ божественной пары, создающей жизнь через экстатическое соитие, подчеркивает экстатическую, радостную и наслаждающую природу жизни и процесса творения. В этом смысле процесс творения – это секс в его наилучшем виде: полный радости, любви и взаимного удовольствия. Представьте себе жизнь в культуре, в которой такой образ лежит в основе понимания природы жизни!

Позже сотворение вселенной стало рассматриваться не как природный, физический процесс рождения ребенка из материнского чрева или проистекающий из благодатного единения божественной пары, но как ментальный процесс. Яхве, Бог Отец из Торы, он же Иегова христианского Ветхого Завета, создал мир магией языка, сказав: «Да будет свет». Эта сила Слова, Логоса, созидать посредством силы речи и понимания. Схожим образом, Зевс породил Афину из своей головы.

Если у каждого есть внутренний бог, что это за бог? Если бог созидает через процесс, схожий с рождением, то тогда он начинает с любви и удовольствия и отпускает контроль над процессом, когда случается зачатие, до тех пор, пока ребенок не рожден. Этот взгляд дает возможности для интенсивного опыта и ощущений, но не для контроля. Если внутренний бог распят или растерзан, как Христос или Дионис, процесс творения будет преисполнен страданиями до момента возрождения и освобождения, когда новая реальность будет создана. Если внутренний бог – Король и Отец, творящий по приказу ума, процесс творчества пронизан контролем, но в нем мало страсти.

Если в каждом из нас есть бог или богиня, полезно представлять его или ее образ, чтобы находить адекватное внутренней священной сути проявление во внешнем мире. Мы можем также получить большую ясность и понимание своего процесса созидания или рождения жизни через изучение людей творчества и того, как они понимали процесс созидания.

Жизнь как форма искусства

В романе «Портрет художника в юности» Джеймс Джойс изображает художника Богом, возвышающимся над суетой событий, полностью контролирующим, незаинтересованным, «подстригающим ногти». С другой стороны, Элис Уокер описывает, как появились Сили и Шик, главные героини романа «Цвет пурпурный», и попросили ее написать их историю. Ее рассказ переполнен эмоциями по мере того, как она с большими усилиями дает рождение роману, достоверно описывающему истории девушек.

Когда мы создаем свою жизнь, мы можем брать уроки и у классического искусства, придающего особое значение навыку и контролю, и у романтического искусства, акцентирующего внимание на вдохновении и страсти. Как и с созиданием, проживание опыта Музы есть действие творческого воображения. Без Музы способность к творчеству не возникает. Есть периоды засухи, когда какими бы умелыми и деятельными мы бы ни были (сейчас или в прошлом), мы не можем создать ничего ценного.

С другой стороны, хоть встреча с Музой и может подарить вдохновение, мастерство исполнения может быть неустойчивым и дисциплинарно рваным. Провозглашаемые классической традицией навыки и контроль, дистанция принципиально важны для мастерского исполнения. Процесс творения великого искусства почти всегда является супружеством тяжелого труда и встречи с Музой. В идеале мы начинаем созидательный проект принимающим воображением, но завершаем его применением творческих навыков, направленных на достижение формального контроля.

Так же и с жизнью. Эго упорно трудится, чтобы овладеть ремеслом жизни. Когда мы входим в тайны Души и стремимся, любим, теряем, мы открываемся благодати, Музе, вдохновению. Результатом синергии вдохновения и навыка становится жизнь, проживаемая как величайшее искусство.

И артисты, и мистики учатся думать как дети, чтобы обладать, как говорят буддисты, «разумом новичка»: ограничивать или упразднять предубеждения о реальности, которые блокируют способности к созиданию. Дети преисполнены естественного и спонтанного творчества. Будучи взрослыми, мы не изобретательны только потому, что наши способности к созиданию были заблокированы. Мы слишком сосредоточены на прошлом или будущем, чтобы быть полностью открытыми и спонтанными в настоящем. И чтобы открыться, мы должны получить обратно то, что для нас по-детски естественно.

Некоторые люди созидают свою жизнь спонтанно, точно как дети безостановочно рисуют, и эта детская спонтанность и открытость опыту находит отражение во всяком их творении. Какими живыми могли бы мы быть, если бы могли изобретательно и по-новому реагировать на всякий новый жизненный опыт. И все же величайшее искусство требует зрелости, навыков и мудрости.

Процесс у других людей соединяет контроль и спонтанность. Они располагают некой общей идеей направления, в котором они движутся, но многие детали проявляются по мере того, как бессознательный творческий процесс заполняет собой более сознательный. Скульпторы часто говорят о своем искусстве как о процессе освобождения видимой им фигуры, заточенной в дереве или камне. Психологи, терапевты, учителя, священники часто видят свою работу как раскрытие преданных забвению Души или потенциала человека, и первый проблеск того, чему может служить этот потенциал, нередко служит ключом к будущим интервенциям.

Способность увидеть и дать имя этому потенциалу в себе или другом – первое действие освобождения. Только когда мы начинаем раскрывать, кто мы есть, под беззащитностью и величием, под закоренелыми привычками и жестким соответствием требованиям среды, за пределами нашего обличия и персоны, у нас может появиться какая-то уверенность, что наши действия помогают расширять индивидуальной, коллективной и мировой Душе расширяться, а не иссыхать. И тогда, во вторую очередь, мы постигаем техники того, как жить и работать в своем духе и благодати, чтобы эффективно способствовать большему благу.

Есть созидающие люди, направляющие фокус своего внимания на процесс научного изобретения. Для них наиболее важна третья, эмпирическая стадия (которая, впрочем, должна быть частью всех творческих попыток). У них есть образ, и они начинают экспериментировать с тем, что произойдет, если они будут действовать в соответствии с этим образом. После они анализируют полученные по результатам эксперимента данные и корректируют образ в соответствии с ними. Круг эмпирической обратной связи важен как для жизни отдельного человека, так и для ученых, изобретателей и математиков, поскольку если вы действуете, а результаты отличаются от ваших предположений, вам, вероятно, захочется пересмотреть гипотезы и скорректировать образ.

И хотя в своем стремлении к созиданию и проживанию прекрасной жизни мы не можем оставить Эго, мы должны покинуть его высокомерие и поверхностность. Творческий процесс сам по себе может быть процессом открытия, обнаружения. Такой процесс оставляет позади все вопросы Эго, даже устремления к вечности и бессмертию, поскольку Самость живет в соединении со вселенной. Наши творения неотделимы от нас. Созиданием мы проявляем свою природу, способы познания своей природы, мыслей, познаний. Мы творим через наслаждение и любовь к тому, что нас окружает, и к самому акту проявления творческих способностей.

Потому созидание жизни заключается не в созидании продукта, но в наслаждении процессом. И чтобы принести состояние величайшей радости, этот процесс не обязательно должен быть завершен сотворением чудесной жизни, способствующей всеобщему благу. Радость приходит от самого процесса.

Танец Эго и Души

Величайшее искусство учит нас тому, каково это, когда мы творим свою жизнь из истины своей Души, через процесс, в котором Душа и Эго в гармоничном единении, как два танцора в идеальном согласии или как две энергии в теле одного танцора, соединяющиеся в красивом, артистичном представлении. Усилия по созиданию не обязательно должны ощущаться как работа или борьба, они могут ощущаться как танец.

Опасно созидать только из Души, поскольку она известна своей нечувствительностью к потребностям тела и будет держать нас в процессе созидания, работы или танца, пока тело не уйдет в отключку. Эго должно быть активно, чтобы позаботиться о здоровье организма. Всякий, кто смотрел фильм «Амадей» (Amadeus), будет помнить яркую и полную боли сцену смерти Моцарта: он с величайшими усилиями завершает «Реквием» и после умирает. Моцарт, по меньшей мере, как показано в фильме, творил из Души красивейшую музыку, когда-либо написанную. Но ему не хватило мудрости Эго, чтобы понять, как управиться со здоровьем и финансами, и силы Эго, чтобы противостоять давлению, не писать музыку и дать себе время оправиться от серьезной болезни. И так он умер молодым, лишив себя длинной и полной жизни, а мира – музыки, которую он мог бы еще создать.

Схожим образом у многих из нас сегодня имеется столько величайших идей о том, что мы можем сотворить, создать или приобрести, что мы можем перегореть, нас обескураживает невероятная сложность жизни. Вместо выдумывания себе нового занятия, мы должны воспользоваться своим здравым смыслом, чтобы сократить их число и делать меньше.

Метафора созидания как танца помогает увидеть, как сильно созидание жизни зависит от способности заботиться о своем теле, разуме и сердце. Без здорового сильного тела танцор не сможет танцевать в полную силу. Лучший танец – тот, когда танцовщик чувствует, что не он танцует, а будто им танцуют. Танец или музыка Души захватывают, но тело или Эго настолько тренированы и искусны, что становится возможным танцевать, не сбиваясь с ритма и не истощаясь до предела. С благополучно соединенными Эго и Душой творческие способности проявляются не как страдание, приводящее игнорированию потребностей тела в пользу зову Души созидать жизнь или произведения искусства, но как, выражаясь словами Уильяма Батлера Йейтса, «цветение» живого существа.

С обретенным опытом радости мастерства мы готовы вернуться из путешествия, принести с собой сокровища и содействовать трансформации королевства. Это действие требует от нас понимания, что каждый из нас является Правителем своей собственной жизни.

Уровни творца

Тень: создание негативных обстоятельств, ограниченных возможностей; одержимость в творении, трудоголизм;

Зов: мечты, фантазии, образы или вспышки вдохновения;

Уровень 1: открыться к получению видений, образов, интуиции, вдохновения;

Уровень 2: позволить себе узнать, что вы действительно хотите иметь, делать или творить;

Уровень 3: творческие эксперименты по созданию того, что вы вообразите – позволить себе разрешить своим мечтам осуществиться.