Попытка на мысль #44: Сокровища мирские

[дабы развеять затхлый дух сокровищ духовных, обратимся к мирским]

В работе «Человеческое, слишком человеческое» мой друг Фридрих сетует:

Отчего больше не читают даже великих мастеров психологической сентенции? – ведь, говоря без всякого преувеличения, в Европе редко встречаются образованные люди, читавшие Ларошфуко и родственных ему мыслителей и художников слова, а еще реже – те, что их знают и не хулят.

И вправду! Отчего же.

Отчего же я не знаком с работами Франсуа де Ларошфуко, Жана де Лабрюйера, Шарля де Сен-Дени де Сент-Эвремона, Люка де Клапье де Вовенарга, Себастьен-Рока Никола Шамфора? Потому что до читального зала память моя в своём решете способна донести только Кант, Юм, Локк?
Может быть, не только поэтому.

Как бы то ни было, благодарю Ницше за подсказку и со странным чувством беру в руки Ларошфуко. Странным от осознания того, что мёртвый немец печётся о моём умственном благополучии больше, чем кто-либо ещё.

В своей работе Ларошфуко предлагает 641 максиму. 55 я отметил как особенно ценные. 34 добрались до этой записи.

К знакомству!

Максимы от Франсуа де Ларошфуко

Слово в пользу краткости

1.В то время как люди умные умеют выразить многое в немногих словах, люди ограниченные, напротив, обладают способностью много говорить – и ничего не сказать.

В точку! Как часто, оказавшись в обществе людей, приходится изнывать под натиском бессодержательного трёпа. Как часто, отчаявшись отыскать в их речах хотя бы какой-то намёк на предмет, достойный столь долгого говорения, ты в конечном итоге приходишь к заключению, что люди эти и не говорят вовсе — они в своё удовольствие по очереди шевелят языками, а от этого шевеления, как что-то побочное, рождаются слова, складывающиеся в жалкие обрывки мыслиц.
[беру себя в руки и далее без отвлекающих от сути комментариев]

Совершенство живёт поблизости

2. Мы не дерзаем огульно утверждать, что у нас совсем нет пороков, а у наших врагов совсем нет добродетелей, но в каждом отдельном случае мы почти готовы этому поверить.

Два слова об искренности

3. Искренность — это чистосердечие. Мало кто обладает этим качеством, а то, что мы принимаем за него, чаще всего просто тонкое притворство, цель которого — добиться откровенности окружающих.
4. Мы признаемся в своих недостатках для того, чтобы этой искренностью возместить ущерб, который они наносят нам в мнении окружающих.

Два слова о явно несчастных

5. Истинному самобичеванию подвергает себя лишь тот, кто никого об этом не оповещает; в противном случае все облегчается тщеславием.
6. Тайное удовольствие от сознания, что люди видят, до чего мы несчастны, нередко примиряет нас с нашими несчастьями.

Два слова о благочестии

7. Мы сопротивляемся нашим страстям не потому, что мы сильны, а потому, что они слабы.
8. Всецело предаться одному пороку нам обычно мешает лишь то, что у нас их несколько.

Три слова о похвале

9. Уклонение от похвалы — это просьба повторить её.
10. Когда люди уклоняются от похвал, это говорит не столько об их скромности, сколько о желании услышать более утонченную похвалу.
11. Какие бы похвалы нам ни расточали, мы не находим в них ничего для себя нового.

По чуть-чуть о: горестях, преданности, смирении, простоте, презрении.

12. Чем бы мы ни объясняли наши огорчения, чаще всего в их основе лежит обманутое своекорыстие или уязвленное тщеславие.
13. Преданность – это в большинстве случаев уловка самолюбия, цель которой – завоевать доверие; это способ возвыситься над другими людьми и проникнуть в важнейшие тайны.
14. Смирение нередко оказывается притворной покорностью, цель которой – подчинить себе других; это – уловка гордости, принижающей себя, чтобы возвыситься, и хотя у гордости тысяча обличий, но самое искусное и самое обманчивое из них – смирение.
15. Показная простота — это утонченное лицемерие.
16. Боится презрения лишь тот, кто его заслуживает.

Пассаж о добродетели

17. Похвалы за доброту достоин лишь человек, у которого хватает твердости характера на то, чтобы иной раз быть злым; в противном случае доброта чаще всего говорит лишь о бездеятельности или о недостатке воли.
18. Глупец не может быть добрым: для этого у него слишком мало мозгов.
19. То, что мы принимаем за добродетель, нередко оказывается сочетанием корыстных желаний и поступков, искусно подобранных судьбой или нашей собственной хитростью; так, например, порою женщины бывают целомудренны, а мужчины — доблестны совсем не потому, что им действительно свойственны целомудрие и доблесть.
20. В основе так называемой щедрости обычно лежит тщеславие, которое нам дороже всего, что мы дарим.
21. Нет качества более редкого, чем истинная доброта: большинство людей, считающих себя добрыми, только снисходительны или слабы.
22. Добродетели теряются в своекорыстии, как реки в море.

Научение о любви

23. Трудно дать определение любви; о ней можно лишь сказать, что для души — это жажда властвовать, для ума — внутреннее сродство, а для тела — скрытое и утонченное желание обладать, после многих околичностей, тем, что любишь.
24. Мы способны любить только то, без чего не можем обойтись; таким образом, жертвуя собственными интересами ради друзей, мы просто следуем своим вкусам и склонностям. Однако именно эти жертвы делают дружбу подлинной и совершенной.
25. Ни в одной страсти себялюбие не царит так безраздельно, как в любви; люди всегда готовы принести в жертву покой любимого существа, лишь бы сохранить свой собственный.
26. Трудно любить тех, кого мы совсем не уважаем, но еще труднее любить тех, кого уважаем больше, чем самих себя.
27. Нам легче полюбить тех, кто нас ненавидит, нежели тех, кто любит сильнее, чем нам желательно.
28. Верность, которую удается сохранить только ценой больших усилий, ничуть не лучше измены.
29. Нет вернее средства разжечь в другом страсть, чем самому хранить холод.
30. Разлука ослабляет легкое увлечение, но усиливает большую страсть подобно тому как ветер гасит свечу, но раздувает пожар.
31. Человек истинно достойный может быть влюблен как безумец, но не как глупец.
32. Тот, кто излечивается от любви первым, — всегда излечивается полнее.

Подводя итоги

33. Нам дарует радость не то, что нас окружает, а наше отношение к окружающему.
34. Нигде не найти покоя тому, кто не нашел его в самом себе.

Всё-таки комментарий

Как-то неловко совсем уж без комментария максимы оставлять. С другой стороны уж точно не мне что-то к словам мудреца добавлять, а то выглядит это так, будто бы собака гаукает на господские экипажи.

Во всяком случае, я всегда могу написать о себе, пусть даже это в комментарии к чему-то и совсем не к месту.

Запись эта далась мне тяжело, потому что мне хотелось бы говорить о любви или хотя бы о дружбе, но никак не снова и снова перечитывать изречения французского мудреца, компонуя их в более-менее стройный ряд.

Как бы то ни было, безусловно полезно время от времени светом беспристрастного разума осветить мрачные подворотни своей личности и, может быть, кое-что новое понять о себе.

Думается, что моему другу Фридриху хотелось, чтобы читали Ларошфуко, потому что борьбу с ложью он считал своим долгом. Самообман — наипагубнейшая форма лжи, а значит особенно требующая внимания, лекарства, усилий.

Неужели у кого-то и вправду настолько не хватало ума, чтобы хулить своего избавителя?