Львы-близнецы у построек К.И. Росси

Одновременно с Елагиным дворцом на прилегающей территории были построены служебные помещения — кухонный и конюшенный корпуса, оранжереи, павильон “Гауптвахта”, павильон у гранитной пристани и музыкальный, которые явились подлинными шедеврами садово-паркового искусства.

Комплекс дворца и планировка парка были первой крупной работой К. И. Росси. С еще большей силой и размахом талант и мастерство зодчего как создателя прекрасных городских ансамблей проявились в его следующей постройке — Михайловском дворце.

Ш.-Б. Митуар. Портрет архитектора К. И. Росси. Фрагмент

Дворец был возведен в 1819—1825 годах для брата Александра I великого князя Михаила Павловича; в 1896—1897 годах в нем разместили коллекции произведений русского искусства. Сейчас Государственный Русский музей известен далеко за пределами Ленинграда.

Дворец строился после победы в Отечественной войне, и Росси придал зданию черты, напоминающие о славе и доблести русского народа. Перед дворцом решетка из копий с позолоченными остриями, центральные ворота с четырехгранными пилонами украшены военной арматурой, а окна первого этажа главного фасада — скульптурными изображениями шлема древнерусского витязя, мечей и щитов.

Я. И. Росси. Здание Государственного Русского музея (б. Михайловский дворец).

К главному входу дворца ведет широкая каменная лестница, строгая и торжественная. По краям верхней площадки застыли на гранитных постаментах величественные фигуры могучих сторожевых львов, отлитых из чугуна и сейчас выкрашенных в зеленовато-бурый цвет. Статуи обращены друг к другу, и профили их отчетливо видны уже издали.

Львы стоят в уже знакомой нам позе, у них та же гордая осанка, тот же поворот тяжелой лобастой головы со злобно оскаленной пастью, приподнятая передняя лапа покоится на шаре.

На плинтах надпись: “Изделие С. тъ Петербургского К. Л. завода 1824”.

Львы перед Елагиным дворцом и зданием Русского музея “близнецы”, так как обе пары появились почти одновременно, были отлиты на одном и том же заводе по одной модели — бронзовым львам петергофского Львиного каскада ¹.

Лев у здания Государственного Русского музея.

Вслед за львиной парой для Михайловского дворца были отлиты точно такие же сторожевые львы, предназначавшиеся для имения Аракчеева в селе Грузино ².

После перевода завода с Петергофского шоссе за Невскую заставу и образования Александровского чугунолитейного завода на нем было изготовлено еще несколько пар львов, из них одна по заказу Росси для Дворцовой пристани.

К. И. Росси был крупнейшим и талантливейшим зодчим и градостроителем первой половины XIX века. Великолепные ансамбли его архитектурных творений преобразили и украсили Северную Пальмиру.

Росси умело пользовался выполненным по его рисункам чугунным художественным литьем, широко применяя его во всех своих сооружениях.

Как и Воронихин, Росси охотно украшал подъезды дворцов величественными львиными парами, копирующими изваяния, стоящие на площади Синьории во Флоренции.

Последним крупным творением зодчего были проекты зданий Сената и Синода на Сенатской площади (ныне площадь Декабристов), которые завершили архитектурный облик одной из красивейших площадей северной столицы.

Закладка здания Сената состоялась 24 августа 1829 года, строительство Синода началось на год позже; в 1834 году работы были закончены.

Два величественных желто-белых здания, соединенных помпезной аркой, богато украшенной скульптурой, поднялись на месте жилых домов и старого здания Сената.

Перед входами в здание расположены пологие спуски — пандусы, предназначавшиеся для въезда карет, и каменная лестница с массивными гранитными прямоугольниками по краям, которые должны были служить постаментами для статуй сторожевых львов.

Однако бесцеремонное вмешательство в строительство Николая I и представителей синода вносило изменения в архитектурные и особенно скульптурные детали здания. В частности, без каких-либо мотивированных оснований были отменены статуи львов. В конце марта 1832 года предложение об их отливке было передано на частный завод А. Берда и казенный Александровский; последний запросил меньшую цену, и в начале июня ему был передан заказ, в сентябре отпущены средства, а 5 октября последовало распоряжение приостановить начатые работы. 21 октября 1832 года в комитет по перестройке зданий Сената и Синода поступило донесение генерал-лейтенанта Базена, в котором говорилось: “Государь император, увидев из общего фасада, что предполагается поставить у обоих крыльцов четырех чугунных львов, изволил отменить оные и как я имел счастье донести, что сии львы уже заказаны на Александровском литейном заводе, то его величество высочайше повелеть соизволил остановить изготовление оных или в том случае, когда они уже готовы, употребить двух у нижнего спуска при Главном Адмиралтействе, а двух остальных оставить на заводе до дальнейшего востребования” ³.

Была ли отлита на заводе хотя бы одна львиная пара — неизвестно, во всяком случае львы не украсили нижний спуск к Неве — Петровскую пристань.

Правда, на заводе и в настоящее время стоит пара чугунных сторожевых львов, однако документально подтверждено, что она появилась ранее 1831 года ⁴.

Сейчас эти львы находятся на проспекте Обуховской обороны, против завода “Пролетарский”. В 1831 году по ним (точнее — по их моделям) были изготовлены ковкой из листовой меди два льва, предназначавшиеся для отправки в Берлин ⁵. Статуи были готовы в августе того же года, но дальнейшая их история неизвестна.

А в следующем году, по тем же моделям и тоже чеканкой из меди изготовили пятую по счету (четвертую в городе) пару львов-близнецов, которую в 1832 году поставили на Дворцовой пристани, у Адмиралтейства.

Дворцовая пристань

Центр Ленинграда украшает еще одна львиная пара. На набережной Невы против восточного крыла Адмиралтейства, увенчанного стройным золотым шпилем с корабликом, находится гранитная Дворцовая пристань, декорированная двумя медными статуями сторожевых львов с передней лапой на шаре.

Дворцовая пристань на Адмиралтейской набережной.

Львы стоят, повернув друг к другу тяжелые лобастые головы, на верхних уступах широкой гранитной лестницы, спускающейся к самой воде. Своеобразны и выразительны их грозные морды с полураскрытой оскаленной пастью и страшными клыками. Широкая грудь, могучие лапы и стройное мускулистое тело с подтянутым животом говорят о силе и ловкости хищника. Передней лапой с выпущенными изогнутыми когтями львы опираются на шар.

Это, пожалуй, самые популярные в Ленинграде сторожевые львы. Тонко вычеканенные из листовой меди царственно-величавые статуи грозных зверей хорошо видны отовсюду, а их профили четко прорисовываются на фоне темно-серой глади Невы и бледной голубизны чистого неба.

Лев на Дворцовой пристани Адмиралтейской набережной.

Свое название Дворцовая пристань получила благодаря тому, что она расположена неподалеку от Зимнего дворца, но ее сооружение не имеет прямого отношения к его истории.

Не случайно пристань находится у Адмиралтейства.

С петровского времени Адмиралтейство, построенное как судостроительная верфь-крепость, с трех сторон было окружено каналом и обнесено земляными валами с бастионами. Во втором десятилетии прошлого века валы срыли, а канал был засыпан, и на его месте разбит бульвар, который вскоре стал излюбленным местом прогулок петербуржцев. Боковые аллеи, шедшие вдоль восточного и западного павильонов Адмиралтейства, выходили к Неве. Нужно было оформить спуски к воде. Такие спуски, или пристани, в виде широких гранитных лестниц с промежуточными площадками были сооружены в период с 1820 по 1824 год ¹. Одна пристань, находившаяся между наплавным Дворцовым мостом и восточным крылом Адмиралтейства, получила название Дворцовой, другая, у западного крыла, — Петровской, так как рядом была Петровская площадь (ныне площадь Декабристов).

Дворцовая пристань находилась в самом центре столицы, неподалеку от царской резиденции, и со стороны Невы должна была привлекать внимание, поэтому она нуждалась в достойном декоративном оформлении.

Еще до засыпки Адмиралтейского канала архитектор Л. Руска (1758—1822) проектировал на набережной между Адмиралтейством и Зимним дворцом красивую пристань-лестницу, украшенную четырьмя аллегорическими женскими фигурами на круглых пьедесталах, с лежащими каменными львами, обращенными в сторону дворца.

В отделе эстампов Государственной Публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина имеется рисунок неизвестного художника, изображающий Дворцовую пристань, декорированную двумя парами лежащих львов ².

В конце 1820-х годов К. И. Росси создал проект скульптурного оформления Дворцовой пристани, получивший одобрение. Зодчий предлагал установить наверху две скульптурные группы, изображающие коня с водничим, а ниже, на уступах лестницы, — статуи двух львов с лапой на шаре.

Предложенная скульптором В. И. Демут-Малиновским модель “Коня с водничим” не получила одобрения и была отклонена. Тогда появилась новая идея — украсить пристань конными группами наподобие тех, какие находились в Париже при въезде на Елисейские поля. Скульптурные композиции изображали исполинских коней, бешеных, со свирепым взглядом и оскалом зубов и развевающейся гривой; они влекут за собой водничих, кажущихся в сравнении с животными малорослыми. Группы исполнил в 1745 году Г. Кусту-старший.

Петербургская Академия художеств сделала запрос о возможности получения малых моделей групп Кусту. Ответа из Франции не последовало, и запрос пришлось повторить. В феврале следующего, 1828 года в Академию художеств из Парижа К. П. Брюллов присылает небольшой рисунок одной из конных групп; а в начале марта поступают малые бронзовые копии обеих групп и 5 октября — алебастровые для создания по ним больших моделей ³. Однако такие модели изготовлены не были, да и отливка их в металле обошлась бы очень дорого, по 32 тысячи рублей за группу.

Осенью 1828 года делается попытка решить вопрос о декоративных статуях львов для пристани. Росси просит директора Санкт-Петербургского Александровского чугунолитейного завода Кларка сообщить о возможности изготовления таких статуй, а затем в донесении министру императорского двора П. М. Волконскому от 20 октября пишет, что на заводе хороших мастеров нет, а “... от искусства приготовления таковых моделей зависить будет совершенство фигур... гораздо бы лучше заказать сделать оные модели известным художникам” ⁴.

В ответ министр предлагает осмотреть и измерить мраморных львов Трискорни, стоящих у подъезда дома военного министерства, с целью “... постановления на пьедесталах у спусков к Неве”.

Росси осмотрел и даже зарисовал мраморных львов, но предложение использовать их для украшения пристани категорически отклонил, рассудив, что “... львы сии по малости их для сего назначения будут казать безобразие” ⁵.

Затем в оформлении Дворцовой пристани по неизвестным нам причинам наступает довольно длительный перерыв.

В начале мая 1832 года Николай I распорядился установить на нижнем спуске к Неве две порфировые вазы, присланные в дар шведским королем в 1830 году, а наверху поместить на высоких пьедесталах мраморные статуи Геркулеса и Флоры из Таврического дворца ⁶.

Но статуи эти не попали на пристань, а спустя много лет, в 1862 году, были установлены в Александровском саду (ныне сад Трудящихся), где находятся и сейчас.

В конце мая снова возвращаются к проекту Росси, и Волконский пишет на Александровский завод Кларку, что “... государь хочет знать, сколько будет стоить отливка двух львов по имеющейся в заводе модели...” ⁷

31 мая 1832 года Кларк отвечает, что для изготовления фигур львов по присланным на завод рисункам Росси и указанным им размерам нужно сделать новые гипсовые модели, а если взять готовые, размеры которых ненамного меньше, то отливка будет стоить 2500 рублей за одного льва. А дальше Кларк предлагает изготовить статуи дутьем или чеканкой из листовой меди, что будет быстрее и значительно дешевле, по 1800 рублей за льва; статуи будут гораздо легче, а следовательно, их перевозка и установка также обойдутся дешевле.

Это донесение, приводимые в нем доводы Кларка по сути дела и предопределили появление медных львов на Дворцовой пристани.

Вскоре, 5 июня, Волконский сообщает на завод, что “государь повелел сделать двух львов чеканкой и четыре постамента из чугуна для львов и ваз” ⁸.

Лев на Дворцовой пристани Адмиралтейской набережной.

Таким образом, отдав в мае распоряжение об украшении пристани вазами и мраморными статуями, царь спустя месяц отменяет его, соглашаясь на установку двух львов и ваз, причем речь идет уже не о двух спусках, а только о Дворцовой пристани.

Иных распоряжений не последовало, и через три месяца медные львы, выкрашенные под цвет старой бронзы, были готовы.

В сентябре 1832 года статуи львов украсили Дворцовую пристань (одновременно с большими порфировыми вазами, перевезенными из Таврического дворца); они были установлены на чугунные постаменты с волютами, отлитыми по проекту архитектора Л. И. Шарлеманя (1788—1845).

В таком виде пристань простояла четыре десятилетия. В апреле 1872 года вышло распоряжение об устройстве набережной вдоль Главного Адмиралтейства на средства, полученные от продажи под застройку земельных участков между крыльями верфи. 7 февраля в Санкт-Петербургской думе состоялся конкурс проектов “на сооружение гранитной набережной от Петровской площади вдоль Главного Адмиралтейства до Дворцового моста” ⁹. 14 августа произошла закладка Адмиралтейской набережной, а 21 ноября 1874 года — ее торжественное открытие.

При устройстве набережной порфировые вазы помешали прямому проезду, и их установили на Петровской пристани, где они находятся и поныне.

В 1911—1915 годах при сооружении постоянного Дворцового моста Дворцовую пристань пришлось разобрать и вновь соорудить немного ниже по течению реки, на оси восточного павильона Адмиралтейства.

Во второй раз львы ненадолго покинули пристань в начале 1950-х годов. В годы Великой Отечественной войны во время варварских артиллерийских обстрелов и бомбежек Ленинграда медные львы получили “тяжелые ранения”. Но пришла победа, и город-воин стал залечивать раны. Дошла очередь и до львов: сперва один, а за ним и другой были отправлены в реставрационные мастерские и вскоре снова украсили Дворцовую пристань.

Рассказ о сторожевых львах подходит к концу. Остается немного сказать о бывшем Александровском заводе, на котором руками многих безвестных мастеров и умельцев были созданы не только чугунные и медные львы, но и другие высокохудожественные изделия, обогатившие скульптурный наряд Петербурга — Ленинграда.