В которой носильщик открыл дверь номера

Изнутри дверной проем был плотно задернут портьерами, бордово-багровыми с золотом — весь «Павильон де ля Рен» тяжеловесно декорирован а-ля якобы барокко, и Уоллер галантно отодвинул штору, пропуская меня вперед.

Первое, что я увидела, это кресло в глубине комнаты и — сидящего в нем Брунара. Мгновенное изумление на его лице сменилось вежливой улыбкой, и он начал подниматься.

— Проходи, проходи, Эле, — ободрил меня Уоллер, посильнее распахивая портьеру, но я не могла сделать ни шага, видя, как Брунар, уже встав с кресла, идет к нам…

И тут портьера вместе с карнизом грузно рухнула вниз!

Я инстинктивно отпрянула назад и почувствовала, как Уоллер прижал меня к себе.

— Боже, Эле, — сдавленно прошептал он. — Если бы ты шагнула, он бы — на твою голову! Ты о'кей?

— О'кей, — неуверенно пробормотала я.

— Это безобразие! Ваш отель разваливается на куски! — Брунар орал на носильщика так, словно свалившийся карниз — личная вина парня. — Вы чуть не убили мадемуа…

— Прекратите, сэр! — раздраженно по-английски перебил его Уоллер. — Парень не виноват ни в чем. Ты свободен, приятель, оставь это здесь. — Он сунул носильщику мелочь, и парень, прислонив чемодан к стене возле номера, ретировался.

Ватными ногами я переступила порог, потом вошел Уоллер и закрыл дверь за собой.

— А с владельцем отеля я поговорю сам! Счастье, что моя кузина не пострадала!

— Как вы сказали, мсье Уоллер? — по-французски переспросил Брунар и презрительно, пальцем показал на меня. — Кузина?

— Да, моя кузина Эле… Хеле… Хэле-эн-лин-на Крийс-пу-лай-нен!

Я энергично замотала головой и замахала руками.

— Нет! Нет, мистер Уоллер! Я сейчас все объясню вам!

Уоллер насторожился.

— Мило, мадемуазель Пленьи, — ехидно произнес Брунар по-французски. — Вот уж никогда бы не мог подумать, что в вашу очаровательную головку придет идея нагло выдавать себя за наследницу! Воспользовались служебным положением… Решили, это сойдет вам с рук? Надеялись, что я займу вашу сторону?

— Вы в своем уме, мсье Брунар? — от отчаяния не думая о громкости, заорала я. — Это просто недоразумение! Я с самого начала хотела сказать мистеру Уоллеру, но…

— А законную наследницу куда? — не унимался Брунар. — Я так и знал, что вы, мадемуазель, задумали нечто с мсье Брунсберри, когда вместе с ним пытались отговорить меня встречать мадмуазель Крилулайнен!

— Крийспулайнен! — запальчиво поправила я. — Потрудились бы хоть выучить фамилию! И я вас вовсе не отговаривала! Это мсье Брунсберри был против!

— Естественно, чтобы выдать вас, милочка, за нее! Вы блондинка, она блондинка. Зачем искать настоящую?

— Что вы несете, Брунар?! — кричала я. — Вы сумасшедший!

— Я сумасшедший? Думаете, я не понял, почему Брунсберри послал меня одного встречать мадемуазель из Финляндии, когда мы засели в пробке? Мол, вы, Брунар, знаете Париж лучше, вы сумеете попасть в аэропорт по-другому. До встречи в отеле в пять! Теперь я все понял! Все очень просто! Чтобы без десяти пять, — Брунар постучал по циферблату своих часов, — предъявить вас вместо Крилулайнен, чтобы, когда с законной наследницей появлюсь я, обвинить в подлоге меня! Но провести Брунара еще никому не удавалось! Я привез законную наследницу заранее! А ведь можно было и не ждать никаких пяти часов, а просто убрать меня и Кропулайне! Киллер из-за угла — и все дела!

— Киллер? — переспросил Уоллер, выхватив из безудержного потока французской речи международное слово.

— Извините, мистер Уоллер, — опомнилась я, убавила громкость и перешла на английский. — Я сейчас все объясню. Просто мсье Брунар слишком перенервничал из-за этой портьеры, потому и приплел киллера. — Я очень надеялась, что Уоллер ничего не понял из обвинений Брунара. — Я хотела объяснить еще в аэропорту, что я вовсе не та, за кого вы принимаете меня, и я вообще не понимала, кто вы и почему заинтересовались мной, но если честно, то… — Я закусила губу. Я чуть не призналась, что мне стало страшно потерять его, но ведь я же не могу говорить такое при Брунаре, и вообще не могу! Он — мой клиент и все…

Уоллер усмехнулся и лукаво посмотрел на меня, вернее с лукавой улыбкой. И мне сразу стало не так страшно.

— Вообще-то я толковый парень, Эле, то есть мисс э-э-э…

— Пленьи, — робко подсказала я. — Я сотрудник «Гранд Жюст», вы, наверное, уже поняли… Пленьи, Элен Пленьи.

— Значит, все-таки немножко Эле? Да? А я Майкл. — И он протянул мне руку.

Я вложила в нее свою, глядя прямо в его улыбающиеся глаза. Плевать, что здесь Брунар!

— Так вот, Эле, — Майкл водрузил сверху свою левую руку и теперь держал мою уже обеими, как бы обнимая ее, — я так понял, ты в сговоре с моим Брунсберри? Ты ведь никогда не видела его, потому и написала на чемодане свое имя. Но из-за пробки коварные планы грозили рухнуть, и Брунсберри послал встречать «кузину» меня, однако мистер Брунар не только разгадал коварные планы, но и оказался проворнее, своевременно встретив и доставив истинную наследницу?

— Все именно так, — откуда-то с другой планеты отозвался голос Брунара, на нашей же с Майклом — существовали только мы и держались за руки; я ведь даже не заметила, в какой момент тоже присоединила к остальным свою левую руку. — Именно так, мистер Уоллер!

Я отдернула руки и на мгновение заметила испуг в глазах Майкла! Боже, значит, это правда, что мы оба были на другой планете? Ох, только этого мне не хватало. Вот предусмотрительный мэтр Ванвэ и не берет женщин в свою контору…

— Кажется, я понял, почему ты не… — Майкл все еще как будто не замечал присутствия Брунара и смотрел только на меня. — Ладно, неважно! Все к лучшему в лучшем из миров, как говаривал ваш старина Вольтер. Но ведь ты кого-то встречала? Да? Причем незнакомого человека, если написала на чемодане имя. Как ни крути, но факт остается фактом.

Он ревнует! — в смятении поняла я. Но я же не могу признаться, что встречала «жениха» от брачной конторы! Я уже было приготовилась соврать про неожиданно свалившуюся на голову родственницу — упоминание об особе мужского пола показалось мне лишним, — как вдруг девичий голос произнес:

— Хэллоу! — и из глубины апартаментов возникла фигурка в махровом халате и с тюрбаном из полотенца на голове.

Майкл встрепенулся.

— О, проостите, господаа! — по-французски, но чудно заговорила девушка, смущенно приближаясь к нам и нацепляя на нос внушительные очки. — Я не думаала, что так долго протомываясь в ванной, а вы уууже есть здесь. Я слышал некий шуум, но была бежаать вода, и я дуумал, что это есть телефизоор. Извиинитээ, я не имел успеваать делать себя порядоок.

Независимо от очков девушка была изящная, хорошенькая, выглядела смущенной и растерянной. На вид — не больше двадцати пяти. Брунар старательно изобразил улыбку.

— Вот, мсье Уоллер, наша дорогая мадемуазель из Финляндии, — объявил он. — Должен предупредить вас, мсье Уоллер, что мадемуазель не владеет английским языком.

— Просто Линнаа, — пропела девушка из ванной, видимо понимая, что Брунар не в состоянии выговорить ее имя.

— Моя милаэ маленький кузинана! — воскликнул на своем невнятном французском Майкл и кинулся обнимать финку.

— О, куузеен! — пела та и, сняв очки, по-родственному целовала его в щеки, Майкл тоже в этом преуспевал. — Я не дуумалаа, что мооя находить американски куузен! Мооя стала тогда учитель английский, нее французский!

Майкл смеялся и подмигивал ей.

Ваша ревность неуместна, Элен Пленьи, сказала я себе, вы глупы просто элементарно. Во-первых, вы забыли о том, что в завещании формулируется: «…моему внуку Майклу Уоллеру, в случае смерти указанного — его старшему сыну», стало быть, улыбчивый внук женат, если имеет старшего сына. Во-вторых же, и самое главное: вся его симпатия относилась не к белокурой «очаровашке» Эле, а была всего лишь выражением родственных чувств к кузине-учительнице, но, как видно, вовсе не английского, а французского языка. Молоденькая учительница французского языка владеет им с ошибками? Ну и что? Она наверняка тоже взволнована от встречи с братом.

— Мойя финский кузинана! Линнана! — подражая распеву родственницы, выговаривал Майкл. — Линнана!

— Линнаа, Линнаа, — мурлыкала «кузинана», кокетливо поправляя на голове махрово-полотенцевый тюрбан.

Неужели они действительно родственники? Хотя какая мне разница? Завтра я расстанусь с ними навсегда: с Майклом, «Линнаной», Брунаром и Брунсберри. Брунсберри! — спохватилась я. На часах начало шестого, я же должна была позвонить ему из холла отеля ровно в пять! Не страшно — он в соседнем номере. Надо бы сказать Майклу, что мне нужно сходить к Брунсберри и передать картину. А завтра утром все мы в последний раз встретимся в «Гранд Жюст», мэтр Ванвэ лично огласит завещание, и наследники получат кто замок, кто картину; все необходимые документы я уже подготовила… Стоп! А где картина? В чемодане. А чемодан? Мы забыли его у входа в номер! Мы? Я! Это я забыла, кто я и зачем здесь я… И вообще, такое ощущение, что я запамятовала еще кое-что…

— Мистер Уоллер, — начала я, одновременно силясь вспомнить, что же еще улетело из моей головы. — Мистер Уоллер!

— Да? — рассеянно отозвался он, переводя взгляд с кузины на меня. — Да, Эле?

На губах Майкла все еще жила улыбка, адресованная его родственнице, но глаза! Напряженное выражение темно-серых глаз вовсе не соответствовало улыбке. Эти глаза пристально смерили меня с головы до ног, словно их хозяин видел Элен Пленьи впервые. Мне захотелось сжаться, стать совсем маленькой и мышкой выскользнуть из комнаты. Я невольно опустила голову и увидела на себе костюм от Диора. Только бы моего будущего гонорара хватило, чтобы расплатиться за него…

— Я все возмещу. — Я опустила голову еще ниже.

— О'кей, Эле. Именно это ты и хотела сообщить мне? Или?..

По голосу я чувствовала, что на его губах опять дружелюбная улыбка, но поднять глаза, чтобы убедиться в этом, было выше моих сил.

— Коузеен, моя мечта повидать заамоок!

Я вздрогнула и столкнулась с Майклом глаза в глаза. Неужели мы с ним опять на другой планете? Словно отвечая на мой безмолвный вопрос, он кивнул, выразительно поведя бровью.

— Несомненно, кузинана. — Он улыбался уже ей и говорил на французском собственного изобретения: — Можешь гостить замок, сколько твоя хотелось.

«Кузинана» без лишних слов повисла у него на шее.

— Вы так добры, мистер Уоллер, — сказал Брунар.

От резкого движения полотенечный тюрбан финки поехал на сторону, и ей пришлось заняться им, оставив родственника в покое. Майкл одернул пиджак и заговорил уже по-английски:

— Господа, у меня мало времени. Давайте переходить к делу. Мистер Брунар, вам не трудно пригласить Брунсберри?

Брунар кивнул и направился к двери.

— Огласим завещание и покончим с этим, — продолжал Майкл, глядя в пространство. — У меня завтра сложный день.

«Кузинана» приоткрыла рот, наверное, чтобы сказать, что она не понимает по-английски. Следовало бы перевести ей, подумала я, но сначала нужно напомнить Майклу, что процедуру оглашения мэтр Ванвэ назначил на завтра… В дверь постучали.

— Откройте, Брунар, — сказал Майкл. — Должно быть, Брунсберри. — И посмотрел на часы. — О, да уже начало шестого.

Брунар исполнил его приказание с расторопностью швейцара. На пороге стоял крупный холеный мужчина, одетый, пожалуй, даже элегантнее своего патрона. Лет сорока, но с абсолютно седой шевелюрой, которая между тем выглядела весьма импозантно от соседства со свежей, спортивно-загорелой физиономией и молодыми влажно-блестящими карими глазами. Они заблестели еще выразительнее и масленее, прямо как у сытого, куртуазно настроенного кота, стоило Брунсберри обнаружить в номере Линну и меня. Особенно Линну — в ее банном бело-махровом дезабилье, под которым явно не наличествовало никакого иного. Терпеть не могу таких вальяжных сорокалетних плейбоев! А ведь из разговоров по телефону у меня сложилось о Брунсберри совсем иное представление. Я-то думала, что ему за шестьдесят, как Брунару, но в отличие от последнего Брунсберри более деликатен, хоть и американец. Наверное, все дело в его старомодно безупречном английском с элегантными вставками французских словечек… Впрочем, сейчас оба поверенных двух покойных дам стояли рядом, и я не могла не признать между ними сходства! Оба крупные, оба седые, правда, с разницей в возрасте лет в двадцать, но лица обоих с одинаковым выражением смотрят на Уоллера.

— Рад видеть вас, мистер Уоллер, — заговорил Брунсберри. — Мисс Пленьи, — улыбка Чеширского Кота, адресованная мне. — Мистер Брунар, — улыбка пожиже. — Мисс Крийспулайнен, насколько я понимаю? — улыбка Цезаря, адресованная Клеопатре! — Мистер Уоллер, представьте меня!

— Линнаа, — самостоятельно промурлыкала Клеопатра, сняв очки и протягивая Цезарю ручку над обрушенным карнизом. — Линнаа… Я не говоорюуу английский. — Рука была протянута высоко, явно для поцелуя, и Цезарю пришлось грациозно перегнуться через карниз, дабы не разочаровать прелестницу.

— Тысяча извинений, мадемуазель! Тысяча извинений! — Ручка Клеопатры все еще хранилась в ухоженной — тщательнее, чем у Майкла! — руке заговорившего по-французски Цезаря. — Позвольте представиться, Брунсберри, Сэмюель Брунсберри. Для вас просто Сэмюель.

— Сэээмююуеельльль…

Сказал бы уж «Сэмми», подумала я, а Майкл, словно прочитав мои мысли, сдавленно хмыкнул и на мгновение заговорщицки встретился со мной глазами. Я благодарно улыбнулась в ответ: выходит, я все-таки что-то значу, если Майкл пригласил меня вместе с ним посмеяться над этой парочкой. Я почувствовала огромное облегчение.

— Входите, Брунсберри! — сказал Майкл, возвращая Цезарю его земной облик. — Все в сборе, можем приступать к делу.

Линна завертела тюрбаном.

— Мсье Уоллер предлагает заняться завещанием, мадемуазель Линнаа, — перевел сообразительный Брунсберри.

— Брунсберри, да входите же! — почти рявкнул Майкл.

— Видите ли, мистер Уоллер, — почтительно заговорил тот, однако не двигаясь с места и подозрительно косясь на портьеры и карниз. — Дело в том…

— Ах, это! — Майкл пренебрежительно махнул рукой. — Просто катастрофа местного значения. Входите, не обращайте внимания. Мы вовсе не собирались забаррикадироваться от вас. Да входите же, Брунсберри!

Брунсберри кашлянул, потоптался.

— Мистер Брунсберри! — Похоже, Майкл закипал.

Брунсберри обвел всю компанию беспомощным взглядом и решительно, как если бы он в своем безукоризненном костюме бросался в сточную канаву, потому что от этого зависела его дальнейшая жизнь, выпалил:

— Мистер Уоллер, возле вашего номера подозрительный предмет! Следует срочно вызвать полицию!

— Что?

— Где?

— Поолициююу?

— Чемодан? — догадалась я.

— Именно, мисс Пленьи, — кивнул Брунсберри, забыв про необходимость изъясняться по-французски.

— Там картина для мадемуазель Крийспулайнен, мсье Брунсберри, — на понятном для финки языке напомнила я. — Вы же сами поручили мне съездить за ней.

— Картина! — Майкл хлопнул себя по лбу. — Так вот в чем дело! — И засмеялся, все остальные засмеялись тоже, в том числе и Линна, не знавшая английского языка. Впрочем, смех — штука заразительная. — Тащите ее сюда, Брунсберри! Сейчас мы на нее посмотрим!

Брунсберри заволок чемодан в номер, закрыл дверь.

— Давайте, давайте, Брунсберри. Вытаскивайте скорее! — торопил поверенного определенно повеселевший Майкл. — А я-то ломал голову! Выходит, Эле, ты летала за ней?

— Летала? — не дав мне ответить, быстро по-французски переспросил Брунар. — Неужели, мадемуазель Пленьи? Но, по-моему, в Сен-Мало нет аэропорта. Лично для вас построили?

— Нет аэропорта? — мгновенно вновь насторожился Майкл.

Эге, подумала я, когда тебе нужно, ты прекрасно понимаешь по-французски, и специально спокойным тоном сказала:

— Я ездила на машине. На обратном пути она сломалась. Водитель, согласившийся подвезти меня, спешил в аэропорт.

— На второй этаж? — Майкл повел бровью.

— Да? — поддержал его Брунар.

Брунсберри оторвался от своих экзерсисов с чемоданом и пледами, в которые было закутано сокровище, и своими маслеными глазками любопытно уставился на меня. Вероятно, это не укрылось от прекрасных очей «Клеопатры», потому что она тут же проявила к картине повышенный интерес и, присев на корточки возле «Цезаря» — отчего ее голые колени пришлись вровень с его физиономией, загородив меня, — пропела:

— Скорееее, Сэээмууулльль, скоореее!

— Потерпите еще одно мгновение, очаровательная мадемуазель Крийспулайнен.

— Просто Лииннаа, Сэээмуууульльль!

Майкл энергично закашлялся, прикрыв рот рукой. Я тоже едва сдерживала улыбку. Только Брунар сосредоточенно рассматривал лишенный убранства косяк над входной дверью.

Глава 6,