Постоянное развитие в будущем веке

 

Вечная жизнь – это не остановка, но постоянное движение, и потому святые непрерывно будут становиться все более вместительными в приобщении нетварной благодати Божией. Эта истина подчеркивается в библейско-святоотеческом предании. Она покоится на двух богословских основаниях. Первое: человек сотворен по образу и подобию Божию. Слова «по подобию» указывает на движение, на обращение к Богу. И естественно, под этим понимается то, что совершенствованию не будет конца, потому что это означало бы полное и окончательное уподобление Христу. Второе: оно связано с предыдущим, имеет отношение и к различию между нетварным и тварным. Тварное никогда не сможет стать нетварным. Но тварное движется к нетварному, хотя никогда не может стать нетварным по естеству. По этой причине оно всегда будет двигаться, и не будет конца этому движению.

Святые при созерцании Бога очень хорошо постигают тварность и изменчивость своей природы. Они воспринимают это как падение. Конечно, это говорится при сравнении тварного с нетварным, когда нетварное видит свое ничтожество. Потому видевшие Бога постигли свою тленность, смертность, как Авраам, и сказали: Я прах и пепел (Быт. 18, 27).

Это непрестанное движение и развитие видно из многих мест Священного Писания. Грамматический вид глаголов настоящего продолженного времени[330]во многих фразах, как то: «кайтесь», «бдите» и так далее, указывает на то, что речь идет не об устоявшемся состоянии, а о непрестанном развитии, которое начинается уже в этой жизни.

В Откровении святого Иоанна Богослова есть такое побуждение: И святыйда освящается еще (Откр. 22, 11). Это происходит не только в этой жизни, но продолжается и в иной жизни. Восшедший на ступень очищения и покаяния будет переходить от святости к святости и от благодати к благодати. Чем более человек будет получать радости от созерцания славы Божией, тем более будет увеличиваться жажда ее созерцания.

Это и есть путь добродетели. Добродетель не имеет конца. Противоположное означало бы насыщение, а сытость, что естественно, порождает утомление и усталость. Поскольку добродетели суть плоды Всесвятого Духа, то мы никогда не сможем достигнуть совершенства жизни Христовой, а значит, не существует и предела добродетели. При этом мы понимаем, что нет конца покаянию, потому что это означало бы уподобление Христу по природе.

Святитель Григорий Нисский утверждает, что добродетель не имеет конца. Совершенство в том, что измеряется чувствами, заключается определенными границами, измеряется единицей измерения. Но для великих благ, таких как добродетель, нет никаких пределов. «В том, что касается добродетели, мы научились от апостола единственному пределу совершенства – отсутствию всяких пределов»[331]. Добродетель не имеет предела, не имеет конца. Святитель подчеркивает это, имея в виду слово апостола Павла: Говорю так не потому, чтобы я уже достиг, или у совершился: но стремлюсь, не достигну ли и я, как достиг меня Христос Иисус. Братия, я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе. Итак, кто из нас совершен, так должен мыслить (Флп. 3,12–15). Апостол Павел, несмотря на свое ощущение, что его достиг Христос и что он находится на пути совершенства, чувствует, что еще не достиг.

Святитель Григорий Нисский, обращаясь к этому апостольскому высказыванию, говорит, что Павел, спеша по пути добродетели и простираясь вперед, не чувствовал, что шествие его закончилось, потому что остановку в пути не считал безопасной. Концом добродетели является зло, как и концом жизни – смерть. Бог по своей природе является совершенным благом, не имеющим никакого зла. Потому божественная природа беспредельна и безгранична, то есть не имеет конца. Подвизаться в добродетели означает приобщаться Богу. Итак, те, кто познает добро по природе, желают приобщиться его. Но поскольку добро по природе не имеет границ, не имеет конца, то пожелание приобщающегося не приобщается греху. Добродетель, следовательно, имеет один предел – бесконечность. «У добродетели один предел – беспредельность»[332].

Если такое происходит в этой жизни, то в другой жизни это, как следствие, продолжится еще в большей степени. Тогда человек приобретет большее познание Бога, а значит, и большее пожелание желаемого. Потому что чем больше любовь, тем больше и познание. А чем больше познание, тем больше и любовь, тем больше и пожелание.

Преподобный Симеон Новый Богослов говорит, что вселение Святой Троицы в сердце совершенных, вселение «ведением и чувством», есть не исполнение желания, а причина сильнейшего, большего желания. Это посещение Божие не дает человеку покоя, но пожигает его огнем. Поскольку ум не может найти конец желаемого, не может положить и предел своему желанию и любви, понуждая себя причащаться бесконечного, то «всегда носит в себе бесконечное желание и ненасыщаемую любовь»[333].

Таким образом, определение совершенства – не ограничиваться мерой. Это непрестанная и увеличивающаяся любовь, это пламенное желание Бога. Любая остановка есть зло. Потому, согласно отцам, совершенство определяется как «бесконечное совершенство совершенных».

В учении святых отцов о вечной жизни и причастии нетварной благодати Божией говорится о постоянном развитии. Преподобный Максим говорит о приснодвижимом стоянии[334]тех, кто устремляется к желаемому. Согласно преподобному Максиму, обожение отождествляется с уподоблением Богу и причастием Ему. Говоря о причастии, он рассматривает его как постоянное и непрестанное вкушение желаемого. Здесь становится очевидным, что он говорит о непрестанном наслаждении, которое и есть приснодвижимое стояние. Вот его слова: «Приснодвижимое же стояние стремящихся к желаемому состоит в постоянном и непрерывном наслаждении желаемым. Постоянное же и непрерывное наслаждение желаемым – это причастие божественного, превосходящего природу»[335].

Из всего учения преподобного Максима становится понятным, что духовная жизнь – это постоянное развитие, которое никогда не прекратится. Потому и говорится о непрестанном восхождении и умножении причастности ко благу. В его трудах мы часто встречаем такие выражения, как «приснодвижимое стояние» и «неподвижное движение». Но чтобы лучше уяснить это положение, одно из самых существенных его положений, мы должны рассмотреть проблемы, поставленные передним философией. Как известно, отцы отвечали на онтологические вопросы философов, давали правильные ответы, основанные на Откровении Божием.

Ориген, во многом следуя теории Платона, утверждал, что движение предсуществовало возникновению мира и что за движением следует остановка. Он говорил, что духи, находившиеся в Боге, почувствовали насыщение и потому пришли в движение. Плодом движения стало сотворение или рождение мира. Отсюда: спасение человека заключается в возвращении души к Богу, где будет остановка. Вот эта схема: движение>рождение> остановка. То есть сначала в движение пришли духи, потом был сотворен мир и, наконец, последует остановка, когда души, освобожденные от тел, упокоятся в Боге[336].

Преподобный Максим, противостоя философии Оригена, который двигался в рамках платонических идей о творении и спасении человека, сохраняя сами термины: «движение», «рождение», «остановка», изменяет их последовательность и наделяет иным содержанием. У преподобного Максима первично не движение, а рождение. Мир – это позитивное творение Божие. Бог изначала сотворил мир, в который поместил движение. Без движения творения не могли бы подняться к Богу. Движение, таким образом, это плод творческого действия Бога, поместившего движение в мир, а не причина рождения и падения как человека, так и мира. Всякое творение имеет от Бога возможность движения, потому что без него не было бы совершенства. Потому движение – это не причина падения, а способ восхождения. Естественно, что у движения нет предела, потому что нетварное, то есть Бог, не имеет предела, потому что беспредельно.

Преподобный Максим нашел ответ на следующую проблему: если движение – это природный признак тварного, то как тогда восторжествует остановка, то есть как когда-нибудь остановится это движение? Как раз в ответ на этот вопрос преподобный Максим ввел термин «приснодвижимое стояние». Человек пребудет в общении с Богом, но это стояние будет постоянным движением. Тварное никогда не сможет во всем уподобиться нетварному, ограниченное никогда полностью не станет тождественным бесконечному.

Таким образом, преподобный Максим, отвергая оригеновские представления о движении-рождении-остановке, говорит о рождении-движении-остановке, а также о том, что эта остановка будет приснодвижимая. Изменились, конечно, не только слова. Изменилось содержание. Потому что преподобный Максим под термином «приснодвижимое стояние» подразумевает не освобождение души от тела и пребывание ее в Боге, но вечное бытие всего человека, который состоит из души и тела, его непрестанное совершенство.

Тварь не может двигаться к небытию, к тому, что не есть, потому что этому препятствует управляющее миром действие Божие. Итак, естественным движением твари является движение к жизни во Христе, к исполнению предназначения своего создания.

В этих рамках движется богословие всех святых отцов. Ниже мы приведем несколько цитат из двух отцов, защищавших учение о том, что в иной жизни будет непрестанное развитие у тех людей, которые приобщаются нетварной славе Божией.

Преподобный Григорий Синаит пишет, что в будущем веке у святых и Ангелов не уменьшится желание благ, они не перестанут приобретать все новые и новые дары. Будущий век не будет иметь ни уменьшения, ни ослабления добродетели, и, конечно, не будет и остановки.

Для подтверждения этого тезиса мы приводим соответствующий отрывок: «В будущем веке Ангелы и святые, говорят, никогда не перестанут возвышаться в умножении дарований и никогда не ослабнут в стремлении к добру, так как тот век не допускает ослабления и уклонения от добродетели к пороку»[337].

Ту же мысль развивает и святитель Григорий Палама, противостоя философу Варлааму. Последний утверждал, что нахождение человека во время молитвы превыше чувства, как он это понимал, есть самый совершенный дар Божий. Потому та молитва, которая проходит с болью и страданием, не относится к совершенным дарам Божиим.

Святитель Григорий Палама использует много доводов, чтобы опровергнуть это положение. Между прочим он говорит, что не существует самых совершенных даров Божиих, то есть законченных и не допускающих умножения, потому что известно и очевидно, что святые в будущем веке будут иметь беспредельное преуспевание в созерцании Бога. Стремление преуспевающих не прекратится никогда. Благодать, которую получают святые, укрепляет их и ведет к приобщению большего. Бог же, изобильно дающий Свою благодать, безграничен. Именно по этой причине «сыны будущего века будут преуспевать безгранично, получая благодать от благодати и неустанно совершая сладостное восхождение». Все дары, подаваемые Богом, не есть самые совершенные, потому что совершеннейшее не принимает никакого прибавления[338].

Итак, согласно святителю Григорию Паламе, в будущем веке будет непрестанное развитие. Остановка отождествляется со злом. Непрестанное развитие начинается еще в этой жизни и для праведников продолжится в иной. Приобщаясь божественной славе, они обретут большее стремление и высочайшее желание. Иными словами, желаемый Бог безграничен и не может быть заключен никакой тварной человеческой природой, сколько бы сил она ни имела.

Святитель Григорий Палама опирается на место из святого Дионисия Ареопагита. Божественный Дионисий в своем труде «О небесной иерархии» говорит о трех чинах Ангелов. Первый чин выше всех и находится ближе к Богу. Низший чин находится ближе к людям. Есть и средний чин, который принимает осияния от высшего чина. Здесь святой говорит об очищении, просвещении и совершенстве Ангелов, что связано с тем, что они все более вмещают в себя сияние.

Преуспевание в богозрении, таким образом, есть и у ангельских чинов. У разных чинов различное преуспеяние. Первый чин «очищается, просвещается и совершенствуется, становясь чистым от всего низкого, полным изначального Света и причастным перводанному знанию и пониманию», «предсовершенной завершенности соразмерно себе исполняясь». И Ангелы очищаются от неведения через познание совершеннейших посвящений, даруемых согласно чину. Более совершенное посвящение приносит большее познание, и это познание называется очищением от предшествующего неведения. То же происходит и с другими ангельскими чинами[339].

Нужно добавить, что будущий век, согласно святителю Григорию Паламе, называется нескончаемым, не оканчивающимся никогда, не только в понимании времени, но и с точки зрения прибавления даров. Святитель Григорий, говоря о великом достоинстве Божией Матери, потому что через Нее в мир пришел Христос, подчеркивает Ее достоинство и в будущем веке. Потому что всякое преуспевание в явлении Света, откровении тайн и прибавлении даров будет невместимо без Богородицы: «В том нескончаемом веке всякое преуспеяние в явлении божественного Света, всякое откровение божественных тайн и всякий вид духовных дарований для всех будет невместим без Нее»[340].

Следовательно, святоотеческая мудрость говорит о том, что в будущей жизни у праведников не будет неподвижности, но непрестанное развитие. Это будет продолжаться безгранично, потому что по мере познания Бога желание человека будет увеличиваться, а также по той причине, что он не перестанет быть тварным, не станет нетварным по природе. Он может по благодати жить жизнью нетварного, но не по природе, что принадлежит исключительно лишь Богу, Который есть Самобытие и Саможизнь.

Это будет, естественно, с теми, кто еще прежде своей смерти вступил на ступень очищения и покаяния. То есть если человек покаялся, поисповедовался, но не успел исцелиться, ум его не успел просветиться, он по благодати Божией будет преуспевать в божественном познании. Говоря об этом, мы не принимаем латинского богословия, согласно которому если человек покаялся, но не успел исполнить своей епитимьи, то должен будет пройти через чистилище – очищающий огонь. В Православной Церкви нет и речи об удовлетворении божественного правосудия. В ней говорится о входе в стадию очищения и покаяния, хотя бы исцеление и не было завершено. В этих случаях божественная благодать и после смерти будет помогать исцелению, покаявшиеся при ее помощи будут становиться более восприимчивыми к сиянию божественного Света и причастию славы Божией.

Напротив, у непокаявшихся, не показавших на деле своего покаяния, не будет преуспевания в благе и добродетели. Я не находил таких мест у отцов, которые бы говорили о том, что нераскаянные будут двигаться к большему злу. Однако мы знаем, что, как и в раю, в аду будет градация, соответствующая духовному состоянию людей.

Христос, обращаясь к тому городу, который изгонит апостолов, говорит: Истинно говорю вам: отраднее будет земле Содомской и Гоморрской в день суда, нежели городу тому (Мф. 10, 15). Слово «отраднее» говорит о том, что градация будет и в аду.

В заключение нужно сказать, что существует вечная жизнь, которая воспринимается или как вечный рай, или как вечный ад. Вот что должно быть предметом нашей заботы. Преображенные тела всех людей будут жить вечной жизнью. Воскреснут все тела, как грешников, так и праведников. Воскресение тел – это дар, данный воскресением Христовым всем людям. Только праведники переживут вознесение, потому что будут восхищены на облаках в сретение Господу на воздухе (1 Фес. 4, 17). Во Второе пришествие Христово произойдет и обновление твари от тления. Для праведников приобщение славе Божией будет непрестанно умножающимся. Не будет неподвижного состояния, но приснодвижимое стояние и неподвижное движение.

Человек должен видеть тленность и временность этой жизни, чтобы взирать на вечность. Святитель Григорий Палама, истолковывая слова Писания о том, что проходит образ мира сего (1 Кор. 7, 31) и время уже коротко (1 Кор. 7, 29), говорит: «Кратка жизнь, близка смерть, тленен мир сей, вечно пребывающий иным». Презрение настоящего мира, приготовление к будущему миру, жизнь, согласно жительству будущего века, насколько это возможно, уклонение от того вредного, что есть в настоящем мире, «безопасно отсылает нас к миру тому»[341].

Мысль наша должна быть обращена к вечной жизни, потому что наше жительство – на небесах (Флп. 3, 20). Земные люди могут жить при капитализме, социализме или марксизме, а жительство христиан – небесное. Цель человека – стремление к вечной жизни и приобщение Царству Божию, которому «не будет конца». Совершенству не будет конца, оно будет бесконечным.

 

 

 

Эсхатология во времени

 

С самого начала книги мы заявляли о том, что центром нашего внимания будет жизнь человека после смерти. Мы проследили путь души от момента разлучения ее с телом до Второго пришествия Христова и жизни после будущего Суда.

Вся эта тематика объемлется одним термином – «эсхатология». Известно, сколь сильно эсхатология и все связанное с ней занимает умы людей нашего времени. Можно утверждать, что, кроме здорового интереса, здесь еще присутствует и современная мода – оставлять настоящее и заниматься будущим. Возможно, это признак упадка. Действительно, в эпохи страшного разочарования, происходившего из-за разнообразных общественных событий, люди обращались к будущему, с жадностью стараясь узнать о нем побольше. Обычно, когда общественные и антропоцентрические системы имеют твердые основы, люди пригвождаются к ним и не ищут будущего. Напротив, во время всеобщих потрясений люди всегда искали чего-то более глубокого. Так и сегодня усилиями человека развивается наука меллонтология[342], которая изучает будущее Земли и пытается исследовать будущие условия жизни людей.

Проблема состоит в том, что сегодня в этом вопросе происходит смешение понятий. Многие христиане смешивают православный взгляд на эсхатологию с еретическим пониманием эсхатологии и даже занимаются ею так, как это стал бы делать последователь иной религии или гуманист. Вопросы ставятся не так, как должно, совершенно различные понятия смешиваются в одном, и потому необходимо рассмотреть эсхатологию с православной точки зрения. Лишь таким образом мы сможем избежать искушения примешивать чуждые понятия, враждебные Откровению.

Слова «эсхатология во времени» говорят о том, что эсхатология в православном предании не просто будущее. Эсхатология связана со временем, а значит, и с образом жизни. Таким образом, эсхатология – это прошедшее, настоящее и будущее. Итак, рассматривая эсхатологию с православной точки зрения, мы всегда должны иметь в виду, что это и те последние события, которые произойдут в будущем, и те события, которые были в начале мира, и события, лежащие между ними.

 

Истолкование определения «эсхатология»

 

Термин «эсхатология» заявляет о том, что речь идет о «Э́схатос», то есть о последних событиях. Как термин «христология» говорит о том, что речь о Христе, а термин «экклисиология» – что речь о Церкви, так и «эсхатология» – о последнем.

Слово «эсхатос» используется во многих значениях. Первое его значение, конечно, – «последний», причем в понятии пространства, степени (выше-ниже), состояния, лица, времени. Таким образом, мы можем говорить о последнем месте, о человеке, стоящем ниже, о смиренном и простом человеке, а также о событиях, которые случатся в будущем[343].

В Новом Завете слово «эсхатос» можно встретить много раз, причем каждый раз оно может передавать различные понятия. Я хотел бы привести несколько характерных примеров.

О славе святых апостолов, оставивших все и последовавших за Ним, Христос говорит так: Многие же будут первые последние, и последние первыми (Мф. 19, 30). Это говорится в смысле достоинства. Апостолы, считавшиеся последними в сравнении с мудрыми и сильными людьми своего времени, по достоинству стали первыми. В этом значении слово «эсхатос» используется во многих местах Священного Писания.

В другом случае Христос, беседуя о поведении во время вечери, говорит, что человек должен выбирать последнее место, чтобы в случае необходимости хозяин дома указал на него: Когда зван будешь, придя, садись на последнее место, чтобы звавший тебя, подойдя, сказал: друг! пересядь выше» (Лк. 14,10). Здесь слово «эсхатос» противопоставляется слову «высший» и означает более низкое место. Кроме всего прочего, это слово указывает на смирение, которое должно отличать учеников Христовых. Поэтому в другом месте Господь дал такой совет: Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою (Мк. 9, 35).

Слово «эсхатос» употребляется и в географическом смысле для обозначения границы горизонта или границ земли. Христос возвестил Своим ученикам: Но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли (Деян. 1,8). Этим Христос объявляет им, что они примут Святой Дух и станут Его свидетелями по всему миру.

Конечно, термин «эсхатология» используется главным образом для того, чтобы обозначить конец времени. И во множестве мест Нового Завета это слово используется именно в таком значении. Поэтому ниже мы будем приводить некоторые из них, оставляя в стороне места Писания, где «эсхатос» используется в других значениях.

В Своих беседах Христос связывает последние события с воскресением тел и последующим Судом. Обращаясь к иудеям, между прочим Он говорит: Воля же пославшего Меня Отца есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день (Ин. 6,39). Это было убеждением иудеев, потому и сестра Лазаря Марфа на уверение Христа: воскреснет брат твой, ответила: Знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день (Ин. 11, 23–24). Как мы говорили прежде, воскресение мертвых связано с последующим Судом. Поэтому Христос говорил: Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день (Ин. 12, 48).

Эсхатос связан и со временем до Второго пришествия Христова, когда Он придет, чтобы судить людей в конце времени, когда люди ожесточатся и зло достигнет своего апогея. Поэтому апостол Павел уверяет своего ученика Тимофея: Знай же, что в последние дни наступят времена тяжкие (2 Тим. 3,1). То же самое мнение подтверждает и апостол Петр, когда напоминает следующую истину: Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям (2 Пет. 3, 3).

Следовательно, термин «эсхатология» используется для того, чтобы обозначить последние времена, конец времени, те времена, когда явится Христос, чтобы судить людей, а также все то, что будет предшествовать этому. Мы можем добавить, что эсхатология имеет отношение и к выходу души из тела, когда для людей тотчас начинается частный суд.

Из этого краткого введения видно, что не так-то легко ограничить термин «эсхатология» лишь параметрами времени, потому что, согласно православному взгляду, прошедшее, настоящее и будущее мы воспринимаем как единство, потому что святые, являющиеся подлинными членами Церкви, переживают и прошедшее, и будущее как настоящее. Поэтому и представляется возможным говорить об эсхатологии во времени, потому что «эсхатос» – это все время в его целости.