Глава шестнадцатая. Китайский заповедник «Тяньчжушань»

Судя по электронному письму мастера Шаня, на этот раз беда случилась с молодой грифонихой Джией (1), которая умудрилась где-то подцепить страшных тропических паразитов, привлекаемых магией волшебных существ. Шичонги (2), мелкие плотоядные черви, попав под кожу через небольшую ранку или порез, начинали очень быстро плодиться, в течение трёх дней распространяя свои крошечные, как споры, яйца по всей кровеносной системе, а затем постепенно пожирали своего носителя изнутри. Для животных в дикой природе такая смерть была одной из самых мучительных, но в «Тяньчжушань» давно научились бороться с этой заразой. К счастью, в месте попадания в организм зверя шичонги оставляли явственный след, видимый как физически, так и магически, поэтому вычислить, что за беда случилась с Джией, было нетрудно.

Проблема заключалась только в одном: грифониха попеременно с самцом-партнёром в данный момент высиживала яйца и даже близко не подпускала к своему гнезду людей. Стандартное же лечение от заражения паразитами длится в среднем около четырёх часов дважды в сутки на протяжении трёх дней, а так надолго будущая ответственная мать от гнезда не отлучалась.

И вот тут-то китайские магозоологи и вспомнили про своего бывшего сотрудника, как раз являющегося крупным специалистом по грифонам.

Всё это Гарри объяснял Северусу буквально «на скаку» ещё в МагБритании, пока они собирали вещи.

Сначала верфокс, оторопевший от предложения немедленно отправиться в Китай, решительно заявил, что он, дескать, никуда не поедет и будет ждать возвращения Гарри дома. На что тот справедливо ответил, что ему некогда тратить время на извещения и просьбы невыразимцам позаботиться об их бывшем коллеге. Когда речь заходила о шичонгах — счёт мог идти на минуты. Дрессировщик целых два дня не смотрел почту, а сверхделикатный мастер Шань наверняка тянул с вызовом через авральный амулет до последнего. А если паразиты повредят грифонихе жизненно важные внутренние органы…

— Поттер, у меня уши! — наконец взъярился Северус, мечась по дому следом за Гарри, экстренно пакующим походный рюкзак. — Как думаешь, этот твой мастер Шань сильно обрадуется компании оборотня?

— Ты забываешь, что в Азии кицунэ почитаются как священные животные или даже полубожественные существа. Может, он вообще захочет помолиться на твои уши, как знать? — отшучивался дрессировщик. — Но мы не будем это проверять и спрячем твою прелесть под шапку. Сейчас февраль, в Китае тоже холодно, вон маггловский метеосайт обещает плюс шесть градусов. Мы просто наденем тебе картуз (3), который я купил на всякий случай, и будем делать вид, что это у нас сейчас последний писк моды. А свой хвост ты спрячешь в штаны и…

Гарри внезапно остановился и проницательно уставился на оборотня.

— Или есть какая-то особая причина, по которой мне нельзя ехать в Китай, а, мистер Опасные Секреты?

Тот только вздохнул.

— Поттер… ну даже если бы она и была… ты же всё равно помчишься спасать эту крылатую курицу, не жалея себя. Так о чём мы говорим? Где там твоя шапка?..

— А куртку бери ту, горнолыжную, — крикнул ему вслед Гарри, — и напомни, чтобы я её зачаровал Согревающими!

 

* * *

В «Тяньчжушань» их уже ждали.

Лично руководитель научного корпуса заповедника — мастер Шань вместе со своим заместителем магозоологом Веньмином, который в своё время очень помог Гарри здесь освоиться. А заодно постоянно таскал молодого и талантливого дрессировщика по самым интересным туристическим маршрутам своей страны, видимо, надеясь соблазнить того остаться в Китае насовсем. Ну и соблазнить в более… м-м-м… горизонтальном смысле тоже пытался и даже преуспел. Собственно, Веньмин был у Гарри первым любовником-мужчиной, многому его научил (эротические техники тибетских лам произвели на неискушённого англичанина особенно неизгладимое впечатление) и умудрился даже после расставания остаться ему добрым другом.

Дрессировщик всегда был рад видеть Веньмина, а зачастую и не только видеть, но теперь немного волновался, как на него отреагирует верфокс, как оказалось, ревнивый до ужаса. Особенно когда сразу же после положенной при встрече порции приветствий и традиционных поклонов, приятель заключил его в объятия, весьма далёкие от дружеских. Хорошо хоть целовать не пытался, не до того было.

— Гарри, что же ты так долго? — укоризненно воскликнул Вень на хорошем английском, прямо на ходу стаскивая с плеч гостя рюкзак и кидая его какому-то совсем юному парнишке, видимо, ученику, который бежал рядом с ними.

— Отнеси в гостевые апартаменты, — строго приказал он мальчику, — и проследи, чтобы мастера Поттера, когда он вернётся, ждал горячий ужин и массажист.

— Или я всё же сам тебя разомну? — лукаво уточнил он, указывая своими выразительными раскосыми глазами на верфокса. Мол, в каком статусе твой сопровождающий, и не пора ли его представить?

А тот, как заметил Гарри, уже гневно раздувал ноздри и яростно сверкал глазами, уничижительно поглядывая на китайского «массажиста».

— Это мой близкий друг — Северус Снейп, — спохватился дрессировщик. Он мысленно извинился перед бывшим профессором за то, что без спроса фактически назвал его своим любовником, но как ещё можно было объяснить его появление в «Тяньчжушань»? — Я хочу потом показать ему местные достопримечательности. Помнишь, Вень, ты говорил, что февраль ведь как раз лучшее время для того, чтобы полюбоваться рисовыми террасами?

— Мне приятно, что ты так хорошо запомнил… мою науку, — легко скрывая досаду, многозначительно улыбнулся Веньмин.

— И вы можете быть уверены, мастер Поттер, что мы здесь всегда рады вам и вашим друзьям! — вежливо добавил мастер Шань. — Жаль только, что вы, как правило, навещаете нас только в критических обстоятельствах, — перевёл он разговор в деловое русло.

— Много работы! — развёл руками Гарри и принялся выспрашивать у магозоологов подробности происшествия, в который раз поражаясь дотошности и внимательности китайских специалистов, умудряющихся регулярно осматривать и проверять таких агрессивных зверей, как грифоны, а особенно грифонихи-наседки. Если всё пройдёт удачно, старательность команды мастера Шаня при выполнении даже надоедающих рутинных обязанностей спасёт жизнь не только Джие, но и, скорее всего, её партнёру грифону Пенгу (1). Вот как раз за такое усердное отношение к работе британский дрессировщик китайцев очень уважал.

К подножию горы, на склоне которой находилось гнездовье заболевшей грифонихи, они аппарировали, захватив с собой тяньчжушаньских колдоветеринаров, а потом примерно милю петляли осыпающимися горными тропами.

Гарри молча переживал, что его, наверняка пропитанного с ног до головы запахом оборотня и отмеченного магическими сигиллами, животные могут просто-напросто больше к себе не подпустить, и тогда на работе можно будет поставить жирный крест. Но герои не сдаются, пока живы, а иногда и после смерти. Так что он упрямо шёл дальше, успокаивая себя тем, что в своё время помог тому же самому Пенгу вылечить сломанную лапу, и тот вроде бы очень неплохо к дрессировщику относился. Даже катал его на себе пару раз, а это с точки зрения грифонов — неслыханная честь для человека. В отличие от гиппогрифов, они обычно не ходили под седлом (добровольно, во всяком случае), а зачастую людей вообще презирали.

Оставалось надеяться, что кицунэ и все, кто с ними связан, не были природными врагами крылатых гордецов.

Приблизившись на максимально допустимое расстояние к гнезду, китайские специалисты принялись разбивать небольшой палаточный госпиталь. Гарри решил не ждать, пока они закончат, и попросил Северуса остаться с мастером Шанем, а сам, не слушая возражений, отправился к разлому в скале, где находилась жилая пещера грифонов.

Как всегда бывало в стрессовых ситуациях, на дрессировщика снизошло абсолютное спокойствие, так необходимое в его работе. Он шёл вперёд в полной уверенности, что имеет право здесь находиться, и тихонько насвистывал мотивчик, похожий на тот, каким обычно приветствуют друг друга грифоны. Конечно, человеческие связки не совсем подходили для птичьих трелей, но обычно летуны его понимали.

Вот и сейчас навстречу ему из пещеры выпрыгнул Пенг.

Обычный человек при таком неожиданном появлении крупного хищника, пусть на секунду, но теряет над собой контроль и пугается. Но Гарри даже не дрогнул, заранее введя самого себя в некое подобие транса: сейчас ничто не могло сломить его несокрушимую веру в собственные силы. Ведь животные чуют страх, полагая, что им пахнет добыча, а дрессировщик ужином становиться не собирался. К тому же теперь, с его новыми непрошенными способностями, он услышал цокот когтей грифона сразу, как тот вскочил на ноги.

Гарри отметил, что зверь, несмотря на агрессивную позу, выглядит встрёпанным, усталым и расстроенным. Пенг был довольно умён и, по всей вероятности, сразу сообразил, что с подругой приключилась беда. Интересно, он сам уже болен или обошлось?

Даже не пытаясь прятать руку с сигиллой (опасно обманывать болезненно самолюбивых грифонов, они этого не прощают), дрессировщик спокойно шёл к летуну: не слишком быстро, но и не подобострастно. Его задачей было показать, что он старше Пенга по положению и имеет право приказывать. Но умудриться не оскорбить при этом.

— Привет, малыш, — ласково сказал Гарри, не дойдя до животного пару-тройку футов. Зверь при его приближении уже полуприсел в атакующую позу и хлестал себя по бокам хвостом, похожим на львиный. Но, заслышав знакомый голос, издал горестный клёкот и ткнулся головой в плечо человека, словно прося утешения. Тот ласково его погладил, радуясь, что, кажется, всё обошлось, но тут же краем уха услышал вскрик Северуса.

Продолжая утешать грифона, Гарри, чертыхаясь про себя, обернулся и обомлел. Его глазам предстало «изумительное» зрелище: бывший профессор висел в воздухе, связанный фирменными ловчими чарами Веньмина, а тот что-то очень негромко втолковывал шипящему оскорбления верфоксу. Слава Мерлину и всем местным божественным кицунэ, хоть картуз на лисьих ушах держался крепко.

«Всё ясно! — раздражённо скрипнул зубами дрессировщик. — Северус, конечно же, решил, что глупого Поттера сейчас сожрут, и кинулся спасать. Но Вень, к счастью, успел его перехватить».

Исходя из его молчания по дороге, верфоксу либо было неизвестно заранее, как животные отреагируют на Гарри, либо известно, и ничего особенно страшного в их реакции быть не могло. А значит, бывший профессор сомневался в способностях конкретно дрессировщика Поттера. Впрочем, как обычно.

«Тебе стоит больше мне доверять, Северус! — ехидно глядя на разъярённое лицо оборотня, подумал дрессировщик. — А теперь вот повиси и послушай, какой я весь из себя замечательный специалист. Тебе на пользу, а уж Веньмин постарается, я уверен!»

— Веди меня к подруге, малыш, — приказал он грифону и подтолкнул его ко входу в пещеру. Уже заходя, Гарри, не выдержав, обернулся: верфокс пристально следил за каждым его шагом.

«Волнуется!» — с удовлетворением понял дрессировщик, улыбаясь себе под нос.

А потом ему стало не до посторонних мыслей. Ещё никогда за всё время работы он не видел животных в такой тяжёлой стадии заражения шичонгами.

Джия, откровенно говоря, выглядела просто кошмарно. Её перья как-то неестественно топорщились и, судя по кружащему по пещере пуху, ещё и выпадали. Она распласталась на своих яйцах, пытаясь их согреть, и часто поверхностно дышала. На присутствие постороннего она не обратила никакого внимания: похоже, ей было уже сильно не до того.

Гарри знаками и понуканиями показал Пенгу, что нужно поменяться с ней местами, и немедля взялся за лечение грифонихи всерьёз. Магическое сканирование показало, что до активации спор шичонгов, после которой они начнут пожирать плоть несчастного животного, оставалась какая-то пара часов, но этого времени должно было хватить, чтобы спасти Джию.

— Я сейчас приведу сюда людей, — строго сказал Гарри пернатым летунам, — а вы будете вести себя тихо и спокойно, ясно?

Пенга явно встревожили его слова, но гнездо он покинуть не мог, а его подруге было уже почти всё равно. Почти, но бдительности терять не следовало. Дрессировщик дошёл до выхода из пещеры и, мимоходом отметив, что Северуса уже освободили, подал колдоветеринарам условный сигнал, что можно приблизиться.

«Ох, чувствую, мой верфокс затаил на меня обиду, — мысленно хмыкнул Гарри. — Но тут уж ничего не поделаешь. Дилетантам рядом с такими серьёзными хищниками делать нечего!»

При виде представителей ненавистного людского племени Пенг ожесточённо заклекотал и вскочил было с места, но под суровым окриком дрессировщика снова аккуратно опустился на яйца, кося на вошедших диким жёлтым глазом. Стоило бы, конечно, остаться рядом с ним и следить, чтобы темпераментный самец не наделал глупостей, но Гарри опасался за реакцию Джии, особенно когда целители невольно сделают ей больно. Снотворные чары применять нельзя: она должна принимать целебные отвары строго по системе. И дрессировщик остался дежурить у больной грифонихи, проверив на всякий случай и Пенга на предмет заражения. Дико напряжённый зверь вытерпел и это, и Гарри потратил несколько минут, утешая и успокаивая его. А потом уже всецело переключился на раненую самку.

Все четыре часа, пока специалисты колдовали и отпаивали её зельями, пролетели как один миг. Гарри разговаривал с Джией, держал её, когда было больно, и как ребёнка уговаривал выпить горькое зелье… Он от всего этого вымотался так, будто всё это время грузил мешки с песком. Погладив напоследок и отключившуюся от усталости грифониху, и измученного волнением Пенга, дрессировщик, мокрый насквозь, вывалился из пещеры и, еле передвигая ноги, потащился к палаточному госпиталю.

Веньмин привычным жестом протянул ему Тонизирующий бальзам из плодов того самого мышецвета, который они с Северусом обсуждали, будто не утром, а уже сто лет назад.

Вот он, кстати, тут как тут. Не цветок, конечно, а мастер зелий. Немедленно отобрал у магозоолога фиал с подозрительной жидкостью и поднёс к своему выдающемуся носу.

— Вень не будет меня травить, — насмешливо прокомментировал его действия Гарри, надеясь успеть предотвратить конфликт. Вон приятель уже начал хмуриться из-за такого показательного недоверия.

— Я слишком важен для их драгоценного заповедника, — подмигнул верфоксу дрессировщик, а потом нетерпеливо простонал. — Северус, отдай мне моё зелье! Я с ног падаю! Вот сейчас свалюсь в обморок, как средневековая барышня, и придётся тебе тащить меня на руках до базы. А я буду стенать и роптать на жестокую судьбинушку, — прибавил Гарри мечтательно.

— А я тебя пару раз уроню, и ты перестанешь роптать, — ласково пообещал ему верфокс, капнув на палец и слизнув китайский бальзам. И только после вдумчивого анализа своих вкусовых ощущений, он протянул флакон изнывающему рядом страдальцу.

— Пей, Поттер, и я хочу получить подробный рецепт этого отвара, — сообщил он, демонстративно игнорируя Веньмина.

Тот поморщился, но намёк понял и деликатно отошёл.

Слегка воспрянувший духом после бальзама Гарри выслушал витиеватые благодарности мастера Шаня и скороговоркой пообещал помочь колдоветеринарам в следующие дни лечебного цикла. Потом он, обняв опешившего Северуса (а по факту — тяжело повиснув на нём), аппарировал их обоих в хорошо знакомую гостевую комнату научно-исследовательской базы при заповеднике «Тяньчжушань», которую дрессировщик обычно и занимал, когда наведывался сюда.

_____________________________________________________________________________

(1) Джия с китайского — красивая, Пенг — китайский аналог легендарной птицы Рух

(2) Шичонги — таких ужастиков в реале вроде бы не существует (слава всем богам!), их придумали авторы. Во всяком случае, авторам так кажется, а там кто знает?)) В переводе с китайского шичонг — трупный червь

(2) Картуз, или же бретонская кепка — особый вид фуражки из шерсти с мягким околышем

Глава опубликована: 13.05.2015