Мы находим мешок со страхами

 

Торопун‑Карапун шагнул в темноту и не оглянулся. Он был уверен, что мы пойдем за ним. И мы пошли.

Мы шли без дороги. Вокруг нас, как мошки, вились рыбки‑светлячки.

– Вот он, здесь! – крикнул Морской Конек.

Мы увидели огромный камень, поросший мхом. Торопун‑Карапун с удивлением посмотрел на меня.

– Как же вы подняли тогда этот камень? – спросил он.

– Наверно, со страху, – сказал я.

Торопун‑Карапун потер руки и подступил к камню. Мы все попятились. Вдруг сейчас с воем и визгом вырвутся страхи? Торопун‑Карапун чуть побледнел, шумно вздохнул и навалился на камень плечом.

– Э‑э‑э‑э! Тащите, если там что‑нибудь есть! – прохрипел он. – Не бойтесь, я удержу.

Мы заглянули под камень. И ничего не увидели. Да и в темноте трудно было что‑либо разглядеть.

– Ищите! – крикнул Торопун‑Карапун глухим от натуга голосом.

Мы залезли под камень. Я стал щупать рукой. Стенки камня, мокрые и скользкие, нависли надо мной. Морской Конек нырнул под камень и тут же выскочил.

– Есть! Нашел! – крикнул он, размахивая маленьким мешочком.

Я удивился: такой маленький! А тогда, давно, в те давние времена, он мне казался большим и тяжелым.

– А ну посмотрите, что там, – сказала Ложка, на всякий случай отодвигаясь.

Торопун‑Карапун опустил камень и облегченно вздохнул. Мы сели вокруг мешка. Рыбки‑светлячки неслышно приблизились к нам.

– Я сам его развяжу, – громко сказал Торопун‑Карапун. – А вы чуточку отойдите… Ото! Какая крепкая веревка.

– Это мне бабушка тогда дала, – сказал я.

– Слышите? – прошептала Ложка. – Вы послушайте только.

Мы нагнулись над мешком.

– Что это?

– Ой‑ей‑ей!..

– Там огонек горит!

– Ой, смотрите! Медведь идет…

Скрип… Скрип… Скрип… Скрип…

– Медведь на гору поднимается…

 

 

– Когда я был маленький, то очень боялся этой сказки.

– Какой?

– Про хромого медведя.

 

Скрип… Скрип…

На липовой ноге,

На березовой клюке.

Все села спят.

Все деревни спят,

Одна баба не спит,

На моей коже сидит,

Мою шерстку прядет,

Мое мясо варит…

 

– А вон дальше, где огонек горит, там маленький черный дом, видите?

– Да, видим.

– На крыше там трава растет. Шевелится трава. Это ЕГО дом.

 

 

– Филина, да?

– А чего это трава шевелится?

– Ветер, наверное.

«Ау‑чи‑ко‑о‑о! Гра‑у‑у! Э‑у! Э‑у!»

– А это что?

– Птица какая‑нибудь.

«Ле‑го‑рр! Жик! Жик! Чжи!»

«Курш‑ш‑ш‑ш! Курш‑ш‑ш‑ш!»

– Скорей завяжите мешок! – крикнула Ложка. – Ой, матушки!

Торопун‑Карапун взял веревку и начал перевязывать мешок. И тут вдруг раздалось:

– Ух‑ух! Хо‑хо‑хо‑хо… Меня выпустили! Меня выпустили!

Темные крылья ударили меня по лицу.

– Это Филин! Филин! – закричал я.

Но было поздно. Филин выпорхнул из мешка и улетел. И кругом опять стихло.

Торопун‑Карапун отвалил камень. Морской Конек с мешком нырнул под камень, тут же выскочил, и Торопун‑Карапун опустил камень.

– Пусть там лежит, – сказал Торопун‑Карапун. – Только надо написать на камне, чтоб его никогда никто не трогал.

– Я сейчас позову рыбку‑карандашик, – сказал Морской Конек. – Эй! Рыбка‑карандашик!

Приплыла Рыбка‑карандашик.

– Напиши, пожалуйста, рыбка‑карандашик, чтобы малыши никогда не трогали этот камень, – сказал Торопун‑Карапун.

– И чтоб большие, которые стали маленькими, – сказал я, – тоже никогда не трогали этот камень.

Мы подумали вместе, и вот что написала рыба‑карандашик:

 

Дорогие малыши и взрослые, которые стали маленькими!

Под этим камнем лежит мешок. А в мешке живут страхи: ползучие, летучие и скрипучие. И пока вы не стронете камень, не развяжете мешок, вы можете ничего не бояться!

 

«Ух‑ух! У‑ух‑ух!» – раздалось вдалеке.

Это кричал Филин.

– Ну ничего, – погрозил Торопун‑Карапун. – Он еще нам попадется.