Часть: Мудрые годы. – М.: Интернет, 2014. – 300 с.

В первой части трилогии рассказывается о важных, но почти неизвестных или хорошо забытых событиях из истории Московской области, а конкретно, города Кунцева и одного из его микрорайонов – Рабочего посёлка в период с 30-го по 50-е годы ХХ века. Именно на эти годы пришлась молодость главного героя Воспоминаний Юрия Александровича Баумштейна – одного из ярких представителей технической интеллигенции когда-то великой страны под названием СССР. Сравнивая то, о чём он рассказывает, с тем, что происходит сегодня в XXI веке с Москвой и Московской областью, начинаешь по-настоящему понимать весь масштаб трагедии современной России.

На сайте http:// www. baymhtein. ru. приводится полная версия воспоминаний Ю.А. Баумштейна (около 10 Гб), изобилующая ранее нигде не опубликованными фото и видеоматериалами.

Настоящие Воспоминания предназначены, прежде всего, для тех, кто занимается углублённым изучением истории Отечества (Императорской России, Советского Союза и Российской Федерации) или других стран мира, в частности, Сомали, где в 60-е годы ХХ века пришлось работать молодому специалисту Юрию Баумштейну.

 

© Ю.А. Баумштейн, А.М.Стахевич, 2013

ОГЛАВЛЕНИЕ

Часть первая

Предисловие ………………………………………….7-9

I. Родители …………………………………………..10-15

II. Малая родина (1930-1934) ……………………...16-18

III. Предвоенные годы (1934-1941) ……………….19-62

IV. Война (1941-1945) ……………………………….63-104

V. 1-я МосковскаяСпецшкола ВВС (1945-1948)…….

VI. МАДИ (1949-1954)…………………………………

VII. Леспромхоз Ивановской области (1954-1957)…..

VIII. Дела семейные (1957-1965)………………….…..

IX. Работа в конструкторских НИИ (1957-1965)……..

X. Первая командировка: Сомали (1964-1965)….........

Ссылки и комментарии …………………………..105-113

Иллюстрации, карты, схемы...…………………..114-117

Перечень использованных источников

-на бумажных носителях……………………………118-119

-на электронных носителях………………………...120-121

-на сайтах Интернета………………………………..120-122

Алфавитный указатель имен, приведённых

в настоящем издании ……………………………...123-129

Предисловие

Жизнь – всегда загадка, в которой нет однозначно правильных ответов, и всё не просто. Не случайно пословица гласит: «Жизнь прожить – не поле перейти».

Но так уж устроен думающий и совестливый человек, когда на склоне лет хочет получить ответы на вопросы, позволяющие понять: почему то, о чём мечталось – не сбылось, а то, чего так боялся – случилось? Что удалось сделать в этой жизни, а что, увы, не успел? И вообще, каков общий итог прожитых лет – положительный или отрицательный? Короче – зачем жил?!

Воспоминания как исповедь, где почти нет вранья, даёт такую возможность. У Бориса Пастернака есть такие строки:

Во всём мне хочется дойти

До самой сути.

В работе,

В поисках любви,

В сердечной смуте…

Мне всё это понятно и близко, хотя я не гуманитарий, а технарь. Вот почему в своих размышлениях и диалогах с самим собой я не только не ухожу от многих острых и неприятных тем, а, напротив, сознательно их касаюсь, стараясь при этом быть в меру искренним. Из-за этого, наверное, моя исповедь не лишена драматургии и противоречий, что, надеюсь, делает её не скучной.

Большей частью жанр воспоминаний удел пожилых, много лет поживших людей. Платой за большой возраст всегда были и остаются болезни. Поэтому, когда память подводила меня, я смело обращался за помощью к устным и письменным, как правило, неопубликованным воспоминаниям дорогим мне по юности, учёбе и работе людям: Галине Александровне Щербаковой, Ольге Николаевне Катковой, Игорю Николаевичу Журкину, Иде Александровне Шамшуриной, Борису Михайловичу Воронцову, Нине Гавриловне Ткачёвой, Марку Наумовичу Горбовцу, Эдмонду Ивановичу Акопову, Ларисе Яковлевне Конвиссер, Светлане Михайловне Орловой-Ильинцевой, Василию Васильевичу Гапоненко, Игорю Васильевичу Захарову, Людмиле Васильевне Голубевой и другим. Огромное спасибо им за это!

Благодаря нашей общей памяти получился коллективный портрет времени, которое вместило моё детство, юность и нашу молодость. Хочется надеяться, что он, этот «портрет», точен в главном и деталях, а значит, ему можно доверять. Сосредоточенный в нём опыт бесценен, потому что учит понимать самое важное в жизни.

Юрий Баумштейн

20 марта 2013 года

Для человека нет ничего более

интересного в мире, чем люди.

Вильгельм Гумбольдт (1767-1835),

немецкий философ, языковед,

государственный деятель и дипломат (1).[1]

Начало ноября 2011 года. Уже не тепло, но ещё не холодно. В этой уныло-хмурой поре есть своё очарованье, особенно в Петрово-Дальнем, где я проживаю последние 30 лет. Очень скоро она сменится синим небом, белым снегом и ослепительно холодным солнцем. Как хорошо здесь в это время года! Да и в другие тоже. Не случайно весна, лето, осень и зима – частая тема многих моих пейзажных выставок фотографий.

Мне уже за 80 лет. Судя по тому, как поредели ряды однокашников, однокурсников и сверстников-сослуживцев – это много. Но по тому, как стремительно пролетели эти годы – очень мало. Почему жизнь такая короткая?

Если ничего не случиться чрезвычайного, то, может быть, мне хватит сил и времени осуществить давно задуманное: написать о том, что было со всеми нами и только со мной в годы советской власти и после её ликвидации, вплоть до 2015 года.

Бессонница давно вошла в привычку. В эти ночные часы тишины и одиночества мелькают события прожитого дня, вспоминается радостное и горькое давно минувших дней и, конечно, самое важное и яркое из пережитого…

I. Родители

Родители – начало жизни и на долгие годы опора во всём. Отец – Баумштейн Александр Борисович (Исаак Бениаминович, Исаак Борисович) – родился в Туле 20 августа, а по старому стилю 7 августа 1897 года.

Отец (1916 год) [1] [2]

Мама – Баумштейн Людмила Наумовна (в девичестве Дубинская Блюма Нахаймовна) – родилась в Молдавии в селе Рашково 5 марта (23 февраля по ст. ст.) 1904 года.

Мама (1923 год) [ 2 ]

Когда родители были ещё живы (отец умер … ноября1962, а мама – … апреля 1980) и могли поведать много интересного о своей жизни, я тогда всё время куда-то спешил, жил в состоянии постоянного цейтнота и рассказы дорогих мне людей слушал в пол-уха. Но работа над воспоминаниями заставила отыскать в провалах памяти то, что было почти забыто (молодые годы жизни папы и мамы), и найти в завалах домашнего архива то, что казалось навсегда утерянным («Военный билет» отца 1949 года и повторное«Свидетельство о браке» родителей 1961 года). Короче, мне удалость выяснить следующее.

Родителям моей мамы – сверхэнергичным Нахайму и Кларе Дубинским – было тесно жить в рамках старейшего сельского поселения Приднестровья. Главным для жителей Рашково было земледелие и виноградарство; многие занимались торговлей и ремёслами, возделывали пшеницу, ячмень, просо, картофель, сахарную свёклу, виноград, табак, бахчевые. Но наибольшее развитие получило садоводство.

Село Рашково (начало ХХ века) [3]

Мама с удовольствием вспоминала своё беззаботное детство, фруктово-ягодный сад, виноградную лозу и высокое синее небо над головой. Винограда кругом было так много, что всё, что из него делали – ели и пили каждый день. Даже на прохладное «лето» (зимние месяцы) оставляли запасы. Ну, а когда наступало настоящее лето, а затем приходила осень, начинался виноградный беспредел. В результате дети, буквально, писали виноградным «соком», а взрослые – слегка креплёным «вином».

Стены их уютного одноэтажного домика (мазанки) были покрыты белой гашёной известью и жарким летом в нём всегда было прохладно, а тёплой зимой – не холодно. Жилось здесь сытно и вольготно. Но мои дедушка и бабушка были убеждены, что человек, особенно, если он по национальности еврей, обязан расширять свои горизонты в прямом и переносном смысле. Поэтому через какое-то время многодетная мамина семья переезжает жить из села Рашково в Москву, на Новую Басманную улицу, которая благодаря купцам Алексеевым, Прове, Мальцевым к тому времени уже была застроена доходными домами и модными «новорусскими усадьбами».

Новая Басманная улица (начало ХХ века) [4]

По тому, как одевался дед, какую он носил бороду и куда переехала жить его семья, очень может быть, что он был из купцов. Бабушка Клара, отличающаяся сильным характером и не терпящая возражений, вела большой дом.

Поскольку молдавская семья Дубинских была иудейского вероисповедания, то по законам самодержавия она попадала под черту оседлости и, следовательно, могла селиться только за 100 км от Москвы (2). Поэтому я не исключаю, что их переезд в Москву состоялся только в преддверии или сразу после Октябрьского переворота 1917 года, когда все унизительные ограничения были сняты. С 1918 по 1922 год Новая Басманная была переименована в улицу Коммуны.

Несмотря на многие трудности московской жизни (дороговизна жилья, безумный предреволюционный антисемитизм и проч.), здесь, тем не менее, можно было значительно больше зарабатывать, но главное – дать возможность детям получить отличное образование. Мама вспоминала, что её отец – мой дедушка – любил часто повторять: «Нужно обязательно чему-нибудь научиться, что могло дать средства к безбедному существованию». Бедность считал огромным несчастьем. В общем, прописная истина, о которой, почему-то, часто забывают.

В семье родителей моего отца – Бениамина и …?… Баумштейнов – было четверо детей: Соня, Зина, Павел и Исаак. Все они родились в Губернском городе Туле в конце XIX – начале XX века.

В составе Российской Империи Тульская губерния считалась одним из захолустий. При этом в начале XX века уровень промышленного развития в губернии был довольно высоким по российским масштабам. Тула была одним из крупнейших промышленных центров России.

Характерной особенностью тульской дореволюционной промышленности была тесная связь между крупной промышленностью и мелкими кустарными заведениями.

Старая Тула, конец XIX – начало ХХ века [5]

Достигнув 12 лет, в 1909 году Исаак Баумштейн, имеющий склонность к военной службе и точным наукам, поступает учиться в одно из училищ города – Тульское Строгановское техническое училище, которое оканчивает в 1916 году. Так, во всяком случае, записано в «Военном билете» И.Б. Баумштейна. Но на самом деле в Туле такого технического училища никогда не было и быть не могло. Дело в том, что в Императорской России «Технические училища» имели статус высших учебных заведений, которые в то время в Туле отсутствовали. Да и сам граф Сергей Григорьевич Строганов (1794-1882) – видный государственный и общественный деятель XIX века, учредивший в 1825 году Школу рисования – ставшую впоследствии знаменитым Строгановским училищем живописи, ваяния и зодчества (3,4), никакого отношения к Туле и Тульской губернии не имел. По каким причинам мой отец был вынужден таким образом заполнить графу очень важного документа, остаётся только догадываться?!

В 1916 году, когда вовсю шла Первая мировая война, папа переезжает жить в Москву в Басманный переулок. Рядом с ним на пересечении с Новой Басманной улицей располагалась Церковь святых апостолов Петра и Павла (Новая Басманная улица, дом 11).

Церковь апостолов Петра и Павла (начало ХХ века) (6)

Недалеко от его дома находились также знаменитые вузы – Императорское Московское Техническое училище, Императорское Московское Инженерное училище и Императорское Строгановское Центральное художественно-промышленное училище. Наверное, мой отец поселился здесь с целью продолжения образования (5).

Императорское Строгановское Центральное художественно-промышленное училище (начало ХХ века) [7]

Попытка папы в 1916 году поступить в Москве в какой-нибудь престижный вуз из-за негласно действующей в Императорской России 3% нормы, ограничивающей поступление евреев в высшие учебные заведения, закачивается неудачей (2).

Чтобы как-то облегчить малоустроенный быт сына, вслед за ним в Москву в Басманный переулок переезжает жить и его мама, моя бабушка …?.... Вскоре здесь для получения достойного образования окажутся также брат и сёстры отца: Павел, Соня и Зина Баумштейны.

Таким образом, тяга к образованию, высоким заработкам, цивилизованным условиям жизни привела детей Дубинских и Баумштейнов в Москву, где, по-видимому, мои папа и мама и познакомились.

Жизнь жестоко отомстили за многочисленные унижения и страдания родителей и таких, как они. Первая Мировая война (1914-1918) содействует свержению проклятого царизма, а Великая Октябрьская революция 1917 года – Временного правительства и приходу к власти большевиков. Случилось невероятное: кто был ничем – стал всем (6).

Будучи горячим сторонником советской власти, отец идёт защищать её с оружием в руках. В годы Гражданской войны с 1919 года он солдат Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА): служит в 116 отдельном батальоне 2-й стрелковой бригады помощником строителя госпиталя.

В начале 1922 года Исаак Баумштейн уволен в запас чертёжником топографического отделения 3-й Московской Военно-инженерной дистанции Штаба Московского Военного округа.

Штаб Московского Военного округа (20-е годы ХХ века) [8]

Проживая в это время в Москве, в Басманном переулке, 12 октября 1926 года 29-летний Исаак Баумштейн и 22-летняя Блюма Дубинская, сочетаются законным браком в отделе ЗАГС Исполкома Бауманского (ранее Басманного) райсовета депутатов трудящихся.

Повторное«Свидетельство о браке» 1961 года [9]

Затем в жизни моих родителей происходят координальные изменения.

II. Малая родина (1930-1934)

В 20-е годы, когда ещё не было массовых репрессий (7) и ГУЛАГа (8), по каким-то неведомым мне причинам, папа и мама переезжают жить и работать сначала в Восточную, а затем Западную Сибирь. Тогда особой вольности не было, куда прикажут – туда люди и ехали работать. Точнее, вкалывать: иначе в то время не трудились. Отец с утра до вечера пропадал на стройке, а мама дома занималась хозяйством.

Здесь, в городе Енисейске, 14 апреля 1928 года родилась моя сестра Маргарита, а потом 17 июня 1930 года, но уже в городе Новосибирске, появился на свет я.

Новосибирск, 1930 год [ 10 ]

Сибирь известна своими морозами. В декабре-январе температура в Новосибирске может снижаться до - 30, а иногда даже и до -40 и более градусов мороза. Особенно тяжело переносить такой холод тем, кто, как моя мама, родился на юге страны. Поэтому, когда мне исполнилось полгода, мама на Новый год повезла меня к своим родителям в Москву (9).

Мамина семья (декабрь 1930 года) [ 11 ]

Это моя первая и мамина самая любимая фотография. На ней очень дорогие ей люди: я у неё на коленях, мой папа, тётя Бетя (младшая сестра мамы), бабушка Клара и дедушка Нахайм (Наум), мой дядя и его жена, племянницы (стоят первыми с правой и левой стороны). Я редко и мало с ними общался, да и то только в детстве, поэтому, к сожалению, семью Дубинских помню плохо. Эта фотография до сих пор стоит у меня в комнате между стёклами серванта. Из-за частого его использования края фотографии и она сама сильно деформировались.

О первых годах своей жизни знаю, увы, очень мало, да и то только со слов мамы. По её рассказам, однажды в магазине меня похитили цыгане, но родители быстро нашли меня. Тогда мы жили в центре города на Красном проспекте в 5-ти этажном доме в однокомнатной квартире, на первом этаже которого размещался магазин обуви.

Новосибирск, Красный проспект, 1930 год [12]

Недалеко от нас находился театр Оперы и балета. Когда мимо нашего дома проходили демонстранты, а солдаты пели песни, я тут же вскакивал с постели, подбегал к окну и подпевал им: «Эй-эй, ух ха-ха-ха, красны молодцы…» и т.д. Уже с рождения я был любителем ярких музыкальных действий.

Мне один год (Новосибирск, 1931 год) [13]

Новосибирск, Красный проспект, 1933 год [ 14 ]

Потом через много лет, уже после окончания МАДИ, когда я работал в «Гипростроймаш» (в нём тогда впервые в Союзе занимались крупнопанельным домостроением), будучи в 1961 году в командировке, совершенно случайно (самолёт летел во Владивосток, но сделал вынужденную посадку) второй и последний раз, я оказался в Новосибирске. До утра у меня было много свободного времени. Помня рассказы мамы, взял у аэровокзала такси, назвал известный мне адрес и очень скоро оказался возле дома, где родился.

Новосибирск, Красный проспект, 1960 год [ 15 ]

Родители прожили в Сибири восемь лет. Но в 1934 году вся семья, измученная жарой и комарами, лютыми морозами и частыми заболеваниями, хроническим недоеданием и неустроенностью быта переезжает жить ближе к Москве.