С чего можно начать Иисусову молитву?

Хотелось бы дополнить два слова о молитве. На сайте Соловецкого монастыря в разделе «Пастырская страничка», в подразделе «Беседа о проблемах личности» есть небольшой раздел «На что обратить внимание, приступая к деланию молитвы». В нем кратко сказано про духовное руководство, про молитву.

См. также о Иисусовой молитве пункты 57–58 в цикле лекций «Зазеркалье».

Есть отдельная беседа, на этой же страничке с лекциями – отдельная вкладка, которая называется «Отдельные темы», в ней – о духовном руководстве – лекция «Духовное руководство: духовник и его слово в картине мира человека» (в двух частях).

Для чтения о молитве упоминалась книга священника Антония (Голынского) «О молитве Иисусовой и Божественной благодати», также – небольшая книжечка Сергея Большакова «На высотах духа».

Когда мы читаем Иисусову молитву, то, как говорил отец Антоний, на первых стадиях речь идет об избавлении ума от помрачения. Отец Алексей Мечёв, святой праведный, говорил, «когда читаешь Иисусову молитву, надо читать ее максимально просто, ничего не придумывая». Соответственно, мы молимся, как люди имеющие нужду в помощи Божией, чтобы Господь защитил нас от темных страшных мыслей, которые лезут в голову. Надо правильно ставить акценты. Мы не молитвой боремся с этими мыслями. Некоторое люди считают, что они борются молитвой, и превращаются со временем, как называют в народе, в «бесогонов», людей, которым кажется, что они гоняют демонов. Один из таких примеров описан Достоевским в романе «Братья Карамазовы». Там старец-монах, который находится в прелести, считает, что беседует со Святым Духом, а Святой Дух ему является то в виде вороны, то в виде галки. Понятно, что речь идет не о Духе Божьем. И когда он заходил в комнату, он начинал тут же гонять бесов. Достоевский описывает, как он ведет себя где-то даже «по-хамски» в отношении старца Зосимы.

Когда нас одолевают тяжелые мысли, мы не сколько боремся с ними молитвой, сколько в молитве призываем со смирением помощь Божию, и Господь осеняет нас благодатью, защищает нас от этих мыслей. Благодать словно экраном закрывает нас от них. Здесь скорее актуален образ ребенка, когда на него нападает собака, он прячется за маму. Или образ, когда человека окружили враги, и он по рации дает сообщение в штаб, и из его воинской части артобстрелом обрабатывают территорию, на которой находятся враги. Какой-то подобный образ с молитвой был и у старца Паисия. Он упоминал, что в годы войны был радистом, и пока сохранял связь со штабом – было спокойно. И где-то эту возможность связи со штабом он сравнивал с молитвой.

Как было сказано, можно стараться, если есть такое желание – творить Иисусову молитву в течение дня. Преподобный Серафим Саровский предложил это делать мирянам, когда они занимаются своими домашними делами, а особенно при нашествии каких-то злых мыслей и апатии. Надо понимать, что эти злые мысли будут вращать наш мозг в определенном направлении, тогда мы будем думать в русле депрессивных идей и все более загонять себя в тупик. Поэтому нужен какой-то положительный перевес. Нужно дать другое направление. Если есть у кого-то желание и время, можно выделить полчаса и сидя, читать про себя Иисусову молитву, не заботясь о количестве. Заботиться только о том, чтобы не было никаких мыслей, ни хороших, ни плохих, только сосредоточиться на молитве. Очень много на эту тему писал отец Антоний в своем трактате «О молитве Иисусовой и Божественной благодати».

Можно взять небольшое правило по четочкам. Опять же, не воспринимать это как правило или обязанность, а если есть свободное время и силы, и желание. Например, 30 молитв «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», 10 молитв «Богородица Дева, радуйся. Благодатная Марие, Господь с Тобою, Благословенна Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших», 5 молитв «Святый Ангеле Божий, хранителю мой, моли Бога о мне» и 5 молитв «Вси святии, молите Бога о мне». Это правило можно выполнять по дороге на работу, когда мы отдыхаем.

Четочками, если человек не в подряснике, не в монашестве, не священник, лучше на виду не пользоваться, держать их в кармане, либо пользоваться дома. Например, идя на работу можно положить руку в карман, где есть четочки, и можно даже сосредоточиться на шаге – каждый шаг – слово молитвы. Только тут уже получится не губами, потому что мы не будем успевать произнести по слову на каждый шаг, а в уме. Шаг – и в уме говорим «Господи», следующий шаг – «Иисусе». Так у нас даже поход на работу будет в динамичном молитвенном настрое. Со временем привыкнем к тому, что у нас даже шаг будет связываться с молитвой, передвигаясь по дому по делам, протирая пыль, и наши шаги будут нас призывать к молитве.

Также стоя в храме можно молиться, но не Иисусовой молитвой, а «Господи, помилуй». Когда в храме все читают, поют понятно, можно слушать. Если что-то не слышно или непонятно, то можно не спеша «Господи, помилуй», а вместо четок в храме можно использовать дыхание. Не спеша затягивая в себя воздух, произносить «Господи, помилуй».

Только ни в коем случае дыхание не надо сравнивать с йоговскими практиками. Мы дышим здесь не для какой-то практики. Если какие-то приемы дыхания описаны, они всё-таки не соотносятся с тем, что подразумевает йога. В йоге дыхание праны, сама прана, считается некой субстанцией, ее вдыхание придает человеку жизнь. Корень же бытия вовсе не в пране, а в Боге.

Так по пути куда-то слова молитвы можно соотносить с частотой шага.

По поводу молитвы. Мы уже говорили о необходимости чтения Псалтири и Евангелия. Если человека выполняет правило чтения Псалтири и Евангелие, если он старается хоть как-то молиться, то он, возможно, и будет ощущать какие-то трудности в течение дня, но будет воспринимать их как нечто терпимое. Когда человек никак не молится, пребывает в гонке, в суете, то встречающиеся проблемы воспринимаются как удар по оголенным нервам. Когда у человека четвертая стадия рака, особенно кишечника, лежа на кровати, он будет болезненно воспринимать каждую складку на простыне, потому что никакой уже прослойки, которая могла бы гасить эту складку, сделать ее неощутимой, у него нет. Любая складка вызывает боль.

Так, у человека, который находится в постоянной суете, когда у него начинает нарастать хаос - все начинает его раздражать, всё приводить в состояние недовольства, уныния. Если человек как-то молится, то скорби могут ощущаться, но ощущаться как удар по бронежилету. Тебя что-то бьет, может даже отбросить, но бронежилет не пускает. Понятно, что есть разные бронежилеты, в этой аналогии мы берем бронежилеты, которые пулю не пропускают, по крайней мере, не на вылет. В какие-то паузы в течение дня, когда мы откроем в телефоне книжку по дороге, они держат всё-таки наш ум, который начинает вращаться вокруг стержня, основанного на истине. Если этого внутреннего делания нет, хотя бы посильного, то человек будет вынужден пережевывать тот негатив, который он будет видеть вовне, либо тот негатив, который будет ощущать внутри. Дело не в том, что человек через молитву как бы абстрагируется от внутренних процессов. В каком-то смысле можно сказать, что, когда патологическая мысль атакует, человек имеет возможность с помощью молитвы сосредоточиться. Когда человек молится, у него есть возможность посмотреть на свои внутренние проблемы с позиции какой-то основы. Словно вы стоите на скале и смотрите в море, как волны ворочают камни. Когда у человека нет внутреннего делания, основанного на истине, он пытается оценить процесс, находясь в этом самом море, болтаясь вместе с камнями в волнах. Такому человеку будет тяжело выйти из патологического патока мыслей, которые подавляют его сознание, и поэтому надо, чтобы все было гармонично: и поработать, и помолиться. Если мы заваливаемся в суету, теряем внутреннюю опору, надо успеть этот момент зафиксировать, и вернуться в исходную точку, иначе, когда мы потеряем внутреннее равновесие, работа будет валиться из рук.