Солидарность рабочих Египта и США

 

20 февраля 2011 г. Камаль Аббас, египетский профсоюзный лидер и видный деятель Движения 25 января, направил послание «рабочим Висконсина»: «Мы стоим за вас, как вы стояли за нас». Египетские рабочие долго боролись за фундаментальные права, отвергаемые поддерживаемым США режимом Хосни Мубарака.

Камаль прав, пытаясь пробудить солидарность, которая является движущей силой рабочего движения во всем мире, и сравнивая их борьбу за трудовые права и демократию.

Эти две проблемы тесно связаны между собой. Рабочие движения были в авангарде защиты демократии и прав человека, поэтому власть их ненавидит – как государственная, так и власть капитала.

Пути борьбы рабочих в Египте и Соединенных Штатах могут пересекаться, но они движутся в разных направлениях: за обретение прав человека в Египте и в защиту этих прав при жестких нападках на них в Соединенных Штатах.

Два этих случая заслуживают более пристального внимания.

Восстание 25 января было спровоцировано продвинутыми молодыми людьми из «Движения 6 апреля», возникшего в Египте весной 2008 г. в «знак солидарности с бастующими рабочими текстильной промышленности в Махалле», – замечает эксперт по вопросам труда Надя Матта.

Государство подавило забастовку и акции солидарности, но Махалла осталась «символом восстания и вызова режиму», – добавляет Матта. Забастовка подрывала диктатуру, поскольку рабочие вышли за пределы вопросов местного управления и начали требовать установления минимального уровня заработной платы для всех египтян.

Наблюдения Матта подтверждаются Джоэлом Бейнином, ведущим американским специалистом по египетскому рабочему классу. «На протяжении многих лет борьбы, – сообщает Бейнин, – рабочие наладили связи друг с другом и легко могут быть мобилизованы».

Когда рабочие присоединились к «Движению 25 января», их участие было решающим фактором, и военное командование было вынуждено предоставить Мубарака самому себе. Это была большая победа для египетского демократического движения, хотя еще остается много барьеров – внутренних и внешних.

Внешние барьеры очевидны. Соединенные Штаты и их союзники будут всячески препятствовать установлению демократии в арабском мире. Чтобы убедиться в этом, посмотрите на опросы общественного мнения в Египте и на всем Ближнем Востоке. Подавляющим большинством голосов общественность признает США и Израиль, а не Иран, в качестве основных угроз. Большинство считает, что региону было бы лучше, если бы у Ирана было ядерное оружие. И это одна из многих причин, почему Вашингтон и его союзники определенно не хотят, чтобы общественное мнение учитывалось в политике.

Можно ожидать, что Вашингтон будет придерживаться своей традиционной политики, что хорошо подтверждается научными исследованиями политического устройства в разных странах мира: демократия допустима лишь постольку, поскольку она соответствует стратегическим экономическим целям. Легендарное американское «стремление к демократии» отдано на откуп идеологам и пропагандистам.

Путь к демократии в Соединенных Штатах был сложным. После Второй мировой войны страна наслаждалась беспрецедентным ростом экономики и уровня жизни и благополучия населения. Эта тенденция продолжилась в годы президентства Ричарда Никсона, которыми закончилась либеральная эпоха. Нонконформистское движение 1960-х существенно увеличило вовлеченность широких слоев общества в процессы демократизации.

Реакция 1960-х гг. и предательство Никсоном интересов демократии не заставили себя долго ждать: значительное правое лобби, создание мозговых центров правых, захват идеологического сектора и многое другое.

Экономика также резко сменила курс: стали активно развиваться финансовые институты и экспорт продукции. Социальное неравенство увеличилось, богатство 1 % населения резко увеличилось, обогатились генеральные директора, управляющие хедж-фондов и т. д.

Для большинства же реальные доходы снизились. Многие американцы вынуждены были искать дополнительный заработок и влезать в долги. Потом финансовый рынок «надул» огромный ипотечный пузырь в 8 трлн долларов, а Федеральная резервная система этого «как бы» не заметила. Как не заметили и практически все экономисты, которые были в восторге от догм эффективного рынка. Когда пузырь лопнул, экономика рухнула почти до уровня времен Великой депрессии для рабочих на производстве и многих других.

Концентрация доходов у горстки людей наделяет их политической властью, которая, в свою очередь, лоббирует изменения в законодательстве, повышающие привилегии сверхбогатых: налоговая политика, дерегулирование, правила корпоративного управления и многое другое.

В этом порочном кругу резко возросли затраты на политические кампании, а также на управление обеими политическими партиями, которое осуществлял крупный бизнес.

В 1978 г., когда процесс только начинался, президент Объединенного союза работников автомобильной промышленности Дуг Фрейзер осудил лидеров бизнес-кругов за то, что они «ведут одностороннюю классовую войну в этой стране – войну против трудящихся, безработных, бедных, меньшинств, юных и пожилых, и даже против многих в среднем классе нашего общества… ломая и отбрасывая хрупкие неписаные правила, ранее существовавшие в период роста и прогресса». Правильно сказано, хотя осознание пришло слишком поздно.

Когда трудящиеся добились основных прав в 1930-е, бизнес-лидеры предупредили об «опасности, встающей перед промышленниками при росте политической власти масс» и призвали к срочным мерам. Об этом хорошо пишет Алекс Кэри в своей книге «Демократия – это риски» (Taking the Risk Out of Democracy), новаторском исследовании пропаганды, которую ведут корпорации. Они понимали так же хорошо, как Мубарак, что профсоюзы являются ведущей силой в борьбе за права человека и демократию. В Соединенных Штатах профсоюзы являются главным противовесом корпоративной тирании.

В настоящее время профсоюзы США были серьезно ослаблены из-за интенсивного государственно-корпоративного давления. Профсоюзы компаний, действующих в государственном секторе экономики, в последнее время подвергаются активной атаке со стороны правых оппонентов, которые цинично используют экономический кризис, спровоцированный прежде всего финансовой отраслью и ее представителями в правительстве.

Народное возмущение не должно быть направлено на создателей финансового кризиса, которые получают прибыль от него; например, Goldman Sachs «получит 17,5 млрд долларов в качестве компенсации за прошлый год», – сообщает деловая пресса, а генеральный директор банка Ллойд Бланкфейн получил бонус в 12,6 млн долларов, а его базовый оклад увеличился более чем в три раза.

Для этого пропаганда должна винить учителей и других работников бюджетной сферы за их высокие зарплаты и непомерные пенсии. Губернатор Висконсина Скотт Уокер наряду с другими республиканцами и многими демократами руководствуется правилом, что жесткая экономия должна быть всеобщей – но с несколькими заметными «исключениями».

Пропаганда оказалась довольно эффективной. Уокер может рассчитывать на то, что кое-кто все же поддержит его наглые попытки уничтожить профсоюзы.

Но, так или иначе, судьба демократии поставлена на карту в Мэдисоне, штат Висконсин, так же как и площади Тахрир. И ставки очень высоки.

 

1 марта 2011 г.

 

 

Ливия и мир нефти

 

В марте 2011 г. в Специальном суде по Сьерра-Леоне по требованию обвинения был приостановлен процесс в суде над бывшим президентом Либерии Чарльзом Тейлором.

Главный прокурор процесса Дэвид Крейн сообщил The Times of London, что в деле не хватало важных деталей и материалов: прокуроры намеревались привлечь к суду Муаммара Каддафи, который, по словам Крейна, «несет основную ответственность за увечья и убийство 1,2 млн человек».

Однако этим намерениям не суждено было реализоваться. США, Великобритания и другие вмешались, чтобы заблокировать инициативу обвинения. На вопрос, почему так вышло, Крейн ответил: «Добро пожаловать в мир нефти».

Другой недавней жертвой Каддафи стал сэр Говард Дэвис, директор Лондонской школы экономики, который ушел в отставку после откровений о связях школы с ливийским диктатором.

В Кембридже, штат Массачусетс, консалтинговая фирма Monitor Group, основанная профессорами Гарвардской школы бизнеса, реализовала проект по изданию книги, донесшей бессмертные слова Каддафи до широкой общественности. Свой взгляд на происходящее в мире диктатор представил «в беседе с известными международными экспертами», которые были направлены в Ливию, чтобы поговорить с «великим человеком» в рамках комплексных усилий по улучшению имиджа диктатора в глазах мировой общественности.

Нефть лежит в основе всех событий, имеющих место в данном регионе. Именно она обусловливает руководящие принципы, согласно которым Запад действует на Ближнем Востоке, поддерживая «демократические» восстания в арабском мире. Диктатор богатой нефтью страны получает мнимую свободу управления и полностью зависим от США. Когда власти Саудовской Аравии заявили 5 марта 2011 г.: «Законы королевства полностью запрещают все виды демонстраций и шествий протеста, а также призывы к ним, так как они идут вразрез с принципами шариата, обычаями и традициями Саудовской Аравии», – это не вызвало бурной реакции западной общественности. Королевство мобилизовало огромные силы безопасности, которые достаточно строго контролируют нарушения запрета.

В Кувейте небольшие выступления были подавлены. Ростки протеста были вырваны твердой рукой в Бахрейне после введения вооруженных сил, возглавляемых Саудовской Аравией, чтобы убедиться, что суннитскому меньшинству не будут угрожать призывы к демократическим реформам, которых требует шиитское большинство.

Бахрейн является важным регионом не только потому, что здесь базируется Пятый флот ВМС США, но и потому, что он расположен в центре преимущественно шиитских областей Саудовской Аравии, где сосредоточены наибольшие запасы нефти. Так уж получилось, что основные залежи нефти находятся недалеко от северной части Персидского залива, где живут в основном шииты, что вселяет чувство огромной тревоги в западных политических проектировщиков.

В Египте и Тунисе народные восстания одержали впечатляющие победы, но, как сообщило издание Carnegie Endowment, правящие режимы этих стран «намерены обуздать демократические инициативы и настроения, которые до сих пор сильны. Смена правящих элит и системы управления по-прежнему – отдаленная цель». Именно ее достижению Запад будет препятствовать всеми силами.

Ливия – другой случай. Это богатое нефтью государство, управляемое жестоким диктатором, который, однако, является ненадежным. Когда вспыхнули мирные протесты, Каддафи действовал быстро, чтобы раздавить их.

22 марта 2011 г., когда силы Каддафи рвались к повстанческой столице Бенгази, Деннис Росс, советник Обамы по Ближнему Востоку, предупредил, что, если случится резня, «все обвинят в этом США», а этого допустить нельзя.

Запад препятствовал росту власти Каддафи и старался лишить его независимости в деле подавления восстания. Поэтому Соединенные Штаты присоединились к решению Совета Безопасности ООН о введении «бесполетной зоны» над Ливией и принятии мер по защите гражданского населения, которые будут осуществляться в первую очередь Францией, Соединенным Королевством и США – тремя странами с мощнейшими имперскими традициями.

Резня была предотвращена, но резолюция ООН была немедленно нарушена имперским триумвиратом и расценена как оправдание прямой поддержки повстанцев. Каддафи заставили прекратить наступление, а повстанцы получили помощь от Запада. В короткие сроки они захватили основные источники добычи нефти в Ливии, по крайней мере временно.

28 марта 2011 г. издаваемый в Лондоне арабский журнал Al-Quds Al-Arabi предупредил, что интервенция может разделить Ливию на «два государства – удерживаемый повстанцами богатый нефтью Восток и погрязший в нищете Запад, возглавляемый Каддафи… Учитывая, что безопасность нефтяных скважин была обеспечена, мы можем столкнуться с новым ливийским нефтяным эмиратом, малонаселенным, защищаемым Западом и очень похожим на государства-эмираты Залива». Или прозападное восстание может продолжаться вплоть до физического устранения надоевшего диктатора.

Обычно утверждается, что нефть не может стать мотивом для вторжения в Ливию, потому что Запад имел доступ к ней и при Каддафи. Верно, но это не главное. То же самое можно сказать об Ираке при Саддаме Хусейне или Иране и Кубе сегодня.

Истинные цели Запада объявил Буш, говоря об Ираке в 2007−2008 гг.: контроль над нефтяной страной или по крайней мере ее полная зависимость от США, а в случае с Ливией – доступ к огромным неизведанным областям, которые, как ожидается, будут богаты нефтью.

Западные державы действуют без поддержки других государств. Турция и Египет держатся вдали от конфликта, в то время как Африка призывает к переговорам, как и страны БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка). Диктаторы Залива были бы счастливы сместить Каддафи[27], но, даже изнемогая под тяжестью современного оружия и нефтедолларов, предоставленных в обмен на полное послушание, они неохотно проявляют инициативу.

«Арабская весна» имеет глубокие корни. Регион закипал в течение долгих лет. Первые из нынешней волны протестов начались в 2010 г. в Западной Сахаре, последней африканской колонии, захваченной Марокко в 1975 г. и незаконно удерживаемой с тех пор, по аналогии с Восточным Тимором и оккупированными Израилем палестинскими территориями.

Мирный протест в ноябре 2010 г. был подавлен марокканскими властями. Франция вмешалась, чтобы блокировать расследование Советом Безопасности преступлений своего вассала.

Затем пламя зажглось в Тунисе и постепенно охватывает весь Ближний Восток.

 

1 апреля 2011 г.

 

 

Мировая война против труда

 

В большинстве стран мира Первомай – международный праздник трудящихся, связанный с тяжелой борьбой американских рабочих XIX в. за восьмичасовой рабочий день. Только что прошедший Первомай приводит к мрачным размышлениям.

Десять лет назад радикальными итальянскими активистами-рабочими было введено полезное понятие – «прекариат»[28]. Оно отражало в первую очередь возрастающее чувство неуверенности в жизни трудящихся, находящихся «за гранью», маргиналов – женщин, молодежи, мигрантов. Затем оно расширилось до ядра рабочей силы – «неуверенного в себе пролетариата», страдающего от программ роспуска профсоюзов, дерегулирования трудовых контрактов, которые являются частью атаки на трудящихся во всем мире.

К этому времени даже в Европе выросло беспокойство по поводу того, что историк рабочего движения Роналдо Мунк, ссылаясь на Ульриха Бека[29], называет «бразилианизацией Запада». Под ней подразумевается распространение временных и небезопасных видов трудовой деятельности, нарушение ее непрерывности в западных обществах, которые до сих пор являлись бастионами полной занятости. Хотя сегодня это оскорбление Бразилии, которая стремится к решению этих проблем, а не к усугублению их.

Государственно-корпоративная война против профсоюзов в последнее время распространилась и на государственный сектор – вместе с законодательством о запрете коллективных трудовых договоров и упразднении других элементарных прав трудящихся.

Даже в рабочем Массачусетсе Палата представителей проголосовала перед Первомаем, резко ограничив полицейских, учителей и других муниципальных служащих в праве на получение медицинского обслуживания – одном из важнейших вопросов в Соединенных Штатах с их неблагополучной и крайне неэффективной системой здравоохранения.

Остальной мир может связывать 1 мая с борьбой американских рабочих за свои права, но в самих Соединенных Штатах эта солидарность подавляется в пользу ура-патриотического праздника. 1 мая отмечается День лояльности – праздник, введенный Конгрессом в 1958 г. для «подтверждения верности Соединенным Штатам и для признания ценности американских свобод».

Президент Эйзенхауэр провозгласил, что День лояльности так же, как и День права, символизирует приверженность американцев принципам «правосудия для всех», «основным свободам» и «стремлению к справедливости».

В календаре США есть День труда, который отмечается в сентябре и символизирует возвращение трудящихся из летних отпусков, которые, к слову, гораздо короче в США, чем в других промышленно развитых странах.

Попытки корпораций ограничить права трудящихся особенно ярко иллюстрируются провалом попыток Вашингтона в течение 60 лет ратифицировать основной принцип международного трудового права, который гарантирует свободу создания ассоциаций. Правовед-аналитик Стив Чарновиц называет это «запретным договором в американской политике» и отмечает, что никогда не возникало дискуссии по этому вопросу.

Игнорирование Вашингтоном некоторых конвенций, поддержанных Международной организацией труда (МОТ), резко контрастирует с его монополией в деле ценообразования, замаскированной разглагольствованиями о принципах «свободной торговли».

В 2004 г. МОТ сообщила, что «экономическая и социальная неуверенность в обществе возрастает с глобализацией экономики, а мировая экономическая система становится все более непредсказуемой: работающие люди ощущают неуверенность и несут серьезные риски, в том числе связанные с пенсионной реформой и реформой здравоохранения».

Это время экономисты называют периодом Великой умеренности, приветствуя его как «одно из великих преобразований современной истории». Во главе процесса стоят Соединенные Штаты, активно внедряя концепции «свободного рынка», в частности «дерегулирование финансовых рынков».

Гимн американскому свободному рынку громко пропел редактор Wall Street Journal Джерард Бейкер в январе 2007 г., всего за несколько месяцев до краха финансовой системы, а с ней – всей системы богословия от экономики, а также мировой экономики как таковой.

Финансовый крах привел США к безработице, сравнимой с периодом Великой депрессии, а во многом – гораздо более удручающей, потому что при нынешней политике владельцев компаний безработица не сокращается благодаря масштабным стимулирующим мерам правительства, как это было во время Второй мировой войны и последующие десятилетия золотого века государственного капитализма.

В эпоху Великой умеренности американские рабочие привыкли к жалкому существованию в условиях неуверенности. Это эпоха замедления экономического роста, снижения реальных доходов для большинства населения и преумножения богатства кучки людей – тех, кто и создал данную ситуацию.

Первосвященником этой великолепной экономической религии был Алан Гринспен, которого многие бизнес-издания уже причислили к лику святых. Раздуваясь от самодовольства, он рассказывал Конгрессу, что финансовые организации «ограничили рост компенсаций, которые обычно растут вследствие нестабильной занятости на рынке труда и связанных с этим рисков».

Отрадно, что виновники финансовой катастрофы были должным образом вознаграждены правительством за свой героизм. Нил Барофски, покинув в марте 2011 г. пост специального инспектора Генеральной антикризисной программы, написал для New York Times разоблачительную статью о том, как государство фактически спасало преступников.

Правительство и финансовые магнаты заключили своеобразную сделку: финансовые институты будут спасены налогоплательщиками, которым частично компенсируют потери, позволив не потерять хотя бы жилье.

Часть сделки была выполнена: финансовые институты были щедро вознаграждены за организацию кризиса и прощены за свои прямые преступления. Но вот остальная часть программы застопорилась.

Как пишет Барофски: «У людей продолжают изымать жилье, находящееся в ипотеке; согласно прогнозам, в ближайшем будущем количество таких случаев вырастет до 13 миллионов», а «крупнейшие банки увеличили свой оборот на 20 % по сравнению с докризисным уровнем и контролируют большую часть нашей экономики. Они обоснованно предполагают, что правительство спасет их снова, если это будет необходимо. Действительно, кредитно-рейтинговые агентства включают возможность господдержки в случае краха, оценивая крупнейшие банки и предоставляя им несправедливое преимущество перед мелкими учреждениями, продолжающими бороться».

Итак, программа президента Обамы – это игра в поддавки с воротилами Уолл-стрит и ударом в солнечное сплетение их беззащитных жертв.

Результат способен удивить только тех, кто смотрит на нашу политику сквозь розовые очки, находясь во власти иллюзий, особенно когда экономическая мощь сосредоточена в нескольких руках, а государственный капитализм вступил в новую стадию «творческого разрушения», если воспользоваться определением Йозефа Шумпетера. В данном случае «творческого» означает «безграничного» с точки зрения способов обогащения для богатых и могущественных, в то время как остальные должны выживать как могут – и не забывать отмечать День лояльности и День права.

 

2 мая 2011 г.