Святитель Иннокентий московский, апостол Америки и Сибири

Служение святителя Иннокентия, митрополита Московского — уникальная страница в летописи миссии Русской Православной Церкви. Ему нет равных ни по ареалу охваченных его апостольской проповедью географических пространств, ни по разнообразию просвещаемых им языческих народов. Его по праву называют апостолом Сибири и Америки. Святитель благовествовал Евангелие на огромной территории, охватывавшей Аляску и Чукотку, Алеутские, Командорские и Курильские острова, Восточную Сибирь, Камчатку, Амурский край и Дальний Восток. Он просвещал светом веры Христовой многочисленные племена и народы: алеутов, колошей, кадьяков, эскимосов, кенайцев, чугачей, курильцев, камчадалов, олюторцев, коряков, чукчей, тунгусов, якутов, китайцев, маньчжуров, нигидальцев, гиляков, самогирцев и др.

Промыслом Божиим он был призван на просветительское служение, пожелав поехать миссионером на остров Уналашку. Ни слезы родных, ни уговоры знакомых, ни предстоящие опасности дальнего пути и ожидающие лишения — ничто не доходило до его сердца. Видя свершение над собой неисповедимых судеб Божиих, он с непреклонной волей последовал Божественному зову.

После продолжительного 14-ти месячного путешествия вместе со всей семьей (матерью, женой, новорожденным сыном и братом) о. Иоанн в июле 1824 г. прибыл на главный остров Алеутского архипелага Уналашку. Весь приход его состоял из 60 островов с общим населением около тысячи алеутов. Его паства, хотя и была частью крещена во времена деятельности Кадьякской Миссии, однако в течение 30 лет не видела священников. Кроме того, т. к. первые просветители очень плохо знали местный язык, то даже крещенные алеуты очень слабо были обучены христианской вере и «веровали и молились точно неведомому Богу».

Первым делом священника-миссионера было построение храма. Одновременно он стал тщательно изучать алеутский язык, отличавшийся очень трудным произношением, и сравнительно скоро освоил шесть наречий местных племен. Наряду с языком он знакомился с бытом туземцев, их нравами и религиозными обычаями.

Мы можем увидеть следующие черты миссионерской деятельности отца Иоанна: исключительно добровольный, ненавязчивый характер благовестия, укоренение его в Евхаристии, приспособление проповеди к духовно-интеллектуальному уровню аудитории, отказ от провокации неискренних побуждений к обращению и прежде всего и во всем — глубокая любовь и нежное обращение с иноверцами.

«Надобно стараться вывесть дикаря из его грязной жизни; но, очищая нечистоту с его тела, надобно быть осторожным, чтобы не содрать с него и природной его кожи, и тем не изуродовать его. Надобно выводить дикарей из мрака невежества на свет познаний, но осторожно, чтобы не ослепить их и, может быть, навсегда; искореняя в них ложные правила нравственности, не сделать их совсем без правил нравственности».

Во время своих путешествий о.Иоанн совершенствовался в знании алеутского языка, он разработал алеутскую письменность и занялся переводами. К 1830-м годам появились первые его переводы на лисьевский (восточный) диалект алеутского языка — катехизис, Евангелие от Матфея и букварь с переводом важнейших молитв. Позже он перевел часть Евангелия от Луки и Деяний Апостольских, Священную Историю и написал на алеутском языке книгу, задуманную как введение в основные христианские истины — «Указание пути в Царствие Небесное», выдержавшую впоследствии более 47 изданий на различных языках.

Принявший после смерти супруги монашество, а впоследствии епископский сан, святитель Иннокентий много путешествовал по вверенной ему огромной территории, в том числе в Америку, предпринимал трудные и опасные поездки в Москву и Санкт-Петербург с целью развития миссии.

В 1868 году, после кончины святителя Филарета Московского, на Московскую и Коломенскую кафедру избирается святитель Иннокентий, и вскоре учреждает Православное Миссионерское общество с целью развития православной миссии.

Подвизаясь в просветительских трудах, митрополит Иннокентий скончался 31 марта 1879 г. в Великую Субботу и был похоронен в Троице-Сергиевой Лавре. 6 октября 1977 г. он был причислен к лику святых.

ВКЛАД КАЗАНСКОЙ ДУХОВНОЙ АКАДЕМИИ В МИССИОНЕРСТВО

Среди четырёх существовавших в дореволюционное время в России Духовных Академий особое отношение к делу миссионерства имела Казанская Духовная Академия, образованная в 1797 г, закрытая после первой духовно-учебной реформы в 1818 г. и возобновленная в 1842 г.

Казанский округ охватывал территории многочисленных инородцев финского, татарского и монгольского племён, либо совсем нехристианских, либо слабо озаренных светом веры Христовой, что определило одну из главных задач Академии, как центра духовного просвещения Казанского округа.

Для миссионерских целей в 1845 г. в состав академического курса было введено обучение языкам турецкотатарскому с арабским, которое принял на себя университетский профессор мурза А. К. Казем-Бек, и монгольскому с калмыцким, принятыми профессором А. В. Поповым. Эти классы языков и послужили зародышем миссионерских отделений, прославивших Казанскую Духовную Академию. Уже первый курс по изучению языков принес прекрасные плоды в лице Н. И. Ильминскогои А. А. Бобровникова, ставших знаменитыми преподавателями инородческих языков и миссионерских отделений в Академии.

Алексей Александрович Бобровников составил первую Монгольскую грамматику (1835 г.), переводил на монгольский язык священные и богослужебные книги и помогал иркутскому епископу Михаилу (Бурдукову) в бурятской миссии.

Дело перевода церковной литературы совершалось и на другой инородческий язык — татарский, в чём принимал участие друг Бобровникова Николай Иванович Ильминский.

Благодаря усилиям казанского архипастыря преосвященного Григория Постникова (1848-1956), в Академии наметились особые миссионерские отделения, в связи с чем Ильминский был направлен в 1851 г. в учёное путешествие на Восток. Николай Иванович побывал в Каире и Сирии, где пришел к выводу, что лучшим средством для поддержания Православия в этих местах может быть помощь образованными людьми. В Казань учёный вернулся в 1854 году. Наконец, в том же году, на основе проектов Бобровникова и Ильминского в Академии были образованы особые миссионерские отделения против важнейших инородческих религий казанского округа ислама и буддизма и отделение против раскола.

Особым вниманием пользовалось отделение противораскольническое, преподавание в котором принял на себя ректор архим. Агафангел (Соловьев) (1854-1857). Усилиями архим. Агафангела Казанская Академия получила огромное количество старопечатных книг, рукописей и некоторые вещественные памятники, касающиеся раскола, а также в постоянное пользование библиотеки Соловецкого монастыря и Анзерского скита. Главное внимание он обращал не на полемику, а на изучение истории и анализ литературы раскола, а ещё более на историю и учение русских сект и ересей. Ещё один видный преподаватель по кафедре раскола, Н. И. Ивановский, поставил свой предмет на церковную и практическую почву, и сам устно и письменно полемизировал с современными ему представителями раскола.

Другое миссионерское отделение, уже уступающее по числу учащихся противораскольническому, былопротивомусульманское, преподавание в котором принял Н. И. Ильминский. Ильминский в 1848 г. объехал Мамадышский, Ланшевский и Чистопольский уезды. Такую же миссию он предпринял и в 1849 г., собрав полнейшие сведения о степени влияния на крещенных татар со стороны мусульман и со стороны православного духовенства.

Н. И. Ильминский помогал алтайскому миссионеру о.Макарию, приехавшему в 1868 г. в Казань, в издании алтайской грамматики. Тот в свою очередь принимал участие в жизни школы, составил из мальчиков и девочек хор, а Великим постом 1869 г. принял на себя обязанности их духовника, и совершал богослужение на татарском языке.

Из преподавателейпротивомусульманской кафедры следует также отметить М. А. Машанова, который в 1885 г. совершил поездку на восток с целью изучения арабского языка и магометанской богослужебной литературы. Там он приобрёл значительное количество арабских изданий, в особенности, необходимые для миссионерских противомусульманских учебных предметов капитальные сочинения по мусульманскому богословию и арабскому языкознанию.

В предреволюционные годы особенной деятельности отличился архим. Гурий Степанов, он написал такие научные труды как «Буддизм и христианство в их учении о спасении», «Донские калмыки и история их христианского просвещения», «Очерки распространения христианства среди монгольских племен».

Благодаря командировке от Академии в 1912 г. иером. Амфилохия в Монголию для изучения монгольского и особенно тибетского языка, в 1914 г. в Академии стали преподавать тибетский язык, являющийся у монголов богослужебным.

В 1911 г. в Академию поступил, по направлению святителя Николая Японского, выпускник Токийской Духовной Семинарии Михей Накамура, записавшийся на монгольский разряд миссионерского отделения. В 1914 г. он, в связи с Первой Мировой войной, стал переводчиком в японском отряде Красного Креста на русском военном фронте.

В 1915 г. на тот же разряд поступил другой выпускник Токийской Семинарии Петр Удияма. Судьба его не известна в связи с революционными событиями.

Казанская Духовная Академия существовала до 1920 г., когда её замечательная научно-практическая миссионерская деятельность была прервана советской властью.

ПЕКИНСКАЯ ДУХОВНАЯ МИССИЯ

Первую евангельскую проповедь в Поднебесной империи церковное предание относит ещё к святому апостолу Фоме. Около 64 года в Китае уже были христиане. В V веке там имелась полная иерархия вплоть до митрополита. С VII по XII вв. в Китае насаждается несторианство. В 1291 г. туда проникает католический миссионер Монте-Корвино, и уже при нём католики вытесняют несториан, отдаленных от своих багдадских католикосов, и достигают значительных успехов в христианизации Китая.

С 1369 года, после освободительной войны против татаро-монгольского владычества, в Китае начинается гонение на христиан. В это время в китайской нации развивается резко отрицательное, презрительное отношение ко всему иностранному, не исключая религии, «которое обратилось впоследствии в национальный характер китайцев, отразилось в их гражданских постановлениях, и было одним из сильнейших препятствий успеху христианской проповеди в Китае во все последующие времена. Далее времена относительного благоприятствования христианской проповеди сменялись периодами гонений. Особенно «холодным» для иностранцев был период с 1722 по 1858 год. С 1797 г. в Китае появляются протестантские миссии; проповедь их сводилась в основном к распространению Священного Писания на китайском языке. Вследствие движения китайских инсургентов — адептов одной христианско-языческой секты 40-50-х годов XIX в. и войн Англии и Франции с Китаем (1856-57 гг.) был заключен трактат, по которому разрешался свободный вход иностранцам в Китайскую империю и свободное исповедание и распространение христианской веры во всех областях Поднебесной.

Русская Духовная Миссия берет свои истоки с 1685 года, когда после ряда вооруженных столкновений китайских войск с приамурскими казакамипервопроходцами, были пленены 100 русских защитников Албазинской крепости. Пораженный их отвагой и военной доблестью, китайский император приказал зачислить их в императорскую гвардию и выделить этой «русской сотне» участок земли на севере столицы для проживания и несения службы. Пленные казаки насильно захватили и привели в Пекин Албазинского иерея Максима Леонтьева, в лице которого и началась наша Духовная Миссия.

Отец Максим перестроил буддийскую кумирню в православную часовню, где крестил, венчал, отпевал, совершал различные службы. Позже Тобольский митрополит прислал св. Миро, антиминс, церковную утварь и богослужебные книги, и вместо часовни был устроен и освящен храм в честь Софии Премудрости Божией. Некоторые китайцы были обращены в Православие и занимали должности церковнослужителей при храме.

Официально Миссия начала свою деятельность в 1715 году в составе архимандрита Иллариона, иеромонаха, иеродиакона и семи причетников. Со следующей Миссией предполагалось послать православного епископа, который мог бы рукополагать в священники достойных из самих китайцев. Начальником Китайской Миссии был назначен архимандрит Антоний Платковский; при нем была построена в Пекине новая церковь в 1730 г. и устроен Сретенский монастырь. В это время в Пекине было пятьдесят православных китайцев, а также китаянки — жены албазинцев.

Наша Миссия была посредницей при дипломатических и торговых отношениях России с Китаем. Велики заслуги Миссии в научном изучении Китая.

В 1882 г. Митрофан ЦзиЧунь был рукоположен в священнический сан равноапостольным Николаем Японским. Первый православный священник-китаец начал вскоре совершать богослужение на своем родном языке. К концу этого периода были открыты мужские и женские катихизаторские школы.

К концу XIX века Миссия имела пять церквей с пятью священниками и окормляла 120 русских и 500 (по другим данным больше) китайцев в Пекине и других городах.

Но в 1900 г. случились события, который поставили под сомнение само бытие Миссии. Это было восстание ихэтуаней (так называемое «боксерское» восстание). Оно было направлено против иностранцев, чьё влияние на жизнь Китайской империи во многом усилилось с проникновением западных миссионеров.

Вскоре восстание достигло Пекина. Члены Миссии переехали в Российское посольство, захватив с собой только чтимую икону святителя Николая (из албазинской церкви) и наиболее ценную церковную утварь. 11 июня мятежники вступили в Пекин и начали сжигать и рушить всё иностранное, прежде всего, духовные миссии. Их ненависть была направлена на миссионеров и китайцев-христиан. Боксеры нападали на христианские жилища, хватали христиан и истязали их, заставляли отречься от Христа. Многие в ужасе перед истязаниями и смертью отрекались от Православия и воскуряли фимиам перед идолами. Но другие, не страшась мучений, мужественно исповедовали Христа. Им распарывали животы, отрубали головы, сжигали на кострах. По свидетельству самих язычниковочевидцев некоторые из православных китайцев встречали смерть с изумительным самоотвержением и с молитвой на устах. Среди мучеников был и первый китайский священник о. Митрофан, он словом укреплял малодушных христиан. Из членов нашей Миссии никто не пострадал, хотя вместе с дипломатами и иностранцами они перенесли почти двухмесячную осаду за крепкими стенами Посольского квартала. 31 августа осада была снята. В колодце Миссии были обнаружены тела 222 замученных православных китайцев. Впоследствии на месте разоренной миссийской церкви был устроен храм в честь Всех Святых Мучеников Православной Церкви со склепом под алтарем, где были погребены святые останки мучеников за веру Христову.

Китайцы были уверены, что после восстания они навсегда избавились от иностранного влияния, однако вскоре европейские страны вновь одержали военную победу и стали осуществлять контроль за экономикой и политикой Китая.

Российская Духовная Миссия, не пользуясь этими привилегиями, достигла расцвета благодаря неутомимой энергии своего начальника.

После восстания, в Синоде был поставлен вопрос о закрытии Миссии в Китае и о назначении о. Иннокентия начальником Урмийской Миссии (в Иране). Миссионеру пришлось выехать в Россию, где он отстоял Миссию и собрал пожертвования. Св. Синод принял решение об учреждении для Китая самостоятельной епископии, предписав ей активизацию миссионерской деятельности. В 1902 г. о. Иннокентий был хиротонисан в епископа Переяславского с подчинением ему областей Китая, Монголии и Тибета. Решено было отстроить подворье заново и учредить там общежительный монастырь. Владыка Иннокентий считал наилучшим средством для распространения христианства в Китае именно православные общежительные монастыри, откуда бы не только слышалась устная и печатная проповедь, но где бы неофиты Православия учились бы христианскому благочестию, находили бы религиозно-нравственную поддержку в минуты смущений и скорбей и даже учились бы и способам улучшения своего земного благополучия.

Епископ Иннокентий возвратился в Пекин в августе 1902 г. в сопровождении тридцати человек в одежде послушников, которые по профессии были слесарями, столярами, портными, сапожниками, иконописцами и певчими. Некоторые из них вскоре покинули Китай, но все-таки вокруг епископа сформировался костяк самоотверженных, преданных миссионерству людей.

Началось восстановление храмов и хозяйстваМиссии. В Петербурге, Москве и некоторых городах на Дальнем Востоке открыты подворья (доход от подворья в Москве равнялся половине годового бюджета Миссии). В Москве было основано миссионерское общество «Китайское братство». Все это дало возможность восстановить и построить новые храмы в крупных городах Китая.

При Миссии были устроены мужской монастырь (34 чел.) и женская община (5 чел.) со школой для девочек.

Миссия занималась широкой благотворительной деятельностью: устраивались богодельни, приюты; во время Русско-японской войны организовано братство для помощи раненым и их семьям, которое также вело борьбу с нравственными пороками (прежде всего с наркоманией).

Но главное внимание было уделено миссионерскому делу — распространению Православия вглубь Китая. К 1914 году миссионерские станы были уже открыты в 32 населенных пунктах. При станах устраивались школы и молитвенные дома.

Нередко обращались в Православие даосские и буддийские монахи. Успешную проповедь в Шанхае проводил брат владыки Иннокентия, священник Павел. Там было около тысячи православных китайцев (на 1916 г.).

Просветительская деятельность Миссии достигла высокого уровня. Во всех школах Миссии обучалось три тысячи учащихся (в Пекине — сорок семь). Типография Миссии выпускала Священное Писание, богослужебные книги, китайско-русские словари, катехизисы, православные календари — всего 150 000 книг за время её существования; выходил журнал Миссии «Китайский благовестник», была частично восстановлена сгоревшая в 1900 г. миссийская библиотека, имевшая 3500 томов.

На 1917 год приходился пик расцвета Миссии. Ее капитал был около 1 миллиона рублей, имелось множество земель и строений, 19 храмов, 5 подворий, 20 школ, 2 монастыря и скит. Учреждено было 32 миссионерских стана. Всего православных китайцев насчитывалось 5587 человек, они проживали в 670 населенных пунктах. Революция нанесла Пекинской Духовной Миссии тяжелейший удар, после которого она так и не смогла оправиться.

После революции Духовная Миссия перешла в подчинение Зарубежного Архиерейского Синода, которым в 1922 г. были образованы две епархии: Пекинская с двумя викариатствами и Харбинская. Миссия стала административным центром первой православной епархии Китая.