Перевод как центральное звено двуязычной опосредованной коммуникации

Процесс перевода является неотьемлемой частью опосредованной двуязычной коммуникации, ее центральным звеном:

О à ИТ à П à ПТ à A

О - отправитель (участник коммуникации, создающий исходный текст и адресующий его другому участнику коммуникации)

ИТ - исходный текст (текст оригинала)

П - переводчик и сам процесс перевода (происходящий в голове переводчика)

ПТ - переводной текст (текст перевода)

А - адресат (участник коммуникации, которому адресован текст перевода)

Вне двуязычной опосредованной коммуникации перевод беспредметен и имеет смысл разве что как своего рода самотренировка.

Являясь неотьемлемой частью двуязычной опосредованной коммуникации, перевод в то же время своим общественным предназначением ориентирован на обычную, одноязычную коммуникацию. Из этого следует, что в какой-то мере сущностные характеристики перевода могут быть выявлены путем сравнения двуязычной коммуникации посредством перевода с обычной одноязычной коммуникацией. Для того чтобы это сравнение было более наглядным, представим себе и изобразим схематически ситуацию, когда двуязычная коммуникация с переводом и обычная одноязычная коммуникация происходят одновременно (например, когда часть публики в зале слушает оратора непосредственно, а другая часть - через наушники синхронный перевод его выступления):

Новые обозначения, которых не было в предыдущей схеме:

АПЯ адресат, носитель переводящего языка (языка перевода).

потребляющий перевод

АИЯ - адресат, носитель исходного языка воспринимающий ИТ (текст в оригинале)

p₁ - реакция а_пя на переводной текст

Р₂ - реакция А_ИЯ на исходный текст

Обратим внимание на то, что в эту схему введен принципиально новый элемент - реакция двух адресатов на воспринимаемые ими тексты. Это отнюдь не случайно и, более того, чрезвычайно важно, ибо, согласно выводам современной лингвистики, люди вступают в общение друг с другом для того, чтобы вызвать у тех, к кому они обращаются (у адресатов) нужную им (тем, кто обращается) реакцию. Иными словами, определенная (желаемая отправителем) реакция адресата является тем результатом, к которому стремится отправитель в процессе речевой коммуникации. Будет ли достигнут этот результат зависит от того, насколько правильно отправитель оценил адресата и насколько адекватные средства избрал.

Реакции адресата на текст отправителя бывают различного типа. Во-первых, реакция может быть интеллектуальной (человек что-то воспринял разумом: понял геометрическую теорему или условия некоего договора, усвоил правила сборки или разборки некоего механизма и т. д.) или эмоциональной (человек возмутился, впал в ярость от какого-то факта, испытал лирическую грусть, прочтя стихи и т. п.), или смешанного типа - интеллектуально-эмоциональной (например: человек понял условия некоего договора и возмутился их несправедливостью). Во-вторых, реакция может быть внутренней - проявляющейся только в состоянии разума и или эмоций, или внешней -- проявляющейся в действиях, поступках, словах. Естественно, бывают и комбинации этих реакций, когда первая предшествует второй.

Коль скоро мы определили, что двуязычная коммуникация с переводом стремится по своей эффективности приблизиться к одноязычной, а главный результат любой речевой коммуникации - это реакция адресата, то первое в чем должны совпадать (изображенные на схеме) двуязычная с переводом и одноязычная коммуникации, - это реакции их адресатов (на схеме Р₁ и Р₂.

Здесь, однако, требуется одна существенная оговорка. Ведь даже в одноязычной аудитории один и тот же текст (без всякого перевода) вызывает у разных людей разную реакцию в силу различий их личностных данных: в образовании, культуре, мировоззрении, вкусах, пристрастиях и т. д. Так о каком же совпадении реакций у разноязычных адресатов может идти у нас речь?

О совпадении реакций Р₁ и Р₂ правомерно говорить только, если все личностные характеристики Аия и апя в существенной мере совпадают или если иметь в виду не конкретные реакции конкретных людей, а некоторые типы реакций, их классы.

Первое - это частный случай, определяемый в немалой степени случайностью. Поэтому в дальнейшем, говоря об эквивалентности реакций адресатов-носителей ИЯ и адресатов-носителей ПЯ, мы будем иметь в виду второе: совпадение классов реакций. (Более подробно об этом в следующем разделе.)

Однако вернемся к нашей схеме, помогающей нам сопоставить двуязычную коммуникацию посредством перевода с одноязычной коммуникацией по их отдельным составляющим, и остановимся на таких объектах сравнения, как А_ИЯ и А_пя.

Когда отправитель, преследуя свою коммуникативную цель (в виде определенной реакции адресата), строит текст, он делает это в расчете на определенные свойства адресата: возраст, степень осведомленности по затрагиваемой тематике, общую культуру, образование, его потребности и т. д. При этом адресатом может быть конкретное лицо, группа лиц или массовая аудитория.

Оттого, насколько правильно отправитель оценил данные адресата, напрямую зависит успех коммуникации - то есть будет ли достигнута желаемая отправителем реакция.

Свойства адресата, определяющие его реакцию на текст, можно разбить на две группы:

его коммуникативные потребности,

его коммуникативную компетенцию (сокращенно КК).

Коммуникативные потребности адресата - это его отношение к коммуникации, определяемое его желанием участвовать в ней, а также тем, чего он от нее ожидает. Бывает, что адресат заинтересован в коммуникации, но не в том виде, в котором ее ему предлагают. Так, например, некий начальник, вместо того, чтобы выслушивать длинные рассуждения подчиненного, может сказать ему: «Представьте ваши соображения в письменном виде и очень кратко - самую суть».

Когда речь идет о переводе, то всегда подразумевается, что коммуникативные потребности изображенных на нашей схеме адресатов совпадают. Это означает, что оба они заинтересованы в наиболее полной, непосредственной или же минимально опосредованной коммуникации с отправителем (коль скоро непосредственная коммуникация с ним невозможна из-за лингвоэтнического барьера). Когда адресат заинтересован в коммуникации с большей степенью опосредования (переработки сообщения языковым посредником), он может заказать языковому посреднику иной, более подходящий для него вид посредничества: пересказ, реферат и т. д. Когда однажды писатель А. Н. Толстой принес в издательство детской литературы свой перевод итальянской сказки «Похождения Пиноккио», ему сказали, что эта сказка несколько устарела: в ней слишком много нра-воучительства, длиннот и поэтому она уже не соответствует мировосприятию современного ребенка. Далее А. Толстому предложили написать новую сказку по мотивам «Пиноккио», т. е. сделать своего рода пересказ. Так возник «Золотой ключик». Языковым посредникам, работающим с деловыми, научно-техническими, военными и т. п. текстами, также часто приходится учитывать коммуникативные потребности заказчика. Наряду с переводами, они на основе иностранных текстов составляют информационные справки, рефераты, реферативные переводы и т. д.

Коммуникативная компетенция адресата - это совокупность умений, навыков и знаний, определяющих его способность адекватно воспринимать и интерпретировать текст. (Более подробно об этом будет сказано ниже.) Сейчас же отметим только, что коммуникативные компетенции адресатов, воспринимающих оригинал, и адресатов, воспринимающих перевод, должны быть во многом равноценны. Существенно различаться они могут только в лингвоэтнической части, т. е. в том, что касается языка, культуры и актуальной общественной информации. Именно эти различия и помогает преодолеть переводчик. Что касается коммуникативных компетенций адресатов в остальном (профессиональных знаний, общей культуры, возрастных особенностей и т. п.), то они должны быть относительно

одинаковы. Ибо какой смысл имеет перевод специальных текстов по ядерной физике для солистов балета или устава ООН для детей? Когда нечто подобное все же случается, в задачу переводчика не входит сглаживание профессиональных, общекультурных, возрастных и т. п. различий Аия и Апя, путем соответствующей адаптации создаваемого текста ради пользы дела. Если же переводчик все же начинает это делать, то он выходит за рамки перевода и переходит в некий иной вид языкового посредничества, где роль языкового посредника уже не ограничивается только трансляцией сообщения через лингвоэтнический барьер, но и предусматривает его обработку в интересах заказчика с его согласия. Перевод же является минимально опосредованной трансляцией сообщения, в процессе которой переводчик осуществляет преобразования исключительно лингвоэтнического характера. Когда возникает необходимость (ради пользы дела) выйти за рамки перевода (например, растолковать своими словами адресату некоторые сложности), переводчик должен получить на это санкцию заказчика или просто сделать отступление от перевода в форме примечания, комментария и т. д. За самовольную подмену перевода другим видом языкового посредничества переводчик несет ответственность. Однако вернемся к нашей схеме. Нам осталось сопоставить еще два обозначенных на ней фактора: ИТ и ПТ. Этому будет посвящен следующий раздел.

Контрольные вопросы

1. Какое место занимает процесс перевода в двуязычной опосредованной коммуникации'? Нарисуйте соответствующую схему. 2. Что является целью любой языковой коммуникации? Ради чего люди общаются друг с другом с помощью языка? 3. Как реагируют люди на речь? Назовите различные типы реакций. На какой тип реакции рассчитан текст рекламы, текст договора об аренде помещения, доказательство теоремы, лирическое стихотворение, публицистическая статья? 4. Почему мы говорим, что результатом удовлетворительного перевода должна быть прежде всего равноценность реакций адресата оригинала и адресата перевода? 5. В каких случаях языковой посредник обращается не к переводу, а к другой форме языкового посредничества? Приведите примеры такого рода ситуаций. 6. Что такое коммуникативная компетенция? Какова ее роль в языковой коммуникации? 7. Какие части коммуникативных компетенций носителей ИЯ и носителей ПЯ нивелирует переводчик (в процессе перевода)? Приведите примеры ситуаций, когда переводчик «ради интересов дела» может выйти за рамки перевода. 8. Как вы понимаете положение о том, что перевод -это минимально опосредованная двуязычная коммуникация?

Перевод как текст. Требования к тексту перевода

Конечно, переводчику необходимо иметь правильное представление о переводе как процессе, но, пожалуй, важнее всего для него знать, что являет собой перевод как текст, поскольку именно переводной текст есть тот продукт, который переводчик создает, а для того, чтобы создать нечто, надо представлять, что должно быть создано, - как минимум в общих чертах.

Переводной текст является производным от исходного текста: ПТ создается на основе определенных характеристик ИТ и воспроизводит их средствами иного языка в условиях иной культуры.

Вместе с тем, очевидно, что ПТ неизбежно чем-то должен отличаться от ИТ, хотя бы в силу различий двух языков, их возможностей. Так, к примеру, перевод на русский язык немецкой фразы Ich hörte ihn singen обязательно будет отличаться своей синтаксической структурой от оригинала, поскольку в русском нет аналогичной синтаксической конструкции (accusativus cum infmitivo).

Сказанное означает, что важнейшей практической проблемой для переводчика является вопрос о том, в чем ПТ должен совпадать с ИТ и в чем может не совпадать.

Известно, что предметы и явления можно сопоставлять на самых разных основаниях. Так, например, автомобили можно сравнивать по их конструкциям, предназначению, скорости, экономичности и, наконец, цвету. Важнейшими параметрами для сопоставления текстов вообще и текстов оригиналов и переводов в особенности являются их структура, семантика (содержание) и потенциал воздействия. Покажем взаимодействие этих свойств текста на примерах, где какие-то из них совпадают, а какие-то нет:

У экспедиции кончилось продовольствие.

Экспедиция израсходовала продовольствие.

Тот, кто не освоил технику речи, не может стать хорошим актером.

Не освоив технику речи, нельзя стать хорошим актером.

Без освоения техники речи нельзя стать хорошим актером.

Чтобы стать хорошим актером, надо освоить технику речи, без этого

стать хорошим актером нельзя.

В этих фразах с одинаковой семантикой разная структура.

Мой знакомый очень хороший человек.

Мой знакомый очень плохой человек.

В этих высказываниях с аналогичной структурой разная семантика, Тексты могут отличаться друг от друга также и производимым коммуникативным эффектом (реакциями, вызываемыми у адресатов). Так, один и тот же возглас «Вода!» являет собой в двух разных ситуациях два разных текста на том основании, что в каждой ситуации он производит «свой» (отличный от другого) коммуникативный эффект: у путешественников в безводной пустыне он вызовет радость, для рабочих рудника, работающих под землей - это сигнал тревоги.

Все приведенные примеры демонстрируют нам, что (по крайней мере в каких-то случаях) структура, семантика и производимый текстом коммуникативный эффект могут быть (в известной мере) независимы друг от друга. Однако будет неверным преувеличивать степень этой независимости. Очевидно, что она достаточно относительна.

Из всего сказанного нами о том, что перевод как процесс должен обеспечивать прежде всего эквивалентность реакций адресата, получающего перевод, и адресата, получающего оригинал, с достаточной очевидностью следует, что исходный и переводной тексты должны быть в первую очередь равноценны по своей способности вызывать реакции у своих адресатов. Эту способность мы впредь будем именовать регулятивным воздействием, так как, воздействуя на адресата, текст определенным образом регулирует (изменяет) его мыслительную деятельность, его эмоции, его поведение.

Выше мы уже (вскользь) говорили о том, что эквивалентность реакций адресатов ИТ и адресатов ПТ следует понимать, не как совпадение реакций двух конкретных людей, а как совпадение двух классов реакций. Что это означает?

Если мы сопоставим веер всех возможных индивидуальных реакций на ИТ и такой же веер реакций на ПТ, то совпадут те индивидуальные реакции, где совпадают индивидуально-личностные характеристики адресатов ИТ и ПТ. И, стало быть, совпадут по своему содержанию два класса (набора) реакций: класс реакций на ИТ и класс реакций на ПТ. В этом смысле равноценность регулятивного воздействия ИТ и ПТ означает буквально следующее: ИТ и ПТ дают своим адресатам объективную возможность одинаково отреагировать на сообщение, а будут ли реакции разноязычных адресатов эквивалентными, зависит от степени совпадения их индивидуально-личностных свойств. Сказанное помимо всего прочего означает, что индивидуальная реакция на перевод отнюдь не всегда может считаться показателем успеха или неуспеха переводчика. Переводчик ответственен за неадекватную реакцию только в том случае, если он в переводе исказил регулятивное воздействие оригинала, и, естественно, ни при чем, если отправитель сам ошибся в оценке личностных свойств адресата, и его текст был воспринят не так, как он рассчитывал. Квалифицированную оценку качества перевода может дать только эксперт путем сопоставления исходного и переводного текстов.

Итак, равноценность регулятивного воздействия ИТ и ПТ - главный критерий полноценного перевода. Но является ли этот критерий единственным и достаточным для того, чтобы перевод был признан удовлетворительным, соответствующим своему общественному предназначению?

Практика на этот вопрос дает отрицательный ответ: помимо способности вызывать аналогичную реакцию, от текста перевода требуется также определенная степень семантико-структурного подобия исходному тексту. Без этого нельзя было бы отграничить перевод от других видов языкового посредничества. Ведь понятие «равноценность регулятивного воздействия» по своей сути не может быть достаточно строгим и не поддается измерению и фиксации. Возможны ситуации, когда в узком, чисто практическом смысле равноценность регулятивного воздействия может быть достигнута не посредством перевода, а с помощью других способов языкового посредничества. В качестве примера можно привести следующий случай. Один молодой военный переводчик, работавший в далекой южной стране, однажды оказался в нелегком положении. Ему предстояло переводить советского военного инструктора, который должен был обучить местные кадры работе на советских радиолокаторах. Не было ни словарей, ни справочников, а иностранной радиотехнической терминологии переводчик не знал. Но его спасла находчивость, - все кнопки, ручки настройки и т. п. он обозначил номерами: «фишка N1», «фишка N2» и т. д. Используя эти обозначения вместо подлинной терминологии, переводчик выполнил практическую задачу, обеспечив равноценность регулятивного воздействия в мере, позволившей обучаемым усвоить необходимые умения и навыки.

Однако можно ли считать переводом то, что делал военный переводчик? Очевидно, что нет.

Этот случай наглядно показывает, что неотъемлемым свойством перевода в общепринятом его понимании является также определенная степень структурно-семантического подобия ИТ и ПТ. Без этого к переводу можно было бы относить то, что переводом не является. Итак, вторым условием полноценности перевода является определенная степень семантико-структурного подобия ПТ и ИТ. Какова эта степень?

Дать простой и однозначный ответ на этот вопрос нельзя. Как показывает сопоставление оригиналов и переводов, степень их семантико - структурного подобия может быть весьма различной - от перевода «слово в слово» до переводов, мало похожих на оригинал. Сравните:

1. Meine Schwester liebt Blumen. Моя сестра любит цветы.

2. Er will die Moskauer Universität absolviert haben.

Он утверждает, что окончил Московский университет.

3. Sie bekam Heimweh. Она затосковала по дому.

4. Um 17 Uhr ist bei uns Feierabend. Мы кончаем работать в 17 часов.

Как мы видим, степень семантико-структурного сходства/несходства ИТ и ПТ в приведенных примерах определяется степенью сходства/несходства устройств немецкого и русского языков. Где-то исходное содержание может быть перевыражено аналогичными лексическими единицами и грамматическими средствами ПЯ, а где-то нет. Поэтому в одних случаях перевод в текстуальном отношении ближе к оригиналу, а в других дальше от него.

Однако семантико-структурные отступления перевода от оригинала объясняются не только этим. В некоторых случаях, когда у переводчика есть объективная возможность «скопировать» исходный текст, он этого не делает:

1. Die Mutter mußte ihn immer ermahnen, doch vernünftiger zu essen, damit er auch Genuß davon habe (W. Bredel. Die Söhne). Мать постоянно напоминала ему, что надо есть медленней, ведь этак он и вкуса еды не почувствует.

(В. Бредель. Сыновья. Перевод И. Горкиной и Р. Розенталь)

2. Johann bestellte neue Krüge.

«Ich merk schon was!» rief Pauline lachend.

(W. Bredel. Die Väter).

Еще по кружке пива? - Предложил Иоганн. У меня уже голова кружится, - воскликнула, смеясь, Паулина.

(В. Бредель. Отцы. Перевод И. Горкиной и Р. Розенталь).

В первом примере переводчики передали немецкое прилагательное vernünftiger («разумнее») русским прилагательным «медленнее»[12]. Налицо явная трансформация семантики. Зачем она понадобилась?

В русской речи достаточно часто употребляется словосочетание «разумно питаться». Оно означает: не есть жирного, потреблять больше овощей, меньше мучного, сладкого и т. п. Скорее всего таким же образом интерпретирует русский читатель и выражение «есть разумнее». Поэтому в контексте сцены, описываемой в романе «Сыновья», дословно точный перевод вызвал бы у нашего читателя неадекватную реакцию (непонимание, недоумение и т. д.).

Чем обусловлена семантическая трансформация во втором примере? В немецком романе описывается, как молодой рабочий на празднике угощает свою девушку пивом. Та уже почувствовала действие алкоголя и восклицает (если перевести дословно): «Я уже кое-что (в себе) замечаю!», имея в виду свое состояние. Но по-русски в таких ситуациях так говорить не принято Поэтому семантически точный перевод вызвал бы у читателя неадекватную реакцию (скорее всего был бы просто неправильно понят). Соответственно, переводчикам пришлось отказаться от семантически точного перевода и избрать вариант, соответствующий ситуации.

Анализ двух рассматриваемых примеров позволяет сделать следующий вывод общего характера: в определенных случаях семантически точный и структурно близкий к оригиналу перевод мешает достижению равноценности регулятивного воздействия ИТ и ПТ, или, иначе говоря, два критерия адекватного перевода - равноценность регулятивного воздействия ИТ и ПТ и их семантико-структурное подобие могут вступать в противоречие друг с другом. Этот конфликт разрешается с помощью намеренных отступлений от структурного и семантического параллелизма между ИТ и ПТ в пользу их равноценности в плане воздействия. Эти отступления именуются переводческими трансформациями.

Контрольные вопросы

1. Почему из всех составляющих процесса перевода (см. схему) переводной текст с его характеристиками представляет собой особый интерес для переводчика? 2. Какие свойства ИТ и ПТ мы сравниваем при их сопоставлении? 3. Докажите на примерах, что такие свойства текста как его регулятивное воздействие, семантика и структура относительно независимы друг от друга. Подберите пары высказываний, подобных тем, что приведены в последнем разделе, у которых: а) аналогична семантика, но различны структуры, б) аналогичны структуры, но различна семантика, в) аналогичны структура и семантика, но разное регулятивное воздействие. 4. Что должен прежде всего обеспечить перевод? Каков основной критерий его качества? 5. Что мы имеем в виду, когда говорим об эквивалентности реакций на ИТ и ПТ? Можно ли это понимать, как совпадение реакций конкретных людей? 6. Что еще, помимо равноценности регулятивного воздействия ПТ и ИТ, требуется от текста перевода? Чем можно обосновать это дополнительное требование? 7. Подберите примеры, демонстрирующие, как может варьироваться степень семантико-структурного сходства/несходства оригинала и перевода? Чем объясняется объективная возможность или невозможность текстуальной близости перевода к оригиналу? 8. Почему, когда есть объективная возможность перевести ближе к тексту оригинала, переводчик часто этого не делает?