Состояние русской литературы в конце 80-х – начале 90-х годов.

См. ответ на вопрос 59.

Ещё вот: Неблагополучие в общественной жизни и ненормальность отрыва от мирового сообщества стала осознаваться и некоторыми представителями более прогрессивной части руководства СССР. Они начинают так называемую «революцию сверху». С 1986 года, с приходом к власти Горбачёва, в СССР начинается вторая оттепель, получившая название перестройки.

Предполагалось радикальным образом реформировать существующую систему и создать гуманное, не на словах, а реально, цивилизованное общество, которое взяло бы всё лучшее у социализма и капитализма. Наметилась своеобразная интеграция социалистических и капиталистических форм жизни, что мы отчётливо наблюдаем сегодня на примере Китая. Однако всесторонне разработанной, научно обоснованной программы преображения общества у перестройщиков не было. Они во многих отношениях двигались наощупь и к тому же встретились с противодействием антиперестроечных сил. О перестройке больше говорилось, чем всерьёз делалось.

Главным достижение перестройки стала атмосфера гласности, которая способствовала формированию нового социально-исторического мышления. Гласность – это открытость, прозрачность общественно-политической жизни, гарантированная законом возможность свободного публичного обсуждения всех общественных и государственных дел, это право на информацию и на инакомыслие, рассматриваемое как одна из движущих сил общественно-исторического прогресса. В 1990 году принят «Закон о печати и других средствах массовой информации», конституционно гарантирующий свободу слова и печати в Советском Союзе. В связи с этим ликвидируется цензура, по крайней мере, на бумаге, законодательно. Упраздняется Главлит. Всё же запрещёнными к публикации остаются произведения, пропагандирующие насильственное свержение существующего строя, а также расизм, фашизм, порнографию. Всё остальное, то, что не вредит морали общества, разрешено.

Это оказало большое стимулирующее воздействие на активизацию литературной жизни. 20 октября 1988 отменяется постановление 1946 года о журналах «Звезда» и «Ленинград», которое положило начало травле Ахматовой, Зощенко, Нилина. Отменяются постановления об исключении Мандельштама, Васильева, Бабеля, Пастернака, Галича и других из союза писателей.

Ранее запрещённые книги переводятся из спецхрана в общие фонды. Выясняется, что в годы советской власти было запрещено около 8000 наименований книг. В их числе были и литературные произведения, ранее публиковавшиеся в СССР и затем изъятые, либо вообще не публиковавшиеся. Появляется значительный пласт «возвращённой литературы», которая печатается и в 1990-е годы. Эти произведения можно разделить на три основные группы:

Произведения, в годы тоталитаризма признанные безыдейными, контрреволюционными (самый длинный список).

Книги писателей-эмигрантов, считающихся потенциально предателями родины.

В основном мемуарно-автобиографическая литература, рассказывающая правдиво о жизни прошлого: «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург, «Незабываемое» Ларина, «Театр Иосифа Сталина» Антонова-Овсеенко, «Чёрные камни» Жигулина, «История моего заключения» Заболоцкого.

Так как за годы советской власти было незаконно репрессировано более 2000 писателей и около 500 из них погибли, создаётся всесоюзная комиссия по литературному наследию репрессированных и погибших писателей. Эта комиссия добивается доступа в ставшие доступными архивы КГБ и изучает следственные дела. В некоторых случаях находятся тексты, вменённые в качестве улик. Таким образом была найдена поэма Клюева «Песнь о Великой Матери», дневник Булгакова «Под пятой» (подчищенный ввиду угрозы обыска). Выходят два сборника «Реабилитирован посмертно». Туда вошли произведения писателей, погибших и после этого запрещённых, и биографические сведения о них. Сборник лагерной поэзии «Среди других имён» записан с устных текстов.

Доступными становятся эмигрантские журналы на русском языке «Грани», «Континент» (стало возможным оформить подписку). Появляется немало новых журналов и альманахов: журнал «Соло» печатал возвращённую литературу и новые произведения ранее запрещённых авторов. Очень выделился журнал «Авос» («Родник»), который первым напечатал Газданова. Начинает выходит первый специализированный литературный журнал «Драматург». Кроме того, появляется возможность печататься не только в государственных издательствах, но и создавать свои собственные, имеющие бесцензурный характер.

Стремление покончить с изоляционизмом приводит к созданию оргкомитета советского PEN-центра. (PEN-клуб – самая престижная международная писательская организация. Туда принимают только писателей, известных не менее чем в 10 странах мира.) Возникли большие осложнения, так как, согласно уставу международного PEN-клуба, его членами не могли быть лица, которые когда-либо участвовали в травле других писателей. Среди советских писателей таковые имелись. Рыбаков, который возглавлял оргкомитет, выступил и сказал, что эти люди глубоко раскаиваются, что обстоятельства времени побуждали их на это идти. Наконец PEN-центр СССР был принят в международный PEN-клуб, после 1991 преобразован в русский, во главе с Андреем Битовым.

Гласность усилила расслоение в писательской среде, так как у неё оказались не только сторонники, но и противники. Трещина перешла в открытую конфронтацию между либералами и представителями почвеннического лагеря, к которым примкнули национал-коммунисты. Союз писателей РСФСР, опирающийся на «Наш современник» и «Молодую гвардию», был оплотом консервативных сил. Писатели демократической ориентации впоследствии объединились в группу «Апрель» и группировались вокруг крупных литературных журналов.

Наиболее непримиримым консервативным курсом шёл журнал «Молодая гвардия» во главе с Анатолием Ивановым. «Наш современник» занял более сложную позицию: в центре внимания была русская идея, идея национально-религиозного возрождения России. Во всех бедах России авторы журнала в основном винили жидомасонский заговор. Здесь появляются статьи и произведения, проникнутые духом национальной узости и нетерпимости, большое место занимают призывы спасать гибнущую русскую культуру – но в действительности возвращением её занимались те журналы, которым «Наш современник» противостоял. Надо отметить, что пласт возвращаемой литературы создал проблемы для публикации новых произведений.

Представители либерально-демократического лагеря тоже мечтали о возрождении России и о гуманитарном общечеловеческом прогрессе. В плане идеологическом они последователи Сахарова, чья работа «Мир, прогресс, права человека» была опубликована в 1990 в «Звезде».

Очень разных авторов объединяло признание приоритета общечеловеческих ценностей над классовыми, идеологическими, религиозными и всеми другими. Существует множество промежуточных точек зрения

Меняется иерархия авторитетов. Секретарская литература перестаёт котироваться. В то же время возникает потребность в переоценке самой истории русской литературы, так как всем ясно, что в ней, в её советском варианте, многое фальсифицировано. Дискуссию в печати вызвала статья Виктора Ерофеева «Поминки по советской литературе» (Литературная газета, №12 за 1990 год). По мнению Ерофеева, советская литература обслуживала тоталитарную систему, и когда тоталитарная система начинает разрушаться, приходит к крушению, по мысли Ерофеева, утрачивает всякое значение и обслуживающая её литература. Он говорит, что социалистический реализм сам привёл себя к уничтожению. Целый ряд специалистов (Марченко, Добренко, Гольдберг) вступили в полемику, уточняя, что окончила своё существование только официальная советская литература, литература мифов. Наряду с ней, в советские годы создавались произведения поистине высокой художественной ценности.

Юрий Кашук предложил делить советскую литературу на:

советскую советскую литературу (официоз);

антисоветскую советскую литературу (противостоявшая ей по идеологии);

зарубежную советскую литературу;

альтернативную советскую литературу.

Из полемических статей стало отчётливо видно, что существовала не одна литература, а была официальная и неофициальная, представленная творчеством представителей легальной оппозиции, диссидентов, авторов андеграунда и зарубежья.

Не могли в полемике обойти и споров о социалистическом реализме. Тогда впервые была опубликована на родине статья Синявского. В сущности, остальные работы по данной проблематике можно рассматривать как конкретизацию и дальнейшее развитие положений этой статьи. Убедительно показано, что все годы советской власти, помимо социалистического реализма, существовал и критический реализм, и модернизм, и постмодернизм, так что достижения представителей социалистического реализма искусственно завышались за счёт принижения конкурентов. В годы гласности социалистический реализм как литературное направление угасает, хотя отдельные произведения в традициях этого метода ещё выходят. Зато актуализируются и доминируют в литературном процессе критический реализм и постмодернизм.

Если будет время, еще проза: http://uclg.ru/education/literatura/9_klass/russkaya_literatura_60-90-h_godov_XX_veka/lecture_lec_proza_v_godyi_glasnosti.html

Поэзия: http://uclg.ru/education/literatura/9_klass/russkaya_literatura_60-90-h_godov_XX_veka/lecture_lec_poeziya_v_godyi_glasnosti.html

Драматургия: http://uclg.ru/education/literatura/9_klass/russkaya_literatura_60-90-h_godov_XX_veka/lecture_lec_dramaturgiya_v_godyi_glasnosti.html