Генезис науки. Протонаучное знание Древнего Востока.

В истории науки выделяют два этапа ее развития: преднауку и науку в современном значении этого слова. В преднаучной фазе познание направлено, главным образом, на освоение явлений и процессов, с которыми человек имел дело в обыденно-практическом опыте. В наиболее яркой форме она проявилась в странах Древнего Востока - Египте, Вавилоне, Китае. Для этой формы освоения мира характерно наличие ряда достоверных знаний о реальности - например, в Древнем Китае задолго до нашей эры умели рассчитывать периоды солнечных и лунных затмений. Вместе с тем в преднауке знание выступает результатом лишь индуктивного обобщения практического опыта. Оно существует преимущественно на эмпирическом уровне, носит прикладной и рецептурный характер, в нем отсутствует систематичность, слабо представлены элементы обоснования и объяснения.

Для научного знания характерно - в отличие от преднауки - следующее: оно выступает результатом не только индуктивного обобщения, но и применения дедуктивного метода мышления. Оно выражается как на эмпирическом, так и теоретическом уровнях, направлено на поиск сущности, не совпадающей с явлением. Научное знание рационально, носит обобщенный и обоснованный характер, используется не только для решения практических задач, но и ради познания как такового.

В соответствии с этими критериями можно определить возраст науки:

1) как форма знания наука возникла в Древней Греции (VI-V вв. до н.э.) - в этот период, во-первых, произошло вычленение ее в особую сферу духовной деятельности; во-вторых, почерпнутые из опыта зачатки рационально-практических знаний приобрели теоретическую форму (прежде всего в математике);

2) как специализированная профессиональная деятельность и социальный институт (наука в ее современном понимании) она оформляется в XVI-XVII вв. в период становления математического и экспериментального естествознания. В этот период наука завоевывает автономное социальное пространство, обусловленное развитием капиталистической экономики, децентрализацией власти, религиозной реформацией, обеспечившей санкцию на развитие научной деятельности. В это время в Европе возникают: академия Линчеи (Италия, 1603 г.), Лондонское Королевское общество (1660 г.), Парижская академия наук (1664 г.), Берлинское научное общество (1700 г.) и др., ученые объединяются в научные сообщества, создаются научные школы. Возникают и формы научного общения в виде письменной или устной коммуникации - на смену «письмам к друзьям», в которых излагалась научная информация, пришли книги, статьи, позднее научные журналы, хрестоматии, справочники, энциклопедии, учебники. Сегодня - это мировая информационная сеть, отличающаяся оперативностью, адресностью, обратной связью и т.д.

В развивающейся науке (прежде всего - естествознании) можно также выделить три этапа, различающихся типом рациональности знания (под научной рациональностью понимают соответствие нормативной методологии, принятой научным сообществом, и наиболее значимым культурным ценностям).

Классическая наука (XVII - конец XIX вв.) считала, что содержание научного знания определяется исключительно природой изучаемого объекта, его законами и свойствами. Подобная рациональность сформировалась на основе законов классической механики и до сих пор вполне приемлема для изучения сравнительно простых систем.

Неклассическая наука (конец XIX - первая половина XX вв.) сложилась на основе вероятностных представлений новой физики (в первую очередь - квантовой). В рамках ее рациональности осознается, что содержание научного знания определяется не только самим объектом, но и спецификой методов его исследования. Данный тип рациональности является сегодня ведущим При изучении так называемых «больших систем», включающих значительное количество элементов и сложную совокупность отношений между ними.

Постнеклассическая наука (возникает в последнюю треть XX в.) формируется на основе осознания серьезной роли социально-гуманитарных факторов в развитии и функционировании современной науки. Особенно значимо это обстоятельство для исследования наиболее сложных, саморазвивающихся систем (например, экологических) и так называемых «человекоразмерных», т.е. включающих человека, коллективы людей, общество в целом. В этом случае научная рациональность вынуждена учитывать не только методы научного познания, но и специфику ценностных факторов, так или иначе влияющих на профессиональную деятельность ученого.

НАУЧНЫЕ ЗНАНИЯ НА ДРЕВНЕМ ВОСТОКЕ

Если мы рассмотрим науку по критерию (1), то увидим, что традиционные цивилизации (египетская, шумерская), обладавшие налаженным механизмом для хранения информации и ее передачи, не имели столь же хорошего механизма по получению новых знаний. Эти цивилизации вырабатывали конкретные знания в области математики, астрономии на базе определенного практического опыта, которые передавались по принципу наследственного профессионализма, от старшего к младшему внутри касты жрецов. При этом знание квалифицировалось как идущее от Бога, покровителя этой касты, отсюда -стихийность этого знания, отсутствие критической позиции по отношению к нему, принятие его практически без доказательства, невозможность подвергнуть его существенным изменениям. Такое знание функционирует как набор готовых рецептов. Процесс обучения сводился к пассивному усвоению этих рецептов и правил, при этом вопрос, как были получены эти рецепты и можно ли заменить их более совершенными, даже не вставал. Это - профессионально-именной способ трансляции знаний, характеризующийся передачей знаний членам единой ассоциации людей, сгруппированных по признаку общности социальных ролей, где на место индивида заступает коллективный хранитель, накопитель и транслятор группового знания. Так передаются знания-проблемы, жестко привязанные к конкретным познавательным задачам. Этот способ трансляции и этот тип знаний занимают промежуточное положение между лично-именным и универсально-понятийным способами трансляции информации.

Лично-именной тип передачи знаний связан с ранними этапами человеческой истории, когда необходимые для жизни сведения передаются каждому человеку через обряды инициации, мифы как описания деяний предков. Так передаются знания-персоналии, являющиеся индивидуальными умениями.

Универсально-понятийный тип трансляции знаний не регламентирует субъекта познания родовыми, профессиональными и прочими рамками, делает знание доступным любому человеку. Этому типу трансляции соответствуют знания-предметы, являющиеся продуктом познавательного освоения субъектом определенного фрагмента реальности, что говорит о появлении науки.

Профессионально-именной тип трансляции знаний характерен для древнеегипетской цивилизации, просуществовавшей четыре тысячи лет почти без изменений. Если там и происходило медленное накопление объема знаний, то совершалось это стихийным образом.

Более динамичной в этом отношении была вавилонская цивилизация. Так, вавилонские жрецы настойчиво исследовали звездное небо и добились в этом больших успехов, но это был не научный, а вполне практический интерес. Именно они создали астрологию, которую считали вполне практическим занятием.

То же самое можно утверждать о развитии знаний в Индии и Китае. Эти цивилизации дали миру множество конкретных знаний, но это были знания, необходимые для практической жизни, для религиозных ритуалов, всегда бывших там важнейшей частью повседневной жизни.

Анализ соответствия знаний древневосточных цивилизаций второму критерию научности позволяет говорить о том, что им не были свойственны ни фундаментальность, ни теоретичность. Все знания имели сугубо прикладной характер. Та же астрология возникла не из чистого интереса к строению мира и движению небесных тел, а потому что нужно было определять время разлива рек, составлять гороскопы. Ведь небесные светила, по представлению вавилонских жрецов, являлись ликами богов, наблюдавшими за всем происходящим на земле и существенно влияющими на все события человеческой жизни. Это же можно сказать о других научных знаниях не только в Вавилоне, но и в Египте, Индии, Китае. Они были нужны для чисто практических целей, среди которых важнейшими считались правильно исполненные религиозные ритуалы, где эти знания прежде всего и использовались.

Даже в математике ни вавилоняне, ни египтяне не проводили различия между точными и приближенными решениями математических задач, при том что они могли решать достаточно сложные задачи. Любое решение, приводившее к практически приемлемому результату, считалось хорошим. Для греков же, подходивших к математике чисто теоретически, имело значение строгое решение, полученное путем логических рассуждений. Это привело к разработке математической дедукции, определившей характер всей последующей математики. Восточная же математика даже в своих высших достижениях, которые для греков были недоступными, так и не дошла до метода дедукции.

Третьим критерием науки является рациональность. Сегодня нам это кажется тривиальным, но ведь вера в возможности разума появилась далеко не сразу и не везде. Восточная цивилизация так и не приняла этого положения, отдавая предпочтение интуиции и сверхчувственному восприятию. Например, вавилонская астрономия (точнее, астрология), вполне рационалистическая по своим методам, основывалась на вере в иррациональную связь небесных светил и человеческих судеб. Там знание было эзотерическим, предметом поклонения, таинством. Рациональность и в Греции появилась не ранее VI в. до н.э. Науке там предшествовали магия, мифология, вера в сверхъестественное. И переход от мифа к логосу был шагом огромной важности в развитии человеческого мышления и человеческой цивилизации вообще.

Не соответствовали научные знания Древнего Востока и критерию системности. Они были просто набором алгоритмов и правил для решения отдельных задач. И не имеет значения, что некоторые из этих задач были достаточно сложными (например, вавилоняне решали квадратные и кубические алгебраические уравнения). Решение частных задач не выводило древних ученых на общие законы, отсутствовала система доказательств (а греческая математика с самого начала пошла путем строгого доказательства математической теоремы, формулируемой в максимально общей форме), что делало способы их решения профессиональной тайной, сводившей, в конечном счете, знание к магии и фокусам.

Таким образом, мы можем сделать вывод об отсутствии подлинной науки на Древнем Востоке и будем говорить только о наличии там разрозненных научных представлений, что существенно отличает эти цивилизации от древнегреческой и сложившейся на ее основе современной европейской цивилизации и делает науку феноменом только этой цивилизации.