К вопросу о подлинности Радзивилловской летописи

Примечания

1. Носовский Г. В., Фоменко А. Т. Новая хронология и концепция древней истории Руси, Англии и Рима, т. I. — М., 1995, с. 48.
2. Там же.
3. Там же, с. 45.
4. Там же, с. 247.
5. Там же.
6. Там же, с. 47. Впрочем, происхождение названия Куличково от Куличек-Кулижек вызывает у НГВ и АТФ сомнение. На с. 66 они пишут уже об ином: «здесь просматривается слово „кулачки”, т.е. кулачный бой, бой на кулачках». При таких взаимоисключающих объяснениях этимологии слова читатели остаются в полном недоумении, куда же их все-таки приглашают: на куличи или на кулаки?
7. Там же, с. 252.
8. Там же.
9. Там же, с. 254.
10. Там же, с. 251.
11. Там же, с. 256.
12. Там же, с. 259–261.
13. Там же, с. 259.
14. Там же, с. 269–270.
15. Там же, с. 271.
16. Следует заметить, что очень распространенное ныне представление об обязательном захоронении павших в сражениях на местах этих сражений, сложившееся на примерах из XIX–XX вв., относительно средневековых битв является ошибочным. В древности павших, за исключением, возможно, самых знатных, не хоронили. На это намекает «Слово о полку Игореве», описывая поведение хищных зверей и птиц, ждавших добычи после сражения русских с половцами. А итальянский монах Иоанн Плано де Карпини, посетивший в 1246 г. Киев, прямо отметил, что после похода Батыя в Русской земле «мы находили бесчисленные головы и кости мертвых людей, лежавшие в поле» См.: Иоанн де Плано Карпини. История монгалов. Вильгельм де Рубрук. Путешествие в Восточные страны. — СПб., 1911, с. 25. С замечанием Карпини перекликается свидетельство Смбата Сарапета, брата царя Киликийской Армении Гетума I. В письме 1247 г. кипрскому королю Генриху де Лузиньяну Сарапет отмечал, что на пути к Самарканду он видел «несколько удивительных гор, состоящих из груды костей тех, кого умертвили татары». См.: Галстян А. Г. Армянские источники о монголах. — М., 1962, с. 65. Что касается оставленного на месте сражений оружия, то оно тщательно собиралось. Характерна в этом отношении запись Ипатьевской летописи под 6766 годом. Рассказывая о победе воевод Даниила Галицкого и его брата Василька Владимиро-Волынского над литовцами, в результате которой последних было убито так много, что целое озеро наполнилось «троуповъ и щитовъ, и шеломовъ», летопись сообщает, что местные жители «великоу користь имахоу, волочаще я», т.е. снимая с убитых вооружение. См.: ПСРЛ, т. 2. — СПб., 1908, стб. 840. Поэтому обнаружение на месте древних битв останков павших и остатков их вооружения — скорее исключение, а не общее правило, которым руководствуется АТФ и его последователи.
17. Нехачин И. В. Новое ядро российской истории, ч. I. — М., 1795, с. 421, примеч. Лядвеи — бедренные кости. — В.К.
18. «Вестник Европы», 1821, № 14, с. 126.
19. Памятники Куликовского цикла. — СПб., 1998., с. 91, 99–103 и др.
20. ПСРЛ, т. 37. Л., 1982, с. 39, 81. Никаким другим русским летописным сводам Куличково поле в Москве неизвестно.
21. Ср. Черепнин Л. В. Русская палеография. — М., 1956, с. 365, последние образцы написания буквы л.
22. ПСРЛ, т. 25. — М., Л., 1949, с. 267; т. 8. СПб., 1859, с. 217; ср. с. 227.
23. Подробнее об этой церкви см.: Кучкин В. А. Московская церковь Всех святых на Кулишках // Сакральная топография средневекового города. Известия Института христианской культуры средневековья, т. I. — М., 1998, с. 36–39.
24. Мизис Ю. А. Географические контуры Тамбовской черты в XVII в. // Проблемы исторической географии России. Выпуск I. Формирование государственной территории России. — М., 1982, с. 168.
25. Милюков П. Н. Древнейшая разрядная книга официальной редакции. — М., 1901, с. 74.
26. ПСРЛ, т. 8, с. 271.
27. Повести о Куликовской битве. М., 1959, с. 68, 101, 147.
28. Впервые утверждение, что Мамай наблюдал за битвой с Красного холма, появляется в работе преподавателя Кадетского корпуса Ивана Афремова, а затем перекочевывает из одной работы о Куликовской битве в другую. См.: Афремов И.. Куликово поле. — М., 1849, с. 25 и приложенный к изданию план Куликовской битвы.
29. Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей российской церкви. — СПб., 1877, стб. 1033.
30. Носовский Г. В., Фоменко А. Т. Указ. соч., с. 47.
31. Там же, с. 230.

О.И.ЕЛИСЕЕВА

Заключение

Фоменковское "новое учение" об истории никогда бы не привлекло к себе столько внимания, если бы его автор не был именитым математиком. Оно мало чем выделялось бы среди публикуемых ныне во множестве вольных сочинений по российской или иной истории, авторы которых перекраивают "традиционную историю" -- каждый в свою сторону, сообразно с вдохновляющей его идеей -- нередко с не меньшим размахом, чем у А.Т.Ф., и, кстати, непременно используют рассуждения о происхождении слов -- совершенно такого же уровня, как у А.Т.Ф.

Но когда автор -- академик-математик, это воспринимает ся читателями как гарантия того, что в данном случае проблема будет разобрана и решена если и не математически, то во всяком случае в соответствии с теми высшими критериями логичности, обоснованности и доказательности, которые привычно ассоциируются в общественном сознании с математикой.

Реальность, как мы видели, в точности противоположна. В своих исторических и лингвистических построениях А.Т.Ф. не только не проявляет этих достоинств математического мышления, но, наоборот, производит впечатление человека, вы рвавшегося из стеснительных уз доказательности, в которых его держала его основная профессия. Как прямое издеватель ство над читателем звучат слова: "... мы надеемся, что непредвзятый читатель уже убедился, что нами руководит неумолимая логика научного исследования. Мы вынуждены двигаться далее по этому пути, если хотим оставаться на почве здравого смысла и строгой научности" [НХ 2: 102]. Степень бездоказательности утверждений А.Т.Ф. превосходит всё, с чем можно встретиться даже в очень плохих филологических или исторических сочинениях. Утверждения " А вытекает из В ", " A следует из B ", которые уже одним своим звучанием должны гипнотизировать доверившегося автору читателя, употребляются в смысле, от которого логик впал бы в шок. Так, например, по заявлению А.Т.Ф., и то, что Батый -- это Иван Калита, и то, что Великий Новгород -- это Ярославль, и то, что в русской истории имеется династический параллелизм со сдвигом в 410 лет, "непосредственно и недвусмыслен но вытекает из средневековых русских документов" [НХ 1: 382]; "... отождествление Ирландии в определенный исторический период с Россией... однозначно следует из древних английских хроник" [НХ 2: 114]. Самого крохотного и ненадежно засвидетельствованного факта, который в принципе допускает десять разных объяснений, но в том числе и согласующееся с идеей А.Т.Ф., ему достаточно, чтобы эту идею провозгла сить, а через несколько страниц уже трактовать ее как нечто известное и на нее опираться (не говорим уже о бесчисленных случаях, когда аргумент А.Т.Ф. просто вздорный, типа Irish = Russian или еврей = иерей). Но часто даже и столь ничтожного аргумента А. Т. Ф. не считает нужным подыскивать: он просто сообщает, каково его мнение.

Послушайте, например, исполненное величия заявление об исламе: "Вообще история Мусульманской церкви совсем не проста, но мы не можем пока сказать ничего определенного по этому поводу, так как обстоятельного исследования арабских источников мы пока не проводили" [НХ 1: 373]. Сотни книг на эту тему на десятках восточных и западных языков не значат ничего, пока А.Т.Ф. сам не займется первоисточниками. Приведенное заявление вовсе не означает, однако, что А.Т.Ф. не может уже сейчас сказать, что все представления мусульман о своей истории в корне неверны, сколько бы книг они про это ни написали, тогда как на самом деле "раскол между мусульманством и православием... произошел... лишь в 15 веке... И лишь потом (когда все это было забыто), отделение мусульманства от христианства отнесли в далекое прошлое примерно на 600 лет назад" [НХ 1: 226]. Всё это А.Т.Ф. понял и без "обстоятельного исследования" источников; но со временем он и его коллеги подучат арабский язык, возьмутся за все эти источники и извлекут из них, если кому-то это так уж необходимо, еще и подтверждения своего знания.

Читая А.Т.Ф., испытываешь непроходящее чувство изумления: "Ну хорошо, представим себе, что А.Т.Ф. действительно установил, что традиционное представление об истории противоречит таким-то и таким-то непреложным фактам и, следовательно, неверно. Но откуда же он, кроме того, еще смог узнать -- в тысяче подробностей! -- что вместо этого было в действительности?!" В самом деле, учение А.Т.Ф. включает две отчетливо различные части: критическую и, так сказать, конструктивную. Если в критической части он еще считает необходимым выдвигать какие-то аргументы, которые хотя бы могут быть сформулированы на языке науки, то в рассказах о том, чтоu же всё-таки, с его точки зрения, реально происходило в разных странах в прошлые века, он уже чувствует себя свободным от необходимости сколько-нибудь серьезно что-либо аргументировать. Здесь он фактически действует не как исследователь, а как ясновидец. "Нам кажется, что", "по нашему мнению", "что если", "наша гипотеза" -- эти формулы повторяются как рефрен по нескольку раз на страницу. "Гипотезы" бьют фонтаном; их не сосчитать. Любая из них столь фундаментально переворачивает прежние представления о предмете, что для ее обоснования в обычной научной практике потребовалась бы как минимум обстоятельная статья. А.Т.Ф. в этом не нуждается; у него текст того, что подается как обоснование "гипотезы" (если таковой вообще есть), обычно занимает не больше места, чем ее изложение. Последователь учения должен просто уверовать в мощь интуиции А.Т.Ф., позволяющую ему всё угадать; аргументы после этого излишни. Это позиция пророка, гуру, главы религиозной секты, но только не ученого.

Заметим, что ошибочность утверждений А.Т.Ф. сама по себе, конечно, еще не означает, что с традиционной хронологией у историков нет никаких проблем. Частные проблемы этого рода безусловно есть и, вероятно, будут возникать и в дальнейшем, но они будут решаться в ходе нормального исследовательского процесса. В своем нынешнем виде учение А.Т.Ф. не может исполнить даже роль полезного стимулятора, который подтолкнул бы серьезных историков к наведению порядка в темных углах традиционной хронологии. Это учение давно проскочило ту стадию, когда оно могло претендовать на такую роль. Нагромоздив на собственно хронологическую проблематику горы дилетантской чепухи и фантасмагорических вымыслов, игнорируя профессиональную науку и апеллируя вместо этого к неподготовленной широкой публике, А.Т.Ф. столь прочно поставил себя вне науки, да и просто вне здравого смысла, что будущий исследователь хронологии уже не станет раскапывать всю эту гору абсурдов, чтобы проверить, не скрывается ли в ее недрах какое-нибудь рациональное зерно.

Что А.Т.Ф. предлагает ошибочную концепцию истории -- не главное. Это малый грех. Дело в другом: в нынешнюю эпоху, когда классический научный идеал и без того находится под неслыханным натиском иррационализма всех видов, включая ясновидение, гадание, суеверия, магию и т. п., А. Т. Ф., беззастенчиво используя всю мощь традиционного авторитета математики, внедряет в молодые души представление о том, что в гуманитарных науках нет в сущности никакого позитивного знания, зато есть масса сознательных подлогов, и можно, свысока относясь к пыльным и тенденциозным традиционным сочинениям, смело противопоставлять любому утверждению этих наук свою интуитивную догадку. "Я уверен, что слово Москва происходит из МОСС (англ. `мох') + КВА, т. е. `лягушка во мху'"; "По моему мнению, первоначальное население Южной Америки составляли русские"; "Нам кажется, что Петр I был женщиной"; "Моя гипотеза: Николай Второй и Лев Троцкий -- одно и то же лицо". Ни одно из этих утверждений не хуже и не лучше тех, которые сотнями преподносит нам А.Т.Ф. Любое из подобных утверждений ныне, вдохновля ясь примером А. Т. Ф., молодой честолюбец может смело выдвигать в качестве "научной гипотезы", объявляя возражающих рутинерами. Как человек, глубоко почитающий математику, я должен сказать, что едва ли кто-либо когда-либо наносил столь тяжкий урон престижу математики и математиков в общественном сознании, как А. Т. Фоменко. Еще недавно представители гуманитарных наук судили о возможностях плодотворного участия математиков в решении их проблем по замечательным работам А.Н.Колмогорова. Ныне им придется судить по А.Т.Фоменко.

¹ Основоположником этого учения является Н. А. Морозов. Многое, о чем пойдет речь ниже, фактически идет от него. Но в своем критическом разборе мы как правило не будем специально выделять вклад Н. А. Морозова, исходя из того, что на нынешнем этапе А.Т.Ф. равно ответствен как за выдвинутые им самим положения, так и за те, где он солидаризировался с Н. А. Морозовым. С другой стороны, мы будем ниже во многих случаях говорить именно об А.Т.Ф., даже если цитируется совместная работа, поскольку основная ответствен ность за концепцию в целом (выраженную во многих книгах) и за используемые методы лежит именно на нем.
² Изд. 2-е. Т. 1_2. М.: Издат. отдел Учебно-научного центра довузовского образования МГУ, 1996. Далее эта книга обозначается НХ, ее отдельные тома -- НХ 1 и НХ 2.
³ Прочитав (или перечитав) статьи, включенные в настоящий сборник, я убедился, что в ряде пунктов мои возражения против учения А.Т.Ф. и соответствующие аргументы по существу совпадают с приводимыми в этих статьях. Поскольку, однако, в данной ситуации подобные совпадения совершенно естественны, я не считаю необходимым в дальнейшем их каждый раз специально оговаривать.
⁴ Разграничение терминов "лингвистика" (= "языкознание") и "филология" не у всех авторов одинаково. Ниже для наших целей достаточно считать, что первое есть изучение языка как такового, а второе -- изучение текстов (как литературных, так и прочих), как правило письменных. Есть также немало читателей, которым просто нравится захватывающая новизна сюжета, бойкость и размашистость изложения, элементы нового жанра, смыкающегося кое в чем с детективом и с научно-фантастическим романом. Вопрос о том, правда ли всё это, для них откровенным образом второстепе нен. Для многих притягательна скандальная слава, которую приобретает учение А.Т.Ф., раздуваемая теперь уже и телевидением. Картина крушения всего, что еще недавно было школьной прописной истиной, как всякое апокалиптическое зрелище, возбуждает.
⁵ Е.С.Голубцова, В.М.Смирин. О попытке применения "новых методик статистического анализа" к материалу древней истории. -- "Вестник древней истории", 1982,  1, с. 176--179 (см. с.82--130 наст.сб.).
⁶ А. Л. Пономарев. Когда Литва летает или почему история не прирастает трудами А.Т.Фоменко. -- Информационный бюллетень Ассоциации "История и компьютер", N18, 1996, с. 152--154 (см. с.191--217 наст.сб.). совершенно точен, вывод А.Т.Ф. о том, что затмение было полным, оказывается необоснованным.
⁸ Вообще в НХ много фактических ошибок разной степени серьезности. Но мы не считаем нужным каждый раз на них останавливаться, поскольку на фоне всего остального они уже не имеют большого значения.
⁹ Поясним, что для рассматриваемых слов (или их частей) мы приводим, как это принято в лингвистике, их письменную форму курсивом, их фонетическую транскрипцию (т. е. запись звучания) -- в квадратных скобках, их значение -- в одинарных кавычках (' '). В книгах А.Т.Ф., которые мы цитируем, естественно, в точности по оригиналу, всё это оформляется иначе, но, к сожалению, совершенно непоследовательно.
¹⁰ В арабском языке (и других семитских) корень состоит из согласных (обычно из трех), а гласные выражают различные грамматические значения.
¹¹ Для нашего изложения достаточно считать, что лингвистический термин "фонема" есть просто некоторое уточнение понятия "звук языка".
¹² По имени ученого и поэта Юлия Цезаря Скалигера (1484--1558), разработавшего приемы пересчета различных древних летосчислений на юлианский календарь.
¹³Вообще книга НХ написана очень небрежно: изложение все время перескакивает с одной темы на другую, масса повторений, полный беспорядок в форме подачи разбираемых слов, приводимые названия нередко перевраны (например, вместо Хольмгард дается Хольмград, пишется то Кенигсберг, то Кенингсберг, вместо геджра регулярно пишется геждра, вместо тамга -- обычно тагма и др.). Но смешно говорить о таких мелочах, когда речь идет о революции в науке.
¹⁴ Вспомним всё из того же Гоголя: "Луна ведь обыкновенно делается в Гамбурге; и прескверно делается".
¹⁵ Мена гласных u / i, в отличие от мены r / n, здесь не аномальна: она определяется некоторыми общими правилами латыни.
¹⁶ В сущности это лишь частное проявление более общего принципа, ясно выступающего из работ А.Т.Ф.: любое сообщение о любом событии в прошлом в общем случае не заслуживает доверия (из-за забывания, ошибок, намеренной лжи); соответственно, никакое количество сообщений о том, чтоu именно происходило в такой-то стране в таком-то веке, не мешает ему рассматривать этот период данной страны как tabula rasa, которую он может свободно заполнять своими догадками. Безусловное исключение составляют, однако, те сообщения, которые удобны для концепции А.Т.Ф.: в них, напротив, заслуживают полного доверия даже мелкие детали.

Удовольствие быть сиротой
Максим Соколов
(ИЗВЕСТИЯ 12.01.2000г.)

Недавняя ученая конференция в МГУ, посвященная критике "новой хронологии" А.Т. Фоменко (см. "Известия", 24.12.99), свидетельствует о том, что научную общественность в конце концов допекло - да оно и неудивительно. Достаточно более или менее регулярного посещения книжных магазинов, чтобы поразиться изобилию трудов Фоменко, выставляемых торговцами на самых почетных местах. У историков, филологов, астрономов, представителей иных научных дисциплин, чьи глаза и так лезли на лоб от знакомства со всесокрушающим учением геометра Фоменко, теперь они лезут вовсе неизвестно куда, ибо одно дело - изучать фантастическое учение, изложенное в малотиражных препринтах, другое - видеть всю эту фантастику в подарочных изданиях, своим тиражом едва ли не превышающих весь корпус собственно исторической, а не фантастической литературы, изданной за тот же отчетный период. Желание наконец-то прекратить чрезмерно далеко зашедшую мистификацию, задав напрашивающиеся вопросы и дав на них внятные, а не бредовые ответы, представляется вполне естественным. Для всякого специалиста в своей области (необязательно научной) беспардонное в нее вторжение самоуверенного дилетанта доставляет боль, близкую к физической - примерно как от удара в пах. Точно так чувствуют себя представители исторических дисциплин, входя в крупнейшие книжные магазины России.

Например, автора этих строк, как филолога по образованию, всегда занимал языковой аспект фоменкианы. Положим, что древнеримский царь Нума Помпилий, хан Батый, Данте Алигьери, Иоанн Креститель, Карл Великий, Аристотель, Иван Калита, Нерон и Ричард Львиное Сердце являются современниками, а некоторые из них - так даже и двойниками друг друга. Интересно было бы узнать, на каком языке они при этом изъяснялись: на архаической латыни? на классической латыни? по-старофранцузски? по-итальянски? по-арамейски? на древнегреческом? древнерусском? старомонгольском? Вообще говоря, для всепобеждающего учения препятствий нет, усердие все превозмогает, и можно объявить, что все древние языки также являются плодом всеобъемлющей фальсификации. Если заговорщики придумали из головы общепринятую ныне хронологию античности и средневековья, почему бы им не придумать и языки тех эпох.

Беда, однако, в том, что случаи присочинения фантастических древних генеалогий действительно бывали, случаев же сочинения из головы естественных (т.е. со сложной и нерегулярной грамматикой, неправильными склонениями и спряжениями) языков не наблюдалось. Во всех известных доселе случаях создания искусственных языков фантазия изобретателей не шла дальше придумывания новых слов, грамматика же либо бралась из родного языка изобретателя, либо делалась максимально простой и регулярной (эсперанто). Выдумать из головы пять латинских склонений, различные формы нерегулярных глагольных перфектов (о кошмарах древнегреческой грамматики уже умолчим), причем сделать это так, чтобы исключения из правил сами подчинялись правилам, действовавшим в предыдущие эпохи существования языка (а те - другим предыдущим), да еще при этом находились в строгом соответствии с формами других родственных языков, отдельные из которых (санскрит) были к тому времени европейцам вообще неведомы, и предвидеть к тому же будущие археологические находки с надписями, эти соответствия дополнительно подтверждающими, - для всего этого необходимо обладать абсолютным (т.е. вневременным) всезнанием и абсолютным же всемогуществом. Для чего Тому Единственному, кто обладает этими качествами, заниматься сомнительными фальсификациями, легко, впрочем, разрушаемыми акад. Фоменко, понять затруднительно.

Вопрос "Зачем?" вообще является центральным при обращении к феномену фоменкианы.

Автор этих строк, дивясь изобилию и полиграфическому роскошеству трудов по новой хронологии, сперва предполагал, что А.Т. Фоменко обратил в свою веру какого-то богатого богатину, каковой меценат решил отдать все свое имение на пропаганду захватившей его сверхценной идеи. Однако же нет - в меценате нет особой нужды, ибо книгопродавцы сами с большой охотой берут труды А.Т. Фоменко как весьма ходовой товар. По бессмертному слову Богдана Титомира, "пипл хавает".

В хавании-то и великая загадка, ибо в производстве трудов никакой загадки нет. Всякий вид человеческой деятельности сопряжен с профессиональными рисками. Моряк рискует сгинуть в океанской пучине, банкир - быть застрелен наемными злодеями, на политика есть Минкин с Хинштейном, а бармен может спиться. Люди, занимающиеся мысленным конструированием систем абстрактных отношений (математики, теоретические физики, системные программисты, шахматные гроссмейстеры), подвержены повышенному риску повредиться в рассудке. Еще в начале 80-х гг. было отмечено, что среди как студентов, так и преподавателей механико-математического факультета МГУ количество душевных расстройств примерно на порядок превышает аналогичные показатели по другим факультетам. Причина тому проста: свободно конструируя по роду службы системы отношений, никак непосредственно не связанные с окружающей нас реальностью, мыслитель должен исправно и вовремя переключать в своей голове шифтер, переводящий его от абстракций к реальной жизни и обратно. Иногда шифтер заклинивает - с самыми печальными последствиями навроде "новой хронологии". Ничего интересного тут нет, одна грусть, а что в самом деле интересно - это тот успех, который "новая хронология" имеет в среде трудящихся.

Успех иных паранаучных текстов объясняется тем, что они повествуют о новых загадочных сущностях. Кроме видов энергии, описанных в школьных учебниках, есть еще дивотворные биоэнергии. Кроме общеизвестных пород людей и животных, имеются еще люди с песьими головами, а также чудище озера Лох-Несс. Космические пришельцы, НЛО, Шамбала и камбала также являют собой изрядную добавку к школьным учебникам.

До сих пор параисторические сочинения строились на том же принципе, удовлетворяя национальное тщеславие своих авторов, удрученных бедностью и относительно поздней датировкой исторических источников, описывающих подвиги их нации. Как всякий мещанин во дворянстве испытывает неодолимое желание возвести свой род по крайности к эпохе крестовых походов, так и представители народов, слишком поздно, по их мнению, вышедших на историческую арену, стремились исправить эту досадную ошибку. "Энеида" (и в эпоху Августа были комплексы) связывала начало Рима с появлением в Италии беглецов из сожженной Трои, а Иоанн Грозный, в свою очередь, возводил свой род к Августу. В 70-е гг. в СССР явились разыскания на тему "Ахиллес - русский воин", а спустя двадцать лет независимая Украина продолжила их, но уже в новой редакции - "Гектор - украинский воин". Нынешние французские патриоты увлечены идеей, согласно которой правившая в V-VIII вв. династия Меровингов восходила непосредственно к Иисусу Христу, не умиравшему и не воскресавшему, а вместо того поселившемуся в окрестностях нынешнего Марселя и произведшему там потомство. Сын Христа и внук Божий Меровей Иисусович и был основателем славной династии. Скромный Р.И. Хасбулатов в бытность свою спикером ВС РФ рассказывал о чеченских университетах XVII в., в которых местное юношество изучало Аристотеля, а нескромный живописец И.С. Глазунов нарисовал сильно увеличенную конфетную коробку под названием "Сто веков (т.е. 10 000 лет. - М.С.) - великая Русь".

При некоторой причудливости всех этих разысканий они относительно безобидны, ибо в общем и целом их авторы не посягают на целостность уже существующего здания всемирной истории, а только пытаются присвоить в этом здании не принадлежащее им помещение. Уж очень хочется прибавить себе и возраста, и великих предков.

"Новая хронология" в этом отношении принципиально нова, ибо комплекс исторической неполноценности она преодолевает не через комическое самозванство, но через попытку полностью разрушить то здание, где носитель комплекса неполноценности не сумел обнаружить помещения, могущего удовлетворить его тщеславие. Древность собственного рода утверждается путем сожжения родословных книг как таковых.

То маниакальное упорство, с которым акад. Фоменко желает отнять у людей их величественное достояние - исполненную глубокого промыслительного значения отечественную и всемирную историю, - оставив вместо того бессмысленную и безобразную кашу из Бати-Батыя, Христа-Гильдебранда и смешанных до кучи Чингизидов, Маккавеев, Гогенштауфенов, Рюриковичей и Юлиев-Клавдиев, все же объяснимо психологией носителя сверхценной идеи. Тот энтузиазм, который у публики вызывает серия трудов на тему "Вы - никто, и звать вас - никак", объяснить куда сложнее.

Известно, что приемный ребенок испытывает большую душевную драму, узнав, что его отец и мать (хотя бы и добрые, и любящие) - ему не родные. Трудно представить себе, какую драму должен был бы испытать вдумчивый человек, столкнувшись с неопровержимыми доказательствами того, что никаких почтенных родителей в лице отечественной всемирной истории у него на самом деле нет и никогда не было, что в своих отношениях с Вечностью он не царский сын, а также неведомо кто, ибо главного события мировой истории - победы Христа над смертью - тоже не было, а была лишь какая-то невразумительная история с побоями, причиненными какому-то невразумительному Христу-Гильдебранду. Серьезное осознание того, что вся историческая культура, позиционирующая человека в мироздании, дающая ему силы для самостояния и служащая залогом его величия, есть лишь гигантская раздутая ложь, а истина в том, что, чего ни хватишься, ничего у нас на самом деле нету, может породить лишь отчаяние. В лучшем случае - настойчивое вопрошание о том, как жить дальше, как строить свои отношения с временем и Вечностью, во что верить и кому молиться - ведь ни Христа, ни Магомета, ни Моисея тоже не было, да и вообще исчез фундамент, на котором покоится все миросозерцание всего западного (в самом широком смысле) мира. Но не было ни отчаяния, ни вопрошания, а только бешеная популярность. Бывает "смешно дураку, что нос на боку" - но чтобы так на боку и так смешно...

Суть фоменкина учения не в том, что на свет явилась очередная религия небытия - она не первая и, скорее всего, не последняя, - а в том, что учение, утверждающее полную заброшенность человека в перекореженном пространственно-временном хаосе, сделалось источником выдающегося коммерческого успеха. Люди, готовые платить немалые деньги за приобретение лжеименного знания о том, что они никто и звать их никак, - это главная составляющая феномена "новой хронологии". Ученые мужи могут издать капитальный труд, показывающий крайнее невежество и недобросовестность Фоменко, чье учение противоречит бесспорнейшим положительным данным разнообразных наук. Это очень хорошо, хотя в смысле пользы это будет что мертвому припарки, ибо Фоменко удовлетворяет потребность трудящихся отнюдь не в знании, а в метафизическом небытии. Кто бы издал труд, столь же наглядно показывающий, что радоваться собственному небытию несколько противоестественно?

А.Ю.Андреев

"Новая хронология" с точки зрения математической статистики

1. "Новая хронология" очень напоминает колосс на глиняных ногах. Как уверяют авторы, ее шокирующие выводы базируются на мощном фундаменте современных математических методов. При ближайшем рассмотрении оказывается, что это не так. Математические методы Фоменко (далее, АТФ) не имеют ничего общего с современной математической статистикой. Они не верифицированы должным образом, статистически не корректны, чувствительны к способу расчета и допускают "подгонку под ответ".
Причем, для того, чтобы в этом разобраться, не нужно иметь не только степени "академика", но даже выходить за программу средней школы по математике.

2. Читатели склонны верить математике. В основе этого -- предубеждение о некоей заведомой "точности" математических методов, более предпочтительной, чем любое гуманитарное знание. При этом забывают, что у любого "точного" метода обязаны быть границы применимости, доверительные интервалы, средние ошибки и т. д. Без поиска и оценки этих параметров применение метода просто лишено смысла. Однако именно эту картину грубейшего забвения элементарной культуры математических расчетов мы видим в книгах АТФ.

3. Книги АТФ построены так, что найти и "поймать его за руку" в математических методах оказывается очень сложно. В предисловии каждой из книг нас уверяют, что все, здесь изложенное, "строго доказано", но -- в других работах.
Автору доклада удалось добраться до одной из первых обобщающих "научных" работ АТФ "Методы анализа нарративных текстов и приложения к хронологии" (М., 1990), однако даже в ней нет ни одной математической формулы. Вместо этого запутанным и малопонятным широкому читателю (который почти наверняка пропустит эти страницы) языком излагается "исследовательская кухня" метода, ни на шаг не приближающая к его содержательному наполнению. Только потратив некоторые усилия, можно увидеть вместо этого содержания -- зияющую пустоту и математическую безграмотность человека, имеющего звание академика по отделению математики.

4. Суть метода сравнения текстов по АТФ кратко сводится- к следующему. Предметом рассмотрения служат исторические тексты с изложением событий по годам (летописи, хроники и т.д.).
Вначале по тексту строится график "содержания информации", на котором каждому значению года соответствуют "объем исторической памяти" о нем. Эта память измеряется АТФ в количестве страниц (!), соответствующих этому году (т. е. зависит от издания книги и шрифта?!), или в количестве слов погодной записи (зависит от языка?!), собственных имен, букв и т.д. По его мнению (без какого-либо обсуждения), все это приводит к одному и тому же графику. Создается впечатление, что до АТФ вообще не существовало никаких методик анализа текстов (контент-анализа, например), где когда-нибудь обсуждались эти проблемы. Все это лишний раз говорит об уровне его статистической культуры.
На втором шаге из графика выбираются точки "максимумов информации". Причем, по каким требованиям должны определяться эти "максимумы" (для которых берутся далеко не все вершины графика) также неясно. Еще более любопытно другое требование -- максимум всегда должен достигаться в одной точке (т.е. в конкретном году), таким образом, два или более года, с одинаковой подробностью описанных в источнике, по мнению АТФ, встречаться не могут или должны быть заменены одним (ясно, какой здесь простор открывается для подгонки результатов). Наконец, две хроники могут сравниваться, только если у них одинаковое число максимумов. Если же нет -- недостающие максимумы воображаются слившимися с уже имеющимися и процедура выбора "слившихся максимумов" также неоднозначна, хотя сильно влияет на ход расчетов.
Таким образом, на "выходе" из двух текстов (хроник) мы получаем последовательность максимумов. Например, на 400-летнем отрезке выделяется 25 таких лет. Если максимумы двух хроник "совпадают" (как это оценить, см. ниже), то АТФ считает, что хроники на самом деле описывают один и тот же отрезок истории, являясь его "дубликатами" в разных эпохах. Заметим, что последнее рассуждение уже не имеет отношения к математике, а с точки зрения исторической науки, мягко говоря, спорно. История -- это не только последовательность дат, однако академик, вероятно, этим пренебрегает.

5. Самое интересное -- конечный метод расчета "близости" двух последовательностей максимумов, названный АТФ "вероятностью случайного совпадения лет".
Хотя существуют давно апробированные статистические коэффициенты, академик придумывает собственный, основанный на расчете объема многомерного пространства, размерность которого равна числу выбранных максимумов (в нашем примере -- 25). "Фокус" состоит в том, что любая относительная разница (например, 75%, т.е. 3/4), будучи числом меньше единицы, при этом возводится в 25 степень и становится очень маленьким числом.
Можно сделать простую оценку -- чтобы в нашем примере две хроники были различны с вероятностью в 1% (т.е. совпадали всего лишь с вероятностью 99%), разница между двумя максимумами в них должна превышать 65 лет, т. е. любые две хроники, в которых на 400-летнем промежутке разница между сравниваемыми максимумами будет меньше 65 лет, коэффициент АТФ позволяет считать совпадающими с точностью в 99%.
Если уменьшить это расстояние вполовину -- до 32 лет -- то, после возведения 1/2 в 25 степень, хроники окажутся одинаковыми с невообразимой точностью -- до одной десятимиллионной доли процента. Ясно, что пользоваться таким коэффициентом в обычном понимании нельзя. Его нужно проверять на предельные ошибки, строить доверительный интервал, факто-ризовать и т.д. Естественно, ничего этого у АТФ нет, а есть только ссылки на некий "вычислительный эксперимент", не подтвержденный никакими реальными доказательствами.

6. Вывод: результаты Фоменко столь же безграмотны математически, сколь и в отношении истории, филологии и прочего. Объяснить это можно только отсутствием культуры, непрофессионализмом (в данном случае -- в статистике) и непомерными амбициями. Датировка Альмагеста Птолемея
по планетным конфигурациям.

Венкстерн А. А. и Захаров А. И.

Введение

Стимулом для написания этой статьи послужила работа академика А. Т.Фоменко с соавторами, посвященная астрономической датировке наблюдений планет из текста Альмагеста Клавдия Птолемея. Для датирования Альмагеста ими были взяты четыре древних для Птолемея покрытия звезд планетами. В нескольких книгах [1,2, 3] авторы Новой Хронологии (НХ) утверждают, что при сформулированных ими условиях существует единственное решение на всем историческом промежутке. Мы проверили это утверждение -- пересчитали все заново. Оказалось, что существует множество решений, удовлетворяющих условиям из [1].Полученные нами решения и решение Фоменко приведены ниже (см. раздел 4). Это означает, что в сформулированных недостаточно жестких условиях 4-х наблюдений мало для датировки. Мы увеличили количество наблюдений и ужесточили условия.

Из рассмотрения были намеренно исключены наблюдения, которые Птолемей делал не сам. Это позволило нам быть уверенными в том, что интервалы времени между наблюдениями в Альмагесте приведены правильно.

Были выбраны все наблюдения планет, которые Птолемей приписывает себе. Их -- 21: 7 наблюдений Меркурия в наибольшей элонгации, 5 -- Венеры в наибольшей элонгации и по 3 противостояния Марса, Юпитера, Сатурна.

Мы исходили из того, что эпоха эт