Положение во франкистской зоне

Было бы абсолютно неверным утверждать, как это делают неко­торые авторы жития и чудес гене­рала Франко, что тут же вслед за битвой на Эбро каудильо, подобно астрологу, читающему по звездам, уже заранее был убежден, что би­тва за Каталонию, которую он со­бирался начать, займет лишь не­сколько недель и молниеносно при­мет благоприятный для него обо­рот.

В действительности все обстояло иначе. Каудильо, конечно, было из­вестно, что армия Эбро после побе­доносного форсирования реки 25 июля 1938 года, до того как снова перейти 16 ноября на левый берег, понесла тяжелейшие потери — до 70% ее личного состава (убитые, раненые, взятые в плен, пропавшие без вести), но он знал также и чего стоила ему самому эта битва на из­мор, длившаяся 115 дней. Она обо­шлась Франко в 55 тысяч человек, было уничтожено и значительное количество боевой техники. Знал он и то, что Гитлер и Муссолини вне себя от длительного сопроти­вления Народной армии, от того, что войскам Франко понадобилось семь контрнаступлений, чтобы от­воевать 800 кв. километров терри­тории, завоеванной республикан­цами за неделю, и что они в связи с этим весьма скептически оценива­ли его стратегические таланты.

Скрытный, скупой на слова, кау­дильо никогда не распространялся на эту тему, даже перед самыми близкими своими соратниками. Для этого он был слишком спесив. Но не вызывает сомнений, что на­стойчивость, с какой этой осенью военный атташе Третьего рейха в Бургосе Функ расспрашивал его об оперативных планах всякий раз, когда к нему обращались с прось­бой о поставках оружия, била по самолюбию Франко.

Утверждая, что он намеревался вести войну в соответствии со свои­ми политико-стратегическими кон­цепциями, он не мог не сознавать, что его акции в Берлине и Риме, взлетевшие было вверх после ве­сеннего наступления в Арагоне, стремительно упали к концу лета. Акции его были настолько подор­ваны, что нацистский посол Шторер, как мы помним, сообщил в Берлин, что военная обстановка в Испании достигла «состояния рав­новесия».

Чтобы выйти из тупика, в кото­ром он очутился, «генералиссимус» не колеблясь стал домагаться у Гитлера посылки оружия, которое тот не торопился отправлять. Но на этот раз Франко в конце концов добился своего.

Хотя франкистские и неофран­кистские историки твердят в уни­сон, что вооружение от Гитлера прибыло в атлантические порты, когда битва за Каталонию уже на­чалась (и что наступление началось с тем вооружением, каким распола­гали франкисты до того, как хлы­нул поток боевой техники всех ви­дов), нельзя не предположить, что они из мелкого тщеславия пре­уменьшили цифры, касающиеся ар­тиллерии и авиации. Данные, при­водимые генералом Рохо относи­тельно военного потенциала фран­кистов в Каталонии, и те, что указывает неофранкистский историк

231

Мартинес Банде, расходятся. У Рохо 220 тысяч человек, 800 артил­лерийских орудий и 500-600 само­летов, у Мартинеса Банде — 250 ты­сяч человек, 565 орудий и 469 само­летов.

За сравнительно короткий срок — чуть более двух недель — Франко перегруппировал 6 армейских кор­пусов, то есть 22 дивизии (из них одна — кавалерийская), под коман­дованием самых испытанных своих генералов  — Муньоса Грандеса, Гарсиа Валиньо, Москардо, Сальчага, Ягуэ. Итальянскими войска­ми командовал Гамбара. Чтобы представить себе дислокацию франкистских ударных сил, будет нелишним описать местоположе­ние театра военных действий, где развернулась каталонская опера­ция.

Каталонский фронт, стабилизи­ровавшийся к 23 декабря 1938 года, когда началось наступление, рас­пался на два участка, очень раз­личных по рельефу. Первый  — гори­стая, пересеченная местность — про­стирался от слияния рек Ногера и Сегре вплоть до пиренейской гра­ницы. Этот участок фронта из-за особенностей рельефа представлял собой своего рода крепостной вал, на подходах к которму находились «ключевые» городки Балагер, Артеса-де-Сегре, Понс, Тремп и Сео-де-Уржель, укрепленные во время весеннего наступления 1938 года.

Второй участок фронта — очень спокойная по своему рельефу мест­ность без значительных естествен­ных препятствий, но пересеченная множеством оросительных кана­лов, простиралась от слияния рек Ногера и Сегре до устья Эбро. Пе­ред Леридой и у предмостного ук­репления близ Балагера республи­канцы возвели ряд мощных форти­фикаций. Шесть укрепленных обо­ронительных рубежей простира­лись по всей длине фронта.

Наличие этих укрепленных рубе­жей к моменту начала франкист­ского наступления 23 декабря сви­детельствует о том, что вопреки утверждениям многочисленных франкистских и неофранкистских историков правительство Негрина и Народная армия вовсе не считали войну фактически проигранной и намеревались сражаться.

День наступления, назначенный главным штабом Франко сначала на 5 декабря, затем перенесенный на 10-е, из-за начавшихся пролив­ных дождей снова и окончательно был перенесен на 23-е. Когда весть об этом достигла Барселоны, правительство Негрина, ухватившись за эту дату, предложило перемирие на время рождества. Предложение это было широко поддержано за рубежом и встретило одобрение Ватикана. Но Франко ответил от­казом, решив начать заключительный акт войны с интенсивной бом­бежки наиболее крупных каталон­ских городов.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Падение Каталонии