Глава 3. Вервь и вотчина на Шлине в X- XIII веках

 

К топографии древнерусских сел

 

Вторая половина IX-XIII столетие - первые века новгородской государственности. Фиксируются ли эти изменения археологически?

Достаточно взглянуть на карту памятников данного периода, чтобы увидеть резкую смену системы расселения. Прежние два "гнезда" селищ и могильников культуры длинных курганов исчезли. Люди ушли из долины реки Шлины. Новые поселения обнаруживаются отныне в других местах: люди перебрались на реку Граничную, поднялись по ручьям вверх, начали осваивать озера в глубине водораздела. Тем самым обозначился разрыв с традиционным местом обитания человека, выбранным еще в эпоху мезолита.

К X веку относится 7 селений. Но ни одно из них не совпадает с селищами кривичей. Заселяются совершенно новые участки. Четыре селища находим на реке Граничной, одно - на ручье Дубове близ деревни Бухалово, одно на Шлине в Гадышах, одно - на озере Шлино. Все они занимают более высокие участки по отношению к урезу воды, подтверждая вывод о подъеме уровня вод в конце I-го тысячелетия нашей эры. Такая же картина прослеживается и в Центральной Европе, указывая тем самым на всеобщность этого явления.

Уход из подтопленных долин сопровождался сменой системы земледелия. С X века складывается паровое земледелие с культурой озимой ржи, что позволило преодолеть кризис в экономике.

Небольшие раскопки селищ этого времени на Граничной дали керамический материал, отличный от предшествующего периода. Здесь выявлена лепная керамика рубежа IX-X веков и ранняя гончарная. Применение гончарного круга - показатель иного уровня развития общества.

В XI веке возникли еще три поселения. Наметилась тенденция возвращения на Шлину. Рост поселений говорит о поступательном движении общества вперед.

 

Археологические данные о соседской общине X- XIII веков

 

Изучение топографии древнерусских поселений этого времени дает основание говорить об общинном характере расселенческих структур на Шлине. В самом деле. Еще в первый год изучения Жаровского конца на реке Граничной были выявлены четыре селища X-XIII веков. Располагались они скученно, три на левом, одно на правом берегу. Их размеры 0,6 гектара и 1 гектар, два поселения имели площадь около 0,2 гектара. От них до озера Глыби по прямой всего 2 километра. У озера находился и один-единственный для всей этой территории курганный могильник XII-XIII веков. Весь комплекс памятников имел все признаки "гнезда", или общины. Что же это была за община?

Из Русской Правды мы знаем название сельской общины - "вервь". Трактовка "гнезд" памятников как древнерусской верви в науке предложена В.В.Седовым на материалах Смоленской земли и встретила поддержку у многих археологов и некоторых историков. На наш взгляд, такое сопоставление верное.

Письменные источники о верви говорят скупо. Но их оказалось вполне достаточно для того, чтобы историки сумели дать этой общине общую характеристику. Установлено, что вервь - территориальная община, т.е. она занимала определенную территорию. Члены верви - свободные вооруженные мужи, жизнь которых охранялась правом кровной мести и штрафом - вирой. В пределах своих границ вервь платила штраф князю в случае нераскрытого убийства на ее земле. Она выдавала князю преступника, которого была обязана найти. Мужской коллектив верви назывался "дружиной", а все население верви - "люди". От последнего слова происходило название сбора дани по вервям - "полюдье". Иными словами, вервь - окладная единица. Другое название членов верви, употребляемое в обращении друг к другу - "брат". Отсюда берет название важной формы общественной жизни верви - "братчина" (совместные пиры). В верви был свой суд, разбирательство, которое велось на основании норм Правды. Вервь имела самоуправление, своих выборных старост.

Приведенную характеристику древнерусской верви можно смело приложить в целом к социальной ячейке, выявленной на Граничной. Раскопки общинного могильника вносят несколько дополнительных штрихов в данную характеристику.

 

Общинный могильник XII века

 

Этот могильник по характеру насыпей резко отличается от погребальных сооружений культуры длинных курганов, стоящих рядом, буквально через дорогу. В XII веке курганы были меньше по размеру и высоте.

Для раскопок мы сначала выбрали едва приметную насыпь диаметром 5,4 и высотой 0,2 метра. Она была сложена из песка, под которым обозначилось четкое угольное пятно от костра размером 2x3,2 метра. Христианство - христианством, а культ огня все же сохранился в XII веке. Кострище перерезала могильная яма, где покоилось погребение женщины. По определению антрополога Т.В.Томашевич, возраст погребенной - 60 лет.

Женщина была похоронена головой на запад, чтобы с новым приходом Христа для вершения Страшного суда видеть его появление. Руки ее были сложены на животе. В ногах слева стоял глиняный горшок, скорее всего с напутственной пищей. Он был украшен линейно-волнистым орнаментом. На дне сосуда имелось клеймо гончара: крест в круге. Крестьяне хоронили по христианскому обряду, но от пережитков язычества так и не смогли освободиться.

Женщина была украшена как "невеста Христова". На руках надето по одному бронзовому браслету из проволоки в полтора оборота с заходящими концами. Бронзовый проволочный перстень тоже в полтора оборота помещался на пальце правой руки. Пять височных колец из бронзовой проволоки крепились на прическе. Со стороны левого виска размещались три кольца, образуя вертикальный ряд. На правой стороне в прическу вплетались два кольца. Кольца были также в полтора оборота. Остатки волос у правого виска позволили понять принцип крепления височных колец к прическе. Они крепились как современная канцелярская скрепка, захватывая пучок волос, а затем дополнительно тонкий локон, обвивая, закреплял кольцо.

На груди у женщины было ожерелье из четырех рядов бус, в основном стеклянных, хотя имелось несколько бусин из пасты и камня. В состав ожерелья входил и голубой бисер. От длительного пребывания в земле стекло стало хрупким, тусклым. Дата погребения - первая половина XII века.

Погребение в соседнем кургане оказалось бедным. В ногах 55-летнего мужчины стоял горшок. Другой сосуд был брошен в яму, когда была уже присыпана гробовина.

Находка на сельском кладбище достаточно богатого набора женских украшений указывала на особое положение погребенной в местном обществе. Не каждая крестьянка, а то и горожанка, могла позволить себе носить одновременно и бронзовые браслеты, и перстень, и височные кольца, стеклянные бусы, бисер, да еще в таком количестве. Горшок также выделялся по наличию клейма. Перед нами явно состоятельная женщина, а не жена простого смерда. Все это указывает на неоднородность состава вервных "братьев". Отчетливо проявилось выделение среди них зажиточной верхушки. Соседская территориальная община XII столетия оказалась вовсе не однообразной массой людей.

 

О соотношении терминов "вервь" и "конец"

 

Территориально вервь X-XIII веков на Граничной совпадает с одним из "кустов" "гнезда" памятников культуры длинных курганов на Шлине и с Жаровским концом XIV-XVI веков.

Наши материалы указывают тем самым на то, что термин "конец", возникший в эпоху родового строя и обозначавший разросшийся первоначальный род, сохранился в сельской местности до позднего средневековья, закрепившись за отдельной соседской территориальной общиной - вервью. Выходит, в X-XV веках слова "конец" и "вервь" являлись синонимами при обозначении социальной структуры.

Чтобы убедить вас в этом, приведу сопоставление значения данных слов, почерпнутые из словарей русских народных говоров, этимологических, древнерусских, праславянского лексического фонда.

Слово "вервь" имеет несколько значений: веревка, свитая в несколько прядей; нитки, дратва; нитка, на которую что-то нанизано, низка; леска; мерная веревка, измерительный шнур; крестьянская (территориальная единица) община.

Но и слово "конец" означает то же: веревка; дратва определенной длины; нить, нитка; леска; веревка определенной длины; административно-территориальная единица в древнем Новгороде - община. Правда, к этому следует добавить и другие значения: край, конец чего-либо; часть какой-то территории, преимущественно окраинной; окончание, завершение чего-либо; смерть; конечный итог, заключение; условная мера в торговле; начало; несколько деревень; часть, полоса поля; мера длины рыболовных сетей.

Поразительно, но даже здесь между указанными двумя словами прослеживается смысловая близость не только в плане обозначения социальных структур. Эти слова синонимичны в целом, у них имеется близкое сходство наборов значений.

Начало II-го тысячелетия нашей эры было связано не только со становлением верви. На рубеже XI-XII столетий в Новгородской земле, как на Руси возникла феодальная вотчина.

 

Боярская вотчина на Шлине

 

После длительного перерыва жизнь на городище Варварина Гора возобновилась. Это произошло в XI-XII веках. Характер индивидуальных находок, массового керамического материала указывает на то, что здесь в течение двух с половиной столетий стояли жилые и хозяйственные постройки, образующие единый комплекс.

Один дом размером 4,6x5 метров располагался в северо-западной части городища. И хотя дерево в песчаном грунте не сохраняется, о толщине стен сруба можно судить по отпечатку бревна в материке. Его диаметр 35 сантиметров. Мощное сооружение, поставленное на века. В ходе расчистки появился развал камней и кусков глины со следами огня - то, что осталось от большой печки. В центре сооружения оказалась подпечная яма глубиной 60 сантиметров, заполненная углем, золой. Центральное расположение печи внутри сруба неоднократно отмечалось археологами при раскопках Новгорода. Как правило, оно указывает на производственный характер постройки. Находки подтверждают это предположение. Здесь найдены железные щипчики, предназначенные для захвата заготовок из железа или бронзы при их обработке. Кусок такой заготовки в виде бронзовой проволоки указывал, что мастер мог заниматься производством височных колец или браслетов. Кусок другой такой проволоки-заготовки валялся на удалении нескольких метров к востоку.

Здесь находилась мастерская ювелира. Из мусорной ямы рядом с домом извлекли обломок льячки. Край ее был ошлакован от действия сильного огня. Другой фрагмент льячки для плавки бронзы нашли у юго-восточного угла сруба. Металлом дорожили. Все отходы переплавлялись. Потому их столь мало и оказалось в слое городища.

Извлеченные из пределов постройки два шлака содержали капельки меди. Их анализ, проведенный Г.В.Инденбаум, позволил установить, что шлаки получены при высокой температуре, не менее 1400 градусов. Вот почему печка стояла посредине сруба! Исследовательница также установила, что шлаки явились продуктом плавки оксидной руды на медь. Такой вывод показался вначале парадоксальным, но затем заставил задуматься, а насколько глубоко мы знаем источники сырья новгородских бронзолитейщиков?

Собранные здесь же остатки костей указали, чем же питался мастер. Оказалось, что почти половину его мясного рациона составляла телятина, чуть меньше - лосятина и совсем немного - свинина и мясо мелкого рогатого скота.

Видимо, не прочь он был заняться и охотой на куницу. Да и рыбная ловля, судя по 11 находкам рыболовных грузил, не была в стороне от его интересов.

Бытовые предметы из дома мастера вполне рядовые: дужки от ведра, топор, ножи, шило, точильный брусок. О присутствии в доме хозяйки говорят украшения: зеленая стеклянная бусина, фрагмент стеклянного гладкого зеленовато-бирюзового браслета, обломок пластинчатого браслета с циркульным орнаментом, обломок (биллонового?) браслета, бронзовое колечко. Кто носил крестик с эмалью, сказать трудно.

Южнее дома-мастерской ювелира размещались какие-то две небольшие постройки с невыразительным набором предметов (шило, нож, оселок, грузило рыболовное, скоба, бронзовый крестик, фрагмент замка, обломок перстня, глиняное пряслице, обломок косы). Обе они сгорели.

Восточнее мастерской стояла изба-пятистенка размером 4x10 метров с двумя отапливаемыми помещениями. Набор находок здесь примерно такой же, как и в двух предыдущих малых срубах.

Вплотную к пятистенке с востока примыкал какой-то мощный жилой комплекс. Он дал немало предметов быта: три ножа, иглу, рыболовный крючок, ключ, механизм замка, дужку от ведра, скобку и 14 неясных обломков использованных железных предметов, три точильных камня. Найдено также восемь глиняных и одно шиферное пряслице, 20 рыболовных грузил. Из бронзовых украшений - бубенчик, перстень, браслет. Отсюда же происходит серебряный наконечник боевого ремня.

Бесспорно, это сооружение было важным в комплексе сооружений двора. Но центральной постройкой являлся дом шириной 6,7 метров, расположенный на восточной половине Варвариной Горы, возможно, двухэтажный, так как его северная стена опиралась на специальные фундаменты, врытые в землю, - стулья.

В его северо-западном углу стояла огромная печь размером 1,2x1,8 метра на деревянных столбах. Под печью была яма глубиной 1,3 метра, из которой были извлечены в большом количестве битые горшки, кости, а также предметы быта. Немало находок выявлено и в пятне сруба. Обращают на себя внимание предметы вооружения: наконечник копья, два наконечника стрел, два обломка стеклянных браслетов, каменный крестик, украшенный каплями желтой пасты, кусок ошлакованного стеклянного предмета, обломок бронзового щиткового перстня, бронзовая игла от фибулы для скрепления плаща.

Данный памятник резко отличается от рядовых сельских поселений-деревень как по составу инвентаря, включающего наборы городских женских украшений, горшки городских форм, предметы вооружения, так и по своему расположению на вершине холма на высоте 13 метров от воды. В комплекс строений входит также мастерская ювелира. Безусловно, это не деревня.

В нескольких десятках метров от городища выявлены небольшое селище и жальник на соседней от Варвариной Горы возвышенности. Весь комплекс в целом не оставляет сомнений в том, что мы имеем дело с боярской усадьбой. Для нее характерны именно подобные находки и состав комплекса: городище, примыкающее к нему "селище-спутник" (по терминологии археологов) и расположенный поблизости могильник.

Такие боярские вотчины полуукрепленного характера в Новгородской земле практически не изучались. Тем интереснее наш материал, который опровергает голословные высказывания отдельных историков, утверждающих, что боярские городки служили местом для временных остановок, а потому лишены культурного слоя (Вал.В.Мавродин).

Чрезвычайно важным обстоятельством для выяснения характера новгородской феодальной вотчины XII-XIII веков может послужить тот факт, что наша боярщинка располагалась в лесной незаселенной местности, на самом берегу реки. Многочисленные (их несколько десятков) рыболовные грузила, отдельные зубы пушных зверей, немалое количество костей лося могут указывать в первую очередь на промысловый характер вотчины на Шлине. Но при этом не вызывает сомнения, что постоянные обитатели Варвариной Горы занимались и земледелием, о чем говорит находка обломка наконечника сохи.

Боярщинка располагалась в западной части территории бывшего "гнезда" культуры длинных курганов - одного из концов малого племени. И это наряду с историей Жаровского конца наводит на размышление о сохранении на Шлине границ прежних земельных массивов.

X-XIII века явились важным этапом в истории Жабенской земли. К этому времени на верхней Шлине произошло крушение родоплеменных структур, на смену которым пришла соседская территориальная община - вервь. В XII столетии в зоне освоенного водораздела возник сам погост Жабна. Тогда же на Шлине появилась и первая вотчина. Но данный период по своему характеру все же заметно отличается от XIV-XV столетий, когда господствующим типом поселения стала деревня, и масштабы освоения водоразделов приняли небывалый размах. Тогда же возник новый тип вотчины, рассмотренный нами на примере Яковлевской волостки. Но каковы истоки всех этих последующих преобразований?

Общество развивается поступательно вперед, хотя и не всегда. Если оценивать тенденцию расселения в Шлинском регионе, то не ясно, почему в XIV веке все стремятся на водораздел, когда места для пашен и сел вполне достаточно вблизи старых селищ X-XIII веков. Не укладывается это в схему, предполагающую в качестве причины производственный фактор - исчерпанность земельных ресурсов в старых регионах. Земля здесь есть. И тем не менее первоначальные села забрасываются, а люди вновь идут в дебри. Так, в XIV веке на Граничной из четырех селений осталось одно. Запустело в начале XIV века и единственное поселение в Гадышах, окруженное ныне обширными полями, что указывает на эту территорию как на потенциальный земельный фонд и в древности. Его возродил Ивашко Сухой около 1495 года, переселивший сюда своих крестьян.

Какие интересы двигали смердами, обустраивавшими пашню в глухих лесах? Общество в целом было готово к подобному скачку, но почему он произошел именно на рубеже XIII-XIV столетий? Почему деревни округи погоста Жабна, возникшие на водоразделе еще в XII веке, вплоть до интересующего нас времени не испытали подъема?