Лондон, резиденция Верховного ковена

 

Николь в своей старой, правда выстиранной, одежде ходила из угла в угол. Ее темные волосы спутались. Мысли тоже.

Надо было выбираться отсюда. Комната стала тюремной камерой, в которой Николь заперли. Девушка все уже перепробовала: швыряла в дверь молниями, выламывала замок с помощью вешалки все впустую. Да, жизнь совсем не похожа на кино. Николь стало стыдно, что она так легко опустила руки.

Джеймс, к счастью, не приходил уже два дня, но она места себе не находила, представляя, что ждет впереди. Сердце замирало, когда взгляд падал на резное изголовье с изображением Луны. Все ведьмы чувствуют полнолуние. Близился Йоль, одна из самых священных ночей в колдовском мире. Джеймс обещал, что в эту ночь он вступит с ней в магический союз, свяжет их узами. Николь станет госпожой для господина, а Джеймс будет пользоваться ее силой, исполняя свои гнусные замыслы. Она не сможет его остановить. Разве есть на свете что‑то ужаснее?

«Сама виновата, – сказала себе Николь. – Не надо было покидать ковен».

Со злости она запустила в дверь еще одной молнией. От ручки побежала трещина Девушка, не веря своим глазам, удивленно подергала ручку, и трещина пошла дальше. Затаив дыхание, Николь виновато стрельнула глазами по сторонам, прислушалась и снова метнула в дверь молнию.

Щель стала достаточно широкой, чтобы просунуть в нее руку. Ведьма открыла замок с другой стороны, поранив кожу об острые щепки. Ерунда. Она бы даже в разбитое окно выскочила, лишь бы удрать.

В коридоре было пусто, правда, это совсем не значило, что его не охраняют. Скорее всего, сторожевое заклятие уже сработало и сюда вот‑вот явятся подручные семейки Джеймса.

Николь вышла в коридор, оклеенный черно‑красными обоями, оттуда свернула в другой. Странно! Почему ее до сих пор не схватили? Девушка бросила опасливый взгляд через плечо и понеслась вперед.

Она понятия не имела, куда направляется. Надо было придумать какой‑то план, но вот какой? Она почти ничего не знала об этом месте, кроме того, что здесь резиденция Верховного ковена, логово самых жестоких колдунов магического мира. Тут повсюду таится смерть.

Николь бежала что было духу.

 

Сэр Уильям, сидевший на троне из черепов, поднял голову. В зал вошел его главный помощник, Мэттью Монро.

Рыжеволосого слугу явно что‑то смущало.

– На севере города сторожевые чары кого‑то засекли, но ничего не произошло, – доложил он и недоуменно пожал плечами. – Насколько мне известно, убитых демонов и бесов нет. Никакого столкновения не было. Сейчас все тихо.

Уильям покачал головой.

– Что‑то здесь не так. Заклятия не срабатывают просто так. Они настроены на определенную угрозу, то есть на ведьм.

Монро кивнул.

– Да, сэр.

– Однако ничего не случилось.

– Ничего. – Монро скрестил руки на груди. – Вряд ли это ошибка. Кто‑то попался и отменил тревогу с помощью магии.

– Похоже, ты прав – это очень дурной знак.

– Очень, сэр.

Уильям прищурился. Его человеческое тело медленно растаяло, открывая взгляду облик демона, предмет гордости Мура. Предки колдуна долго и упорно трудились, чтобы обрести эту способность. Первым в их число вошел сэр Ричард, губернатор Ботанического залива и легендарный исследователь времени сновидений. Сэр Уильям очень его уважал.

Мэттью заморгал, но с места не двинулся. Он был одним из немногих, кто привык видеть это превращение, и уже не терял голову от ужаса. Такое бесстрашие не только заслуживало восхищения, но и настораживало: Монро был не прост. Темне менее Мур включил его в узкий круг своих приближенных.

– Мы нашли ведьму Катерс? – пророкотал сэр Уильям.

– Она в Лондоне, – неохотно признал Монро. – Соколы Деверо почуяли ее, но так и не смогли обнаружить.

Демон сжал когтистую лапу и грохнул кулачищем по подлокотнику.

– Будь проклят Материнский ковен со своими чарами! Если бы эти трусы перестали скрываться и встали с нами лицом к лицу… – Он фыркнул. – Не понимаю, как дом Каоров согласился на этот союз? У них ведь горячая кровь. – Чешуйчатые губы растянулись в подобии улыбки. – А Холли Катерс достойная наследница своего рода, ты не находишь?

Монро невольно улыбнулся.

– Вы правы, сэр Уильям. Особенно если это она выбралась из нашей ловушки.

– Ее надо убить.

– Обязательно.

Сэр Уильям рассмеялся.

– Мой сын уже прибыл? Привез Жеро Деверо?

Монро взглянул на часы.

– Мы ждем их в течение часа.

– Конечно, Джеймс думает, что узнает секрет Черного огня первым и сбросит меня с трона, – протянул верховный жрец. – Молокосос… Глуп как пробка.

– Но у него много умных друзей, – напомнил Монро. – И я по‑прежнему считаю, что один из них – Майкл Деверо.

– Майкл верен только себе. Пока хватка у меня крепкая, он будет поддерживать нас.

Сэр Уильям вонзил когти в подлокотник и вырвал из него кусок. Осколки кости желтели в лапе, как хлебные палочки.

– А хватку я не потерял.

Монро слегка поднял брови.

– Нет, сэр, – ответил он с дрожью в голосе.

Мур небрежно отшвырнул костяные щепки.

– Сегодня выбери жертву с ногами подлиннее. Надо новый подлокотник сделать.

 

Красное и черное, красное и черное. Рисунок обоев сливался в пятно. Мелькали картины, доспехи. Николь бежала по коридору, вздрагивая, когда в зеркалах мелькало ее отражение.

Она так и не передохнула с тех пор, как покинула свою тюрьму. Легкие болели, в горле пересохло. Девушка все убеждала себя остановиться, подумать и снова понимала, что пользы от этого не будет. Николь металась в панике, словно мышь в клетке со змеей, знала это. И все равно бежала.

Ее манила каждая лестница, ведущая вниз, но девушка не доверяла своим чувствам, ведь она никогда не видела резиденцию Верховного ковена снаружи. По слухам, здание полностью расположено под землей – колдуны предпочитают глубины, в отличие от ведьм, которые поклоняются Луне и устраивают святилища поближе к ней.

В темноте Николь плохо видела и едва не скатилась кубарем по широким каменным ступеням. Она стала осторожно спускаться, морщась от боли. Перил не было, но сбоку шла стена. Кругом царил мрак.

Через некоторое время до Николь долетели голоса, усиленные эхом. Она замерла.

– …вот и дом родной, Жеро.

Девушка беззвучно ахнула. Илай!

– Как пали сильные, а, Деверо? Вот и ты сидишь в подземельях рядом с будущими жертвами. Поосторожней, если не хочешь разделить их участь.

А это Джеймс. Николь передернуло. Она прижалась к стене, хоть и знала, что здесь ее никак не могут увидеть.

«Что же делать? – Она снова запаниковала. – Я же тут совсем ничего не знаю!»

Николь взяла себя в руки. Сердце колотилось так, что ей стало страшно – вдруг его услышат?

– Пить хочешь? – спросил Джеймс.

Тишина.

– Ладно, пойду отмечусь у папочки. А потом навещу свою ненаглядную женушку.

Николь похолодела: «Он увидит, что меня нет!»

– У твоего отца совещание, – сказал Илай. – Я видел, как его мальчик для битья, Монро, к нему вошел. Мне тут кое‑какие ритуалы провести надо. Поможешь?

– Конечно. Николь подождет.

Они рассмеялись. Под каменными сводами зазвенело эхо шагов. Девушка подождала, пока они стихнут, и пошла дальше.

«Стоит ли говорить с Жеро? – думала она. – А почему нет? Он знает, как отсюда выйти, и он тоже их пленник. Вдруг поможет? Но ведь он – Деверо. Верить им нельзя».

Справа, футах в пятнадцати от подножия лестницы, вытянулась длинная железная решетка. За ней были клетки. Дрожал свет флуоресцентных ламп. За прутьями двигались какие‑то тени. Николь остановилась и облизала губы, не решаясь подойти ближе. Что, если кто‑то выдаст ее?

«Наверное, за меня назначат награду, – пронеслось в голове. – Ну конечно назначат. Как только выяснится, что я сбежала, все начнут меня искать».

– Жеро? – шепнула девушка.

Никто не ответил. Что они с ним сделали? А вдруг он меня не слышит? Или не может говорить?

Она сделала еще один шажок и снова позвала:

– Жеро?

– Слава богу! – воскликнул в темноте, какой‑то мужчина. – Вы пришли спасти нас? Они все тут с ума посходили! Нас хотят убить!

– Тсс. Пожалуйста, тише! – попросила она.

– Мы туристы. Из Огайо. Это какое‑то безумие! – затараторил неизвестный, едва не срываясь на крик. – Мы думали, что идем на спектакль, а тут…

Он всхлипнул. Николь подошла к самой дальней клетке справа. Сквозь прутья к девушке потянулись руки.

– О боже! Выпустите нас! – взвизгнула женщина.

Николь сделала жест, которому выучилась у Хосе Луиса.

– Успокойтесь.

Пальцы закололо, как иголочками. Легкое дуновение скользнуло по руке. Тревога чуть отступила, но и только. Сердце по‑прежнему колотилось как бешеное.

Женщина продолжала чуть слышно:

– Мы приезжие. Мы ничего не сделали вам… кто бы вы ни были. Помогите. – Она бормотала, будто засыпая. – Иначе нас убьют.

– Помогите, – повторил мужчина.

Николь слегка наклонилась и просунула руку между прутьями. Она боялась, что люди в панике вцепятся в нее и не отпустят. Но ведь им так нужна была поддержка и хоть какое‑то утешение.

Богиня, защити!

– Я попробую, – пообещала Николь и поводила рукой.

Послышались горестные всхлипы, кто‑то дотронулся до нее, но в темноте лиц было не разглядеть. Не зная, видят ли ее пленники, девушка повторила:

– Я что‑нибудь придумаю. Обещаю.

– Николь?

Она вздрогнула. Голос долетел с другой стороны. Девушка нерешительно приблизилась.

– Жеро?

Николь встала справа – оттуда лучше всего было видно, что происходит в клетке, – и прищурилась.

– Не смотри! – прохрипел он.

Девушка пожалела, что не послушала его. В облике Жеро не осталось ничего человеческого: пламя изувечило его до неузнаваемости.

– Черный огонь, – прошептала она. – Прости меня, пожалуйста.

– Этого не случилось бы, – прошелестел сиплый голос, – если бы ты не оттащила от меня Холли. Вместе Катерс и Деверо могут выдержать Черный огонь. Но она меня бросила… одного.

Он говорил медленно и хрипло. Николь поморщилась. Должно быть, у него были обожжены связки. Она и представить не могла, каково это, когда пламя пожирает тебя снаружи и изнутри.

– Каоры всегда предавали Деверо.

– О господи! Жеро! – Николь схватилась за прутья клетки и закрыла глаза, не в силах больше его видеть. – Прости! Я вытащу тебя отсюда. Но времени мало. Скоро Джеймс узнает, что я сбежала и тогда нас обоих поджарят, как тосты.

Девушка нервно хихикнула.

– У тебя есть план?

– Э‑э… план? – Она замялась. – Нет. Я просто улизнула. Даже не знала, что ты здесь!

– Думаешь, отсюда легко выбраться? – сказал он раздраженно.

– У меня получилось. Я взорвала дверь заклинанием, не подозревая, что так умею. На шум никто не прибежал, – торопливо добавила она. – Я свободно прошла сюда.

– А может… не стали беспокоиться… все… под надежной охраной… ты беспомощна.

Девушка напряженно прислушивалась, но голос то и дело пропадал. Наступила тишина. Николь уже подумала, что Жеро умолк, но он вдруг добавил чуть громче:

– Джеймс разрешает тебе брать свои ритуальные вещи?

– Эти заколдованные штуковины? – переспросила она, смутившись из‑за своего невежества. – Нет.

– Значит, придется их украсть.

– Что?

– Нам нужен план. Отсюда так просто не выйти.

– Знаю, – сказала она, начиная злиться.

– Возвращайся в комнату. Пусть Джеймс думает, что ты не можешь выбраться.

– Ни за что! – Николь отступила и сунула руки в карманы джинсов. – Я туда не вернусь. Ты с ума сошел?

– Они будут тебя искать. Найдут, и мы никогда отсюда не выберемся.

Девушка вскинула голову, но по щекам все равно покатились слезы. Разве можно на такое согласиться?

– Послезавтра Йоль, – в отчаянии напомнила она. – Джеймс хочет связать меня узами. Я этого не вынесу, Жеро. Он будет пользоваться моей силой для своего колдовства, а я ничего не смогу поделать. Ты же знаешь, какие заклинания у этих негодяев.

– У нас в запасе есть одна ночь, – сказал он с подчеркнутым спокойствием. – Надо придумать план. А теперь иди.

Помрачнев, девушка вытащила руки из карманов.

– Я так не могу. Ни секунды не останусь рядом с ним!

– Ладно. Давай сбежим прямо сейчас, – усмехался Жеро.

– Джеймс такой… мерзкий. Он…

– Николь, чтобы отсюда выйти, нужно что‑то посерьезнее паники. Возвращайся.

Суровый голос отрезвил ее. Девушка глубоко вздохнула.

– Я почти забыла, что ты – Деверо.

– Больше не забывай, – прорычал он. – Я об этом всегда помню.

Николь вытерла вспотевшие руки. Ее трясло при одной мысли о Джеймсе.

– А как я найду его вещи?

– Он попросил тебя участвовать в ритуале?

– Нет еще. Но…

– Тогда ты попроси его. Скажи, что хочешь принять участие.

Николь вытаращила глаза.

– Нет! Он же практикует черную магию!

– А у тебя есть выбор? Придется замарать ручки, Николь. Чистой тебе отсюда не выбраться. Нам с тобой рассчитывать не на кого.

– Богиня… – начала девушка. – Она все видит, направляет меня.

– Значит, это она привела тебя ко мне. А я говорю, что нам нужно действовать. Спасать себя.

– Но… он приносит жертвы. Ты ведь знаешь. – Девушка покосилась на ряд клеток, вспомнила чье‑то прикосновение, и ей стало жутко до тошноты.

– Если он потребует, чтобы ты принесла кого‑то в жертву, соглашайся, – настаивал Жеро.

В груди у нее похолодело.

– Нет…

– Когда найдешь тайник, возьми оттуда камень души. Еще тебе понадобится атам. Может, у него есть лишний, – сказал он задумчиво. – Постарайся раздобыть полынь. У нас дома она всегда под рукой. Джеймс мог взять немного из кладовой.

– Атам – это нож такой?

– Да. Хорошо бы, конечно, украсть его личный, но такое он быстро заметит. Джеймс – не последний человек среди колдунов. У него должно быть по крайней мере два запасных кинжала. Главное – убедись, что он ими пользовался.

Николь сглотнула ком в горле.

– Как пользовался? Убил кого‑то?

Жеро фыркнул.

– Да уж, ведьмы из клана Каор – не от мира сего. Конечно убил.

– Господи! Жеро! Я…

– Черт побери, Николь! Возьми себя в руки! Хочешь закончить, как я? Топай в свою комнату! Немедленно!

– А потом? – крикнула она. – Украду я эти вещи, а что дальше?

– Принесешь мне.

– Но как? Как я второй раз выйду?

– Что‑нибудь придумаешь, – устало ответил он. – Тут я тебе помочь не могу.

– Почему? Разве ты не колдун?

– Я чуть живой, Николь.

Она уперла руки в бока и гневно взглянула на того, кто раньше был Жеро Деверо.

– Кажется, это тебе пора взять себя в руки. У тебя положеньице посерьезней, чем у меня. И хватит на мне выезжать.

Наступила тишина. Затем в клетке послышался странный звук, похожий на хруст гравия. Кажется, Жеро смеялся.

– Браво, Николь. Ты права. – Он глубоко, прерывисто вздохнул. – Вероятно, и я смогу что‑то сделать. Открыть дверь своей клетки, например.

– Сделай мне оберег, – попросила она.

– У нас такое не очень получается. Но я попробую.

Николь замерла. Он пропел несколько слов на латыни – какое‑то неизвестное заклятие. Правда, Николь знала их не так уж и много. Жеро умолк, а она так ничего и не почувствовала.

– Не вышло, – сказала ведьма.

– Я же говорил, – отозвался он из темноты. – Тебе пора. Постарайся обыграть Джеймса.

Она поморщилась.

– Он заметит, что дверь сломана.

– А починить ты ее можешь?

– Только не колдовством.

– А как же твоя Богиня? Она разве не сумеет?

– Хватит насмешек!

Она рассердилась, но вдруг поняла, что до сих пор не верила в Богиню по‑настоящему. Постепенно, шаг за шагом, ее вера крепла, но девушка по‑прежнему боялась и чувствовала себя одинокой.

– Что‑нибудь придумаешь, – поторопил Жеро. – Иди!

Она медлила.

– Я не помню дорогу.

– С этим я помогу. Есть путеводные чары. Иди же!

– Постараюсь вернуться побыстрее.

Забыв об усталости, Николь побежала вверх по лестнице. В глубине души она противилась каждому шагу – ей ужасно не хотелось видеть Джеймса. Вдруг, ни с того ни с сего, девушка воспрянула духом. Сил прибавилось. Николь откуда‑то знала, что сейчас надо повернуть направо, а у следующей лестницы – налево.

Путеводные чары! Не успела она и глазом моргнуть, как оказалась в своем коридоре. На ее двери не было никаких следов взлома. Ни малейшей царапинки!

– Ничего себе! – вслух удивилась девушка.

Она поглядела по сторонам, юркнула в комнату и закрыла дверь. Щелкнул замок. Николь снова стала пленницей. Никто и не догадался бы, что она куда‑то выходила.

Как же такое могло произойти? Девушка повернулась и похолодела от ужаса.

У кровати стоял мерцающий призрак: женщина в черном платье. Ее лицо скрывала вуаль. Незнакомка прижимала к груди кривой кинжал с рукоятью, инкрустированной драгоценными камнями.

«Атам, – догадалась Николь. – Неужели это Богиня?»

– Кто вы? – спросила она вслух, опускаясь на колени.

Женщина выглядела как‑то странно. В глубине души Николь знала: это не Богиня, а кто‑то другой, не столь могущественный. И все‑таки она не хотела оскорбить гостью. Возможно, та пришла, чтобы помочь. Девушка осталась на коленях.

– Вы мой друг? Это вы починили дверь?

Призрак хранил молчание.

– Изабо? – не сдавалась Николь.

Когда Изабо вселилась в Холли во время синоптического сеанса, Николь плохо ее разглядела. К тому же под вуалью было ничего не видно.

Призрачная гостья подала девушке кинжал. Та робко протянула к нему руку.

– Атам Джеймса? – спросила она, вставая.

Незнакомка чуть заметно кивнула, а затем повернулась к изголовью. Николь подошла к кровати, держась подальше от привидения.

– Там что‑то важное?

Она тронула изображение Рогатого Бога, и рельефная фигурка шевельнулась. Девушка ухватила ее покрепче, осторожно покачала и вытащила. Под ней оказалось углубление шириной дюйма два. Николь заглянула внутрь.

В тайнике лежало несколько предметов: кольцо, два гладких камешка и что‑то еще. Николь извлекла на свет восковую куколку. Вокруг ее головы были обмотаны волосы. Волосы Николь!

Девушка сглотнула и посмотрела на даму под вуалью.

– Это я?

Женщина протянула руку. Николь прижала куклу к себе.

– Вы хотите ее забрать?

Незнакомка кивнула. Она почти не двигалась и все время молчала. Николь стало страшно. Все навалилось сразу. Девушка так устала, так нервничала, что едва стояла на ногах. На рассуждения сил не осталось. Вот бы сейчас минутку, чтобы все обдумать… но минутки не было.

– Я…

Она взглянула на фигурку и камешки, на кинжал. Кажется, незнакомка хотела помочь. Пусть она не сошла с небес, зато была на стороне Николь. По крайней мере, так подсказывало шестое чувство, хоть оно и оставалось для нее тайной за семью печатями.

Женщина подала ей кинжал рукоятью вперед. Затаив дыхание, Николь взяла атам, и ее обдало холодом. В голове вдруг вспыхнуло видение: сувенирная лавка, распахнутая дверь висит на одной петле, в прихожую летит снег. На полу – разбитая чашка. Осколки в лужице чая. Возле гаснущего камина лежит молодой человек. Его зовут Джоэль. Он – друид. Он помогал Холли. Его глаза широко открыты, губы тронуты синевой.

– Господи! Он умер! – воскликнула Никали.

И вдруг женщина пропала, оставив ее с кинжалом и вещами из тайника. Дверь спальни начала открываться.

Николь быстро положила все обратно, вставила резную фигурку бога на место, а кинжал сунула под подушку.

Едва она развернулась, как в спальню вальяжно вошел Джеймс. Он ухмыльнулся и закрыл дверь.

– Скучала? Что‑то ты разволновалась.

Николь задержала дыхание. Это было не так уж и трудно: когда Джеймс подошел, сердце замерло.

– Сегодня мы проведем один ритуал. С твоим участием, – сообщил он и злорадно улыбнулся. – Повидаешь старого дружка.

Николь вздрогнула. Кого он имеет в виду? Жеро?

– Какой ритуал? – спросила она.

– Мы хотим вызвать Черный огонь. Катерс и Деверо для этого – то, что нужно.

Она решила прикинуться дурочкой.

– Там будет Илай?

– Ага. Илай.

Он взглянул на нее с недоверчивым презрением, сел на кровать и откинулся на подушки. Николь сделала глубокий вдох. Воздуха не хватало, она чувствовала, что вот‑вот потеряет сознание. Нет! Только не сейчас.

Джеймс протянул к ней руки.

– Иди, приласкай меня.

Девушка вытаращила глаза и покачала головой. Ни за что!

В дверь постучали. На пороге появился взволнованный рыжий мужчина. Он быстро взглянул на Николь и тут же отвел глаза. На щеках у него горели красные пятна, словно ему надавали пощечин. Девушка рассматривала незнакомца с настороженным интересом.

Джеймс привстал на локте и нахмурился.

– Монро, я разве сказал «входи»?

– Вас хочет видеть отец.

Нежданный гость бросил на девушку еще один взгляд. Он места себе не находил. Николь даже показалось, что она слышит гулкий стук его сердца.

Джеймс выругался и встал. Тревогу посланника он будто и не заметил. Они с Монро вышли. Щелкнул замок.

Николь испугалась – неужели опять застряла? – но тут напомнила себе, что один раз уже смогла отсюда выйти. К тому же теперь у нее было все необходимое.

– Изабо? Вы еще тут?

Ответа не последовало. Молодая ведьма и в самом деле осталась одна. Она снова опустошила тайник. Помедлила, разглядывая кольцо: черный камень в форме пентаграммы с золотой фигуркой Рогатого Бога.

Николь зажала перстень в кулаке и глубоко вздохнула. Надо отнести все это Жеро. Если получится.

 

Холли сидела на полу рядом с Амандой. На колени к той запрыгнула кошка. Холли хотела ее погладить, но Астарта зашипела.

Девушка отвела руку и поглядела на Филиппа, Сашу и Роуз. Они выстроили всех остальных вдоль линий, выжженных на деревянном полу гостиной – под цветастыми коврами скрывалась пентаграмма. В центре ее и сидели две ведьмы.

– Взываем к прошлому великих домов Каор и Деверо, – пропела Саша. – Пусть откроются нам тайны их кровавой вражды. Пусть наша верховная жрица увидит былые дни. Пусть кровь Катерсов окропит память их сердец.

Она взяла атам. Холли бесстрашно подала ей ладонь, и женщина рассекла ее кинжалом.

Девушка молча вытерпела боль. Настал черед Аманды. Она тихонько зашипела и ойкнула, когда лезвие коснулось руки.

– Пошли мне видение, – потребовала Холли. – Дай увидеть мир глазами Катерсов. И Деверо.

– Нет, – шепнула Аманда. – Держись от них подальше.

– И Деверо, – упрямо повторила девушка.

Люди вокруг зашептались, но она не обратила на них внимания. Холли с Амандой соединили руки, и родинки на них сложились в лилию, не хватало только третьей части. Цветок был символом великого дома Каоров. Силы ведьм тут же удвоились.

«Когда мы вызволим Николь, три Девы Лилии снова будут вместе, – подумала Холли. – Тогда никто не остановит нас».

– Очисть свои помыслы, жрица, – напомнил Филипп.

Она глубоко вдохнула и сосредоточилась.

 

Сан‑Франциско

 

Ричард сидел и размышлял. В последнее время мистер Андерсон только это и делал. Он горевал и сокрушался годы напролет и вдруг, в один прекрасный день – то есть вчера – перестал. Хватит, решил он. Хватит оплакивать жену, несчастливый брак и всю свою жизнь. Он словно проснулся.

До этого дня Ричард лишь по сторонам глядел. Заботились о нем чужие люди. Кажется, одна из них была не то мать подруги Аманды, не то тетка, но Ричард и понятия не имел, что за индеец ей помогает. Они только и говорили, что о какой‑то Барбаре. С ней, видно, приключилась беда.

И никто ни словечка не проронил, как там его девочки.

Настало время что‑то предпринять. Первым делом – информация. Не зная броду, не суйся в воду. Это он еще во Вьетнаме выучил. А еще понял, что главное в жизни – покой и стабильность. Когда они с Мари Клер только познакомились, он был сорвиголова. Любил рискнуть. А потом, когда вернулся с войны к молодой жене, остепенился и нашел себе самую надежную работу. Он и компьютерную фирму открыл, потому что это верное дело.

Жена его никогда не понимала этого стремления к надежности. Скучно ей было, наверное. Что ж, могла бы и выложить все начистоту, попросить развода. Так нет, за его спиной завела интрижку! Дура. Он все знал, и ничего не сделал. Осел. Все боялся ее потерять. А тут еще дочки. Он их всем обеспечивал, работал не покладая рук, чтобы у них в завтрашнем дне уверенность была.

Конечно, он все испортил. Надо было учить их, как выживать и не сдаваться. Наверное, было бы легче сейчас, когда они бьются с таким великим злом. Он прикрыл глаза. Прошлого не изменишь. Зато еще можно изменить будущее. Может, пора уже показать девочкам, что их старик знает кое‑что про войну и жизнь. В колдовстве‑то он не силен, зато умеет кое‑что еще делать. Вот дочки удивятся!

 

ГЕЛИОТРОП

 

 

Соберитесь, бой грядет,

Всех Деверо битва ждет!

О Рогатый Бог лесов,

Дай нам сокрушить врагов!

 

Озари, Луна, наш путь,

Чтоб врагу в лицо взглянуть.

Нам победу подари,

И Деверо усмири!