Чем достал советскую власть народно-трудовой союз?

Была такая организация…

В истории борьбы с властью в Советском Союзе была такая организация – Народно-трудовой союз.

Народно-трудовой союз был рожден в 1930 году конфликтом поколений внутри белой русской эмиграции. Молодое племя русских эмигрантов восстало против старых, скомпрометировавших себя бесславным бегством из Крыма под натиском красных, безликой организацией под названием Российский общевоинский союз (РОВС), сколоченной из остатков белой армии, прозевавших похищение большевистскими агентами главы РОВСа генерала Кутепова, и устранение ими же другого лидера союза, генерала Миллера. Небезызвестная акция ГПУ под названием «Операция «Трест», в результате которой белоэмигрантское движение сделало ставку на мифическую монархистскую организацию в России, созданную чекистами, окончательно подорвала авторитет отцов-основателей союза русской эмиграции. Их дети не могли смириться со столь позорными провалами и безысходностью, исходящей от старших, хотя и стойко несших на себе все удары трагической судьбы своего класса.

Молодые объединились в организацию, которую возглавил некто Виктор Михайлович Байдалаков, бывший офицер армии Врангеля. В нее вошли те, кто жаждал действий, а не смирения, которое демонстрировало старшее поколение эмигрантов. С годами союз, который назвали Народно-трудовым нового поколения, рос и мужал. И к началу Второй мировой войны уже являл собой организацию разветвленную и деятельную, имеющую свою программу и филиалы в столицах ряда европейских стран.

Согласно своей первой программе Народно-трудовой союз (НТС) стремился к установлению народно-трудового строя (как близка формулировка к социалистической фразеологии!), к превращению России в правовое государство, где основа экономики – рыночное хозяйство, где социальная справедливость основана на принципе солидарности, то есть в понимании «энтеэсовцев» на взаимной поддержке, взаимосвязанности и соборности, противостоящих «тоталитарным учениям классовой или расовой борьбы». В общем, идея солидаризма, родственная социал-демократизму, должна была объединить всех: и бедных, и богатых, и средних.

В начале становления союза роль главного идеолога творчески исполнял профессор Михаил Александрович Георгиевский. Это уже потом Поремский его заменил. Георгиевский, как положено, до 1917 года преподавал филологию в Санкт-Петербургском университете, а в 1919 году эмигрировал в Югославию, где скоро стал заметен в эмигрантских кругах и в последующие годы заработал себе репутацию теоретика борьбы с социалистическим советским режимом. Когда в 1944 году Красная Армия очистила от немцев Белград, советская контрразведка Смерш арестовала его и вывезла в СССР. А там все оказалось просто – сначала допросили, потом предъявили обвинение и расстреляли по решению суда.

Именно Георгиевский притянул идею солидаризма в идеологию союза, особенно настаивая в ней на синтезе философского идеализма и политического национализма. Несомненно, здесь влияние и хомяковской концепции соборности, и особенно политической философии профессора Ивана Александровича Ильина, которого в 1922 году по указанию Ленина в составе целой группы обществоведов выслали из России. Представь Ленин его дальнейшую судьбу, возможно, удовлетворенно хмыкнул бы, отдавая дань своему предвидению.

Ильин очень сблизился с НТС. Сначала в части программы. Георгиевский умудрился в ней соединить понятия соборности с ильинской «органической демократией», «органической свободой», имевшими свое звучание, в отличие от формальной свободы на Западе. У Ильина это больше образ, нежели научное понятие, но для «энтеэсовской» программы сгодилось. Но еще больше сгодились идеи из его книги 1925 года «О сопротивлении злу силой». В ней он шагнул от Льва Николаевича Толстого, от известного его «непротивления злу насилием». Если Толстой говорил о внутреннем сопротивлении злу, подразумевая под злом монархию и то лицемерное высшее общество, что свободно чувствовало себя в России в его времена, то для Ильина зло – советский режим, с которым нужно бороться не столько внутренним сопротивлением, сколько активным действием. По Ильину, именно агрессивность зла и необходимость для него выливаться во внешние поступки делает недостаточным только внутреннее сопротивление ему и объясняет необходимость внешней борьбы со злом, то есть физическом понуждении и пресечении. И в этой борьбе нравственный человек вынужден совершать неправедные поступки, в том числе и убийство – крайний случай в силовом одолении зла. Человек берет на себя неправедность, но не для себя, а во имя бога. И тем самым человек совершает высокий поступок, высокое деяние. Вот такую философию придумал Ильин.

Идеологи НТС приняли ее как философию идеологической и вооруженной борьбы с большевиками. Правда, ее отвергли многие русские эмигранты. Самые заметные среди отвергнувших – Зинаида Гиппиус, Сергей Франк и Николай Бердяев. Но, тем не менее, у «энтеэсовцев» эта теория устояла, стала популярной. Даже несмотря на саркастическое замечание Бердяева, что чекист, действующий во имя Божие, то есть «энтеэсовский чекист», опаснее чекиста, действующего во имя Дьявола.

Но больше всего Ильин способствовал сближению НТС с германскими нацистами. Когда Гитлер обосновался в Германии, Ильин как истинно русский националист с монархической статью разглядел в гитлеризме «спасение России от большевизма». В парижской эмигрантской газете «Возрождение» он выразился вполне определенно: «Мы не должны смотреть на национал-социализм глазами евреев». О близости программы НТС национал-социалистической говорил на допросах в советской контрразведке в ноябре 1944 года и Георгиевский.

Из протокола допроса М.А. Георгиевского: «Целью НТС была борьба против Советской власти. В программе предлагались задачи – создание нового государства в России путем национальной революции, которое должно было разрешить социальные проблемы без коммунизма. Программа была близка по своему содержанию к национал-фашистской. Принципом социальной реформы провозглашалась «социальная справедливость». Рабочий вопрос предполагалось разрешить путем установления норм рабочего времени и производительности труда, страхования и т. д. Земельный вопрос должен был быть разрешен путем введения частной собственности на землю в ограниченных размерах, наделением землей только трудящихся, оставления созданных Советской властью машинно-тракторных станций. Крупный капитал должен был ограничиваться, находясь под контролем. Пути сообщения, недра земли, предприятия оборонной промышленности и [другие] имеющие государственное значение должны находиться в собственности государства. Определенной формы политического строя государства выработано не было, мыслилось, что политическую форму управления выработает народ на основе официальных изменений, которые были предусмотрены программой НТС. Государственная организация должна была целиком и полностью опираться на профсоюзы, сохранение партий не мыслилось. Работники государственного аппарата должны были подбираться по принципу «делового представительства», т. е. из лиц, прошедших школу работы в профсоюзах. В 1936 г. я как идеолог НТС выдвинул в противовес теории марксизма идею солидаризма, которая целиком относится к вопросу взаимоотношения людей в капиталистическом обществе. В национальном вопросе мы стояли на точке [зрения] сохранения автономии народов России и отрицания роли права на самоопределение вплоть до отделения. Программа НТС была выработана мной от имени исполнительного бюро, и проект ее был утвержден Советом Союза».

В 1938 году офицеры разведотдела «Иностранные армии Востока» германского Генштаба предложили людям из распущенного тогда в Германии филиала НТС сотрудничать в деле добывания информации об СССР. Распущенные «энтеэсовцы» прибежали советоваться к своему большому другу, профессору Ильину. Один из прибежавших, Виген Нерсесиан, вспоминал: «Вместе с ним (Ильиным. – Э.М.)   сформулировали ответ: до тех пор, пока не внесено изменений во вторую главу «Майн кампф», ни один русский, обладающий собственным достоинством, не сможет сотрудничать с национал-социалистической Германией». Ну, конечно, никто не взялся донести до Гитлера требование профессора Ильина, и вторая глава «Майн кампф» осталась без изменений – в ней по-прежнему утверждалось, что Россия должна стать удобрением для процветания немецкой расы. И, тем не менее, переговоры распущенных «энтеэсовцев» с германскими разведчиками продолжились. Сошлюсь опять на Нерсесиана.

«.Начались переговоры с немецким Генштабом, которые продолжались около двух недель. Со стороны немцев бывало до 20 человек офицеров и экспертов, с нашей – главным образом Георгиевский и Субботин. Во время переговоров мы часто встречались и советовались у Ильина. Георгиевский вел себя как полноправный представитель России, поражал немцев не только политическими, но и военными и экономическими знаниями. Он упорно отстаивал выработанную линию: наша страна должна освободиться от коммунизма собственными силами, и в этом направлении ей можно и нужно помочь. А в случае столкновения с СССР – искать союза с народом против Сталина; другая политика, в том числе попытка поработить наш народ, приведет к трагическим последствиям. В этом ключе был нами выработан и меморандум».

Но скоро сентенции Ильина о русском национализме, о претензиях к «Майн кампф» (оказывается, только ко второй главе) стали раздражать главных идеологов рейха – Геббельса и Розенберга. И Ильиным занялось гестапо. Явились за ним в его берлинскую квартиру двое агентов, велели одеться и потом на полицейском грузовике – какое неуважение! – доставили на допрос в Управление гестапо. Напугали профессора до смерти. После чего он спешно выехал в Швейцарию. Там он и жил в спокойствии и уважении и тихо скончался в 1954 году.

Но тогда, в незабвенные 30-е, Георгиевский и Ильин, пометавшись между гитлеровским «социализмом» и сталинским тоталитаризмом, в конце концов проложили дорогу для НТС в сторону германских военных, а не деятелей из СС и из гитлеровской партии НСДАП. Для русских профессоров немецкие генералы – это представители аристократии, и, как достойные аристократы, они должны были помочь России стать свободной страной, не допустить превращения ее в немецкую колонию, чего добивались партийные и эсэсовские фюреры. Именно с легкой руки профессоров перед Второй мировой войной НТС наладил сотрудничество с германским Генштабом и его разведкой, имея дальнюю цель – ни много ни мало свержение советской власти в СССР.

И надо отдать должное союзу, который сумел «профессорскую эмиграцию», в особенности высланную из советской России на «философском» пароходе в 1922 году, сплотить на ниве борьбы с коммунистическим режимом в СССР. Под брэндом НТС случился настоящий «профессорский эмигрантский заговор» против Советов, в котором Ильин наряду с Георгиевским превратился в заметную фигуру.

Какой же имидж у НТС сложился за десятилетия? Если не брать крайности, то довольно-таки объемно представил публике эту организацию в конце 60-х годов журналист из США Санш де Грамон. В своем увесистом труде «Тайная война», который на презентации во Франции был представлен как полный курс истории борьбы секретных служб после Второй мировой войны, он так отзывается об НТС: «Эта организация русских антикоммунистов примечательна по двум соображениям. Она единственная организация, которая проникает в Советский Союз. Причем НТС не является порождением «холодной войны», так как он был создан в 1930 году и поставил своей целью свержение советской власти. С тех пор он забрасывает в СССР своих агентов, а также различные печатные издания. Опыт НТС пригодился для шпионажа, осуществляемого западными странами. Политическое лицо НТС довольно своеобразное. Это не разведывательная организация, а контрреволюционная группировка. Его члены поставили перед собой цель – свергнуть советскую власть».

А вот какую характеристику дает НТС, спустя почти три десятилетия после Санш де Грамона, бывший советский диссидент, сознательный противник советской системы, Владимир Буковский: «Созданный в 1930 году в Югославии профашистски настроенной эмигрантской молодежью (сначала он назывался Народно-трудовой союз нового поколения и находился под сильным влиянием идей Муссолини), в годы войны он сотрудничал с немцами (через Абвер), в частности, издавая газеты на оккупированных немцами территориях России. После войны в числе прочего имущества НТС достался американцам и англичанам и в разгар «холодной войны». использовался для засылки разведгрупп в СССР, вербовки агентуры и сбора информации».

Правда, деятели НТС от сотрудничества с гитлеровцами всячески открещивались и даже говорили, что некоторые из руководителей Союза были арестованы гестапо, сидели в концлагере. Пусть так. Но если НТС изначально создавался как боевая контрреволюционная организация, ставящая цель – свержение власти в Советском Союзе, то как же он мог в этом деле обойтись без фашистской Германии? Попробуем разобраться.