Как Вася и Арон ввязались в морской бой с двумя самыми могучими военными флотами в мире и с честью выиграли это историческое сражение

 

Теперь в каюте не было живого места от газетно-журнальных вырезок!

Когда Василий кончил прикнопливать к стенке последнюю вырезку из американского журнала со своей собственной фотографией крупным планом, от штурвала раздался голос Арона:

— Вась, а Вась! Выйди, глянь-ко, что еще за чудо такое?!

Василий вылез из каюты и увидел метров в ста от яхты странное плоское серебристое сооружение типа огромной площадки с многочисленными сверкающими мачтачками.

— Давай, подворачивай поближе. Разберемся, — сказал Василий.

— Становись к штурвалу, а я уберу паруса. Может, чего-нибудь там и пригодится…

Сооружение действительно оказалось большим — метров двадцать в длину и метров десять в ширину, — красивым плотом из гофрированного блескучего металла. Из него торчали в небо тонкие высокие мачты с какими-то радиоштуковинками на верхушках.

Плот стоял неподвижно — ни вперед, ни назад. Только покачивался слегка. То ли на якоре, то ли еще каким другим способом.

Арон и Василий вылезли из яхты на плот, накинули швартовый конец «Опричника» на одну из мачточек и стали расхаживать по этому плоту, прикидывая, нет ли на нем чего-нибудь такого, что может пригодится их «Опричнику» или вообще в хозяйстве…

Пока они разглядывали крепление мачт на плоту и соображали, каким способом легче всего эту мачту выкрутить, откуда ни возьмись из-за горизонта к плоту и яхте примчался большой военный катер с американским флагом.

— Ай гоу ту Хайфа! — тут же гордо представились Василий и Арон, уже привычно рассчитывая на свою популярность и на продолжение приятной беседы с такими симпатичными американскими военными моряками.

— Знаем! Знаем!.. Видели вас, дураков, по телевизору, читали про вас в прессе! — прокричали им с катера по-английски. — А теперь убирайтесь отсюда ко всем чертям! И немедленно!!! Это район совместных учений военно-морских сил Соединенных Штатов Америки и Советского Союза! Через двадцать минут начнутся ракетные стрельбы, а так как вы, кретины, стоите на Главной мишени, от вас даже пара не останется!

— Что он сказал? — спросил Василий у Арона.

Приветливо улыбаясь и приветственно помахивая рукой американскому катеру, Арон разобрал только про телевизор и прессу, а больше не понял ни единого слова. Но нахально сказал Василию:

— Говорит, что видел нас по телевизору и читал про нас в прессе. И спрашивает, не нужно ли нам чего.

— Да пошли ты его подальше. Я уже понял, как можно слямзить эти мачты… Пусть уплывают скорее! — сказал Василий.

— Вери, вери гуд!.. — крикнул Арон катеру. — Тенк ю вери мач!

— Вы разве не слышали по радио предупреждения о стрельбах, идиоты?! — рявкнули на них с катера.

— Чего он сказал? — снова спросил Василий, уже свято уверовав в Арона, как в знатока английского языка.

— Айм ноу радио!.. — радостно сообщил катеру Арон и перевел Василию: Хочет, бедняга, поговорить с нами по радио, а я ему говорю, что радио у нас нет!..

— Вам осталось жить всего двадцать минут, болваны!!!

— Шурли!.. Тенк ю! Бай-бай, ребята! — расточая улыбки, помахал катеру Арон. Вася тоже улыбнулся и тоже помахал рукой.

С катера посмотрели на них круглыми глазами, покрутили пальцем у виска, запустили двигатель и умчались опять за горизонт…

…откуда вдруг стали появляться далекие силуэты каких-то кораблей.

— Смотри, пароходиков сколько!.. — удивился Василий. То пусто, то густо!

— И вон! Гляди, гляди!.. — прокричал Арон, указывая в противоположную сторону.

Василий развернулся на сто восемьдесят градусов и увидел еще одну группу судов, появившихся из-за горизонта, но с другой стороны света.

…Когда одна из мачточек была уже почти вывинчена и Арон радостным голосом обещал Василию сделать из нее для «Опричника» такой флагшток, что с ним будет не стыдно войти в любой порт мира…

…со стороны одной группы «пароходиков» и со стороны другой — противоположной раздалось далекое тревожное уханье, воздух наполнился душераздирающим свистом и гулом и вокруг серебристого плота, на котором возились Арон и Василий, море стадо вдруг вспучиваться гигантскими фонтанами ракетных взрывов!..

Пришвартованный к плоту тринадцатитонный «Опричник», словно пушинка, подпрыгнул в воздух, ударился концами и кормой о плот, снова отскочил на длину швартового конца и снова ударился!..

От приближающихся разрывов серебристый плот бросало из стороны в сторону. Василий и Арон, из последних сил поддерживая друг друга, цеплялись за тоненькие мачточки…

— Вот теперь нам, кажется, пришел полный пиздец… — в отчаянии простонал Арон.

— Погоди, Ароша… Может, выгребемся… — прохрипел Василий.

Арон изловчился и перекинул Василия в яхту. Впрыгнул в нее сам, выхватил из чехла свой пиратский нож и одним взмахом отхватил швартовый конец, удерживавший яхту у главной мишени совместных боевых действий двух самых могучих в мире флотов.

А с военного американского катера, на бешеной скорости летевшего к своим кораблям, истерически кричали в микрофон:

— Прекратите огонь!!! Прекратите огонь!.. Радируйте русским, чтобы прекратили огонь!!! В районе главной мишени — деревянная яхта с двумя психопатами!!! Прекратите огонь! Сообщите русским! Немедленно сообщите русским!..

На американском флагмане все схватились за головы!

— Прекратите огонь!!! — понеслось по всем службам.

— Деревянная яхта в районе главной мишени!…

— Вот почему ее не было видно на локаторе!…

Советский ракетный крейсер успел сделать еще три залпа прежде, чем с мостика раздалась команда:

— Прекратите огонь! Коллеги сообщают, что у главной мишени болтается какая-то яхта!..

— Ну, так пусть пеняет на себя! Всех предупреждали…

После короткого разбега с огромного американского авианосца в воздух взмыли сразу три самолета…

С флагманского корабля американцев поднялись два вертолета — разведчик и санитарный.

— Постарайтесь выловить хотя бы трупы!.. — кричали им вслед по радио.

На советском флагмане адмирал приказал капитану первого ранга:

— Поднимите вертолет, узнайте в чем дело.

— Слушаюсь! — сказал каперанг и пожал плечами: — Накрыли, как пить дать. Только горючее будем зря жечь…

— Выполняйте, — сухо сказал адмирал.

«Опричник» стоял с наполовину поднятыми парусами, а вокруг него плавали рваные остатки гофрированной платформы — главной мишени для ракетных морских стрельб. На некоторых больших кусках сохранились облюбованные Ароном и Васей мачточки — шесты с радиолокационными отражателями, сообщавшими военным кораблям о местонахождении мишени…

В воздухе стоял рев реактивных двигателей. Это совсем рядом садились на свой авианосец три американских самолета. Разведывательный вертолет военно-морских сил США тоже усаживался на палубу своего флагмана.

Над «Опричником» остались висеть только два вертолета — американский санитарный и русский — посланный по приказанию советского адмирала.

Все военные корабли — и русские, и американские, подошли чуть ли не вплотную к яхте и встали, окружив «Опричника» широким грозным кольцом.

Рядом с авианосцем, ракетными крейсерами, эсминцами, противолодочными кораблями и прочей военной водоплавающей техникой под государственными флагами самых сильных держав планеты, от киля до клотика упиханные смертоносным оружием, способные уничтожить полмира за десять минут…

…маленький, деревянный «Опричник» казался жалкой и робкой козявкой, которую окружило стадо слонов и гиппопотамов.

А два вертолета, почти касающиеся его мачты, очень напоминали двух кондоров, которые только и ждут, чтобы броситься сверху на эту козявку и растерзать ее в клочья!..

Тем более, что с советского вертолета летчик откровенно грозил кулаком Арону и Василию и, с нотками сожаления в голосе, докладывал своему флагману:

— Живы, сволочи! Это те два жида, про которых нам еще на прошлой неделе говорили!..

— Возвращайтесь на базу! — последовал приказ.

Вертолет взмыл вверх и пошел к своему кораблю…

Американский санитарный вертолет тоже докладывал своему начальству:

— Все о'кей, сэр! Живы-здоровы! Яхта на плаву, сэр! Кажется, наша помощь не нужна. Но я вижу только двоих, а на такой яхте…

— Их всегда было только двое. Вы уверены, что им не нужна помощь?

— Да! Я отлично вижу, как они возятся на яхте и что-то кричат. Скорее всего, это обычный шок. Для этого у меня есть прекрасное лекарство, сэр!

А на «Опричнике» разъяренные Василий и Арон поднимали паруса и злобно орали на огромные военные корабли, окружившие их яхту:

— Засранцы!!!

— Чего вылупились, подлюги?!

— Делать вам не хрена, гадам!!!

— Стрелять они учатся, падлы!..

— Вам надо учиться в мире жить, а не стрелять, суки рваные!!!

Но вот паруса уже подняты и наполнены ветром.

— Врубай еще и двигатель! — кричит Василий. — В гробу мы их всех видели и в белых тапочках!!!

Арон завел дизель и завопил всем кораблям — и советским, и американским:

— А ну, разойдись, дерьмо собачье! Вперед, Васька!!!

Послушно повинуясь штурвалу, на хорошей скорости «Опричник» стал выходить из этого страшного военного кольца. Гордо трепетал на ветру зеленый, уже порядком выгоревший и выцветший, ничейный флаг «Опричника»…

Американский санитарный вертолет немного проводил их, сбросил им в кокпит пластмассовый тубус с вымпелом и улетел.

— С кораблей не добили, решили с воздуха доклевать, — пробормотал Арон. — Васька! Посмотри, чего там…

Василий поднял тубус, отвинтил крышку и вытащил оттуда… большой красочный журнал «Луи» с роскошными голыми и полуодетыми девками!

— Елочки точеные!.. — сказал он и сунул журнал под нос Арону. — Гляди-ка, Ароша! Ничего себе уха?..

Не отрываясь от штурвала, Арон скосил глаза на раскрытый журнал, обалдело покачал головой и сказал:

— С этого надо было и начинать, а не пулять в нас!