Речевые таланты левого полушария

Базовые лингвистические способности, или факторы речи реализуются у взрослых (правшей) разными зонами левого полушария. Да и у 70% левшей оно, так или иначе, остается ведущим.Рассмотрим кратко специфику речевых нарушений (при различных мозговых расстройствах), которые у взрослых приводят к той или иной афазии (по Лурия – Цветковой). Термин «афазия» абсолютно неприемлем в отношении детей:он означает распад уже сложившейся речи.Как легко понять, у ребенка «распадаться» просто нечему. Потому здесь корректно употреблять термины «несформированность», «дизонтогенез», «дефицит» или«задержка развития» той или иной речевой способности – фактора речи. Мозговые основы недостаточности каждого фактора в детстве обозначены в заключение описания соответствующей формы афазии.

Импрессивная речь –процесс понимания, включает разные факторы и уровни организации речи:от отдельных звуков, слов и предложений до смысла громадных текстов. Выделяются четыре основных речевых процесса (фактора) импрессивной речи. Соответственно, четыре формы афазии, где первичным дефектом является нарушение понимания речи, а вторичным – нарушение устной экспрессивной речи, письма, чтения, мышления и т.д.

1. Наиболее фундаментальный для импрессивной речи фактор: фонематический слух –процесс речевого звукоразличения, анализа и синтеза. Он реализуется задне-верхними отделами левой височнойобласти. При их поражении у взрослых фонетико-фонематические процессы нарушаются, и наступает сенсорная афазия. При этом разрушается понимание отдельных слов и всей обращенной речи, возникает «отчуждение смысла слов»; грубо страдает повторение звуков, слогов и т.д. Собственная речь изобилует литеральными парафазиями (замена нужных слов словами близкими по звучанию). Она мало продуктивна вплоть до «жаргон-афазии» и «словесной окрошки», дезорганизована, бессвязна, состоит из набора случайных элементов речи. Вместе с тем больные отличаются многословием (логореей), повышенной эмоциональностью и суетливостью; компенсируют свой дефицит мимикой, жестами, интонацией. Потому, если задан контекст, уровень понимания резко возрастает. В синдром сенсорной афазии входят нарушения всех видов психической деятельности, требующие обязательного участия фонематического слуха: устная экспрессивная речь, называние, чтение, письмо, счет. Соответственно, страдают слухо-речевая память, мышление, произвольная саморегуляция и т.п. Ведь эти больные «не слышат» собственную речь точно так же, как и чужую. Психические процессы, не связанные с фонематическим восприятием (все виды праксиса, зрительное восприятие, пространственная ориентировка и т.п.), сохранны.

У детей формирование фонематического слуха (до того, как этот фактор «сфокусируется» в левой височной области) опирается на активное участие подкорковых структур мозга, правого полушария, межполушарных связей и ряда вневисочных структур левого полушария. Например, правое полушарие реализует базовый для данного процесса этап – восприятие, дифференциацию и имитацию неречевых (природных, бытовых, интонационно-мелодических) звуков. А межполушарные связи – перенос этого накопленного опыта из правого полушария в левое. Соответственно, проблемы онтогенеза фонетико-фонематических процессов у детей могут быть связаны с дефицитом или возрастной несформированностью каждой из указанных систем мозга.

2. Следующий непременный фактор процессов понимания – объем слухо-речевого восприятия ипамяти; он реализуется средними отделами левой височной области.При ее поражении наступаетакустико-мнестическая афазия. В ее формировании участвуют три базовых патогенных механизма:1) сужение объема слухо-речевого восприятия, 2) сужение объема оперативной слухо-речевой памяти, 3) дефекты чувственной основы слова,связанные с нарушением взаимодействия зрительной и слухо-речевой составляющих. Обращенная речь не воспринимается полноценно, невнятен ее скрытый подтекст, возникает забывание слов, отчуждение их смысла. В устной речи много вербальных парафазий (замена адекватных слов словами близкими по значению); страдает называние. Дефекты нарастают при увеличении объема вербальной информации. Они обнаруживаются на фоне принципиально сохранных письма, чтения и невербальных функций.

У детей эти процессы опираются, прежде всего, на межполушарные взаимодействия и правое полушарие, поскольку зависят от общего уровня восприятия и памяти во всех модальностях. И только после 10 лет переходят под полноценный контроль левого полушария.

3. Понимание квазипространственных речевых паттернов –процесс восприятия ираспознавания логико-грамматических конструкций речи: падежных, сравнительных, причинно-следственных и пространственно-временных (перед – после, до того, как – после того, как, выше – ниже, слева и т.д). Эта речевая способность реализуется зоной перекрытия височно- теменно-затылочных отделов левого полушария, называемой зоной ТРО (лат. temporalis-parietalis-occipitalis). При ее поражении возникает семантическая афазия, обусловленная несостоятельностью именно квазипространственного фактора речи. Семантическая афазия протекает в едином синдроме с пространственной агнозией, апраксией, аграфией и первичной акалькулией. На фоне сохранного восприятия предметов страдает вербальная маркировка их тонких пространственных отношений. Больные не понимают длинных и сложно построенных (особенно сложноподчиненных) предложений. Наиболее грубо нарушается понимание: конструкций с предлогами (под – над, от – к, из-за, на, в и т.д.), сравнений (муха меньше слона), конструкций творительного (ручкой карандаш – карандашом ручку) и родительного падежа, временной и логической последовательности. Все виды психической деятельности, не заинтересованные в активности пространственных факторов, – интактны, сохранны.

У детей квазипространственные речевые процессы надстраиваются над пространственно-временными представлениями о своем теле и окружающем мире.Они как бы описывают упроченныйнаглядно-чувственный опыт ребенка (нос над губами, кошка вылезает из-под шкафа, яблоко на дереве, под деревом, в вазе, на тарелке, Коля выше Маши, весна после зимы и т.п.). Эта драматургия опирается в раннем онтогенезе на приоритетную роль правого полушария и межполушарных связей. А уже потом (после 10 лет) полностью переходит под эгиду соответствующих зон левого полушария.

4. Называние, или номинация предметов и действий также связано у взрослых с активностьюструктур ТРО (лат. temporalis-parietalis-occipitalis). При ее поражении возникает амнестическая афазия. Единственный и центральный ее симптом – затруднения в назывании (номинации) предметов, закономерно приводящий к специфическим проблемам понимания обращенной речи. Виден постоянный поиск слов-наименований, обилие вербальных парафазий в устной спонтанной речи. Он обусловлен несколькими патологическими факторами: 1) нарушение избирательности в системе вербальных связей: при задаче назвать данный предмет(явление,объект)всплывает одновременнонесколько альтернатив, которые становятся равновероятными, 2) дефекты оптического восприятия предмета и 3) отсутствие устойчивой связи между образом и словом, его обозначающим. Могутвозникнуть специфические проблемы в самостоятельной речи, пересказе и мышлении, связанные именно с ущербным словарным запасом. Номинация – промежуточное, связующее звено между импрессивной и экспрессивной речью. Очевидно, что она одинаково важна и для того, кто говорит, и для того, кто воспринимает обращенную речь.

Совокупность всех процессов, необходимых для формирования у ребенка номинации (словарного запаса), надстраивается над функциями восприятия, памяти, манипуляций с предметами и т.д. Очевидно, что с самого раннего возраста эти функции обеспечиваются подкорковыми структурами и активным правым полушарием. Затем – межполушарными взаимодействиями и, наконец, сформированностью каждой из зон левого полушария, которые к 9–10 годам объединятся в зону височно-теменно-затылочного перекреста– ТРО.

Экспрессивная речь– устное речевое высказывание(говорение), так же,как и понимание,обеспечивается несколькими взаимосвязанными уровнями. Эта группа представлена тремя базовыми факторами, нарушение которых при поражении левого полушария у взрослых приводит к трем основным формам афазий.

1. Произнесение звуков,из которых состоит слово,требует совокупности тонких артикуляторныхдвижений,для них необходима беспрерывная сигнальная афферентация(от тела к мозгу),сигнал оположении, взаимодействии и позах различных «органов» речи (губ, языка, неба, дыхания и др.) – активный кинестетический фактор. Он обеспечивается постцентральными (верхне-теменными) областями коры левого полушария; их поражение приводит к афферентной моторной афазии. При нарушении кинестетических процессов дифференцированные артикуляции невозможны, одни звуки заменяются другими, близкими по способу и месту происхождения (д-л-т-н, б-м-п-, в-ф и др.); возникает много литеральных парафазий в устной речи. Страдают процессы понимания, письма и чтения. Ведь мы непроизвольно проговариваем то, что слышим, читаем или пишем. В едином синдроме здесь: оральная апраксия, кинестетическая апраксия рук и всего тела, нарушение всех видов и форм речевых процессов, опирающихся на кинестетический фактор.

Формирование кинестетического фактора речи у детей надстраивается над общей кинестезией всего тела, пальцев рук и речевого аппарата в целом. Это уже обсуждалось в § 1 при обращении к «Гомункулусу» У.Пенфилда. Соответственно, формирование артикуляции в онтогенезе обязательно опирается на подкорковые структуры и, в первую очередь, на базальные ядра мозга. При их дефиците страдает не только артикуляторные способности, но и (вторично) фонематический слух. Кроме того, именно в базальных ядрах закладывается фундамент для подкорково-корковых путей к постцентральным системам левого полушария, где к 5–6 годам окончательно формируется доминантность в отношении артикуляторных речевых талантов.

2. Кинестетический фактор речи означает артикуляцию одного звука,но говорим мы словами,состоящими из нескольких звуков. Задачу переключения артикуляции от одного звука к другому обеспечивает кинетический фактор. Он связан с работой премоторных (заднелобных) отделов левого полушария, поражение которых приводит к эфферентной моторной афазии. Проговаривание предполагает: 1) оттормаживание, денервацию предыдущих артикуляций и переключение, растормаживание, иннервацию последующих, 2) серийную организацию слова (половник – поклонник – полковник) и его ударность. Вся эта динамика базируется на активности кинетического фактора речи. Его нарушение проявляется в патологической инертности раз возникших речевых стереотипов (персеверациях), которые затрудняют или делают совсем невозможной устную речь.

Персеверации, застревание и инертное повторение одного и того же звука или слога идут на фоне нарушения ударения, ритмико-мелодической структуры, интонации; обеднена мимика. Плохо модулирован голос, речь равноударна из-за скандированности, бедно интонирована, изобилует штампами, стереотипами, ее продуктивность резко снижена, замещается речевыми эмболами, штампами и эхолалиями (эхо-подобным повторением чужих слов). Примером крайнего нарушения структуры фразы служит ее обеднение и иссушение до уровня «телеграфного стиля» в буквальном смысле этого слова.

Нарушаются все формы и виды устной экспрессивной речи: монологическая, диалогическая и автоматизированная; чтение (алексия) и письмо (аграфия) за счет появления постоянных персевераций, инертного воспроизведения одного звука, буквы или слога. В едином синдроме наблюдается кинетическая апраксия. При эфферентной моторной афазии видны трудности включения в речь, снижение речевой активности и т.п.

У детей кинетические речевые способности, так же, как и кинестетические, впрямую обусловлены подкорково-корковыми связями.Речевая кинетика зависит,прежде всего,от готовности ствола мозга и базальных ядер, которые активируют восходящие потоки к заднелобным (премоторным) отделам коры.

В целом же кинетические речевые способности в детстве надстраивается над общедвигательной кинетикой всего тела, ног, пальцев рук, лица и т.д.

3. Способность к связному,самостоятельному речевому высказыванию, планирование схемы фраз и ее реализация, контроль за собственной речью – это высшие речевые синтезы. Данная группа факторов речи связана с управляющими функциями передних, префронтальных, лобных долей левого полушария. Их поражение приводит к речевой инактивности, аспонтанности и динамической афазии. Больные способны ко всем видам репродуктивной (повторной, не требующей общей и речевой активности) речи, чтения и письма. Но у них утрачивается речевая инициатива. Активное высказывание – динамическая структура, создающаяся с помощью внутренней речи, главной характеристикой и функцией которой является предикативность, или «глагольность». Именно предикативность, являясь несущей осью языка, обеспечивает: 1) наличие в предложении сказуемого (или его аналогов), 2) схемы и связности предложения. Нарушение глагола (главного организатора фразы), программирования высказывания на уровне внутренней речи, общей и речевой активности являются главным радикалом, центральным патологическим механизмом при динамической афазии. Невозможна реализация базового фактора: замысла на уровне внутренней речи в виде внутренней психологической программы высказывания, для которой главным является семантика и предикативность. Возникает речевая инактивность и аспонтанность, безынициативность; не реализуются мотивы, целенаправленность, саморегуляция, планирование и контроль вербального поведения. В большинстве случаев это распространяется на все виды психической деятельности. Наряду с трудностями актуализации глаголов имеют место: сужение общего словарного запаса, аграмматизмы, фразы-шаблоны и т.д. Динамическая афазия идет в синдроме двигательной и общей инактивности, аспонтанности, снижения интереса к окружающему, изменению эмоциональной сферы. Это единственная афазия, при которой сохранна способность к репродуктивным (повторным) формам речи, но отсутствует способность к продуктивному (самостоятельному, произвольному, спонтанному) разговорному жанру.

Такого рода высшие речевые синтезы формируются в онтогенезе наиболее поздно. Ведь они связаны с высокой активностью, зрелостью лобных, префронтальных отделов мозга, которые формируются у человека морфо-функционально очень долго: только к 12–15 годам. До этого времени они постепенно наращивают свои «таланты». Это обстоятельство всегда интуитивно учитывали взрослые. Не зря в школе (где работают не экспериментально, а грамотно), сначала предлагаются «изложения» (репродуктивная, повторная форма передачи материала). И только в старших классах по-настоящему вводятся «сочинения», требующие продуктивного, развернутого, самостоятельного речевого высказывания. Этот процесс (в письменной и устной речи) требует: 1) интеграции всех описанных выше речевых факторов, 2) хорошо сформированных программ поведения вообще, что нереально вне общего уровня произвольной саморегуляции (планы, постановка целей, правила, обратная связь и т.п.) и 3) постоянной востребованности от взрослого окружения к речевой инициативе, активности, целенаправленности ребенка; социо-культурной замотивированности его в диалоге и монологе.

Соответственно, в формирование этих высших речевых факторов с самого раннего возраста включены все мозговые системы (подкорково-корковые и межполушарные). Ведь префронтальные отделы мозга, отражая, как в зеркале всю поступающую в мозг информацию, с первых дней жизни (еще пассивно), так или иначе, включаются в реализацию всех видов поведения.

Описанные семь форм афазии у взрослых (по Лурия-Цветковой) различаются по своему центральному механизму (страдающей речевой способности, или фактору), который красной нитью проходит через всю картину нарушения речи. Каждая из них возникает при поражении конкретной зоны мозга. Но общим для них является системный, а не изолированный дефицит. Ведь тот или иной вербальный фактор включен в самые разные речевые процессы. Потому его влияние и распространяется так широко: из-за связей речи со всеми без исключения психическими процессами. Естественно, что эти законы синдромного анализа абсолютно безусловны в отношении формирования речи(иотдельных ее факторов) в онтогенезе.

Все изложенное обращено к речевым (лингвистическим) талантам левого полушария. Но речь, как и любая другая психическая функция, протекает под контролем как левого,так и правого полушария, что многократно доказано в нейропсихологической литературе. Только «левополушарная» речь – песня, где есть текст (слова и/или жесты), но не слышна музыка.