Бегом от инфаркта, пешком от геморроя

Все, затянуло! Бегу гулять впереди Варвары. Не всегда, конечно, но чаще, чем могла себе представить месяцев этак пять назад… Да что там – месяц назад…

Оказалось, что прогулки, пробежки да и просто ходьба удивительным образом снимают напряжение и примиряют с действительностью. Плюс повышенный тонус организма. Правда, в особый тонус мы входили, шагая домой с тренировок по два‑три часа, да с рюкзаком, да по жаре, да мимо рынков, где бродячие стаи живут, да по людным местам, где все от нас шарахались. Видимо, огонь в наших глазах всех пугал.

Но именно тогда я открыла для себя новое правило физики? физиологии? – «чем больше тратишь энергии, тем больше ее потом приходит». Когда кажется, что все, ВСЁ! Сейчас упаду, не смогу сделать ни шагу! И без того прошагали километров десять! А еще идти пять! Сил нет даже покурить «на привале». Какое курить? Даже моргать сил нет, даже волосы поправить, убрать выбившиеся пряди! Когда футболка мокрая не только сбоку, под мышками, но и на спине, и спереди, и даже на рукавах. Когда можешь снять джинсы, не расстегивая их, – выскользнуть из них мокрым от пота телом! И в этот момент когда кажется, что ты сейчас просто умрешь, – силы приходят. Потому что надо идти. Встаешь сама, поднимаешь по команде собаку, и вы идете еще пять километров. Повторяя про себя: «Я смогу, я смогу Я и моя собака. МЫ сможем! А он – трус, слюнтяй и слабак, он никогда бы так не смог».

Таким макаром мы ходили домой с тренировок… Ходили быстро – как две самонаводящиеся на цель ракеты, сметая все на своем пути. Уж больно хотелось скорее упасть на мягкую лежанку. В автобусы нас иногда не пускали, да и ходят они в тех краях так редко, что уж лучше пешком. По сравнению с этими забегами наши нынешние гулянья напоминают прогулки пенсионеров в санатории по «Тропе здоровья». Но все равно! Хотя, честно сказать, Варвара иногда гуляет как черепаха. Сегодня, например.

Мне хотелось резво пройтись, пооталкивать ногами Землю, попружинить шаг, рассказать Варваре о том, кого я видела, что делала, о ком думала (моя собака умеет хранить тайны).

И что? Вышли. И как уперлись носом в землю, так и двигались в час по чайной ложке. Как там у Маршака? «Шаг. Остановка. Еще. Остановка». А у Ленина еще лучше – «Шаг вперед, два шага назад». И что за манера возвращаться на место, с которого только что отползли? Что там такого недонюханного?

Ладно, думаю, твое время – делай, что хочешь. Не буду дергать, просто из любопытства поиграю по твоим правилам. Зацеплюсь за конец поводка и буду, как листик на.., волочиться.

Нет, она не делала ничего криминального. К злачным местам не тянула, у помоек не зависала, к собакам не бросалась, на людей не смотрела. Просто шла в своем темпе, обнюхивая все подряд. До пустыря, где проходит кульминационная часть прогулки, до которого 10 минут быстрым шагом, мы шли пятьдесят минут. И обратно примерно столько же. Ну, и там потусовались с полчасика.

Нелегко листикам в этой жизни, скажу я вам.

Как Варвару найти не могли

Я уехала на пару дней в командировку, на пост заступила моя мама. Спасибо ей – приехала специально, из другого города!

Я возвращаюсь, мама рассказывает: «Слушай, я ведь тут Варвару потеряла! В квартире. Кручусь на кухне, суп варю, радио слушаю… Потом думаю: а где собака? Что‑то давно ее не видно. И пошла искать – благо, квартира однокомнатная, долго ходить не надо. Посмотрела в комнате – нет, под кроватью – нет, в шкафу даже посмотрела – нет! Вдруг как молнией мысль пронзает: балкон‑то открыт! Может быть, Варечка с балкона упала?

Схватилась за сердце, выскочила на балкон, смотрю вниз с нашего пятого этажа. Вроде ничего на земле не лежит… Или лежит? Или не лежит?»

Собралась бежать на улицу – ландшафт исследовать. И тут только заметила, что ничего не подозревающая Варвара спит себе на коврике в ванной, сопит в две дырки, не зная о том, что стала причиной такого переполоха.

– Напугала же ты меня, Варвара! – сказала мама.

Варвара приоткрыла один глаз: – А ты что, спящих собак боишься?

Он же Жора, он же Гоша…

Варвара любит, когда я называю ее «деловая колбаса». Обычно это происходит на прогулке, когда она, чуть забежав вперед, начинает идти и вихлять хвостовым отсеком. У нас в детстве это называлось «выгибаться», то есть… выпендриваться и строить из себя деловую девчонку.

Но Варвара выгибается так, что «девчонки» тут явно маловато, а вот «колбаса» подходит в самый раз. Собака не может взять в толк, почему я иногда ее называю «медведь на веревочке» или, в приступах доброты, «медвежонок на веревочке». А того не понять косолапой…

На самом деле она не косолапая, это я наговариваю. Но медвежонок – это точно. Такой же большой, добродушный и прущий напролом. И такой же вальяжно‑комичный. И трудно удерживаемый на поводке иногда.

Варвара недоумевает, почему иногда я зову ее «Даша». А я и сама недоумеваю… Заскок у меня такой: путаю имена Варя и Даша. Даже живя с Дашей бок о бок. Тьфу ты, с Варей…

Варя лояльно относится к прозвищам, которые я придумываю ей каждый день. «Зайчиков» и прочую карамель мы проехали еще в начале знакомства, так что теперь изощряемся в прозваниях позаковыристее. «Какашкин домик», например. Или «Волосатая мышка». Или «Веселый слоненок». Или «Вонючка Сэм». А сегодня меня озарило простое и гениальное.

– Киска! – сказала я ей. – Киска! Я тебя так люблю! Пойдем гулять!

– Какая я тебе киска, – проворчала Варвара. Но гулять все‑таки пошла.