Гипотеза «сохраненной традиции»

''" Walter Magass Die magistrak Schlussignak der Gkichnisse Jesu. LingBib 36. 1975, 9, 14, 16. '

^1.1     Frye Literary Criticism, 210-215.

^1.2     Claus Westermann Vergleiche und Gleichnisse im Alten und Neuen Testament. Stutt-
gart: Calvver, 1984, 11-104.

Вопреки традиционному методу анализа форм ряд общих со­ображений поддерживает тезис о том, что устная традиция дос­таточно точно сохранила предание об учении и деяниях Иису­са. Роберт Стейн приводит шесть наиболее важных доводов: а) наличие очевидцев, которые могли подтвердить или опроверг­нуть слова ранних христиан; Ь) существование «генерального штаба» (иерусалимской общины), откуда осуществлялся контроль за развитием традиции; с) уважение ранних христиан к традиции, проступающее в других разделах Нового Завета (например, Рим 6:17, 1 Кор 7:10, 12); d) добросовестное сохранение ранней Цер­ковью «неудобных» и смущающих высказываний Иисуса (напри­мер, Мк 10:18; 13:32, Мф 10:5); с) отсутствие попыток приписать Иисусу мнение по поводу наиболее важных спорных вопросов, возникших в христианстве I века уже после смерти Иисуса (на­пример, об обрезании или говорении на языках), и f) консерва­тивный характер устной традиции в обществах, где писаному тек­сту не придают такого значения, как в современном западном мире"¹. Критики метода анализа форм ссылались на эти доводы практически с момента становления этой школы, но не предла­гали альтернативной модели циркуляции устного предания. Од­нако недавно появились сразу две такие модели.

Запомнить учение Иисуса

В конце 1950-х и начале 1960-х годов двое ученых из Упсалы — Харальд Ризенфельд и Биргер Гёрхардссон — выступили с утвер­ждением, что ученикам Иисуса приходилось запоминать наизусть его высказывания и рассказы о его делах, как это делали в пер­вые века после зарождения христианства ученики раввинов. Эти исследователи полагают, что на каком-то этапе Церковь допуска­ла замену отдельных выражений, поскольку синоптические па­раллели отнюдь не обнаруживают дословного совпадения, но, по их мнению, подобные замены совершались продуманно и ак­куратно, это отнюдь не случайные искажения небрежного пе­ресказа''⁴.

«Скандинавская школа» вызвала в основном негативную реак­цию, поскольку полагалась па аналогию с поздней раввииисти­ческой традицией и, по-видимому, пренебрегала радикальным

"^:l Robert Н. Stein The. 'Criteria'jor Authenticity, в Gospel Perspatives, vol. 1, 226-227.

^1,4 Harald Riesenfeld The Gospel Tradition and Its Beg'ninings, в The Gospel Tradition. Philadelphia: Fortress, 1970 (ориг. 1959), 1-29 (его особый подход к прит­чам см.: Parables in the Synoptic and in the Johannine Traditions, 139-169); Birger Gerliardsson Memory and Manuscript: Oral Tradition and Written Transmission in Rahbinic Jndaism and Early Chiislianily. Lund: Gleerup, 1961; idem Tradition and Transmission in Early Christianity Lund: Gleerup, 1964. Новую версию взгля­дов 1ерхардссона см. idem: The Origins ар the Gospel Traditions. London: SCM; Philadelphia: Fortress, 1979.

отличием Иисуса от других еврейских наставников того време-ни^ю. Однако существенную поддержку этой гипотезе оказала ра­бота Хайнца Шюрманна, который напомнил о задаче учеников в точности передавать учение Иисуса и об Иисусе даже при его жизни, когда они были посланы попарно в качестве миссионе­ров (например, Мк 6, Мф 10, Лк 10). Шюрманн также ссылается на широко распространенную в древности практику хранить лич­ные записи и сопоставлять с ними общедоступное изустное уче-ние^(,в. Сравнительно недавно этот аспект — сохранить учение в памяти — был необычайно ярко высвечен диссертацией молодо­го немецкого ученого-эрудита Райнера Ризнера^в7.

Ризнер не стал сосредотачиваться на модели отношений рав­вина с учениками, которой Иисус, быть может, не следовал, а пол­ностью рассмотрел все ситуации, в каких вообще мог протекать процесс обучения как в Израиле, так и в соседних странах. Он при­шел к выводу, что заучивание было основным приемом обучения. Особенности проповеди Иисуса тем более вынуждают учеников соблюдать осторожность при передаче его учения.

Если Иисуса воспринимали как пророка, его слова должны были сохранять с той же бережностью, что и ветхозаветные пророчества (по мнению многих ученых, это — наиболее досто­верная из всех ветхозаветных традиций). Если в Нем видели Мессию, то ожидали от Него мудрости и берегли каждый афо­ризм. Тщательное исследование форм проповеди Иисуса показы­вает, что более 90% его высказываний сформулировано так, что­бы облегчить запоминание с помощью параллелизма, ритма, ключевых слов и необычных фигур речи.

В области изучения притч Ризнер в значительной степени опирается на работу Кеннета Бейли. Хотя притчи не столь по­этичны, как некоторые другие формы учения Иисуса, Ризнер обнаруживает в них изощренную структуру, различные типы параллелизма, чаще всего перевернутого или хиастического

Хороший обзор этой реакции см.: Peter П. Davids The Gospels andJewish Tra­dition: Twenty Years after Gerhardsson, в Gospel Perspectives, vol. 1, 75-99.

'* Heinz Schürmann Die vorösterlichen. Anfänge der Logientradition: Der historische Jesus und der kerygmatische Christus, ed. H. Ristow and K. Matthiae. Berlin: Evangelische Verlagsanstalt, 1960, 342-370; ср.: Latourelle Jesus, 157-168.

"' Riesner Jesus.

(схема А—В—В—А), что облегчает их точную передачу⁶⁸. Далее, за­гадочный характер притчей указывает, что, как это вообще свой­ственно для фундаментального образования на Древнем Восто­ке, они сначала заучивались, а уж затем разбирались. Призыв Иисуса к ученикам в Мк 13:28 — «Запомните притчу» — может сви­детельствовать именно о такой практике™.