Новые открытия в области устного фольклора

Другая альтернатива методу анализа форм не столь радикаль­но противостоит ему. Соглашаясь с оригинальным методом ана­лиза форм в том, что аналогии из популярных рассказов реле­вантны, этот метод подчеркивает, что недавние исследования устного фольклора полностью изменили наши представления о способах передачи традиции. Наибольшая ответственность за революцию в фольклористике ложится на плечи филолога-классика и антрополога Э. Б. Лорда, чьи исследования, охваты­вающие широчайший спектр от эпоса Гомера до песен неграмот­ных югославских народных сказителей и до синоптических Евангелий, позволяют сделать вывод, что евангельское повество­вание заучивалось наизусть, однако само «заучивание» надо по­нимать не столь буквально, как привыкли понимать его жители современного Запада.

'■" Ibid., 367-371; Keiineth Е. Bailey Poet and Peasant: A Litrrary-Cultural Approach to the Parables in Luke. Grand Rapids: Eerdmans, 1976; idem Through Peasant Pyes: More Lucan Parables. Grand Rapids: Eerdmans, 1980. Ср. особ.: Marcel Jousse Le style oral rythmique et mnemotechnique. Paris: Gabriel Beauchesne, 1925, 163-164.

"" Riesner Jesus, 443. Герхардссон горячо рекомендовал исследование Ризне-ра, обильно цитируя его в своей работе Der Weg der Evangelierltradition: Das Evangelium und die Evangelien, ed. Peter Stuhlmacher. Tübingen: Mohr, 1983, 79-102.

Устные сказители прошлого и настоящего могли запоми­нать истории из 100 ООО слов, но при этом до 40% лексики и последовательности изложения может варьироваться от ис­полнения к исполнению. Также и синоптические Евангелия можно понимать как плод традиции, колебавшейся в опреде­ленных пределах. Случайные подробности могут меняться при очередном пересказе, но ядро каждого эпизода остается незат­ронутым. Лорд обнаружил, что, когда певец или сказитель ошибается в существенных деталях, аудитория замечает это и поправляет его⁷". К сходным выводам приходит Ян Вансииа на основании исследования африканского фольклора и Брюс Чилтон — в результате изучения еврейских таргумов (понача­лу устных, а затем письменных разъяснительных парафразов еврейских Писаний)⁷¹.

См. особ.: А. В. Lord The Singet оf Tales. Cambridge, Mass.: Harvard Univ. Press, 1960; idem The Gospels as Oral Traditional. Litetature: The Relationships among the Gospels, ed. William O. Walker, Jr. San Antonio: Trinity University Press, 1978, 33-91.

" Vansina Oral Tradition, Bruce D. Chilton Taigumic Transmission and Dontinieal Tradition, в Gospel Perspectives, vol. 1, 21-45; idem A Comparalive Study of Synop-tic Development: The Dispute hetween Cain and Abel in the PaUistinian Targums and the Beelzebul Controversy in the. Gospels. JHL 101, 1982, 553-562.

'² Соответственно, -G. Müller Der Traditionsprozess im Neuen Testament. Freiburg: Herder, 1982, 144, и Crossan Parables, 117. Более подробное исследова­ние такого понимания традиции в свете современных исследований фольклора как фиксированной и вместе с тем текучей см.: Kelbcr Gospel, 1-43. Весьма поучительны даже названия глав у Келбера: так, классичес­кий метод анализа форм превращается в «эволюционную прогрессию», модель Герхардссона — «пассивная трансмиссия», а это новое течение в научном мире — «процесс социальной идентификации и превентивной цензуры». Однако Келбер переоценивает различия между Лордом и Гер-хардссоном. Эти две модели скорее дополняют, нежели взаимно исклю­чают друг друга. Ошибка Келбера заключается в однобоком принятии «независимой» теории развития литературы (связанной, например, с именами Уолтера Онга и Эрика Хейвлока), которая преувеличивает раз­рыв между устной техникой и текстом. При этом Келбер пренебрегает «идеологическими» теориями (например, Брайана Стрита или С. Скрибнера и М. Коула), согласно которым индивидумы и общество в целом ценят или ниспровергают грамотность в зависимости от измен­чивой социальной парадигмы.

Здесь обнаруживаются не столь тесные параллели с Еванге­лиями, как в гипотезе о заучивании, и работы фольклористов не столь надежно устанавливают связь евангельской традиции с ipsissima vox Jesu, как это делали Герхардссон и Ризнер. Однако даже те, кто не готов говорить об ipsissima vox, полагают, что Евангелия доносят до нас ipsissima intentio (подлинное намерение) или ipsissima slruclura (подлинную структуру) учения Иисуса⁷². То же сущностное значение может быть передано рядом различ­ных «представлений». Открывается и такая возможность: Иисус мог неоднократно использовать варианты одного и того же сю­жета. Эти вариации на тему не обязательно автоматически при­писывать позднейшей традиции⁷³.

ВЫВОДЫ

⁷⁴ Этот момент Скотт (Нет, 42) признает в принципе, по забывает на всем протяжении своей работы.

⁷⁴ Ср., например, вопрос о том, могли ли ранние христианские пророки изобре­сти те или иные речения Иисуса. Наиболее выдающийся поборник этой идеи. М. Eugene Boring Sayings ofthe Ri.srnJesus. Cambridge: University Press, 1982, лишь изредка включает притчи в материал, который он относит к числу тво­рений пророков. См. однако сто комментарий к Мф 22:3 (115) и Лк 12:35-38 (224). Подробные исследования: David Hill New Testament Pmpheey. London: Marshall, Morgan and Scott; Richmond: John Knox, 1979, и David E. Aune Prophecy in Eaily CJni.stianJty and the Ancient Meditaranean World. Grand Pulpitis: Eerdmans, 1983, — ос­тавшиеся недоступными Борингу, положили конец мнению, будто под видом прижизненных высказываний Иисуса сохранялись раннехристианские проро­чества.

Метод анализа форм часто дает интересные результаты для истолкования притчей, однако попытки свести любую прит­чу к одному главному пункту остаются неубедительными. Этот ме­тод выявляет, каким образом устная традиция модифицировала оригинальное учение Иисуса, но преувеличивает масштабы этих изменений. Скорее всего, ученики действительно запомнили наизусть значительную часть материала, составившего евангель­скую традицию, и при этом считали себя вправе варьировать от­дельные детали при изустной передаче. Поскольку хватает дан­ных, свидетельствующих о сравнительно консервативной устной традиции, все рассуждения о неаутентичности различных частей синоптических Евангелий или о неуместных истолкованиях, воз­никающих на том или ином этапе традиции, могут основывать­ся только на реальных и непреодолимых противоречиях в самих текстах — либо внутри данного отрывка, либо между ним и па­раллелью в другом Евангелии. Это тем более верно применитель­но к притчам, ядро которых почти все школы признают аутен­тичным. К ним даже оказываются неприменимы некоторые аргументы, которые в других случаях служат достаточным дока­зательством ненадежности традиции⁷⁴. Но тут уже речь заходит не о методе анализа форм, а о методе анализа редакций — это следующая важная тема нашего разговора.

Глава 3