Развитие капитализма и археология

Дальнейшее развитие археологии связано с великими истори­ческими событиями, начавшими потрясать Европу с конца XVIII в.

Французская буржуазная революция, наполеоновские войны, бур­жуазные революции в других странах, новая смена общественно-эко­номических формаций, расширение капиталистических отношений и бурный рост промышленности в XIX в. — все это оказало непосред­ственное влияние на археологию.

Освободительные идеи французской революции, рост националь­ного самосознания и во Франции, и в других странах вызывали уси­ленный интерес общества к историческому прошлому.

Казалось, что неосуществленная идея Кола ди Риенцо — возрож­дение римской республики — осуществляется во Франции. Античные республики Греции и Рима становятся образцами и идеалами француз­ской республиканской буржуазии. В античных памятниках начинают видеть уже не только красивые вещи, достойные коллекционирования, но и воплощение античной свободной мысли, а археологи-специалисты все больше и больше начинают понимать их значение как историче­ских источников.

Египетская экспедиция Наполеона, с одной стороны, и расширяю­щееся влияние английской Ост-Индской компании — с другой, от­крывают археологам доступ в страны Востока, закрытые для науки со времен Кириако Анконского.

Обогащение буржуазии в XIX в. увеличивает поток материаль­ных средств на производство археологических раскопок и исследова­ний.

Большое значение для развития археологии, особенно первобыт­ной, имело промышленное строительство—проведение железных до­рог, сооружение водяных двигателей (мельниц), вызванные промыш­ленными нуждами геологические разведки, вообще огромное количе­ство земляных работ, при которых была открыта масса памятников первобытной культуры.

Развитие естественных наук и торжество эволюционной теории определили дальнейший путь пребывавшей до того в зачаточном со­стоянии первобытной археологии и оказали большое влияние на клас­сическую археологию, как, впрочем, и на все гуманитарные науки.

XIX в. начинается эпоха «великих археологических открытий», имевших для истории археологии и вообще гуманитарных наук такое же значение, какое имели «великие географические открытия» для истории человечества.

НАЧАЛО ВОСТОЧНОЙ АРХЕОЛОГИИ

Самыми замечательньми были открытия, сделанные в Египте и положившие начало восточной археологии. В конце XVIII в. пред­ставления европейских ученых о Египте были крайне ограниченны. От­рывочные сведения из Геродота и других античных авторов, полные фантастики свидетельства Библии, история тридцати династий фарао­нов, написанная около 300 г. до н. э. египетским жрецом Манефоном, несколько статуй, хранившихся в Риме, два-три обелиска, покрытые иероглифами, расшифровать которые безуспешно пытался еще Клод Пейреск, и некоторые другие исследователи,— вот, пожалуй, и все, чем располагали историки и археологи. Но даже этих сведений было достаточно, чтобы представить себе значение древнейшей и забытой цивилизации для истории человечества.

30 июня 1798 г. в Египте, около Александрии, началась высадка десанта французской военной экспедиции во главе с генералом Бона­партом. Экспедицию сопровождала группа ученых различных спе­циальностей и художников. Вскоре же после первых побед Наполео­ном был основан Египетский институт с целью изучения покоренной страны. Один из выдающихся его членов, Денон, был несом­ненно талантливый человек, обладавший разносторонними знаниями, весьма предприимчивый, наблюдательный и неутомимый. Он в корот­кий срок исколесил весь Египет от Александрии до Сиены (Ассуан), списывая надписи, зарисовывая архитектурные сооружения, приобре­тая всеми средствами древние вещи.

Возможности, открывавшиеся перед археологами, были грандиоз­ны. Египет изобиловал монументальными каменными сооружениями и надписями. Надписи покрывали стены храмов и гробниц, подножия статуй и обелиски. Особый интерес и особую ценность представлял, так называемый Розеттский камень, найденный в деревне Розетта артиллерийским офицером Бушаром при рытье траншей. Это камень черного базальта с трехъязычной надписью: на древнеегипетском языке—иероглифами, на иовоегипетском—демотическим письмом и на греческом — греческим алфавитом. Все три надписи, как потом выяснилось, содержали один и тот же текст—декрет жрецов в честь Птолемея V Епифана (196 г. до н. э.).

Французская экспедиция собрала довольно большую коллекцию египетских памятников, но по Амьенскому миру (1802) она была пере­дана Англии, в том числе и Розеттский камень. Все же результаты исследований, т. е. записи, зарисовки и прочее, остались за францу­зами.

В 1808 г. вышли первые тома сводной работы под названием «Описание Египта или собрание наблюдений и изысканий, которые были сделаны в Египте во время экспедиции французской армии». Всего к 1813 г. было выпущено 12 томов таблиц и 24 тома текста. Этот труд положил начало египтологии как особой исторической дис­циплине.

Дальнейшее исследование Египта связано с именем французского ученого Франсуа Шампольона (1790—1832). Он обладал необычай­ной способностью к языкам. Правда, он не владел особенно большим количеством языков, как некоторые полиглоты; он знал, кроме фран­цузского, английский, немецкий, итальянский, латинский, греческий, китайский, коптский, эфиопский, древнееврейский, но понимал дух каждого языка так, как никто другой. Пользуясь трехъязычной надписью и сравнивая греческий и новоегипетский (коптский) текст с иероглифами, он определил 15 знаков. В 1822 г. Шампольон сделал доклад в Парижской Академии об открытомим методе дешифровки.

Открытие Шампольона вовсе не означало, как думают некоторые, что он научился свободно читать все древнеегипетские тексты. Он только указал ключ к их пониманию, и многим еще пришлось потру­диться, чтобы иероглифы открыли все свои тайны.

В 1828 г. Шампольон с итальянским ученым Розеллини отправился в Египет во главе ученой экспедиции, результаты которой он излагал в своих «Письмах из Египта и Нубии». Шампольон осмотрел и описал многие египетские памятники, но все же эта экспедиция не имела большого научного значения и ее исследования несколько поверх­ностны.

Значительно больше, с научной точки зрения, сделал следующий за Шампольоном крупный исследователь Египта—немецкий ученый Лепсиус (1810—1884). Работы Лепсиуса отличаются аккуратностью и скрупулезностью. Он исследует египетские древности методиче­ски, придерживаясь строгих научных приемов, на что не всегда был способен экспансивный Шампольон. Он не рыщет по всему Египту в погоне за случайными находками для коллекций как это делал Денон, не приходит в восторг и не целует египетскую землю, как Шампольон, а наткнувшись на памятник, стремится извлечь из него все, что тот может дать. Близ Мемфиса Лепсиус задерживается на полгода. Там он открывает и обследует 67 царских пирамид и около 130 гробниц сановников и вельмож Древнего царства.

Главная заслуга Шампольона и, особенно, Лепсиуса заключается в том, что они изучали не только и не столько египетское искусство, сколько египетскую историю.

Лепсиус первым положил начало научной египетской периодиза­ции и хронологии — установил деление истории Египта на три перио­да: Древнее, Среднее и Новое царства и дал перечень в хронологиче­ском порядке около тысячи имен и титулов царей, цариц и царских детей. После Лепсиуса осталось огромное литературное наследство:

"Письма из Египта, Эфиопии и Синайского полуострова»—с описа­нием его путешествия, «Памятники из Египта и Эфиопии»—сводка всех открытых и исследованных им памятников (12 томов, in folio с 900 таблицами, где весь материал расположен в историческом по­рядке) и, кроме того, много статей на различные темы из истории Египта.

Огромные коллекции, собранные Лепсиусом, были помещены в Берлинский музей, директором которого он состоял.

Не менее удивительными и неожиданными были открытия, сделан­ные археологами в Месопотамии. Сведения европейцев о древней ассиро-вавилонской цивилизации были более скудными, чем сведения о египетской: тот же Геродот, та же Библия, сочинение вавилонского жреца Бероса, современника Александра Македонского, в стиле исто­рии Манефона, и кое-какие свидетельства случайных европейских путешественников. Но если в Египте путешественники видели и опи­сывали гигантские пирамиды, сфинкса, развалины дворцов и храмов, то ничего подобного не было в Месопотамии. Там нет строительного камня и все свои сооружения шумеры, ассирийцы и вавилоняне воз­водили из кирпича — иногда обожженного, а чаще сырцового, кото­рый далеко не так устойчив, как камень, и поэтому на месте цвету­щих когда-то городов раскинулась почти безжизненная пусты­ня с разбросанными кое-где деревушками нищих арабских пастухов.

Начало ассирологии связано с деятельностью английской Ост-Индской компании. Пионером новой исторической дисциплины был Клавдий Джеме Рич (1784—1821), француз по происхождению, но акклиматизировавшийся в Англии, резидент Ост-Индской компании в Багдаде. Находясь в командировке в Мосуле, он заинтересовался местными преданиями и легендами о царе Нимроде, основавшем Ни­невию, и пробовал копать холмы, на которые ему указали арабы как на место ассирийской столицы. Ниневии Рич не нашел, но, как потом оказалось, ее местоположение он определил точно. Ему удалось собрать небольшую коллекцию глиняных табличек с клинописью. Это были первые документы из знаменитой библиотеки Ашшурбанапала.

В 1842 г. французский консул в Мосуле, итальянец Эмиль Ботта, раскопал холм у деревни Хорсабад и открыл дворец ассирийского царя Саргона (722—705 гг. до н. э.) в городе Дур-Шаррукин. Дворец Саргона — это обширный комплекс сооружений разнообразного на­значения: дворцовые залы, внутренние дворы, святилища, ступенча­тая башня, кладовые, пекарни, винные погреба, конюшни. Стены дворцовых зал были облицованы плитами с надписями и барельефа­ми, рисующими быт ассирийского царского двора. Особенно порази­тельны были огромные статуи крылатых быков с человеческими голо­вами и пятью ногами, охраняющие входы во дворец. Поражало также гигантское изваяние эпического героя Гильгамеша, держащего в од­ной руке палицу, а в другой тушу убитого им льва.

Еще более блестящими были открытия англичанина Генри Лэйярда. Ему, наконец, удалось найти и раскопать Ниневию. Тут уже был обнаружен не один, а несколько царских дворцов. Самой замеча­тельной находкой была библиотека Ашшурбанапала, содержащая (с последующими находками) более 20000 глиняных клинописных табличек самого разнообразного содержания. Там были сочинения ма­тематические, астрономические, медицинские, исторические, граммати­ческие и другие. Кроме того, был обнаружен архив с государствен­ными и частными документами: законы, распоряжения, письма, до­несения, хозяйственные счета и отчеты, жалобы и просьбы, судебные решения, договоры, купчие на дома, земли и рабов, заемные письма и закладные.

К сожалению, ни Рич, ни Ботта, ни Лэйярд не были учеными-археологами, как Лепсиус, методика их раскопок сильно отставала от научной, даже того времени, и поэтому, особенно вначале, многие памятники, в том числе и глиняные документы, были погублены.

Не столь блестящими, но нее же значительно обогатившими науку были открытия, сделанные в первой половине XIX в. в Сирии, Пале­стине, Малой Азии и Персии.

Освободительная война в Греции (1821—1829) и участие в ней Англии, Франции и России позволили организовать большие и плано­мерные раскопки и исследования классических памятников Эллады. Тут археологи впервые получили широкую возможность изучать под­линные памятники классической и эллинистической эпох. До тех пор в распоряжении археологов находились главным образом римские копии, на что указал еще в 20-х годах XVIII в. английский антиквар Джонатан Ричардсон, брат известного романиста.

Продолжались в XIX в. раскопки и в Италии. Наиболее значи­тельны раскопки Помпеи и могильника в Вульчи.

Особенно большой размах приняли раскопки в Помпеях в 1808 г. Эти раскопки уже не носили варварского и грабительского характера,. как в начале XVIII в. Теперь уже не рыли ямы в случайно выбранных. местах, а вскрывали большие площади; откапывались не только отдель­ные дома, но целые улицы, рынки, театры и храмы. Стали обращать внимание на простую утварь, положение вещей, надписи, нанесенные на стенах домов досужими помпеянцами, иногда фривольного содержа­ния. Так был восстановлен облик античного провинциального горо­да со всем его многообразным бытом. В 1815 г. раскопки прекратились.

В 20-х годах XIX в. начались крупные раскопки большого могиль­ника, датируемого VIII в. до н. э., в Этрурии, в городе Вульчи. Рас­копками руководил крупный археолог, впоследствии профессор Бер­линского университета, немец Эдуард Гергард.Одних только грече­ских расписных ваз было найдено в Вульчи более 20 тысяч. Это дало возможность Гергарду установить хронологию этих ваз, что позво­ляет до сих пор довольно точно датировать многие памятники, содер­жащие подобные сосуды.