Особенности Аличурской долины

В Аличурской долине и вокруг нее — в ограничивающих ее горных хребтах мне пришлось по нескольку недель работать вместе с геологами Г. Л. Юдиным и А. В. Хабаковым в 1930 году и вместе с Юдиным и Н. С. Катковой в следующем, 1931 году.

Зрелищем, описанным выше, мне посчастливилось любоваться и с гребней над другими перевалами: Кумды, Харгуш, Кок-Белес, Карагорум, Кок-бай, куда приводили меня в те два года совместные с геологами, а иногда одиночные верховые маршруты.

И надо сказать, что, пожалуй, всякий путешественник так же, как я, чувствовал себя счастливым от созерцания величественной природы, в трудных странствиях на громадных высотах Восточного, или — для этих мест называемого иначе — Большого Памира.

Своеобразие широких, иногда словно проглаженных гигантским утюгом, восточнопамирских долин, заставляет меня описать одну из них — Аличурскую.

Между хребтами Базар-Дара и Южно-Аличурским она протянута с востока на запад. По ней тоненькой ниточкой течет река Аличур, которая в верховьях составляется из рек Гурумды, Буз-Тере и Куберганды, в среднем течении принимает в себя множество речек, текущих по ущельям с двух горных хребтов, и которая на западе вливается в большое озеро Яшиль-Куль, дающее исток Гунту.

Аличурская долина лежит на пути к Западному Памиру, по ней с 1895 года проходит большая памирская дорога, ведущая из Оша и Мургаба (Поста Памирского) в Хорог (с 1932 года она превращена в Памирский автомобильный тракт), а потому эту долину проходили почти все исследователи Памира. Но сравнительно немногие посвящали свои исследования именно ей и потому во многих отношениях к тридцатому году она еще никак не могла считаться хорошо исследованной.

Первым европейцем-исследователем, достигшим ее (в 1878 году), был русский ученый Н. А. Северцов. Первым геологом, описавшим эту долину в своем (к сожалению, до сих пор не опубликованном) дневнике, был Д. Л. Иванов, посетивший ее в 1883 году. Он называет ее «ровной широкой озерной котловиной, вытянутой с востока на запад между двумя горными поднятиями». Он описывает пересекающий ее «замок у западного конца Яшиль-Куля, который прорван тесниной истока Гунта».

Он говорит о сазах и песках, образовавшихся от разрушения гранитов, и о суглинках с рыхлым солонцом, и о значительных древних моренах, и о ключах, дающих начало реке Аличур, — «начинающихся на востоке близ Кара-дунга и тянущихся к западу за Баш-Гумбез до Ак-Балыка или Тумаяка». Он первый записывает в своем дневнике, что на этом пространстве «Долина Аличура... вся представляет топь с рядом ключей, колдобин, озерок, едва проходимую на лошади. Против Ак-Балыка топь уже кончается. Аличур бежит зрелой рекой, богатой рыбой... До Кара-дунга почва сильно песчана, подвижна и долина закрыта редкими кустами. Но с Кара-дунга идет сплошной жирный саз, широкой лентой из края в край долины, сопровождая реку на запад.. Там, где кончаются родники в долине и сильно выпячиваются в нее морены из южных ущелий, там он отодвигается... но все-таки широкой полосой доходит до самого Яшиль-Куля, где Сумё представляет огромную топкую зеленую площадь уже с значительным количеством таловых кустов».

Д. Л. Иванов описывает и хребты, окружающие долину, упоминает о кое-где на западе обнажающихся гранитах, очень метко говорит, что некоторые ущелья между острыми хребтами боковых отрогов, опускающихся с расположенных к северу гор, — «чистенькие, словно выметены, точно так же, как и склоны образующих их отрогов».

В 1915 году по пути к Усойскому завалу Аличурскую долину посетил И. А. Преображенский, который первым указал на происхождение озера Яшиль-Куль от гигантского завала и даже отметил место, откуда рухнул этот образовавший исполинскую запруду обвал.

В том же году Аличур посетил геолог Д. В. Наливкин. Его интересовали прежде всего исполинские формы древнего оледенения Памира. Еще Д. Л. Иванов назвал Памир «страной древнего оледенения», еще гляциолог и географ Н. Л. Корженевский (начиная с 1903 года не раз побывавший на Аличуре) пытался воссоздать в своих представлениях древние гигантские ледники, от которых в наше время остался лишь величественный (но еще никем не пройденный в ту пору) бассейн ледника Федченко, — он был исследован только значительно позже, в 1928 году.

Из всех этих первых исследований стало ясно, что Памир никогда не был покрыт сплошным ледяным щитом, но по горам Памира протягивались колоссальные ледяные потоки. Они разделялись хребтами и гребнями, которые не были затянуты льдом. Сплошные ледяные щиты, по наблюдениям Д. В. Наливкина, были только у перевала Кой-Тезек и в бассейне современного озера Каракуль.

Двигаясь очень медленно, растекаясь, гигантские ледники постепенно расширяли свои долины и там, где гряды гор не слишком возвышались над ними, соединялись переметными ледниками.

В числе таких исполинских ледяных потоков был и Аличурский ледник; его пятикилометроеой ширины тело протянулось на восемьдесят километров. Он пропахал, «проутюжил» себе то огромное ложе, которое стало впоследствии Аличурской долиной.

Постепенно истаяв, этот ледник загромоздил оставленным после себя хаосом камней — конечной мореной — больше тридцати квадратных километров площади. Сюда же, к западной части гигантского ложа, стекал сбоку и могучий Кой-Тезекский ледник, который покрывал огромную площадь современных горных массивов сплошным ледяным щитом.

В Аличурской долине — плоской, широкой, до сих пор не углубленной водой реки Аличур, которая здесь, на четырехкилометровой высоте, протекает плавно и неторопливо, а зимой замерзает, — древний ледниковый рельеф со всеми начальными и конечными моренами сохранился почти в полной неприкосновенности. Он оказался законсервированным массою льда, предохраненным от эрозии — разрушения водою и ветром, которое обычно и создает острый, глубоко изрезанный, зубчатый рельеф. Так же сохранился древний рельеф и в области Кой-Тезека, ныне сплошь заполненной огромными моренами, между которыми блестят во множестве маленькие округлые озерки. Морены достигают пятидесяти, даже сотни метров высоты, и в их лабиринте трудно разобраться путешественнику.

Ниже Аличурского ледника, может быть прямым продолжением его, тянулся на сто двадцать километров Гунтский ледник. Он также истаял, но его долина, подвергнувшаяся вместе со всей окружающей ее горной областью воздействию тектонических движений земной коры, была глубоко пропилена титанической работой круто устремлявшейся вниз реки. Моренных холмов в ней не осталось: они оказались на дне огромного озера, которое некогда заполняло эту долину, а потом, когда озеро, прорвавшись, вытекло, были размыты и разнесены водой. В наше время над бурно текущим в глубокой и узкой долине Гунтом остались только высокие озерные и речные терассы. Необходимо отметить, что никаких моренных нагромождений нет и в середине Аличурской долины, так же как нет их и в нижнем течении главной из составляющих Аличур рек — Гурумды.

Такова картина древнего оледенения Аличура и Гунта, которую я представил себе, разбираясь в их современном рельефе во время своих путешествий и с помощью геоморфологических указаний географов, гляциологов и геологов, посвятивших изучению древнего оледенения Памира свои труды. После тридцатого — тридцать первого годов по следам Д. Л. Иванова, Н. Л. Корженевского, Д. В. Наливкина, Г. Л. Юдина, А. В. Хабакова, Н. С. Катковой здесь работало еще много исследователей, из которых свои специальные исследования Аличуру посвятили В. А. Николаев, С. И. Клунников, В. И. Попов, М. А. Калинкова и другие.

Убереженные от разрушения древними ледниками, сохранившие свои ледниковые формы долины Восточного Памира разделены горными хребтами.

Горные хребты Восточного Памира потому и кажутся человеку совсем невысокими, что возвышаются всего на один-два километра над широкими.и плоскими долинами, которые убережены древними ледниками от разрушения, от «пропиливания» и сами взнесены на высоту в четыре километра над уровнем моря.

Эти горные хребты, оглаженные краями ледников, мягки по своим очертаниям, волнисты и не слишком крутосклонны. Только самые бровки водораздельных гребней, «расчесанные» водою и ветром, стали острозубчатыми, похожими на кромку пилы. Таков гребень Южно-Аличурского хребта, выдвигающий свои скалы и пики из фирна и снега, таковы гребни только самых мощных других хребтов.

Вот почему, кто путешествует по плоским долинам и волнистым водоразделам Восточного Памира, тот почти всегда забывает об огромной абсолютной высоте, на которой находится, — о ней напоминает путнику лишь учащенное сердцебиение, да одышка, да иногда головокружение и головная боль — проявления той горной болезни, которая называется на Памире тутэком. Эта болезнь у людей со здоровым сердцем обычно проходит после двух первых недель путешествия, когда организм приучается к разреженному воздуху высоты. Так было и со мной, так было и с большинством моих спутников — молодых и здоровых.