Экономические проблемы начального периода Советской власти

Ю. Александров в книге «СССР: логика истории» (М.1997) высказал интересное объяснение гибели СССР, ставя на 1-е место экономические причины. Он считает, что большевики, как и Маркс, по ошибке причислили социализм к 1-й стадии коммунизма, приписав ему значительное число качеств преждевременно. Ю.Александров убежден, что социализм сам по себе – особый и достаточно длительный этап, и с этим трудно не согласиться: еще Ленин говорил, что несложно совершить социалистическую революцию, гораздо сложнее научить людей жить при социализме. И сама практика построения социализма в СССР после обещаний построить коммунизм к 1981 г., заверений о «развитом социализме», построенном «окончательно и бесповоротно» и краха советской власти в 1991 доказывает: социализм – трудный, сложный, ответственный и достаточно длительный этап, который социалистические страны проводят в кругу враждебных капиталистических стран, ведущих явную и скрытую подрывную работу; народ соц.стран еще недостаточно сознателен и культурен: кто-то хочет возврата к капитализму, кого-то прельщают яркие краски капиталистических элитных районов, кто-то просто не верит в социализм,– в общем, «родимые пятна капитализма» еще очень заметны.

Ю.Александров делает интересное замечание: идею сделать собственность общенародной, государственной большевики взяли из работы Маркса «Критика Готской программы», однако там Маркс не разрабатывал детальную характеристику социализма, а больше рассуждал о самом коммунизме, когда собственность действительно будет общенародной. Но коммунизм – это высшая, последняя стадия развития общества и форма собственности – тоже последняя, а между частной (капиталистической) и коммунистической есть множество промежуточных форм собственности, которые большевики просто «перепрыгнули»: акционерная, кооперативная, коллективная, государственно-кооперативная и мн. др. смешанные формы. И что произошло? При феодализме и капитализме, когда люди работали не столько на себя, сколько на помещиков и капиталистов, стимула для такого труда не было и Россия оставалась «лапотной» страной. Маркс и Ленин полагали, что социализм «победит» капитализм прежде всего экономическими показателями – производительностью труда, но этого также не произошло: оплата труда имела тенденцию к «уравнительности», а прибылью предприятий ни рабочие, ни колхозники распоряжаться не могли, т. е. собственность на средства производства для многих в СССР осталась чисто формальной, поэтому энтузиазм первых 5-леток после Великой Отечественной войны стал постепенно угасать. А с середины 70-х экономика перешла в фазу «застоя»: рост ВВП постоянно снижался, приблизившись к % роста населения, т.е. рост производительности труда в СССР подошел к 0%! А в капиталистических странах он продолжал расти (правда, в т.ч. и за счет постоянной безработицы, но…). Таким образом, «экономического вытеснения капитализма» не произошло.

Ю.Александров справедливо указывает: Ленин в работе «О кооперации» не оговаривает, что идеи кооперирования относятся только к крестьянству, т. е. Владимир Ильич собирался общенародную собственность превратить в кооперативную, но его идея была искажена и превратилась всего лишь в обоснование коллективизации. Получается, лозунги «Фабрики – рабочим!» и «Земля – крестьянам!» были исполнены не совсем. Проблемы собственности (владение + использование + распоряжение прибылью) – формальной в СССР (ни использовать, ни распоряжаться прибылью рабочие – даже через профсоюзы – не могли), но не реальной – привели к тому, что чувство хозяина у трудящихся не воспиталось, а параллельно росло недовольство бюрократией, диктатурой партноменклатуры, расхождением слов и дел руководства, отстраненностью народа от политической власти и т.п..

 Вывод Ю.Александрова: не надо торопиться с введением коммунистических порядков, в том числе и госсобственности на средства производства. Социализм – это живое творчество масс, а способность к творчеству требует воспитания. Этому может весьма поспособствовать введение промежуточных форм собственности, что является также хорошим стимулом для повышения производительности труда. (Кстати, как бы мы ни ругали КПРФ, но то, что она с программой сосуществования разных форм собственности стала самой массовой партией и победила на выборах другие компартии, выступавшие за диктатуру пролетариата, убеждает нас в правоте автора. Чтобы не превращаться в идеалистов, мы должны ясно понимать: все-таки мы строим коммунизм не для коммунизма, а для людей!) Подобная точка зрения встречает и яростных противников, которые утверждают, что с введением кооперативной собственности на средства производства в народе стали бы расти мелкобуржуазные и анархо-синдикалистские настроения, а это превратилось бы в препятствие на пути к коммунизму. Но почему же тогда в 20-30-е г., когда создание на селе коммун провалилось, мы стали создавать там не совхозы, что явилось бы одновременно прекрасной «школой коммунизма», а колхозы, т. е. кооперативы, где мелко-буржуазные настроения действительно имели место? И почему же тогда самое активное участие в разгроме Советской власти принимали не колхозники (кто-нибудь слышал хоть об одном крестьянском бунте в «перестройку»?), а элита пролетариата – шахтеры, кто за 70 лет работы на общенародных предприятиях должен был бы уже всерьез «подготовиться» к коммунизму?.. В общем, вопросов много и все они требуют решения!

Я ни за что не приму за истину позицию тех коммунистов, которые, ссылаясь только на юридические документы, утверждает, что собственность в СССР действительно была общенародной! Помните фильм «Зита и Гита»? Там Зита была по документам реальной наследницей крупного состояния, регулярно получала деньги, но реально ничего не имела, т. к. все забирала у нее тетка-опекунша? Т.е формальное владение было, но реального не было! Нечто подобное наблюдалось и в СССР (только Советская власть тратила эти деньги на нужды самого народа, хотя с народом и не особо советовалась). В первые годы Советской власти, когда были устранены непосредственно сами эксплуататоры, на эти тонкости не особо обращали внимания (однако они сразу вскрылись при проведении коллективизации). Но в послевоенное время, когда руководство партии и страны начало отходить от принципов коммунизма, когда проблемы в СССР стали накапливаться, когда люди стали задумываться о сути положения дел в СССР, осознание формализма такого «владения» стало проникать в массы. Однако руководство КПСС и СССР вместо того, чтобы проанализировать проблему, предпочло просто замолчать ее! Стоит ли удивляться тому, что в годы перестройки, когда «общенародная» собственность стала перетекать в руки новоявленных «новых русских», народ на это никак не стал реагировать? Все разговоры об «общенародном государстве» разрушались самой жизнью: виды выпускаемой продукции, размер зарплаты, распоряжение прибылью предприятий – на все это простые труженики не имели никакого влияния! И что получилось в итоге? Пролетариат, являясь, наемной раб.силой, не мог иметь чувства хозяина; советский рабочий, не имея реального владения над средствами производства, продолжая участвовать в процессе производства только как рабочая сила, не мог его и обрести!

Общим итогом такого положения и стали:

1) падение энтузиазма;

2) снижение заинтересованности в результатах труда;

3) рост расхитительства на производстве и в с/х;

4) падение престижа рабочих профессий – роль «винтиков в механизме» многим не нравилась;

5) как сумма – общее снижение производительности труда, темпов роста ВВП. Получается интересная картина: советская система организации производства, основанная на коммунистической – общенародной – собственности на средства производства, сама тормозила экономический рост СССР, мешая одержать победу над миром капитализма и продвижению к коммунизму!

Вывод: отстранение рядовых тружеников от реального управления производством явилось одним из факторов, способствовавших экономическому застою СССР, обострению экономических проблем и контрреволюции 1991 г.!

А есть ли способы борьбы с этим? Нет, я вовсе не предлагаю разрешить каждому рабочему указывать директору завода, как работать, сколько кому платить и т. д. Но почему рабочим не позволить решать, например, куда конкретно направить прибыль предприятия: допустим, на строительство новых квартир, санатория или спорткомплекса и т. п.? Общее голосование можно провести даже в течение рабочего дня! Нежелающие голосовать могут либо отдать свой голос Совету Рабочих, либо руководству предприятия – в зависимости от степени доверия... Вообще проблема очень серьезная, она смыкается со многими социальными и морально- нравственными вопросами и требует серьезного анализа! Почему в 30-е г. был такой взлет энтузиазма? Потому что люди после эпохи угнетения видели разительный контраст: к ним стали относиться не как к «раб.силе», а как к людям! И этого уже для большинства было достаточно! Но после войны выросло уже новое поколение, которое родилось в СССР, не знало угнетения, и поэтому только уважительного отношения им было уже недостаточно.

Лозунги о народовластии и народной экономике они не воспринимали буквально и хотели воплощения этого в жизни! Вот на этом и сыграли в годы перестройки: лозунг «Партия! Дай порулить!» нашел живой отклик у многих. Проблема в том, что в механизмах «руления» советский народ ничего не понимал, т. к. был этому вовсе не обучен, – но это уже было следствием того, что партия просто-напросто не стала выполнять ленинский лозунг про обучение «кухаркиных детей» искусству управления. И получается, что отстранение народа от власти и на производстве, и в управлении государством сыграло роковую роль в 1991 г.! А ведь многие коммунисты и сегодня считают, что народу и не надо думать «лишнего» об участии в управлении государством и производством, что система власти, сложившаяся в СССР, – лучшая и не требует никаких изменений! И этот вопрос не проработан в Программе ни одной из крупных российских компартий! А мы удивляемся, что трудовой народ не торопится поддерживать нас?..

Отдельно стоит сказать о «госкапитализме», – тем более, что эта тема стала в последние годы очень популярной у многих авторов (Фроянов, троцкисты и др.). Их аргументы достаточно просты: государство фактически лишило народ собственности на средства производства, а посему можно говорить об эксплуатации народа государством, т. е. в СССР был не социализм, а государственный капитализм. Я считаю, что делать такие выводы неправомерно:

1) капитализм – это строй, основанный на эксплуатации; пусть рабочие не могли распоряжаться прибылью предприятий, но деньги, полученный в результате их труда, шли не в какую-то «копилку государства», а на народные нужды и развитие производства. Получается «эксплуатация» ради «эксплуатируемых»? Абсурд!

2) Да, народ не имел собственности на средства производства, но ее не имели и чиновники, осуществлявшие руководство производством. Да, были некоторые махинации со стороны начальства, но в масштабе государства это был мизер!

Следовательно, называть систему СССР госкапитализмом неправомерно! Иное дело, что для определения властной группы СССР имеет смысл использовать понятие «советский социализм» или «командно-административный социализм» и определить нашу цель как «народный социализм» или «социализм прямого народовластия»! Разработать его основные характеристики и механизмы работы – наша задача на ближайшие сроки.

 

Глава8.

                   ПРОБЛЕМЫ РЕПРЕССИЙ 30-х ГОДОВ

Мы не можем обойти вниманием репрессии 30-х, т.к. эта тема и по сей день является, пожалуй, главной «страшилкой» антикоммунистов для обывателей и либералов. Тем удивительнее, что до сих пор эту тему, имеющую с подачи Хрущева неоднозначное толкование, коммунисты детально и объективно не разобрали и не проанализировали.

Начнем с того, что еще до 37 г. различные процессы против врагов Советской власти имели место. Наибольшую известность получили открытые процессы под руководством генпрокурора Вышинского, но на них судили представителей высшего начальства – военного и гражданского. Репрессии же 37-38 г.г. носили более широкий характер. «Огонь по штабам» открытых процессов 34-38г.г. и миллионы репрессированных в 37-38 г.г.– разница очевидна, поэтому объединять всё это и ставить в вину только одному человеку – Сталину, как это сделал Хрущев и его последователи, видимо, не стоит. Но и полностью оправдывать и его, и партию, как делают это ярые сталинисты, тоже, по-моему, не следует: идеального не бывает и действительно было немало нарушений, «перегибов», невинных жертв и т.д. Попробуем в этом разобраться. После внимательного изучения работ многих авторов у меня создалось впечатление, что репрессии 37-38-х г.г. никак нельзя толковать как однозначное историческое событие, т.к. там переплелось как минимум процессов, – параллельных и взаимозависимых: 1. Считается, что инициатором массовых арестов 37-38 г.г. был Сталин, но так ли это на самом деле?

Несколько авторов – Ю.Мухин, Е.Прудникова и др.– считают по-другому. Мартовский пленум ЦК ВКП(б) 1937 г., предшествовавший июльскому (именно на июльском пленуме было принято решение о проведении репрессий), закончился речью Молотова, где он сказал о постепенном переходе к альтернативным выборам. «Эта норма вызвала панику среди партийных функционеров – парторгов, секретарей райкомов и обкомов. Многие из них боялись, что при тайном голосовании, да еще при нескольких кандидатах в депутаты, они не смогут провести в Верховный Совет не только себя и своих ставленников, но хотя бы просто людей коммунистических убеждений». На следующем – июльском – пленуме ЦК Р.И.Эйхе и др. секретари ЦК выступили с требованием особых полномочий по отношению к «врагам советской власти», которые «мешают строить социализм». Сталин, находившийся под впечатлением раскрытых заговоров в армии и правительстве и убийства Кирова, согласился на это.

Вывод: инициатором репрессий 30-х был не Сталин, а группа партруководителей, надеявшихся таким образом не столько укрепить советскую власть, сколько устранить возможных конкурентов и отказаться от альтернативности при выборе кандидатур на высшее руководство, что им, в конечном итоге, и удалось.

2. Говорить о том, что все это было не нужно, нельзя: Гитлер уже открыто заявил о намерении «искоренить большевизм на востоке». А падение испанской республики в 1936 из-за профашистского мятежа в Мадриде стало для СССР «тревожным звонком». Были ли в Советском союзе потенциальные союзники Гитлера? Практика Великой Отечественной войны показала: таковых – уже после «чисток» – набралось аж 1,5 млн! Заговор Тухачевского, его связь с немецкими генералами, призывы Троцкого «сдаться Германии» ради «будущей мировой революции» и мн. др. заставило ВКП(б) принимать ответные меры. Поскольку мнение коммунистов об этом может кое-кому показаться предвзятым, я процитирую американских авторов – М.Сейерса и А.Кана, которые в своей книге «Тайная война против Советской России» (1947 г.) на основе изучения широкого материала высказались предельно откровенно: «… совершенно ясно, что все эти процессы, чистки и ликвидации, которые в свое время казались такими суровыми и так шокировали весь мир, были частью решительного и энергичного усилия сталинского правительства предохранить себя не только от переворота изнутри, но и от нападения извне… В России в 1941 г. не оказалось представителей «пятой колонны» – они были расстреляны. Чистка навела порядок в стране и освободила ее от измены».

Однако не все так просто. Работа с антисоветскими элементами в СССР велась и так – ЧК не бездействовала. Надо ли было «ускорять» и ужесточать этот процесс? И насколько оправданными были такие крупные нарушения социалистической законности:

1) заведение уголовного дела по анонимному доносу;

2) осуждение не за само преступление, а за потенциальную способность к преступлению (которую определяет силовик;

3) применение пыток;

 4) использование «троек», облеченных всей полнотойвласти;

5) закрытость процессов;

6) лишение права осужденных на защиту;

7) приведение приговоров в исполнение в течение суто;

 8) осуждение родственников репрессированных; – если, несмотря на все это, 1,5 млн. будущих предателей не были обнаружены?

(Необходимый комментарий: сталинисты оправдывают все выше перечисленные нарушения тем, что всё это осуществлялось в строгом соответствии с выпущенными тогда законами, т.е. незаконными называть их никак нельзя. Но законы, принятые группой (пусть и начальственной) в нарушение главного – Конституции – есть такой же произвол, как и обычное несоблюдение закона!)

Вывод: методы, которыми правительство СССР стремилось обезопасить себя и страну в 37-м г., явно противоречили образу «самого передового и справедливого строя», «истинно народной власти» и мн. др. Этот контраст был замечен очень многими, и не только нашими врагами. Любое нарушение социалистической законности, какими бы высокими целями это ни оправдывалось, подобно бомбе замедленного действия – когда-то рванет, но когда – неизвестно. Этот «взрыв» первый раз был использован Хрущевым на ХХ съезде, второй – горбачевцами. Спасенный в 30-40-е годы СССР развалился под напором антисоветчиков в 80-90-е, т.е. через полвека. Следовательно, даже в борьбе со своими врагами коммунисты обязаны соблюдать законы гуманизма и справедливости.

3. Итак, июльский пленум завершился Постановлением Политбюро «Об антисоветских элементах». Для кого оно предназначалось прежде всего? Для НКВД и др. «силовых структур». Но именно там больше всего сохранилось последователей Троцкого, которые сразу поняли, что «особые полномочия» дают им прекрасные возможности для тайного сведения счетов с убежденными коммунистами. Эти возможности значительно расширились, когда дела передали «тройкам», которые должны были «проверять» десятки дел в день, но по-настоящему ни проверить, ни подать прошение о помиловании было практически невозможно. Процесс принял необратимый характер, когда приводить приговоры в исполнение (в т.ч. смертные) предписывалось в 24 ч.

Вывод: кто создал такие условия для врагов, такую «гонку» в определении человеческих судеб? Сталин и ЦК, которые не могли не знать о затаившихся троцкистах. Это грубые ошибки, о которых мы обязательно должны сказать в наших исторических книгах.

4. Представители силовых структур после выхода Постановления сразу поняли, что это – прекрасный шанс для улучшения карьеры. Поэтому очень многие силовики бросились с повышенным рвением исполнять инструкции «сверху».

Это главные причины проявившихся позже нарушений:

 а) «погони за количеством»;

б) «презумпция виновности» в отношении к подследственному;

в) склонность к «выбиванию» показаний;

г) склонности считать признание подследственного (в т.ч. и «выбитое» под пытками) главным доказательством преступления. Подобные нарушения показаны Е. Прудниковой в ее книге «Творцы террора». Позже многие силовики были наказаны за произвол, сами осуждены по всей строгости, но стало ли от этого легче тем, кто был уже осужден к высшей мере и всем их родственникам?..

Вывод: руководство ВКП(б) обязано было предвидеть такое развитие событий, сопроводив Постановление строгим руководством для силовиков, а также системой контроля, но этого не произошло. Мало того, «сверху» «на места» были спущены конкретные «нормы», которые многие рядовые восприняли просто как «планы 5-летки», которыелучше перевыполнить, и чем больше – тем лучше, а не выполнить просто невозможно! Поэтому винить во всем только «местных», оправдывая Сталина и др. руководителей партии того времени, совершенно неправильно.

5. Многие карьеристы с выходом Постановления сразу смекнули, что эта «борьба с антисоциалистическими элементами» может очень помочь им в продвижении по службе, и стали писать доносы на своих начальников (чтобы занять их место) и конкурентов. Ненаказуемость явного лжесвидетельства здесь также сыграла свою зловещую роль.

6. Кроме всего этого, простые граждане – сторонники советской власти, вовлеченные в процесс призывами тогдашних СМИ «всячески содействовать НКВД в борьбе с врагами», стали заваливать силовые структуры обилием доносов обо всем, что казалось им подозрительным. Ну а следователи, обязанные разбираться с каждым «сигналом снизу», становились заложниками этого «порыва патриотизма»: где гарантия, что данный «защитник СССР» не напишет еще куда- нибудь «повыше» и не обвинит следователя в «пособничестве антисоветским элементам»? Тема репрессий 30-х г. и по сей день не дает покоя российским политологам и историкам. Антисталинисты считают примерно так: «Своими репрессиями Сталин нанес стране непоправимый урон: огромное количество офицеров и ценных специалистов было расстреляно и отправлено в лагеря. Боеспособность армии была нарушена, что и послужило причиной катастрофы 1941-1942 г.г.».

Сталинисты, как американские авторы Сайерс и Кан, уже процитированные мною выше, считают: «В СССР готовились заговоры, и если бы не крайние меры, принятые Сталиным, нас ожидало бы крупное предательство во время войны с фашистами, что помогло бы гитлеровцам одержать победу. Жертвы немецкой оккупации (Гитлер планировал уничтожить 150 млн. граждан СССР) были бы несопоставимы с жертвами репрессий!»

Я не буду опровергать или подтверждать эти точки зрения, т. к. обе они – из области исторических фантазий, а история, как известно, не терпит сослагательного наклонения. К тому же, они односторонни: учитывают только нужные им факторы, т. е. не являются полными и объективными. Можно много фантазировать, «что было бы, если бы...», но лучше проанализировать, что же произошло реально, причем, объективно: учесть и «плюсы», и «минусы».

Итак, в чем была польза от репрессий 37-38 г.г.?

1) Чрезвычайные меры помогли СССР лучше подготовиться к войне: был наведен порядок в армии и в бюрократических структурах, повышено чувство ответственности чиновников (хотя бы через чувство страха), что положительно сказалось в годы войны.

2) Были созданы серьезные препятствия для создания шпионских и диверсионных структур перед войной в СССР: были нейтрализованы многие агенты разведок (в том числе и потенциальные); серьезных диверсионных актов в СССР в годы войны противникам провести не удалось.

Вывод: репрессии 37-38 г.г. оказались полезны в деле подготовки СССР к войне, что помогло стране лучше организовать сопротивление врагу и в конечном итоге победить.

Вред от репрессий 37-38 г.г.:

1) В процессе ускоренного проведения репрессий пострадало много невинных людей. Обилие расстрельных приказов привело к большому числу невозвратимых жертв, память о которых живет и сегодня и продолжает раскалывать наше общество изнутри.

2) В ходе репрессий пострадало немало специалистов, которые были бы полезны и в ходе индустриализации, и в годы войны и послевоенного восстановления экономики. Рокоссовский, Королев и мн.др. тоже оказались в числе репрессированных, это доказывает, что было немало ошибок, в которых виновата и партия, бывшая организатором данных мер.

3) В ходе проведения репрессий было много нарушений системы правосудия. Это оказало сильное отрицательное влияние на всю систему советского правосудия… Кроме этого, безжалостность в совокупности с неубедительностью обвинений заложили в сознании миллионов советских граждан мысль о несправедливости советского строя и социализма вообще.

4) Репрессии 37-38 оказали сильное вредное воздействие на психологию народа СССР: затеянные по приказу «сверху», они ярко показали, кто именно обладал реальной властью в стране. Народу была отведена роль массовки при одобрении действий партии.

5) Репрессии нанесли огромный вред идеологии социализма. Вопреки словам о том, что всем в стране заправляет народ, главную роль в 37-38 г.г. сыграли партноменклатура и силовые структуры. Многие поняли, что диктатура пролетариата выродилась в диктатуру бюрократии и силовых структур.

6) Особая жестокость мер, принятых в 30-е годы, повергла в шок многих граждан, близких к обывательской позиции: они стали опасаться вообще высказывать свое мнение, и – тем более! – отстаивать свои интересы. Многие пострадали из-за того, что просто слишком смело высказывали свое мнение, несогласие с действиями власти и т.п. Наказание таковых стало суровым уроком для многих: не говорить лишнего, «не высовываться», «не спорить с начальством» стало для многих правилом. В СССР стало меньше активных борцов за счастливое будущее и больше трусливых обывателей с «фигой в кармане». Именно последние позже стали «легкой добычей» для диссидентов, зарубежных антикоммунистических радиостанций, «перестройщиков» и т.п. врагов социализма.

7) Меры, принятые в 37-38 г.г. по инициативе «сверху» и без массового привлечения народа, затронувшие значительное число граждан СССР, нанесли сильный удар по осознанию советских людей себя равноправными членами одной большой семьи. Это стало еще одним доказательством того, что главные вопросы решаются без участия народа, что народ далек от власти, что сама идея народовластия не выполняется компартией – партией из народа, порождают сомнения, что она вообще выполнима. 8) Многочисленные нарушения законности в кампании 37-38 г.г. значительно испортили взаимоотношения советских и зарубежных коммунистов. Многие зарубежные компартии стали относиться к КПСС и СССР отрицательно, – как к предавшим идеи социализма, проводящим диктаторскую политику по отношению к своему народу.

Вывод: коммунистам нужно реалистичное отношение к 1937-38 г.г., чтобы: а) реально понимать историю и осознать, что соблюдение социалистической законности в конечном итоге гораздо важнее, чем сомнительные пути подобных решений политических проблем – через массовые репрессии (сторонников которых, кстати, в компартиях остается еще очень много);

 б) суметь найти общий язык и со сталинистами, и с анти-сталинистами, т.к. и у тех, и у других присутствуют элементы здравого смысла;

 в) сделать выводы на будущее и суметь убедить и сторонников, и противников, что придя к власти, коммунисты не будут допускать массовых нарушений законности.

 

Глава 9.