Изложенное также позволяет утверждать, что Квачков не совершал преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30, ст. 279 УК РФ.

Каким же образом мог Киселёв склонять к совершению мятежа иных лиц, если мятеж не готовился Квачковым? И как Киселёв мог склонять иных лиц к участию в мятеже, если он, даже н не был знаком и не общался с Квачковым?

В ходе рассмотрения дела суд второй инстанции вполне обосновано пришёл к выводу, «…что квалификация действий Квачкова В. В. по ч. 1 ст. 205-1 УК РФ является излишней, поэтому его осуждение по данной статье подлежит исключению из приговора». А в отношении Киселёва Судебная коллегия обоснованно отменила приговор в части осуждения по ч. 1 ст. 30, ст. 279 УК РФ и переквалифицировала с ч. 2 нс ч. 1 ст. 222 УК РФ. Таким образом, Судебная коллегия признала неправомерность приговора.

Защита неоднократно заявляла, что это политический и заказной процесс. Это попытка расправы с политическим оппонентом, одним из лидеров оппозиции.

Квачкова В. В. не удалось осудить по сфальсифицированному, как установлено судом, «делу Чубайса». Поэтому новая попытка, новое уголовное дело. А тут подвернулся случай с изъятием оружия у Киселёва А. С. в Санкт-Петербурге. Очень кстати, поскольку вооружённый мятеж без оружия невозможен. И спустя почти полгода после ареста Киселёва, дело последнего объединяется с делом Квачкова.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции неоднократно нарушались требования уголовно-процессуального закона, что лишний раз говорит о заказном характере настоящего дела, давлении на суд и свидетелей. В судебном заседании 19 ноября 2012 года, инициативно, явился свидетель Сидоркин Д. В. (стр. 66 протокола судебного заседания). Ходатайства о его допросе государственный обвинитель не заявлял, в соответствии с докладом секретаря суда в начале судебного заседания 19 ноября 2012 года (стр. 52 протокола судебного заседания) указанное лицо среди свидетелей не значилось.

    Данные этого свидетеля были оглашены. Однако допрос Сидоркина Д. В. проводился судом в условиях, исключающих его визуальное наблюдение в нарушение требований ст. ст. 11, 278 УПК РФ. Суд незаконно вынес определение о допросе Сидоркина в условиях, исключающих его визуальное наблюдение (стр. 67 протокола судебного заседания). Необходимость обеспечения безопасности Сидоркина никак не была мотивирована.

22 ноября 2012 года допрос Сидоркина был продолжен в зале суда. Тем самым суд признал нарушение требований УПК РФ в ходе допроса Сидоркина 19 ноября 2012 года. На основании изложенного, полагаю, что показания свидетеля Сидоркина Д. В. являются недопустимыми по делу доказательствами в силу ст. 75 УПК РФ и подлежат исключению из дела.

       Согласно протокола судебного заседания стр. 533-560 в период 24 января 2013 года с 10 часов 30 минут до 14 часов 40 минут, то есть в течение 4 часов 10 минут   допрошено 4 свидетеля - Кучеренко В. А., Жюгжда А. С., Большаков С. В., Демушкин Д. В. и исследовано несколько сотен вещественных доказательств.

Из них более 300 являются письменными вещественными доказательствами. Необходимо учитывать, что только одна книга «Главная специальная операция впереди» содержит около 250 страниц текста. Но ведь ещё, согласно протокола судебного заседания, исследовались иные книги, брошюры, листовки, листы с машинописным текстом, записные книжки и т. п.

     Исследовать подобное количество доказательств, в том числе письменных доказательств большого объёма, в ходе такого малого периода времени 4 часа 10 минут невозможно. Так как реально вышеуказанные доказательства не были исследованы в судебном заседании, а были только оглашены их названия, да и то не все. Мною, адвокатом Першиным А. В. были заявлены возражения ввиду нарушения требований УПК РФ, регламентирующих порядок исследования судом доказательств, и действий председательствующего Мелехина П. В., которое неправомерно было отклонено.

     При разрешении моего, адвоката Першина А. В. ходатайства о прослушивании всех аудио файлов, указанных в обвинительном заключении (стр. 559 протокола судебного заседания), суд предоставил возможность исследовать содержание лишь компакт-диска «Verbatim CD - R» № 6221 35 LB 38653 с записанным на него аудио файлом «RM 16150120710202055» (стр. 560 протокола судебного заседания). Эти действия суда в очередной раз указывают на системное нарушение порядка рассмотрения дел судами и нарушение прав Киселёва и Квачкова, ст. ст. 6, 7, 11, 15, 16 УПК РФ.

Отказ в удовлетворении ходатайств защиты об исследовании всех вещественных доказательств, полном прослушивании аудиофайлов на СД дисках, представленных обвинением в качестве доказательств, согласно обвинительного заключения, утвержденного заместителем Генерального прокурора РФ В.Я. Гринём, необходимо расценивать как подтверждение доводов защиты о том, что данный процесс носил заказной характер, а суд действовал незаконно и в интересах обвинения.

Сам отказ в возможности исследования в судебном заседании всех имеющихся в деле доказательств является грубым нарушением и в очередной раз свидетельствует о дискриминации защиты в ходе процесса. Эти действия суда нарушают нормы 6, 9, 13, 14 Европейской Конвенции, ст. 19, ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, ст. ст. 6, 15, 16 УПК РФ.

В судебном заседании 23 января 2013 года после ходатайства адвоката Михалкиной О.И. суд, оповестив всех присутствующих в зале лиц о том, что удаляется в совещательную комнату для вынесения определения, вышел в коридор здания суда и удалился в неизвестном направлении.

Это грубое нарушение судебной коллегией норм УПК РФ по процедуре вынесения определений суда, нарушения тайны совещательной комнаты подтверждается аргументами подсудимого Квачкова В. В., заявленными им в отводе судебной коллегии 24 января 2013 года (стр. 536, 537 протокола судебного заседания), в выступлениях адвокатов Михалкиной О. И., Першина А. В., где указывается на имевший место факт «совещания» судебной коллегии в неустановленном помещении Московского городского суда. А также письменным заявлением адвоката А.В. Антонова, оглашённым в судебном заседании 25 января 2013 года и приобщённым к материалам дела. Текст заявления адвоката Антонова следующий:

«В судебном заседании 23.01.2013 года Судебная коллегия при рассмотрении ходатайства защиты, заявив, что удаляется в совещательную комнату для разрешения ходатайства, покинула судебный зал в неизвестном направлении. Видимо, она удалилась для проведения консультаций с неустановленными лицами. Тем самым был грубо нарушен принцип тайны совещательной комнаты. Эти обстоятельства лишний раз указывают на возможность заказного характера настоящего уголовного дела и давления на суд влиятельных сил с целью вынесения удобного для обвинения приговора по всему составу вменяемого Киселёву А. С. и Квачкову В. В. обвинительного заключения».

Об обсуждении и приобщении данного заявления к делу на стр. 564, 565 протокола судебного заседания имеется запись «Адвокат Антонов А.В. оглашает текст письменного заявления в котором просит:

1. Приобщить данное заявление к материалам дела: