Комитет по государственному строительству и законодательству

 

Наименование органа принявшего (разработавшего) 

нормативный акт

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

по результатам независимой антикоррупционной экспертизы

                                                              Гурьева Александра Анатольевича                                              ,

 

(указывается наименование юридического лица или фамилия, имя, отчество (при наличии) физического лица)

аккредитованного распоряжением Министерства юстиции Российской Федерации

от 13.12.2010        №      10402-р в качестве                

 

независимого эксперта, уполномоченного на проведение независимой антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов

 

В соответствии с частью 1 статьи 5 Федерального закона от 17 июля 2009 г. № 172-ФЗ «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов» и пунктом 4 Правил проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 26 февраля 2010 г. № 96 «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов», проведена антикоррупционная экспертиза

 

                 Законопроекта № 306915-7 О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях ^[26]

 

(указываются реквизиты нормативного правового акта или проекта нормативного правового акта)

(далее —                                                    «Законопроект»                                                )

 

(сокращение)

 

Законопроект разработан в исполнение постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 23 мая 2017 г. № 14-П "По делу о проверке конституционности положений статей 31.7 и 31.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой лица без гражданства Н.Г. Мсхиладзе"^[27].

Указанным постановлением Конституционный Суд Российской Федерации постановил признать положения статей 31.7 и 31.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях ("Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" от 30.12.2001 N 195-ФЗ^[28] (далее - Кодекс) не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 18, 22, 46 (части 1 и 2), 55 (часть 3) и 62 (часть 3), в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования они не позволяют разрешить в судебном порядке вопрос о правомерности дальнейшего содержания лица без гражданства, которому назначено административное наказание в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации, в специальном учреждении при выявлении обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии на момент рассмотрения данного вопроса фактической возможности исполнения постановления об административном выдворении этого лица за пределы Российской Федерации. 

В целях устранения выявленных Конституционным Судом Российской Федерации недостатков нормативного правового регулирования законопроектом Кодекс дополняется статьей 27.20 "Сроки содержания иностранных граждан или лиц без гражданства, подлежащих административному выдворению за пределы Российской Федерации, в специальных учреждениях, закрепляющей срок содержания иностранного гражданина или лица без гражданства в специальных учреждениях Министерства внутренних дел Российской Федерации или его территориального органа (не более 90 суток со дня вынесения постановления об административном выдворении за пределы Российской Федерации), правила продления указанного срока (судебный порядок), а также устанавливается возможность для иностранного гражданина или лица без гражданства обратиться в суд с заявлением о проверке законности и обоснованности его дальнейшего содержания в специальном учреждении. Кроме того, устанавливается, что в случае выявления обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии фактической возможности исполнения постановления о назначении административного наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства, в том числе в связи с отсутствием государства, готового принять такое лицо, если были исчерпаны все предусмотренные законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации меры по установлению такого государства, исполнение постановления о назначении административного наказания будет прекращено.

 

1) Абзац первый пункта 4 части 2 Законопроекта гласит: «При поступлении ходатайства о продлении срока содержания иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащих принудительному выдворению за пределы Российской Федерации, в специальном учреждении судья в течение суток со дня поступления ходатайства выносит определение о назначении времени и места рассмотрения дела и о продлении срока содержания этих лиц в специальном учреждении на срок, необходимый для рассмотрения такого ходатайства».

Эксперт считает необходимым выразить несогласие с возможностью вынесения судом определения о продлении срока содержания указанных лиц в специальном учреждении на срок, необходимый для рассмотрения такого ходатайства.

 В соответствии с абзацем 2 пункта 2 части 2 Законопроекта ходатайство о продлении срока содержания иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащих принудительному выдворению за пределы Российской Федерации, в специальном учреждении (далее ходатайство о продлении срока содержания) подается в суд не позднее чем за пятнадцать суток до истечения срока, установленного по постановлению судьи ранее.

В соответствии с анализируемым пунктом «судья в течение суток со дня поступления ходатайства выносит определение о назначении времени и места рассмотрения дела». Таким образом 15 суток это срок достаточно объективный для рассмотрения ходатайства о продлении срока содержания. Не понятно, о каком еще промежуточном сроке, необходимом для рассмотрения ходатайства о продлении срока содержания, может идти речь. 

Вышеуказанное эксперт рассматривает как излишнее правовое регулирование. 

Изложенные выше обстоятельства свидетельствуют о наличии в анализируемой норме следующего коррупциогенного фактора:

- широта дискреционных полномочий – отсутствие или неопределенность сроков, условий или оснований принятия решения, наличие дублирующих полномочий органов государственной власти или органов местного самоуправления (их должностных лиц) (подпункт «а» пункта 3 Мето-дики проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов норма-тивных правовых актов, утвержденной постановлением Правительства РФ от 26 февраля 2010 г. N 96^[29] (далее «Методика»);

 

В целях устранения выявленных коррупциогенных факторов предлагается:

- исключить из абзаца первого пункта 4 части 2 Законопроекта фразу «и о продлении срока содержания этих лиц в специальном учреждении на срок, необходимый для рассмотрения такого ходатайства».

 

2) Абзац первый пункта 4 части 2 Законопроекта предусматривает: «В судебном заседании ходатайство о продлении срока содержания иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащих принудительному выдворению за пределы Российской Федерации, в специальном учреждении рассматривается с участием иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащих принудительному выдворению за пределы Российской Федерации, их законных представителей и (или) защитников, а также лица, обратившегося с соответствующим ходатайством, в случае, если судья признает обязательным присутствие в судебном заседании указанных лиц.»

Разработчик оставляет за судьей право принимать решение о необходимости присутствия в судебном заседании при рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащих принудительному выдворению за пределы РФ, в специальном учреждении как самого иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащих принудительному выдворению за пределы Российской Федерации, так и их законных представителей и (или) защитников.

Само по себе отнесение разработчиком к компетенции суда вопроса о рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания демонстрирует его заинтересованность в соблюдении международных стандартов в области защиты прав человека. Но оставляя на усмотрение суда личное участие лица, а также его представителя или защитника, не могут быть рассмотрены в контексте гарантий защиты права на свободу и личную неприкосновенность по статье 5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод^[30].

Норма законопроекта не обязывает рассматривать ходатайство о продлении срока содержания иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащих принудительному выдворению за пределы РФ с участием лица, не обязывает суд запрашивать мнение лица о своем личном участии и его доставке в судебное заседание. Таким образом, если суд посчитает необходимым, то вынесет определение о вызове иностранного гражданина или лица без гражданства, а если посчитает, что в этом нет необходимости, то суд будет рассматривать ходатайство о продлении срока содержания без него.

Однако обеспечение явки лица, в отношении которого будет рассматриваться вопрос о необходимости продления срока содержания в специальном учреждении должно быть обязательным. Его показания относительно обстоятельств приезда в РФ и наличия легального статуса в третьих странах являются существенными для дела.

Кроме того, Законопроектом определена подсудность рассмотрения ходатайств о продлении срока содержания иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащих принудительному выдворению за пределы РФ по месту нахождения специального учреждения. Это сделано именно для того, чтобы осуществлять доставку лица, в отношении которого рассматривается ходатайство, было удобно.

Кодексом об административных правонарушениях не предусмотрена обязательная юридическая помощь адвоката как это предусмотрено Уголовно-процессуальным кодексом ("Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" от 18.12.2001 N 174-ФЗ^[31]).

Однако Законопроект оставляет на усмотрение суда и решение вопроса о представителе по соглашению, несмотря на наличие в Кодексе об административных правонарушениях главы 25.5 «Защитник и представитель», где закреплен порядок допуска к участию в производстве по делу об административном правонарушении защитника и представителя, а также их права.

При решении вопроса о лишении свободы, должно быть обеспечено право лица, в отношении которого принимается решение о продлении срока содержания в специальном учреждении, иметь защитника. А в случае отсутствия средств, такая юридическая помощь должна быть предусмотрена законом.

Следует отметить, что положение лица, помещенного в специальное учреждение в целях выдворения в какой-то мере схоже с положением лица, содержащегося под стражей с целью уголовного преследования, так как они содержатся изолировано. Несмотря на то, что лицо помещается в специальное учреждение с целью обеспечения исполнения административного наказания, гарантии защиты права на свободу и личную неприкосновенность должны быть на высоком уровне. В данном случае уместно провести аналогию с процедурой применения ареста и его продления в целях уголовного преследования. 

В этой связи необходимо руководствоваться практикой Конституционного Суда

Российской Федерации, который неоднократно, в том числе в Постановлении № 4-П от 22.03.2005 года, указывал на то, что в ситуациях, связанных с ограничением права на свободу и личную неприкосновенность, особое значение приобретают гарантии судебной защиты, что признается и международно-правовыми актами, согласно которым каждому арестованному или задержанному по уголовному обвинению лицу должно быть обеспечено право на судебное разбирательство в течение разумного срока или право на освобождение (пункт 3 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, пункт 3 статьи 9 Международного пакта о гражданских и политических правах); ограничение свободы и личной неприкосновенности в течение значительного времени вне судебного контроля не допускается (Постановление от 14 марта 2002 года по делу о проверке конституционности статей 90, 96, 122 и 216 УПК РСФСР).

Судебная процедура признается эффективным механизмом защиты прав и свобод, если она отвечает требованиям справедливости и основывается на конституционных принципах состязательности и равноправия сторон. При решении вопросов, связанных с содержанием под стражей в качестве меры пресечения, это предполагает исследование судом фактических и правовых оснований для избрания или продления данной меры пресечения при обеспечении лицу возможности довести до суда свою позицию, с тем чтобы вопрос о содержании под стражей не мог решаться произвольно или исходя из каких-либо формальных условий, а суд основывался на самостоятельной оценке существенных для таких решений обстоятельств, приводимых как стороной обвинения, так и стороной защиты (постановления от 13 июня 1996 года по делу о проверке конституционности части пятой статьи 97 УПК РСФСР, от 10 декабря 1998 года по делу о проверке конституционности части второй статьи 335 УПК РСФСР, от 15 января 1999 года по делу о проверке конституционности положений статьи 295 УПК РСФСР; определения от 6 февраля 2004 года N 44-О по жалобе гражданина В.Н.Демьяненко на нарушение его конституционных прав положениями статей 56, 246, 278 и 355 УПК Российской Федерации, от 8 апреля 2004 года N 132-О по жалобе гражданина А.В.Горского на нарушение его конституционных прав пунктом 6 части второй статьи 231 УПК Российской Федерации). 

Указанные правовые позиции Конституционного суда РФ корреспондируют с практикой Европейского суда по правам человека. В Деле «Ананьин против России» (Жалоба №13659/06^[32]) Суд повторяет, что задержанные лица имеют право на рассмотрение вопроса, касающегося процессуальных и существенных условий, которые являются важными для «законности», в рамках Конвенции, лишения их свободы.

Суд, рассматривающий законность содержания под стражей, должен предоставить гарантии в отношении судебного производства. Разбирательства должны быть состязательными и обеспечивать соблюдение принципа «равенства сторон», между прокурором и обвиняемым лицом. Равенство сторон не обеспечивается, если адвокату не предоставляется доступ к тем документам в досье по делу, которые являются важными для эффективного оспаривания законности содержания под стражей его клиента (см. Постановление Суда по делу «Николова против Болгарии», жалоба № 31195/96, § 58, ЕСПЧ 1999-II, и по делу «Ламы против Бельгии» от 30 марта 1989 г., § 29, Серия A № 151). Несмотря на то, что национальное законодательство каким-либо образом может выполнять требование о «равенстве сторон», любой выбранный метод должен обеспечивать то, чтобы другая сторона была осведомлена о поданных замечаниях и имела реальную возможность предоставить в ответ свои (см. Постановление суда по делу «Гарсия Алва против Германии» от 13 февраля 2001 г., жалоба № 23541/94, § 39) (п.102)

В случае лица, содержание под стражей которого подпадает под действие Статьи 5 § 1 (c), Статья 5 § 4 требует проведение слушания. Возможность для подозреваемого быть выслушанным лично или посредством иной формы представления является одной из фундаментальных гарантий процедуры, применяемой в делах о лишении свободы (см. Постановление Суда по делу «Кампанис против Греции» от 13 июля 1995г., § 47, Серия A № 318-B). Невзирая на то, что Статья 5 § 4 не обязывает Договаривающиеся государства устанавливать второй уровень юрисдикции для рассмотрения жалоб относительно освобождения из-под стражи, Государство, которое устанавливает такую систему, должно, как правило, предоставлять задержанным те же гарантии на слушаниях в апелляционном порядке, что и в ходе слушаний в суде первой инстанции (см. Постановление суда по вышеуказанному делу Илийкова, § 103, и по делу «Тот против Австрии» от 12 декабря 1991 г., § 84, Серия A № 224) (п.112).

Суд считает, что для обеспечения равенства сторон необходимо было дать заявителю возможность присутствовать, лично или через представителя, во время присутствия прокурора с тем, чтобы он мог ответить на его доводы (см. для сравнения указанное выше дело Кампаниса, § 58). (п.114).

В последствии Суд неоднократно повторял свою позицию в целом ряде дел.

Например, в Постановлении Европейского Суда по правам человека от 25 июля 2013 г. Дело "Ходорковский и Лебедев (Khodorkovskiy and Lebedev) против Российской Федерации" (Жалобы NN 11082/06 и 13772/05^[33]), Суд еще раз указал, что при рассмотрении законности содержания под стражей в период следствия и суда производство должно быть состязательным и должно всегда обеспечивать "равенство сторон" - прокурора и заключенного под стражу (см. Постановление Европейского Суда по делу "Николова против

Болгарии" (Nikolova v. Bulgaria), жалоба N 31195/96, § 59, ECHR 1999-II, см. также

Постановление Европейского Суда по делу "Граужинис против Литвы"

( v. Lithuania) от 10 октября 2000 г., жалоба N 37975/97, § 31). Это, в частности, означает, что заключенный под стражу должен иметь доступ к тем документам в следственном деле, которые были существенными для оспаривания законности его содержания под стражей (см. Постановление Европейского Суда по делу "Лами против

Бельгии" (Lamy v. Belgium) от 30 марта 1989 г., § 29, Series A, N 151), и Постановление

Европейского Суда по делу "Шёпс против Германии" ( v. Germany), жалоба N 25116/94, § 44, ECHR 2001-I). Заключенный должен также иметь возможность комментировать доводы, выдвинутые прокуратурой (см. Постановление Европейского Суда по делу "Недбала против Польши" ( v. Poland) от 4 июля 2000 г., жалоба N 27915/95,§ 67). (п. 516).

 Таким образом, оставляя на усмотрение суда возможность участия в деле о продлении срока содержания в специальном учреждении самого лица, в отношении которого рассматривается ходатайство о продлении срока содержания, и (или) его адвоката нарушается состязательность и обеспечение соблюдения принципа «равенства сторон», что лишает возможности представить доказательства отсутствия необходимости такого продления, изменения ситуации с заявителем, которая может повлиять на принятие решения судом о необходимости продления срока содержания.

Таким образом, проектируемая норма позволяет действовать правоприменителю выборочно и с широким усмотрением.

Изложенные выше обстоятельства свидетельствуют о наличии в анализируемой норме следующих коррупциогенных факторов:

- широта дискреционных полномочий – отсутствие или неопределенность сроков, условий или оснований принятия решения, наличие дублирующих полномочий органов государственной власти или органов местного самоуправления (их должностных лиц) (подпункт «а» пункта 3 Методики проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов, утвержденной постановлением

Правительства РФ от 26 февраля 2010 г. N 96^[34] (далее «Методика»);

- определение компетенции по формуле "вправе" – диспозитивное установление возможности совершения государственными органами, органами местного самоуправления или организациями (их должностными лицами) действий в отношении граждан и организаций (подпункт «б» пункта 3 Методики);

В целях устранения выявленных коррупциогенных факторов предлагается:

- исключить из абзаца первого пункта 4 части 2 Законопроекта фразу «в случае, если судья признает обязательным присутствие в судебном заседании указанных лиц».

 

3) Часть 3 Законопроекта дополняет «статью 31.7 КоАП РФ пунктом 7 следующего содержания: «выявления обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии фактической возможности исполнения постановления о назначении административного наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства, в том числе в связи с отсутствием государства, готового принять таких лиц, если были исчерпаны все предусмотренные законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации меры по установлению такого государства.». 

Действующая редакция Кодекса об административных правонарушениях не предполагает определение страны высылки судом при установлении административного наказания в форме административного выдворения. Данный вопрос разрешается на уровне подзаконных актов, а именно, – Приказом Минюста России N 100, МИД России N 7509, ФМС России N 375, ФСБ России N 271 от 19.05.2014 «Об утверждении Порядка организации взаимодействия Федеральной службы судебных приставов, Министерства иностранных дел Российской Федерации, Федеральной миграционной службы и Федеральной службы безопасности Российской Федерации по административному выдворению за пределы Российской Федерации иностранных граждан и лиц без гражданства в форме принудительного и контролируемого перемещения через Государственную границу Российской Федерации»^[35] (Зарегистрировано в Минюсте России 10.06.2014 N 32640).

Эксперт считает необходимым и важным отразить фактическое регулирование и правоприменение подзаконной нормы.

В соответствии с пунктом 6 Порядка «При поступлении информации о возбуждении исполнительного производства об административном выдворении иностранного гражданина, лица без гражданства в структурное подразделение территориального органа ФМС России, но не ранее вступления в силу постановления судьи, в документе, удостоверяющем личность иностранного гражданина, лица без гражданства, и в выездной части его миграционной карты проставляется штамп установленного образца о запрещении въезда в Российскую Федерацию.

В необходимых случаях по запросу судебного пристава-исполнителя или по собственной инициативе, но не ранее вступления в силу постановления судьи, территориальный орган ФМС России принимает меры по оформлению в дипломатическом представительстве или консульском учреждении государства гражданской принадлежности (подданства) или постоянного проживания данного иностранного гражданина свидетельства о его возвращении в государство гражданской принадлежности (подданства) или постоянного проживания, а для лица без гражданства, подлежащего административному выдворению, при отсутствии сведений о государстве постоянного (преимущественного) проживания по согласованию с МИДом России – меры по определению государства выезда лица без гражданства и оформлению документов, необходимых для выезда из Российской Федерации».

Таким образом, при отсутствии у лица, помещенного в специальное учреждение в целях выдворения, документа, удостоверяющего личность или срок действия его документа, удостоверяющего личность истек, миграционный орган направляет в соответствующее дипломатическое представительство или консульское учреждение запрос об оказании содействия в оформлении свидетельства на возвращение в отношении этого лица. Когда дипломатическое представительство или консульское учреждение выдаёт свидетельство на возвращение в отношении лица, помещенного в специальное учреждение, то проблем не возникает с отправкой лица в страну исхода. Но в том случае, когда дипломатическое представительство или консульское учреждение предоставляет ответ, что не может документировать свидетельством на возвращение в связи с утратой гражданства или невозможностью установить принадлежность к гражданству, то в этот момент лицо, в отношении которого получен вышеуказанный ответ становится де-факто лицом без гражданства.

Необходимо учитывать, что перед тем, как направить запрос в отношении лица, утратившего документ, удостоверяющий личность, сотрудник миграционного органа проводит тщательный опрос этого лица в отношении государства его гражданской принадлежности (подданства) или постоянного проживания данного иностранного гражданина. По итогам такого опроса и делаются запросы в соответствующее дипломатическое представительство или консульское учреждение. Если по итогам этих запросов получены ответы о невозможности установления гражданской принадлежности и при отсутствии документально подтвержденного легального статуса в третьих странах, данное лицо нецелесообразно содержать в специальном учреждении, «перебирая» возможность отправки этого лица в другие государства с помощью МИД.

На практике нередко складывается и такая ситуация, когда многочисленные запросы миграционного органа в дипломатическое представительство или консульское учреждение остаются без ответа. А лицо, в отношении которого сделаны такие запросы, содержится в специальном учреждении год и даже больше в ожидании какого-либо ответа.

Таким образом, при выявлении обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии любой фактической возможности исполнения постановления о назначении административного наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства, содержание такого лица становится незаконным, нарушающим его права на свободу и личную неприкосновенность, а также права на судебную защиту его прав и свобод.

Неопределенность, заложенная в анализируемую норму «если были исчерпаны все предусмотренные законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации меры по установлению такого государства» находит подтверждение на практике и отражена в ряде судебных решений.

Так, Постановлением Полевского городского суда Свердловской области от 13.09.2017г. установлено, что отсутствие ответов на запросы миграционного органа в отношении лица, содержащегося в специальном учреждении в целях выдворении в течение года, свидетельствует о том, что фактическая невозможность выдворения лица отсутствует. Также установлена фактическая невозможность выдворения лица, помещенного в специальное учреждение в целях выдворения, в отсутствие какого-либо ответа дипломатического представительства или консульского учреждения в Постановлении Камышловского районного суда Свердловской области от 08.09.2017г. 

Бессмысленность поисков через МИД России государства, в которое лицо, помещенное в специальное учреждение в целях выдворения может быть выдворено отражено в Постановлении Светлоярского районного суда Волгоградской области от 02.08.2017г. Лицо, содержалось в специальном учреждении на протяжении 9 месяцев. В течение этого срока были получены ответы от консульских учреждений двух государств о невозможности определения принадлежности к гражданству. После чего, был сделан запрос в МИД России об оказании содействия в определении государства выезда. Однако на момент вынесения Постановления судом ответа на данный запрос от МИД России не поступало. Тем временем лицо провело в специальном учреждении 12 месяцев. Постановление Светлоярского районного суда Волгоградской области от 07.09.2017г. 

еще ярче демонстрирует, что содействие в определении государства через МИД России может ничем не завершиться на протяжении 7 месяцев.

Необходимо отметить, что Законопроект разработан во исполнение Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 23 мая 2017 г. № 14-П "По делу о проверке конституционности положений статей 31.7 и 31.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой лица без гражданства

Н.Г.Мсхиладзе". В соответствии с пунктом 5 указанного Постановления «положения статей 31.7 и 31.9 КоАП Российской Федерации не соответствуют Конституции Российской

Федерации, ее статьям 18, 22, 46 (части 1 и 2), 55 (часть 3) и 62 (часть 3), в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования они не позволяют разрешить в судебном порядке вопрос о правомерности дальнейшего содержания лица без гражданства, которому назначено административное наказание в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации, в специальном учреждении, предусмотренном Федеральным законом "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации", при выявленииобстоятельств, свидетельствующих об отсутствии на момент рассмотрения данного вопросафактической возможности исполнения постановления об административном выдворенииэтого лица за пределы Российской Федерации.

Федеральному законодателю надлежит - исходя из требований Конституции

Российской Федерации и с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской

Федерации, выраженных в настоящем Постановлении, - незамедлительно внести в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях изменения, направленные на обеспечение эффективного судебного контроля за сроками содержания подлежащих принудительному выдворению за пределы Российской Федерации лиц без гражданства в специальных учреждениях, предусмотренных Федеральным законом "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации».

Как видно из текста Постановления Конституционный суд РФ определяет достаточным выявление обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии на момент рассмотрения данного вопроса фактической возможности исполнения постановления об административном выдворении. А также определяет внести изменения, направленные на обеспечение эффективного судебного контроля за сроками содержания.

 Учитывая фактическую правоприменительная практику, указанную выше, а также доводы, изложенные Конституционным судом, эксперт делает вывод о наличии неопределенности в анализируемой норме, свидетельствующей о наличии следующих коррупциогенных факторов:

- широта дискреционных полномочий - отсутствие или неопределенность сроков, условий или оснований принятия решения, наличие дублирующих полномочий государственного органа, органа местного самоуправления или организации (их должностных лиц) (подпункт «А» пункта 3 Методики);

- отсутствие или неполнота административных процедур - отсутствие порядка совершения государственными органами, органами местного самоуправления или организациями (их должностными лицами) определенных действий либо одного из элементов такого порядка (подпункт «Ж» пункта 3 Методики);

В целях устранения выявленных коррупциогенных факторов предлагается:

- исключить из анализируемого абзаца Законопроекта фразу: «если были исчерпаны все предусмотренные законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации меры по установлению такого государства».

- целесообразно разработать менее затратную систему контроля за иностранными гражданами и лицами без гражданства, находящихся на территории РФ незаконно. Возможно таким примером может являться аналог административного надзора и надзора за исполнением условного наказания.

 

17                ноября           2017 Г.                                                    А.А. Гурьев

 

 

               № АГ-17/4                                         (подпись                (инициалы, фамилия

независимого независимого эксперта эксперта) (руководителя организации для юридических лиц)

 

 

Приложение II