Суббота, 18 февраля 2017 года

— Тебе холодно, Кортни? — спрашивает меня Кейси.

— О нет, я в порядке, — успокаиваю я ее. — Спасибо, что спросили. На самом деле здесь довольно тепло и жарко. Именно так, как мне нравится.

Это старый дом, принадлежащий компании и спрятанный на углу поместья рядом с воротами, но система отопления работает очень хорошо. От одного взгляда на снег за окном меня бросает в дрожь. Мне было так холодно столько лет, что это срабатывает рефлекторно.

— Определенно так. — Ее голос настолько убедителен, что задаюсь вопросом, не перегреваю ли я это место. — Я слышала, что беременность наносит ущерб женскому температурному режиму. — Она улыбается и смотрит на мой живот с какой-то тоскливой завистью. Когда Том Макгуайр соберется жениться на ней, предполагаю, что в скором времени в поместье появится еще больше детей.

Я бы с удовольствием спросила, но мы недостаточно близки, чтобы позволить себе это. Ещё нет. Возможно, однажды. Это многообещающая дружба, и прошло так много времени с тех пор, как я заводила нового друга, что, вероятно, я самый стеснительный человек, которого она когда-либо встречала. И есть еще одна незначительная деталь, мистер Макгуайр, возможно, не совсем ее муж, но он определенно босс моего мужа.

— Нет, ничего подобного, — отвечаю я, наливая ей еще одну чашку чая. — Это просто привычка.

Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как мой отец устроил Шона охранником в ночную смену на верфи и нефтяном терминале, но это продолжалось недолго. Как только босс моего отца увидел резюме Шона, он переманил моего мужа – даже спустя пять месяцев волнительно думать об этом! – а потом ее босс сделал то же самое, снова и снова. Я не думаю, что здесь кто-либо когда-либо так быстро поднимался по служебной лестнице, но почти уверена, что Шон закончил свой путь наверх. У мистера Макгуайра нет босса. Большую часть времени Шон работает за письменным столом в штаб-квартире корпорации, но всякий раз, когда мистер Макгуайр путешествует, Шон едет с ним. Он также отвечает за безопасность поместья, а это значит, что мы будем жить в этом прекрасном старом доме в поместье.

— Как дела в колледже? — спрашиваю я.

— Просто отлично, — отвечает она с гримасой. — Ничего по-настоящему захватывающего. Я хожу на занятия, учусь и, по правде говоря, не могу дождаться, когда все это закончится, чтобы, наконец-то, смогла жить своей жизнью. Я пыталась собрать как можно больше дополнительных занятий и думаю, что смогу закончить школу после летней сессии. — Кейси так полна энтузиазма, что иногда она заставляет меня чувствовать себя абсолютно древней. Мы не так уж далеки друг от друга по возрасту, но ее жизнь была более защищенной, чем моя. — Надеюсь, что все в порядке, — вздыхает она. — Этот снег, дороги...

Мы сидим в комфортной тишине, глядя в эркерные окна на ворота. В любую минуту наши мужчины должны проехать через них и вернуться к нам.

— Когда я разговаривала с Томом прошлым вечером, он сказал, что у вас, ребята, есть хорошие новости, но не сказал мне, что именно! Поскольку они еще не вернулись, я подумала, что спрошу тебя напрямую, — заговорщически шепчет она, наклоняясь ко мне, хотя мы одни в доме.

Любопытство, очевидно, снедает ее, но я не возражаю. Знаю, что она желает мне добра. Для нее моя жизнь была необыкновенным приключением, сказкой, в которой Шон играет роль рыцаря в сияющих доспехах.

Это правда, он мой герой, но теперь мне иногда приходится делить его с ней и Томом.

— Ну, во-первых, полиция штата, наконец-то, закрыла дело, что произошло на севере, — рассказываю я ей.

— Я была уверена, что они это сделают, — произносит Кейси, пренебрежительно махнув рукой. — То, что произошло в Портленде, было, очевидно, самообороной. Ты уехала из этого ужасного места за неделю до того, как... — Она замолкает, не желая произносить это слово.

— Массовое самоубийство, — заканчиваю я, заполняя пробел, которого она избегает. — Все в порядке, Кейси. Мне знаком этот термин, и я знаю, что там произошло

— Да, — произносит она, и на этот раз дрожит именно она.
— Но все равно это так ужасно.

— Так и есть, — соглашаюсь я. — Очень.

Меня беспокоила не смерть Иеремии. Полицейское управление Портленда завершило расследование достаточно быстро, и окружной прокурор округа Камберленд заявил на пресс-конференции, что это был самый четкий случай оправданного убийства, с которым он сталкивался в своем отделе.

Но что не давало мне спать по ночам, это все, что произошло в комплексе накануне вечером.

Когда полиция штата пришла нас допрашивать, я думала, что они что-то заподозрят, но нет. Ни в малейшей степени. Они пришли за информацией о жизни в комплексе и для того, чтобы связать разрозненные нити, соединяющие то, что произошло на кухне дома наших родителей, с массовым самоубийством. Свидетели помнили, что видели, как я бежала с фермерского рынка в Гринвилле в прошлые выходные, так что, очевидно, я не могла там быть, и показания выживших членов Церкви Нового Откровения абсолютно подтвердили, что с тех пор я не возвращалась. Вообще. Я не поняла этой части сразу.

— Каждый раз, когда думаю о том, что там произошло, не могу не думать о том, какое это чудо, что Шон нашел тебя. Всего через неделю... — Ей не нужно заканчивать фразу, чтобы я поняла, о чем она думает, что я жертва, как и все остальные, кто пал в коллективном самоубийстве. — Или о том парне, который приехал в Портленд с твоей... — И снова она пытается быть деликатной с трудным словом.

— Иеремия, — продолжаю я. — И моя мать.

Расследование полиции штата пришло к выводу, что они приехали в Портленд, чтобы поймать беглянку и убедиться, что она присоединилась к ним в их путешествии в вечность, и я, конечно, не собиралась спорить по этому поводу. Пожары в комплексе были достаточно сильными, чтобы уничтожить почти все улики, которые могли бы обвинить моего мужа в чем-либо. Единственное, что осталось, — это ливень пустых гильз вокруг ящика для покаяния, но пистолет, соответствующий им, был надежно заперт в руках «морских котиков» в Вирджинии.

Мы, наконец-то, прояснили, но сейчас это не причина моей широкой, счастливой улыбки.

— Вторая хорошая новость заключается в том, что удочерение скоро будет окончательным, — объявляю я.
— Все документы оформлены, и судья должен подписать их в понедельник. Последнее, чего они ждали, — это закрытия расследования полиции штата, и тогда она станет Дженни Пирс.

— О, это замечательная новость, Кортни! — Лицо Кейси светлеет, и она быстро и взволнованно обнимает меня.
— Эта маленькая девочка такая очаровательная.

— Разве она не такая? — Я сияю, как гордая мать, потому что так и есть. Или через несколько дней буду, по закону. Моя бедная маленькая дорогая Дженни на самом деле скучает по своим родителям. Иногда она плачет из-за них по ночам, но я вожу ее к психологу, и это помогает. Мне тоже помогает.

Я каждый день благодарю Бога за то, что моя милая маленькая будущая дочь не вернулась в общежитие, как я ей сказала. Моя умная малышка пошла совсем в другом направлении и спряталась с Мэтью и сестрой Андреа.

Нет, не сестра Андреа. Никогда больше. Теперь только Андреа.

Инстинкт Андреа защитить своего ребенка вновь оказался сильнее, чем промывание мозгов. Когда дробовик Лукаса поднял тревогу, которая разбудила поселение и привела все в движение, ведущее к массовому самоубийству, Андреа убежала в лес, забрав с собой своего сына и мою Дженни. Они единственные выжившие, и именно сообразительность Дженни, ее преданность и любовь убедили остальных рассказать историю об ужасной ночи в лесу на севере штата Мэн, которая оставила меня в стороне.

— А как дела у мамы Мэтью? — Лицо Кейси выражает искреннюю заботу об Андреа.

— Ей помогают, но ей нужно больше, чем мне. Она в Спринг-Харборе, — поясняю я ей, имея в виду психиатрическую больницу в Уэстбруке, рядом с выходом 8.
— Они хорошо заботятся о ней, и я привожу Мэтью к ней всякий раз, когда могу. Единственное, что меня беспокоит, — это то, как Дженни будет себя вести, когда Андреа выйдет из больницы, а Мэтью оставит нас, чтобы жить с ней.

— О, я даже не подумала об этом, — признается Кейси.
— Они так близки. — Она оглядывает мою гостиную, как будто только что заметила, что мы на самом деле одни в доме. — Кстати, где сегодня твои два маленьких монстра? — спрашивает она.

— Мать Шона приехала и забрала их, — отвечаю я ей.
— Она знала, что Шон вернется сегодня вечером, и поменялась с кем-то сменами, чтобы мы могли немного побыть наедине.

— У большинства пар не бывает "полного дома" после нескольких месяцев брака, — смеется Кейси. Я просто улыбаюсь ей.

— О да, очень «полный дом», и примерно через четыре с половиной месяца маленькая Анджела тоже будет здесь, — соглашаюсь я, похлопывая себя по растущему животу.

Теперь я в курсе шутки и знаю, что родители Макса Ангелеску не назвали своего сына Анджелой. Но наша маленькая Анджела будет девочкой. К счастью для нее, нам с Шоном никогда не удастся самим выяснить, какие родители назвали бы мальчика Анджелой.

— Ты выглядишь такой счастливой! — восхитилась Кейси. — Вы, ребята, кажетесь идеальной парой, и ты будешь хорошей мамой.

— Надеюсь на это, — вздыхаю. Я польщена тем, что научилась на примере моей матери. Я знаю, какой не быть, но непроизвольно означает ли это, что знаю, какой надо быть?

Моя мать постоянно в моих мыслях с тех пор, как она умерла. Была ли женщина, которая услышала голос извращенного и жестокого Бога в своем сознании, настоящей Хизер Двайер? Или это та женщина, которая приставила пистолет Иеремии к своему животу? У меня был шанс встретиться с этой женщиной только в последние мгновения ее жизни, но я хотела бы провести с ней больше, чем ту минуту, когда она умирала, положив ее голову себе на колени. Я думаю, она бы мне понравилась. Я вытираю выступившие слезы, не желая, чтобы Кейси видела, как плачу.

Друг Шона, доктор Молони, вместе с нами просмотрел отчет о вскрытии, объяснив насыщенную информацией медицинскую терминологию так, чтобы мы могли понять. Удар ее головы о стойку вызвал перелом волосяного покрова в черепе моей матери и разбил кровеносный сосуд с длинным и сложным названием. Мою мать убил не выстрел, а кровоизлияние в мозг.

В то же время травма головы и кровотечение, вероятно, спасли ее от Его ужасного голоса. И это спасло меня от пули Иеремии. В эти последние моменты своей жизни моя мать была в ясном сознании, и независимо от того, слышала она по-прежнему Его команды или нет, могла им сопротивляться.

На рентгеновском снимке Джимми заметил еще кое-что: следы еще одного перелома черепа, гораздо более старого и давно зажившего. Детская травма, смутно напоминающая копыто. Могли ли эти две травмы быть причиной ее безумия? Вызвано одним и устранено другим? Может быть, поэтому моя мать всегда казалась более похожей на себя после того, как Эммануил ударил ее? Наш друг-врач отмахнулся от вопроса. Мозг сложен, и мы его не понимаем.

Он, конечно, прав. Мозг сложен, но он может исцеляться, и каждая ночь приносит мне все больше доказательств этого. Теперь сны Шона стали лучше. Кошмары об этом ужасном переулке, о засаде, которая чуть не убила его, становились все реже и все дальше. Сначала это было не каждую ночь, и быстро превратилось и в не каждую неделю.

Прошло уже двадцать девять дней с момента его последнего кошмара, так что скоро это будет не каждый месяц.

Звук большого дизельного грузовика, подъезжающего к дому, заставляет нас обеих повернуть головы к окну. Наши мужчины вернулись на одном из больших полноприводных грузовиков поместья.

— Я рада, что они поехали на нем, — произнесла Кейси.
— Том хотел взять «Порше», и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы отговорить его от этого. Он был уверен, что буря продержится дольше.

Входная дверь открывается, впуская шквал пушистых снежинок вместе с двумя очень закутанными мужчинами.

Я встаю, чтобы встретить мужа, но он бросается ко мне, усаживая обратно в кресло.

— Нет, нет, не вставай! — указывает он мне, и я закатываю глаза. — Ты просто оставайся там!

— Я не из стекла, Шон, — ворчу я на него, но втайне мне приятно. Он так осторожен и заботлив обо мне и о нашем ребенке. Он будет замечательным отцом. Я в этом не сомневаюсь. У моего мужа был отличный пример для подражания как мужа и отца.

Пока Шон снимает слои тяжелой верхней одежды, его босс опускается на колено рядом с моим креслом.

— Поздравляю, миссис Пирс, — произносит Том. — Я так рад за вас, ребята, по поводу удочерения. Это замечательная новость.

— Спасибо, мистер Макгуайр. Мы рады, что, наконец-то, закрываем дела по всему этому, — отвечаю я. — Мы с Кейси как раз говорили об этом.

— И Том, — вмешивается Кейси, — нам, наверное, пора возвращаться в дом. Думаю, у Кортни есть какие-то планы на своего мужа, так как ты не пускал его на ночь, — поясняет она, дергая его за рукав и подмигивая мне.
— Сегодня вечером дом в их полном распоряжении. Мы не хотим же отнимать у них время.

— Верно, очень верно, — усмехается босс, снова поднимаясь на ноги и протягивая руку моему мужу. — Шон, хорошая идея по плану безопасности для этих раскопок. Посмотри, не сможешь ли ты составить список имен. Но мы поговорим об этом подробнее в понедельник. Еще раз поздравляю вас обоих, — заканчивает он, когда Кейси тащит его к входной двери.

— Надеюсь, ты оставил грузовик заведенным, — укоряет она, застегивая пальто и натягивая вязаную шапочку на уши. — Там, кажется, холодно.

— Мерзко, — подытожил Том.
— А теперь давай отправимся домой и побродим по большому пустому дому в полном одиночестве.

— Думаю, мы сможем найти способ развлечься, — произносит она с теплой улыбкой и приподнятой бровью, когда они исчезают в заснеженном штате Мэн.

Вставать с моего мягкого кресла немного неудобнее, чем раньше. Это не сложно — пока, но это определённо предвестник грядущих событий. Шон бросается ко мне, протягивая руку, чтобы помочь мне.

— О, перестань! — высказываю я ему со злобным взглядом, но не могу сдержать улыбку, которая выдает ложь за мой выговор.
— Я скучала по тебе, — произношу, поглаживая его по гладко выбритой щеке. — Мне нравится этот твой взгляд.

— Это лучше работает с костюмом и галстуком, — указывает Шон. — Я тоже скучал по тебе. Хорошо быть дома.

— Так о чем ты говорил? — спрашиваю я, расставляя тарелки и зажигая свечи для нашего ужина. — Раскопки?

Мой муж рассказывает мне все об археологической экспедиции, которую в следующем году финансирует один из фондов "Семейного фонда Макгуайра", и он отвечает за вопросы безопасности. Я издаю соответствующие звуки в нужных местах, но не совсем понимаю. Я слишком погружена в свое собственное чудо, в свое собственное счастье.

Я самая счастливая женщина в мире и, безусловно, самая счастливая, и все это благодаря тебе, Шон Пирс.

Мне надоело слушать, как мой муж говорит о работе, и, как это делают жены с болтливыми мужьями с начала времен, я заставила его замолчать, наклонив его лицо, чтобы он поцеловал меня.

— Мама позвонила мне и сказала, что забрала детей, — признается Шон, когда я наконец даю ему вздохнуть. На его лице озорная улыбка от уха до уха. Шрам на его подбородке превращается в нечто пиратское, угрожающее тем, кто его не знает и не любит, но каждый раз это умиляет мое сердце.

— Безусловно, — отвечаю я, озорно намекая на губы. — И она не вернет их раньше понедельника.

— Целых два дня? Не спотыкаться об игрушки и не наступать на Лего? — смеется он в притворном изумлении. — Чем мы сможем занять себя?

— О, думаю, мы сможем найти, чем заняться в ближайшие пару дней, — отвечаю я Шону, ведя его за руку к лестнице.

— Ты не голодна? — спрашивает мой муж, оглядываясь через плечо на романтический ужин при свечах, который я приготовила для нас.

— Ужин еще не совсем готов, — поясняю я, глядя на него с третьей ступеньки. — И я чувствую, что сначала нужно нагулять аппетит.
Глаза Шона загораются в предвкушении.

— Ты права, — соглашается Шон. — Я не думаю, что нам вообще будет скучно.

Конец книги.

Наши переводы в ВКонтакте:

СЛР https://vk.com/best_hot_romance

ЛФР https://vk.com/paranormal_love_stories

СЛЭШ https://vk.com/slash_menage_books