Глава 8. Нечестивые Отец и Сын

I

Словно тень, протянувшаяся через солнце, молочная пелена начала заволакивать мир. Туман.

– Он наступает! Он наступает! – кричал Беатрис, едва ли не пропевая слова.

Мотоцикл сбавил скорость.

– По моим записям они были в этой штуке, когда первые трое сыграли в ящик, – сказал воин, подняв пулемёт, что он нёс. Установив ствол на руле, он немного подвигал его, проверяя, как будет реагировать оружие.

– Ты не сможешь убить этим Аристократа, – сказал Ди мужчине.

– Не беспокойся. У меня всё схвачено, – ответил Беатрис, касаясь собственной груди в кожаной куртке. Раздался звук стука дерева по дереву. – Слезай. Нет смысла сообщать о нашем местоположении. Оно впереди от того места, где мы попались.

– Ты помнишь, что убило их? – спросил Ди.

– Не совсем. Но в моих заметках говорится, что у всех них было перерезано горло. Мой рукав зацепился за ветку, что замедлило меня и, вероятно, спасло. Согласно тем трём, что ушли…

Молочная дымка заволокла всё перед парой. Туман тёк к ним.

 – Какого черта? – крикнул Беатрис, но ещё до того, как он это сделал, он поднял обе руки. Лезвие, которое врезалось в пулемёт, издало ужасный шум и высекло искры, когда оно отклонилось.

Враг был в тумане.

«Нет ни секунды времени, чтобы занять позицию», – подумал Беатрис, размахивая оружием над своей головой и фигурой, стоящей перед ним. Пулемёт столкнулся с клинком, что снова был направлен на него, заставив противника содрогнуться. Но враг не упал.

«Крепкий ублюдок. Как и я».

Воодушевление мгновенно накрыло его, и Беатрис бросился вперёд. На втором шаге он вытащил один из деревянных кольев, которые были закреплены под его кожаной курткой, а на третьем или четвертом шаге он направил его к груди противника. Его левая рука оттолкнула меч врага.

Удар кола пришёлся между шестым и седьмым ребром, пронзив сердце. Раздался крик, и он содрогнулся с головы до ног. Игнорируя руку воина и пытаясь вытащить кол, враг с силой оттолкнулся от земли. Прежде чем его противник смог отступить, практически весь кол, что был зажат в руке Беатриса, был утоплен в груди.

Когда его враг упал на спину, яркая кровь хлынула из его рта. Судороги тела, упавшего на землю, рассеяли туман, показывая Беатрису облик его врага. Он был ошеломлен – но всё же подумал: «В сё-таки я был прав».

Один из выживших, мужчина по имени Джозеф, сказал воину, что они были атакованы собственными копиями.

Беатрис посмотрел на Ди. Охотник просто отряхивал свой клинок. У его ног лежала фигура в чёрном. Хотя вернувшийся туман не позволил воину рассмотреть его лицо, он увидел руку и лезвие меча. У него был точно такой же меч, как у Ди.

– Эй, Ди?

– Значит, фигуры, отраженные в тумане, наши враги? – сказал тот же тихий голос, что и всегда, вернув Беатриса в чувство.

– Ну, похоже, мы успели позаботиться об этих. Но хозяин замка вернулся к жизни. Никто не знает, что за чертовщина ожидает нас там.

– Почему ты тогда не повернёшь назад?

– Ох, мне бы чертовски хотелось. Но, видишь ли, я позволяю выпивке взять верх надо мной.

– Ты не говорил? – заметил хриплый голос.

– Убери этот голос!

– Так какое отношение это имеет?– спросил Ди, вероятно, выражая интерес. Не часто он так поступал.

– Каждый раз, когда я напиваюсь в стельку, я заканчиваю тем, что прошу какую-нибудь женщину выйти за меня замуж. Но к тому времени, как я понял, что их интересуют мои деньги, я уже сменил семь жен. В результате я на мели. Так что я решил сделать что-то, чтобы обеспечить свою старость.

Двое мужчин пошли сквозь туман.

– Ты знаешь дорогу? – поинтересовался хриплый голос.

Хотя Беатрис подарил Охотнику долгий взгляд, он, казалось, успокоился и ничего не сказал, однако, указал подбородком прямо вперёд.

Они шли через ряды деревьев в тишине.

– Эй, ты уверен в этом? – поддразнил его хриплый голос.

Обернувшись Беатрис рявкнул:

– Заткнись! Эту часть я хорошо помню. Просто замолкни и иди за мной.

Воин, казалось, был абсолютно уверен в воспоминаниях, что он занёс в блокнот.

– Прошло тридцать лет с тех пор, как ты был здесь. Деревья и ветки должны были немного измениться с тех пор, – сказал хриплый голос.

– Я знаю об этом. Всё это должно быть в блокноте. И прекрати говорить этим жутким голосом.

– Как я и думал, – сказал Ди после этого грубого обмена. – Беатрис Гилби. Кажется, все, кто недооценивал тебя из-за женского имени, пропали или мертвы.

– Ты выбрал не того парня, – ответил воин со смехом, который, похоже, часто приносил пользу. Он не знал, что улыбка скользнула по губам Ди. – Я не такой сильный. Я просто никудышный, третьесортный охотник. Если бы я был им, мне бы не были так нужны деньги, что мне пришлось бы возвращаться в это жуткое место.

– Ты зарабатываешь деньги обучением, – сказал хриплый голос.

– Странно, – сказал Беатрис, почесав бороду и меняя тему. – Не так уж много этих чертовых наёмников здесь, верно? Я не могу не думать о том, что мы смогли пройти через лес так легко.

– Они ещё не до конца пробудились, – сказал Ди.

– Что?

Когда Беатрис обернулся назад, чтобы посмотреть на него, Ди продолжил:

– Я говорю не о духах Дорлеака и его сына. Я имею в виду силу, что пробудила наёмников.

– Понимаю. Так это своего рода слабость? Интересно. В этом есть смысл, я думаю. Но если это так, то вскоре нас ждут неприятности. Я не знаю, насколько большими армии станут, но если они столкнутся, забудь об этом секторе, они сожгут весь Фронтир!

Воин остановился. Когда он повернулся снова, выражение его лица было обычным для человека, который столкнулся с ужасной правдой.

– В таких условиях спасение заложников отходит на второй план. Это превращается совсем в другую работу.

То, что это значило, было само собой разумеющимся. Дорлеак и его сын должны были быть убиты, чтобы спасти Фронтир от уничтожения.

– В любом случае спасение заложников будет невозможным без сражения с этими двумя. Ты боишься? – спросил Ди.

– Чертовски верно! Не каждый охотник в мире похож на тебя, знаешь ли! – почесав затылок от досады, гигантский воин трезво сказал: – Скажи… смогу я получить от мэра плату за убийство Аристократа?

– Ты полон уверенности, не так ли?– ответил Ди, и он, вероятно, хотел усмехнуться.

После того, как они шли уже около получаса, перед ними появилась черная каменная стена, словно вынырнув из тумана.

– Мы на месте, – сказал Беатрис, потирая руки.

– Он чертовски маленький, – заметил хриплый голос, имея ввиду вход в стене.

– Конечно, это черный ход. Однако его охрана состоит из трёхсот человек и один, два, три… шести броневиков. И я уверен, что это ничто по сравнению с главными воротами.

– Мы идем.

– Как? Если у них будет хоть малейшее подозрение, они поднимут тревогу. И если эти уроды увидят нас, у нас будут реальные проблемы. У них в заложниках Страйдер и Станца!

– Иди за мной, – сказал Охотник.

– Ладно, ладно. Я поверю.

Вернувшись в лес, Ди без колебаний подошёл к огромному дереву. Ультракедр, он был высотой более ста пятидесяти футов. Вокруг него были ряды таких же деревьев, бросающих вызов небесам, окрашенным голубым оттенком сумрака.

– Забирайся на мою спину, – сказал Охотник.

– Что?

– Я оставлю тебя.

– Л-ладно, – запинаясь, сказал Беатрис, и вопросительный знак всё ещё висел в его сознании, когда он запрыгнул на широкую спину Ди. Включая его оружие и боеприпасы, он должен был весить больше 650 фунтов. – Какого..?

Словно не замечая веса, Ди начал легко взбираться на дерево. Он не просто карабкался по нему. Скорее, он скользил по коре, будто какое-то насекомое или ящерица, и всего за десять секунд добрался до середины – толстой ветки, расположенной более чем в шестидесяти футах от земли. Чёрный ход замка маячил всего в пятидесяти ярдах от основания дерева.

Глаза Ди остановились на другом ультракедре – этот был примерно в десяти ярдах перед ними. На его спине Беатрис неожиданно зашевелился.

– Эй, не говори мне, что ты собираешься… – начал говорить гигант, а затем глубоко вздохнул. Видимо, план дошёл до него, когда он проследил за глазами Ди.

Правая рука Ди исчезла во внутреннем кармане его плаща, и когда он вытащил её снова, черная линия горизонтально пронеслась между пальцами Охотника в туманном лунном свете. Это была армированная нить. Только раз он дернул её, чтобы проверить надежность. Листва другого ультракедра зашелестела в ответ. Нить была намотана вокруг толстой ветви на тридцать или сорок футов выше, чем они находились.

– Идём, – произнес Ди.

– Идём? Эй! – воскликнул Беатрис, но его слова повисли в воздухе.

Словно огромный маятник, тела мужчин прочертили дугу через небо. Когда нить растянулась на максимально возможную длину, внутренний резак отсёк границу, и пара понеслась по воздуху. Беатрис с широко открытыми глазами выглядывал из-за плеча Ди. Хотя он мог видеть солдат и бронетехнику внизу, никто не посмотрел вверх.

Легко перемахнув через ворота, они приземлились внутри незамеченными. Сила удара о землю разлилась по телам двух мужчин, но Беатрис был ошеломлен, насколько незначительным он был. И их приземление было практически беззвучным. Беатрис быстро слез, и Ди поднялся, чтобы осмотреться.

– Никого, – резюмировал хриплый голос. Он имел в виду солдат.

Двое мужчин быстро направились к колоссальному сооружению, и левая рука Ди взялась за железную ручку, вделанную в дверь. Она была заперта. Что-то вроде белого пара окутало дверную ручку. И дверь легко поддалась, пара вошла.

– Что это был за трюк? – колюче спросил Беатрис.

Слабый туман окутывал коридор. Хотя света не было, видимо, там было какое-то освещение.

Холодно взглянув на Беатриса, Ди сказал:

– Сначала подземелье.

– Ух!

– Ты можешь не идти, если не хочешь.

Беатрис выглядел как простой фермер, который только что стал свидетелем чуда.

– Теперь не говори мне, что ты беспокоишься обо мне, – его выражение лица снова приобрело серьёзность, когда воин твердо заявил: – Нет, я останусь с тобой. Не могу позволить тебе отхватить столько славы и богатства.

 

II

Преодолев длинный коридор, при этом множество раз свернув, они неожиданно вошли в тёмную зону. Вдоль всей стены были двери.

– Что у нас тут? – сказал Беатрис, принюхиваясь. – Эй… – начал воин, оборачиваясь.

Ди замер, закрыв правым рукавом нос и рот.

Беатрис почувствовал, как каждый волосок на его теле стал дыбом. Он мог слышать, как каждая капля крови замерзает в его венах. Красота молодого человека объяснялась его кровью дампира. Другими словами, кровью Аристократов. И то, что сейчас разливалось в воздухе, точно сводило его с ума: смрад крови.

Глаза Ди были закрыты.

Переложив пулемёт в левую руку, Беатрис правой достал кол.

– Эй, – позвал он Охотника.

Глаза Ди медленно открывались. Беатрис с трудом сглотнул. Они источали красный свет.

– Ди? – позвал он Охотника, понизив тон, и в его голосе слышалось определенное решение.

Свечение исчезло. Бородатое лицо Беатриса теперь отражалось в черноте зрачков Ди.

Напряжение покинуло воина.

Ди взял на себя роль проводника, идя вперёд, пока не остановился перед одной из дверей. Вот откуда шёл запах крови. Дверь скрипнула, открываясь. Когда нечто большее, чем вонь, достигло его ноздрей и проникло в мозг, Беатрис начал отчаянно бороться с тошнотой. Он боялся увидеть то, что было за дверью – источником вихрящегося запаха. Ди был внутри. Воин мог видеть его широкую спину. Медленно встав позади Охотника, Беатрис всматривался в мрак, окутывавший комнату.

Люди свисали с потолка. Подземелье было размером с ратушу в небольшом посёлке. В нём было около ста человек с безвольно болтающимися конечностями. Мужчины и женщины, молодые и старые. Одежда всех высохла до черноты. Они все были в крови.

– Его горло было разрезано, – сказал Беатрис, глядя на труп молодого человека, который висел прямо над головой, и почесал собственную спину в замешательстве. – Я не знаю о его сыне, но вероятно, Дорлеак сделал это – и он резал их не для того, чтобы выпить их чертову кровь!

Беатрис опустил глаза. Пол был также покрыт черным. Кровь, что лилась из их глоток, покинула их тела, чтобы разлиться по полу. И там она засохла. Аристократ перерезал им шеи, но не выпил ни единой капли крови. То, что ожидало людей, бежавших сюда в отчаянии, было жестокой бойней.

Ди подошёл к задней части подземелья. Неожиданно он остановился и посмотрел вниз. Там лежала тряпичная кукла. Её много раз с любовью чинили и латали. Безусловно, она была очень важна для ребенка, который владел ей, и для родителей, что поддерживали её в хорошем состоянии. Ди посмотрел вверх. Над ним висела фигура в красной юбке.

– В чем смысл этого? – спросил Беатрис, привлекая его внимания.

Ответа не последовало.

Его гнев неожиданно превратился в раскаленную массу, и гигант продолжил:

– Ты не знаешь? Я скажу тебе тогда. Это просто еще одна бессмысленная забава Аристократов. Ты должен знать об Аристократах и их охоте на людей. Они хватали несколько человек, привозили в свой замок, отпускали, а затем преследовали их. Если они успевали скрыться до рассвета, то для них всё заканчивалось хорошо. Если нет, Аристократы высасывали их кровь на месте, или, если Аристократ был сыт, убивали другим способом. Ты, вероятно, видел голографические изображения их жертв с содранной кожей, запечатанных в гробу, пока они ещё были живы. С этими людьми произошло то же самое. Так скажи мне, каково это. Ты должен знать, мистер Дампир, с кровью Аристократов, текущей в тебе!

Беатрис почувствовал, как его ярость угасает. Всё, что осталось, было сожалением.

– Прости, я просто…

– Я знаю, что ты чувствуешь, – сказал Ди. – Ты не должен извиняться передо мной. Сдерживай свой гнев. Придержи его, пока мы не найдем Аристократа.

– Это уж точно, – ответил Беатрис, кивая. Холодный пот струился по его лицу.

– Камера пыток следующая? – спросил Ди.

– Камера пыток?

– Те два воина должны быть там. И если есть ещё выжившие, они должны быть там же.

– О, я понимаю.

Когда Аристократ хотел ранить человека, у него с этим не было особых проблем. Но если он удосуживался отнести человека в камеру пыток, то только для ещё более ужасного развлечения.

– Те старые воспоминания вернулись к тебе? – спросил Охотник.

– Нет. Но мне, вероятно, лучше без них. Ведь кажется, что я провёл здесь около десяти дней, не найдя ничего больше, чем одну монету.

– На этот раз, вероятно, будет то же самое, – сказал ему Ди.

– В таком случае давай поторопимся и свалим отсюда. Никто нам ничего не говорил об уничтожении хоть одного аристократа. Но если хозяин замка вернулся, то будет вовсе не странным, что вернулись и его богатства.

– Нет, на самом деле, это было бы действительно странно!

– Кончай с этим голосом. И если я решу уйти и превратиться в грабителя, не говори никому, ладно?

– Тогда почему ты ещё этого не сделал?

– Я думал, что уже говорил тебе дать этому голосу передохнуть, – сказал Беатрис. – Так что же нам делать с этими останками?

– На это нет времени. И если замок полностью начнет функционировать, у нас будут проблемы.

– Черт, ты чертовски хладнокровен, верно?

– Может, проблема в моей крови?

– Ох, ладно, не говори так! – почесав голову, Беатрис окинул трупы, подвешенные к потолку, страдальческим взглядом. – С божьей помощью мы вернемся за вами.

Затем он направился к двери.

С первого шага за пределы зала глаза гиганта полезли из орбит. Не осталось ни следа от пыли, что покрывала коридор, и портреты, гниющие на полу, вернули свой прежний цвет и блеск и теперь украшали стены. Огонь горел на противоположной стене, освещая коридор.

– Эй, всё действительно вернулось к жизни! – радостно воскликнул Беатрис. – Моя работа теперь выполнена. Здесь мы расстаемся. Я, возможно, не нашёл клад, но одна из этих картин или канделябров может превратиться в серьезные деньги. Скажи, почему бы не назвать это ещё одним днём миссии? Что ты скажешь о том, чтобы работать вместе, ища сокровища? Разделим всё поровну, как тебе?

Не отвечая, Ди ушёл.

– Черт, ну и упрямый парень. Что ж, это его потеря.

С выражением восторга, расплывшимся на его лице, Беатрис закрыл глаза и начал тереть руки, будто перед ним был сервирован небесный банкет.

 

– Черт, выпусти меня отсюда, ты, никчемный кусок дерьма Аристократа! – взревел Страйдер с места, где он лежал на каменном полу.

Сидя спиной к стене, Станца сказала ему:

– Заткнись уже. Постарайся хотя бы умереть с достоинством.

– Не сглазь нас, проклятая идиотка!

– Не вини в этом меня. Это камера пыток, в конце концов. Тот, кто ей владеет, скоро придёт.

– Ты – ты думаешь, это Аристократ? – запнулся Страйдер.

– С учётом того, на какие они пошли трудности, чтобы привезти нас сюда, вероятно. А так как ты вышел наружу и отправился осматривать окрестности, я попала в этот хаос тоже!

Перед рассветом Страйдер обеспокоился долгим отсутствием Ди и других. Сказав, что будь он проклят, если позволит им обойти его, воин собирался догнать их. Хотя Станца указала ему на то, что это безнадежно без какого-либо транспорта, это только подлило масла в огонь. Страйдер уже умчался, кинув, что он найдет что-нибудь достаточно скоро. Но он не вернулся. Если бы от него не было никаких вестей, Станца оставалась бы внутри. Но после того, как прошёл примерно час, раздался стук в дверь приюта, и в интеркоме раздался грубый мужской голос. Хотя она не была уверена, что это был Страйдер, она не могла игнорировать его. Когда она позвала, но не получила ответа, Станца поднялась на ноги. Собрав своё оружие, она открыла дверь. В тот же момент женщина-воин потеряла сознание. Она полагала, что это был газ.

– Так это моя вина? – сказал мужчина. – Проблема была в том, что эти придурки не вернулись. Я никогда не мог подумать, что они просто внезапно используют против нас газ.

– Слишком поздно кричать об этом сейчас. Всё уже не в наших руках. Они даже забрали наше оружие.

– Поторопитесь сюда и получите свой газ, ублюдки! Если нет, то я покажу вам настоящую пытку!

– Твои угрозы очень хороши, когда рядом никого нет, не так ли? Что ж, ты можешь держать рот закрытым, и они будут здесь достаточно скоро, – сказала ему Станца.

– Черт побери всё!

Солдаты, что привели сюда двух воинов, и охрана, все ушли. Видимо, они были уверены в эффективности этого газа. Хотя воины могли говорить, они не могли даже слегка пошевелить руками или ногами.

– А?

– А?

Глаза обоих воинов повернулись одновременно… и не в сторону двери. Они смотрели в дальний конец комнаты – участок, что был во тьме. Каменная камера была заполнена древними орудиями пыток: кандалами, свисающими с потолка, железной девой с острыми шипами на открытой двери, стойками с шестернями и креплениями для рук и ног, а также некоторыми устройствами, которые пара не узнала. Та часть комнаты была наполнена тревогой с того момента, как воины вошли. Словно смерть притаилась там в первозданном виде. И сейчас они отчетливо её ощущали. Что-то поднялось в дальнем конце комнаты и направилось к ним.

Ни Страйдер, ни Станца не знали, что сказать.

Они оба были профессиональными воинами. Они были первоклассными в своей работе. В такой ситуации они хотели выяснить, кто был их врагом, а потом строить планы о том, как договориться или же как атаковать в случае необходимости.

Но вся их дисциплинированность улетучилась. Всё желание узнать личность врага или напасть исчезло. Даже страх покинул их. Лицом к лицу с тем, кто приближался, они были не более, чем безвольными куклами. Но кто или что это было?

 

Ди остановился напротив камеры пыток. Было ли это осторожностью? Нет.

– Эй! – позвала левая рука Охотника, и её голос был пропитан удивлением. – Ты узнаешь это присутствие?

– К сожалению, – ответил Ди.

Его рука схватила ручку, и он потянул дверь, открывая её. Без всяких колебаний он шагнул внутрь.

В центре комнаты стояла фигура темнее, чем сумрак. Она была лицом к Охотнику.

– Что это? – сказал хриплый голос, хмурясь.

– Ди! – сказала тенистая фигура, бросаясь вперёд.

Это не была Станца. И безусловно, это был не Страйдер. Остановилась перед Ди никто иная, как Ирэн.

 

III

– Что ты здесь делаешь? – спросил Ди, задавая очевидный вопрос.

– Я была в подземелье…

Странные солдаты принесли девушку в подземную камеру, и мужчина, который назвал себя сыном Великого герцога Дорлеака Драго, только что поцеловал её, когда вошёл Зенон. Его бой с Аристократом закончился ничьей. Там была скоростная транспортная система под землей, и Зенон с Ирэн взяли одну из машин и доехали до конца линии. Внутри замка они были атакованы похожими на насекомых сторожевыми роботами, и Зенон снова был ранен, поэтому девушка оставила его, чтобы поискать лекарства.

Её рассказ был быстро закончен.

Тёмные глаза Ди смотрели в угол комнаты, словно ища что-то, но, вероятно, там этого не было. Он быстро спросил:

– Где Зенон?

– В подземном складе номер 9.

– Возвращайся туда.

– А ты? Ты должен помочь нам!

– У меня ещё есть работа. Жители деревни, что бежали сюда, мертвы.

Все эмоции покинули лицо Ирэн. Она широко распахнула глаза, и из них полились слезы.

– Значит… мама... и Джуд… и Леанора..? Где они?

– Похоронены. Ты никогда не увидишь их снова.

Пошатнувшись, Ирэн оперлась рукой об стену, чтобы совладать с собой.

– Ты говоришь ужаснейшие вещи… Я уже представляла себе это… но словно кто-то ударил меня в живот. Ты знаешь, я… я неплохо ладила с ними… ну, кроме отца.

Будто страдая от отдышки, она судорожно втянула воздух, когда что-то, сверкая, прокатилось по её щеке.

– Он оставил меня, но я думаю, что остальные трое пытались его остановить. И теперь все они мертвы? Оставив лишь упрямую дочь… а мои прилежные маленькие брат и сестра и милая мама… и, ладно, меня не волнует, что случилось с моим отцом.

– Иди!

Ледяной голос Охотника прорезал сознание девушки, как удар стального хлыста. Глядя на великолепное лицо, словно перед ней было нечто пугающее, Ирэн сказала:

– Ладно. Но если я вернусь с пустыми руками, Зенон умрет.

Не говоря ни слова, Ди вытянул левую руку.

– Подожди! – раздался голос от ладони, заставив Ирэн уставиться.

Сверкнул его меч.

Пока Ирэн стояла, щурясь, Ди вернул клинок в ножны. Его левая рука была цела.

– Что? – воскликнула Ирэн, наморщив лоб, когда что-то прильнуло к её груди. – Твоя левая рука?

– Это вылечит большинство ран. Возьми её с собой.

– Кхм! – услышала Ирэн и посмотрела на прекрасную руку. Это был кашель?

– Возьми его с собой, – сказал Ди, перефразировав свои слова, прежде чем направиться к двери.

Вероятно, он направлялся к месту отдыха Великого герцога Дорлеака. Однако он только что потерял левую руку. У него не было ничего, что могло бы вылечить его, если бы он был ранен.

Но где же тогда предыдущие пленники – Страйдер и Станца – исчезли? И что стало с человеком, присутствие которого Охотник ощутил, когда подошёл?

 

Даже сейчас каждая комната и коридор имели пышность и достоинство, присущее Аристократам. Все, казалось, светилось. Это здание, построенное из мрамора, золота и драгоценных камней, было истинной резиденцией Аристократа. На верхних этажах не было никаких признаков солдат. Это было место для избранных историей.

Ди шел по широкому коридору. В дальнем конце была видна огромная дверь. Это было место отдыха хозяина замка – Великого герцога Дорлеака. Лунный свет лился с потолка, но на самом деле он шёл не от луны. Точнее, лунный свет и оттенок были воспроизведены сверхсовременными осветительными панелями. Под ними была темнота в форме человека – молодой мужчина, сотканный из тьмы.

Когда Охотник был ещё в пятидесяти ярдах от двери, позади него послышались шаги, и голос позвал:

– Эй! Ты там!

Плащ глубокого фиолетового оттенка элегантно раскинулся. Это был тот самый молодой человек, который назвал себя сыном Великого герцога Дорлеака в подземелье – Драго. Вероятно, Аристократ понял, что Ди не остановится, потому его лицо исказил гнев, а правая половина его плаща растянулась, как нечто из сна, образовав фиолетовую стену перед Ди.

– Я не знаю, кто ты, но когда ты входишь в чей-то дом, тебе не мешало бы спросить разрешения сына хозяина. Ты убийца, посланный простолюдинами?

– Полагаю, ты можешь считать так.

– Я аплодирую твоей честности. Но ты должен отступить. Твоя задача невозможна с одной рукой. Кроме того, сегодня я убью своего отца.

– У Дорлеака был только один сын – твоё имя Драго?

– Боже мой! Ты не похож не комки мускулов, что приходили раньше. Значит, ты знаешь моё имя? Но… – Драго лизнул свои неестественно красные губы. Его глаза увлажнились от восторга. – Боже, ты действительно красив. Ты, случайно, не дампир?

– Да.

– Я так и думал. В таком случае ты здесь из-за моего отца или меня?

– Из-за Аристократов.

– Нас обоих? Разве ты не самоуверен! – сказал Драго, прогнувшись назад от смеха. – Конечно, я только что закончил бой под землей с кем-то, кто делит своё тело с мертвецом. Я недооценил его и поплатился за это. Я не буду так беспечен с тобой. Не беспокойся. Я буду тем, кто убьет моего отца.

– Почему вы сражаетесь?

– Потому что мой отец постоянно вмешивается.

Охотник ничего не сказал.

– Кратко говоря, я рассматриваю человечество как злокачественную опухоль, недостойную жизни. Поэтому я решил поднять мертвых из могил и сделал их наёмниками, чтобы они смогли отправиться на войну против человеческих отбросов. Это было примерно пять тысяч лет назад, – сказал Драго, глядя в даль. – Порядок и грация Аристократов еще оставались в мире. Это было хорошее время. Каждую ночь я танцевал на балах, делясь своими мыслями с друзьями и милыми дамами. Человеческие существа были незначительными букашками, не достойными обсуждения. Однако, история пошла совершенно несправедливым путём. В кратчайшие сроки Аристократы угасли, и низшие насекомые стали доминировать. Так что я создал оружие, способное разобраться с ними и наёмниками.

– Ты имеешь в виду газ, что управляет людьми?

На этот раз на лице Драго отобразилось удивление, когда он сказал:

– Минуточку, кто рассказал тебе это? Тот проект проводился в рамках строжайшей секретности. Он заставляет человека бороться с собственной копией. Даже малейшего количества газа достаточно. Есть ли в мире хоть кто-то, кто может убить себя? Пока он колеблется, его убивает собственная иллюзия. И так мир мог бы легко вернуться в руки Аристократов. Единственным недостатком является то, что он не действует на людей с сильными саморазрушительными побуждениями и тех, кто не осознаёт себя, но это неизбежно.

– А Великий герцог Дорлеак против этого? – спросил Ди, и в его сознании всплыл образ демона, который высасывал жизнь из наёмников. Трудно представить, что он бы беспокоился о прекращении бойни. – Почему он хочет остановить тебя?

– Видимо, он получил приказ от уважаемой персоны, – ответил Баронет Драго, и в этот момент он попятился. Глаза Ди сияли. Этого было достаточно, чтобы напугать даже душу, пробудившуюся после пяти тысяч лет.

– Теперь я вижу, – сказал изящный убийца. – Я всё понимаю.

– Правда? – теперь настала очередь баронета Драго задавать вопросы. – Кто ты такой? И почему уважаемая персона мешает мне? Будь добр, скажи мне, если знаешь.

– Что ж, этот ублюдок был немного необычным. Иногда он делал странные вещи. Я не думаю, что он хотя бы знал, к лучшему это или к худшему. Даже сейчас.

– Эй! Ты назвал его ублюдком? – сказал Драго с истинной яростью в голосе.

Это было нечто, что вызывало гнев Аристократов сильнее любых оскорблений: именование основателя их расы ублюдком.

Верхняя часть тела Ди согнулась. Клинок, который протянулся из плаща Аристократа, промахнулся мимо шеи Охотника и задел его волосы, а меч Ди глубоко погрузился в плащ.

Лицо, которое смотрело на Ди так пристально, в этот момент потеряло всю свою решительность.

– В юности я однажды увидел портрет Великого, – сказал баронет, его голос дрожал от удивления. Он был похож на верующего, увидевшего бога. – Этого не может быть… Милорд… Это невозможно…

Неожиданно плащ вернулся на его спину.

– За этой дверью мой отец, – сказал он усталым голосом. – Я хотел бы отложить это ещё на пять минут. После этого я буду рад встретиться с тобой лицом к лицу. До сих пор меня ни разу не посещали мысли о возможном поражении, но теперь, когда я встретил тебя – или, если точнее, увидел Великого, я не могу отделаться от мысли, что это действительно провидение, – сказал Драго, слабо улыбаясь.

– Пять минут, – сказал Ди.

– Ох, ты позволяешь? Премного благодарен. Возможно, не провидение послало тебя, а часть плана Великого.

– Где газ? – поинтересовался Ди.

– Под землёй. Если я не вернусь, поступай с ним, как знаешь.

Перед фигурой в фиолетовом плаще открылась тяжелая дверь, а затем закрылась снова. Что он делал там? Возможно, этот вопрос пришел на ум Ди. Возможно, был еще кто-то, кто мог на него ответить. Как бы то ни было, он был один. Фигура в залитом лунным светом коридоре была красивой. Слишком красивой.

 

Глава 9. Кто же Пойдёт?

I

Как только за Драго закрылась дверь, спокойствие немедленно наполнило его сердце. Если Охотник попытается силой пробиться снаружи, баронет будет бессилен остановить его.

В окружении роскошных картин, скульптур и ковров в центре комнаты стоял белый гроб, а рядом с ним человек в зеленом плаще сидел в золотом кресле.

– Итак, ты пришёл Драго? – сказал великий герцог Дорлеак, его зеленые глаза ласково смотрели на сына. Рука, которую отрубил Ди, теперь была восстановлена. Вероятно, это была кибернетическая рука.

– Как видишь, – ответил баронет. – Только что я столкнулся с кем-то в зале. С Великим.

– Нелепо. И все же, это не так уж странно. С того момента, как мой замок вернулся к жизни, я постоянно чувствую присутствие Великого. Даже пять тысячелетий спустя, должен ли я все еще отвечать перед ним?

– Конечно, – сказал Драго с удивлением. – Ведь это он заставил тебя вмешаться в мои дела, отец, и позже сделал нас врагами. Я не ненавижу тебя за это. Однако, я не могу простить тебя за то, как ты обошёлся с моей матерью, не важно, как высока цена.

– Это были мои приказы.

– Мама больше не вернулась, и слухи говорят, что её использовали для экспериментов, которые даже Аристократы сочли бы отвратительными.

– Хватит!

– Ты можешь изображать раненного, как сейчас, но это не вернет её! Ради моей матери, которая умерла от боли и унижения, я должен убить своего отца, а затем опустошить человеческий мир.

– Что противоречит его воле. Я остановлю тебя, Драго!

– Я ожидаю, что ты попробуешь. И ещё, отец, – сказал Драго, слегка повернув голову в сторону коридора. – То, с чем я столкнулся, не было иллюзией. Это было не просто его присутствие.

– Что?

Это удивление было как раз тем, чего ожидал сын Аристократа. Великий герцог неожиданно был окутан фиолетовым, и клинки, что вытянулись со всех сторон, пронзили его тело. Вытянув руку, Великий герцог попытался схватить собственного сына. Когда его руки были отрублены по локоть и упали на пол, Дорлеак содрогнулся с головы до ног, кашляя яркой кровью.

– Это произошло быстрее, чем я ожидал, отец, – сказал Драго, грустно улыбаясь. – Ты отдал мать как подношение Великому. А он объединился в грязными людишками. Я хочу, чтобы ты понял, почему я делаю это.

Плащ баронета распахнулся и принял свою изначальную форму, в то время как тело Великого герцога билось в агонии на полу, словно он слишком долго ожидал этого.

Баронет Драго направился к двери, затем остановился и обернулся, говоря:

– Теперь я сражусь с Великим. Надеюсь, что мы снова встретимся в вечности в какой-то момент. Я подозреваю, что мы оба попадем в одно и то же место.

Снова направляясь к двери, он обернулся во второй раз.

Зелёный шар скользнул в воздухе.

– Не достаточно? – сказал Драго, заметив угрозу.

Шар приблизился к нему.

Фиолетовый плащ распахнулся, как гигантские крылья.

 

Звук открываемой большой двери эхом разнесся по коридору. Ди смотрел на фигуру, показавшуюся в лунном свете.

– Прости, что заставил тебя ждать, – сказал ему молодой Аристократ.

Правая рука Ди потянулась к рукояти его меча. Его не интересовало, чем закончилось сражение с Дорлеаком. Единственное, о чем он заботился, это предоставить вернувшемуся обещанный бой.

Драго расправил плащ, будто не было ничего, что могло бы порадовать его ещё больше.

– Есть кое-что, что ты должен знать, – сказал баронет, фиолетовый хаос кружился за его спиной. – Даже если ты сразишь меня в бою, наёмники не будут уничтожены. Каждая сторона будет драться до последнего человека, распространяя бойню по всему Фронтиру. И никто не сможет это остановить, – улыбка разделила его губы, обнажая сверкающие белые клыки. – Он был великим отцом.

Ди бросился в лунный свет. Когда он пролетел сквозь него, сверкающий лунный свет изменил форму и наблюдал, как он движется, временами как туман, порой как слюда.

Фиолетовая стена встретилась с клинком Ди. Нанося горизонтальный удар, Ди сам балансировал для большей силы. Блестящие вспышки света полетели к Охотнику справа и слева, спереди и позади него. Парировав некоторые и уклонившись от других, Ди нанёс удар. Сердце Драго лежало в конце его пути.

Охотник почувствовал, как его клинок пронзает ткань. Плащ Драго складывался в слой за слоем, образуя стену, чтобы отразить удар.

– Ты можешь меня видеть? – поинтересовался Драго.

Всё поле зрения Ди было заполнено фиолетовой тканью.

– Я вижу тебя.

– Что? – воскликнул замерший Аристократ, и на пике его удивления Ди ударил. Фиолетовая стена распростёрлась перед ним, и обнажённый клинок выстрелил из неё. Не удосуживаясь парировать его, Ди вытащил свой меч обратно. Он прекрасно чувствовал, как расколол череп врага.

Словно оплывая, фиолетовые стены растаяли в лунном свете. Высокая фигура пошатнулась, будто танцор, потерявший равновесие.

– Молодец! Я не должен был ожидать меньшего от Великого.

Глядя на яркую кровь, текущую по лицу и груди его противника, Ди сказал нечто странное:

– Это был не мой меч.

Откинувшись назад, Драго упал на огромную дверь, используя её, чтобы выпрямиться. Его плащ взлетел вверх. Под ним его груди уже не было. На её месте зияла дыра размером с голову. Резьба на большой двери позади него виднелась через отверстие. Шар энергии Великого герцога Дорлеака нанёс эту критическую рану.

Свет быстро гас в глазах баронета. Протянув одну руку, словно ища что-то, он сказал:

– Пожалуйста… верни мне мою мать.

И с этими словами он рухнул. К тому времени, как он упал на пол, он уже наполовину превратился в прах, который стелился сквозь голубой свет будто пепельный туман. Должно быть, это был ветер.

Когда Ди смотрел на прах, усталость укрыла его черты, словно тень.

– Значит, я выгляжу, как он? – сказал Охотник, но было неясно, предназначались ли его слова умершему или кому-то ещё.

Взгляд Ди упал на огромную дверь. Его меч был в правой руке. А в дверном проёме показалась другая тёмная фигура.

– Значит, ты здесь, не так ли? – с некоторым волнением сказал Великий герцог Дорлеак. Ни капли крови не осталось на теле, которое было недавно так ужасно изранено. – Я почувствовал что-то на поле боя. Ты той уважаемый человек, о котором говорил мой сын?

– Твой сын мертв. Что ты будешь делать?

– Я восстал из мертвых, чтобы защититься от действий моего сына. У меня больше нет никаких дел в этом мире.

Охотник ничего не сказал.

Кроваво-красные губы Великого герцога сложились в улыбку, обнажив белые клыки.

– Но бу<