XIX . Намикава Шинода. Шантаж.

— Официальная политика Японии касательно приёма беженцев достаточно сложна. Нужно иметь подтверждённую визу, обратиться с запросом в министерство иностранных дел, собрать документы, подтверждающие преследование претендента в его родной стране согласно списку правил. Рассмотрение и расследование каждого отдельного случая может занимать до десяти месяцев. Из тысяч претендентов статус беженца получают единицы, и среди них нет ни одного, обвиняемого в терроризме.

Посол Японии в Рюэштадте Хазутака Кашимото поправил круглые очки (не как аниме персонажи, на переносице, а подтянул съехавшую дужку). Появление в его кабинете из ниоткуда двух человек и трёх покемонов, конечно, вызывало вопросы, и Намикава сходу ответил на них своими вопросами. Четверть... «Да что это я, уже полуфиналист», рассеянно подумал Хазутака, полуфиналист Мирового турнира желал знать, могут ли японские власти предоставить Кристин убежище, предложив рассматривать её случай как "беженец по политическим причинам" (с таким видом, будто уже переписал десять страниц истории). Разумеется, Хазутака не мог бы мгновенно дать ответ, даже если бы они говорили о другом человеке.

— Я бы посоветовал вам, Намикава-сан, вернуть девушку там, где вы её взяли, — немота и статус осуждённой позволяли послу говорить о Кристин самое меньшее, как будто её тут не было, самое правильное – как о вещи. — Вернуть, принести извинения, составить официальное объяснение вашим импульсивным действиям. Тогда, возможно, вас не арестуют после турнира как сообщника и укрывателя.

— Её пребывание здесь безопасно? Канадские спецслужбы не могут ворваться сюда и забрать силой?

«Он меня не слушает!» возопил мысленный голос посла. Если бы Синед услышал этот голос, он тут же вспомнил визгливый возмущённый голос Атамацу Мао, торговца и антиквара. «Не слушает и гнёт свою линию». Вздохнув, словно ему приходилось объяснять малому ребёнку прописные истины, он ответил:

— Да, это так. Думаю, канадская сторона сразу же обратится в службу охраны порядка Рюэштадта, нагрянет в ваш номер в отеле, оцепит павильон, а затем направит послание нам, чтобы мы сделали вам внушение, которое я уже сделал. Пока они обнаружат вас, пройдёт пара часов, затем, если мы будем упорствовать, составят официальную ноту – ещё пара часов – и тогда нам придётся выдать им Кристин, а может быть и вас. Потому Намикава...

— Хазутака-сан, я прекрасно понимаю своё положение, и буду тянуть время, сколько потребуется. Скажем, до поединка Цубавуки-куна и Эрика Амоако. Если Дайго выиграет, я сдамся, если проиграет, буду стоять на месте до конца.

— Маловероятно, что вы сможете ждать так долго. Ваш бой привёл арену в состояние хаоса, последний четвертьфинал могут перенести на день или два. И чего вы добиваетесь?

«Он наблюдает за турниром», отметил Синед.

— Я хочу спасти Кристин как человека – это очевидно. Я хочу ответить в пику Канаде, единственной стране, которая вооружила своего тренера военными покемонами и размолотила всех конкурентов, дойдя до четвертьфинала. Я почти уверен, что если бы не личное пожелание Кристин сражаться своими силами – и то она оставила от моей команды только гардевуар! – я был бы уничтожен, а затем в полуфинале так же уничтожен был Цубавуки. Я хочу, чтобы вы приняли заявление Кристин и не порвали его немедленно, а передали на рассмотрение тому, в чьи полномочия входит принимать или отклонять такие заявления. Также я хочу, чтобы вы связались с Анда Рейдзи и Минору Ката и сообщили им, что Намикава Шинода желает сняться с турнира немедленно, поскольку не видит смысла продолжать борьбу, если его требования не будут удовлетворены.

— Намикава... — в этот раз Хазутака дрожащей рукой снял очки, достал платочек и медленно вытер от пота лоб и щёки, затем аккуратно вернул очки на место. — Вы понимаете, что пытаетесь шантажировать две страны? Собственно, что ещё есть у вас для такого шантажа?

— Что хочет Япония, если японец станет Чемпионом?

— Курилы. Влияние в Тихом океане. Несколько малонаселённых островов соседней страны, — посол назвал ещё около десятка пунктов, географических, экономических и культурных, которые Страна восходящего Солнца имела право требовать, если на её стороне будет грозная сила – Чемпион с потенциально самым сильным покемоном в мире и сотни миллионов последователей по всему миру. — К тому же, – закончил он, — у нас есть строгая договорённость с США по обмену покемонами, в зависимости от того, кто станет победителем турнира.

— Если Цубавуки победит Эрика Амоако, я сдамся. У меня и впрямь не будет достойных силовых аргументов. Если проиграет... — Синед щёлкнул пальцами. — Забудьте обо всём, что вы сказали.

«Это бред», подумал посол. «Полный бред. Это не может происходить ни со мной, ни с кем-либо ещё».

 

* * *

 

— Это бред. Он не посмеет сломать всё, что сам же и построил, ради едва знакомой преступницы, — уверенно заявил Рейдзи Анда и положил трубку.

 

* * *

 

Поединок Цубавуки Дайго и Эрика Амоако не перенесли. С обоюдного согласия участников, он состоялся тем же вечером, на арене, наполовину заваленной камнями и наполовину высохшей от потопа. Цубавуки выбрал себе каменную сторону, то ли посчитав её удачной, раз на ней смог победить Намикава, то ли рассчитывал напрямую воспользоваться местностью для обороны. Доктор Амоако не возражал.

Тренеры начали с самого вкусного, с поединка двух метагроссов. Серо-голубой стальной титан принадлежал французскому учёному, Белый, "шайни" как иногда называют таких цветовых мутантов – японскому. Синед наблюдал их сражение на маленьком квадратном телевизоре, не выходя из кабинета посла. Он считал, что победитель поединка определится уже в первой стычке, если метагросс Дайго окажется сильнее, то он и пройдёт в полуфинал. Кристин не наблюдала за поединком вовсе. Она старалась держаться подальше от окон, сидела на корточках, прислонившись к стене, рядом с ней расположились монстры, готовые оберегать девушку до последнего вздоха.

Синед впервые болел против Цубавуки Дайго. Если чемпион Кюсю с треском провалится, у его шантажа появится осязаемый фундамент. В полуфинале сразятся Максвелл и Бозер, а второго полуфинала (если Намикава снимется с турнира) не будет. Япония ударит в грязь лицом, а он отправится в тюрьму чужого государства, чтобы из-за решётки наблюдать, как мьюту обливает Землю керосином и поджигает. Наверное, он поднимет над огнём с десяток избранных и станет для них Богом, основавшим новую цивилизацию. Если тому не воспротивятся легенды, подобные рейквазе.

«У мьюту тоже должны найтись пределы. Он не сможет противостоять армии тёмного типа, без взгляда в будущее не сможет защитить себя от всех способов убивать врага на расстоянии, придуманных человеком... И подумать только, я в самом деле вверил свою судьбу и судьбу мира человеку, который об этом даже не знает».

Два стальных титана сражались довольно долго, выдерживая натиск друг друга, и были синхронно заменены, чтобы затем встретиться снова в финальном раунде. До этого момента никто не мог ухватить инициативу, пять монстров пали с одной стороны и пять пали с другой. Два покемона никогда больше не увидят солнце. Всё началось заново. Возможно, это не самый зрелищный поединок турнира, но один из самых напряжённых, интригующих.

Интрига пропала, когда Эрик Амоако продемонстрировал Ярлык мегаэволюции, и его трансформировавшийся посвежевший метагросс добил своего сияющего собрата одним гигаимпульсом. Три покемона никогда больше не увидят солнце.

 

* * *

 

— Слушаю.

— Говорит Ульрих Латимер. У меня на столе заявление о снятии с турнира, подписаное Шинодой Намикавой. Правила, разумеется, предусматривают возможность участника сдаться между поединками, непосредственно до или во время поединка, но чтобы полуфиналист, и, не побоюсь этого слова, один из фаворитов турнира отказывался от участия за два шага до цели... Надеюсь, вы, как его куратор, поговорите с парнем и решите все его проблемы.

Минору Ката положил трубку.

 

* * *

 

Если бы вы заметили Кейши Фугаки в толпе служащих, спешащих на работу, вы бы не смогли сказать о нём ничего значительного, и очень удивились бы, узнав его истинный возраст. Он выглядел слишком молодо для своих пятидесяти пяти, не носил очков и курил раза в три меньше младших коллег. Ему вполне можно было дать лет на десять меньше, будто он пользовался новейшими медицинскими разработками, или, быть может, особыми способностями прирученных монстров?

Кстати, если измерять жизнь Кейши Фугаки Международными турнирами тренеров покемонов, кажется странным обратное, что Фугаки не выглядит старше своих лет. В пятнадцать он, ярый фанат и подающий надежды тренер, видел невыразительное выступление Японии на Четвёртом турнире и триумф Жана Волонье. После Пятого турнира тридцатипятилетний Кейши, закончивший Токийский университет и делающий головокружительную карьеру в государственных структурах, среди прочих недовольных составлял апелляцию со стороны Японии, посчитавшей решения судьи в финале предвзятыми, и, как следствие, победу Джереми ди'Ли над Фукумото-самой – случайностью. После короткой и кровопролитной японско-китайско-американской войны (в которой Поднебесная и США встали единым могучим фронтом, чего раньше никогда не было, а эксперименты Японии лишь ускорили поражение), Фугаки занимался вопросами миграции, строго следуя изоляционистской политике своей страны. Япония творила очередное «экономическое чудо» исполинскими шагами и не желала давать к нему доступ гайдзинам. В среднем, если за год 100 000 иностранцев желали стать гражданами Страны восходящего Солнца или попросить убежище, 95 000 из них получали отказ. Когда семь или восемь лет назад Фугаки занял пост главы отдела, число отказов увеличилось до 99 900. Всё мировое сообщество не имело рычагов давления на «манмосу^[66]-Фугаки». Только в двух случаях он одобрял запросы иностранцев: если их ждала смерть на родине или если считал навыки гайдзина-специалиста полезными для возрождающейся Японии.

Сейчас Кейши-сан летел через два континента, чтобы рассмотреть дело особого сорта. Никогда ещё для выполнения своей работы Фугаки не покидал страны, и ни разу заявление не подавал человек с настолько сомнительным прошлым. Фугаки просматривал собирающееся по кусочкам досье претендента на экране старенького ноутбука. Пару часов назад посреди ночи он поднял на ноги обоих своих информаторов, и с тех пор всё ещё прокликивал между несколькими окнами, собирая и переводя всё ещё поступающие короткие шифрованные сообщения. Собрав их воедино в новом документе, Кейши перечитал результат дважды и крепко задумался. Решение ему предстояло принять непростое.

Небо на востоке наливалось светом, окрашивалось алыми цветами. Самолёт обгонял солнце, но преимущество его сокращалось, и пилоту придётся выжать из машины максимум, чтобы прибыть в Рюэштадт одновременно с рассветом.

 

* * *

 

Солнечные зайцы бегают под потолком на дальней стене кабинета посла. Некоторые из них –отражения от экипировки людей, осадивших посольство Японии. Три заслона окружают посольство: полиция Рюэштадта, следящая за порядком; представители Канады (среди них вооружённые бойцы, тренеры и люди в чёрном), пресса. Если хоть один заслон двинется с места, может начаться война. Стороны знают, что стоит на кону, и ждут официального ответа Японии.

Официальный ответ обсуждается.

Письменный стол разделяет трёх человек с одной стороны и двух человек и трёх монстров с другой. Шестой участник заседания расположился у дальней стены, под зайцами. На его коленях лежит чёрная плотная папка. Рейдзи Анда переводит взгляд с Кристин на Шиноду и обратно, порываясь что-то сказать и умолкая в последний момент. Минору Ката перебрасывает в руках теннисный мяч, стараясь унять волнение. Хазутака Кашимото протирает очки. Намикава Шинода зевает после бессонной ночи. Он бы не отказался от горячего кофе. Скажем, литра полтора, чтобы вернуть бодрость и доброе расположение духа. Конечно, голова будет болеть, но она болит и сейчас. Кристин сидит рядом, смотрит себе под ноги. Махокси положила лапу ей на плечо. Гардевуар стоит за Синедом, готовая поддержать или защитить его в любой момент. Она предложила запереть заседание в хитрую комнату, но никто не поддержал идею, даже Синед.

— Итак, проясним ещё раз, – начал Хазутака Кашимото. — Вы хотите, чтобы Япония приняла Кристин как беженку и предоставила ей убежище?

— Не знаю, как вы назовёте этот статус, но, в общем, да. Она никогда не сможет покинуть страну, но желающие провести её на эшафот тоже не смогут до неё добраться.

— Если мы отказываемся...

—...то я не отзываю своё прошение о снятии с турнира и первым же рейсом отправляюсь в тюрьму Онтарио вместе с ней. Япония лишается лучшего своего тренера и вылетает из турнира не просто так, а с позором. Я даже знаю пару человек, готовых совершить сеппуку, если случится нечто подобное

— Хорошо, предположим. Что, если мы соглашаемся, но вы проигрываете, Намикава? В финале, или сразу в полуфинале?

— Тогда в силу вступают мои слова, сказанные вам ещё в Токио: я сам готов покончить с собой, если оступлюсь по пути к вершине.

— Почему вы всё возводите в абсолют, Намикава? Почему вечно норовите пожертвовать жизнью ради своих целей?

— Потому что я сражаюсь за то, во что верю. Потому что у меня больше нет ничего. Мои знания и моя жизнь. Если мы с Кристин умрём, найдётся тот, кто закончит начатое. Теперь всё зависит от...

— Намикава-сан, – взял слово Минору Ката — Есть ли у вас реальные шансы победить Эрика Амоако, а затем победителя пары Максвелл – Бозер? Насколько я видел, у вас возникают сложности со специализированными противниками. Кроме того, это способность, гигаимпульс... Амоако и Бозер показали, что она не оставляет противникам и шанса. А Максвелл Ли, как вы знаете, племянник победителя прошлого турнира, Джереми ди’Ли. Старик мог оставить своему племяннику колосса, которого вы назвали... Курум.

— Кюрем, – поправил Рейдзи Анда.

— Да, кюрем. У вас есть план борьбы с ними?

Синед сжал губы в тонкую полоску. Он много думал об этом, ещё с момента объявления финальной турнирной сетки, но до сих пор не мог уверенно сказать: «я знаю, что могу их одолеть и как это сделать». Сладкая ложь. Самообман, за который ему предстоит отвечать. Поэтому парень ответил честно:

— У моей команды есть ещё два секрета, которые мы ни разу не демонстрировали, но о существовании которых противник догадывается. Один, в теории, может свести на нет умения и преимущества, которыми пользуется враг: мегаэволюции и гигаимпульс. Второй закрывает нашу собственную общую слабость, и я надеюсь, мне не придётся его распечатывать.

— То есть, вы не уверены в успехе?

— Я знаю свои силы и знаю силы врага. Если этого достаточно, то мы победим.

— Знаете, почему на встрече в Токио я был на вашей стороне, Намикава?

— Не могу этого знать, Рейдзи-сан.

— Я думал, нам удастся вас контролировать. Японии удастся контролировать своего Чемпиона. Тренер он сильный, покемоны его немногочисленны, но крепки и настроены серьёзно. Пусть он побеждает, пусть показывает пример энтузиаста, тренирующего покемонов как спортивную команду. Пусть так. Потом мы придумаем способ заставить его сказать то, что нужно Японии. Я ошибался. Иметь дело с шантажистом, вымогателем и преступником невозможно. Нам не стоит давать вам возможность продолжать борьбу, и я настаиваю на этом.

— Рейдзи-сан, вы ведь это не всерьёз? – нервно переспросил Минору Ката. Он отложил мяч и взялся теребить ворот своего пиджака.

— Увы, я серьёзен как никогда. Минору-сан, может вы и куратор тренеров, но я заместитель министра. Я отвечаю за команду уровнем выше. Намикава, если вы собираетесь сняться с турнира, я не буду Вас останавливать...

Щёлк.

— Стремления Лэнса любой ценой ослабить команду США оказались бесполезны. Драгонмастер вылетает до турнира, а Максвелл Ли проходит в полуфинал.

Щёлк.

— Цубавуки Дайго оказывается слабее французского профессора и выбывает из турнира.

Щёлк. Щёлк. Щёлк.

— Канада раунд за раундом использует военных монстров, только потому, что правила замен или обменов между сражениями допускают что угодно. Даже без них лучший тренер их страны останавливает лучшего тренера Японии.

Щёлк.

— Максвелл, Бозер, Амоако. Понятия не имею, чего хочет каждый из них, будучи Чемпионом, и как перевернётся мир с ними во главе.

Синед хотел ещё раз щёлкнуть пальцами, но вместо того вцепился в обрубок плеча, разминая мёртвые мышцы. Мёртвые ли? Впервые за много недель судорога решила пробиться наружу. Настоящая, болезненная, голодная до электричества. Желающая жить.

— Я хочу, чтобы ушла эпоха. Я произведу так много шума, сколько смогу, чтобы изменить мир. Если вы боитесь этого, не выполняйте моих требований. Если победа противника кажется вам ещё страшнее, вам лучше поторопиться с бумагами, пока канадцы не решили взять посольство штурмом.

 

...Крик умирающего разума Альберта Томсена. Как же громко он отражается от стенок черепа и бьёт снова, снова, снова! Синед желает его забыть, желает забыть все разговоры с мьюту. Не может...

 

— Кристин-Елизавет Берган?!

Все подпрыгнули на стульях. Махокси прижала уши, оскалилась зороарк. Гардевуар пригнулась; она едва не начала формировать шар тьмы. Никто не ожидал, что спокойно сидящий в стороне Кейши Фугаки вступит в игру, и что его голос прозвучит столь оглушительно.

Девушка только кивнула.

— Я предпочитаю слышать слова, а не догадываться по жестам. Отвечайте! Это Ваше настоящее имя?

Разговор резко превратился в допрос. В глазах обвиняемой застыло отчаяние. Она вновь кивнула и провела ладонью по горлу.

— Что с вашим голосом? Вы отказываетесь отвечать или не можете ответить?

Снова жест ладонью. Затем Кристин указала на шрамы, сначала опоясывающие голову, затем на шее.

— Согласно моим сведениям, вам провели операцию на головном мозге и голосовых связках. Вы не можете говорить? Процедура проведена против вашей воли?

Два усиленных кивка.

— И вы согласны пройти медицинское освидетельствование, в результате которого у вас нет причин сомневаться? – её передёрнуло, но и на это она ответила лишь кивком.

— Ваш приговор остался в силе, поскольку Намикава в четвертьфинале одержал верх?

Кивок.

Кейши раскрыл чёрную папку. Где-то с минуту перебирал бумаги. Остановился на одном листе, побарабанил по нему пальцами. Затем взял ручку из нагрудного кармана пиджака и оставил в углу документа автограф.

— Поскольку я доверяю своим информаторам, я подписал предварительное согласие на предоставление вам убежища. По прибытии в Японию, нет, уже здесь, в Рюэштадте, мы обследуем вас и с полным медицинским заключением у меня появится повод задать правительству Канады несколько вопросов. Пытки участника Международного турнира – тяжкое преступление.

— Постойте, Кейши-сан, как вы можете? Она сама преступница, и должна быть...

— Damare!^[67] — взревел «манмосу-Фугаки».

Рейдзи Анда побагровел, ему не хватало воздуха. Идея прогнуться под требования Намикавы и пригласить Кейши Фугаки ради выслушивания дела канадской преступницы казалась ему глупой и непонятной, но сейчас, когда тот подписал документ. Разрешающий. Убежище. Мир вокруг Рейдзи пошёл пятнами. Он вскочил с кресла и тут же рухнул обратно. Должно быть, это влияние покемонов. Ну конечно! Эти чёртовы саанайто и зороарку вторглись в сознание Кашимото, заставили его вырвать Фугаки из Японии ради дешёвого фарса, а теперь они влияют и на самого Кейши.

— Что?

— Если Кристин преступница, то она должна находиться в тюрьме. Если власти Канады хотели представить её как тренера, не стоило подвергать её пыткам. Нужно разделять желание наказать преступника и создать оружие, уничтожающее противников на турнире. К тому же, по прибытию домой её ждёт смерть, а этого я не могу допустить. "Мисс Елизавет" решительно нуждается в убежище. Четвертьфиналист турнира, которого хотят убить? Абсурд.

Если извернуть ситуацию в нужном ключе, мы сможем даже выиграть суд. Дело закрыто.

— Я собираюсь также рассмотреть ваши действия, Рейдзи, и действия Цубаки. Выдать ребёнку Ярлык и боевого монстра, чтобы сразиться с соотечественником? Кто мог допустить такое, Рейдзи?

— Цубаки согласно всем нормам получил разрешение использовать Ярлык. И чёрного чаризарда в... Угольном болле, он действительно воспитал сам.

— Боевые боллы недоступны гражданским. У каждого есть свой номер и цифровая привязка в базе, чтобы отследить местонахождение и смену владельцев болла. Посему я очень хочу понять, как конкретно этот болл попал к мальчишке и почему чаризард содержится в нём. Намикава-сан!

— Д-да!

— Ваш павильон – безопасное место?

— Там всегда находится кто-то из моих монстров... А теперь и монстров Кристин. В службе охраны Рюэштадта тоже не стоит сомневаться. Их люди защищают все павильоны сообразно с желаниями занимающих их тренеров.

— Очень надеюсь, этого окажется достаточно, и Кристин не покинет его ни по своей воле, ни против неё.

Кейши Фугаки вышел, и за ним торопливо выбежал Рейдзи Анда.