Аддис Гаджиев                                                                                                     Изумрудные жуки

Они были абсолютно безопас- ны и крайне неуклюжи на земле. Зато прекрасно летали, издавая громкое жужжание. И каждый мальчуган из нашей дворовой уличной «банды» стремился обза- вестись таким чудищем.

Можно провести анало-

гию с фильмом «Аватар», где каж- дый взрослый мужчина должен был приручить своего дракона- экрана, помните?

Так и мы. У каждого уважаю- щего себя мальчугана должен был быть свой собственный жук, и чем он был крупнее, тем к тебе было больше уважения.

Поймав жука, мы привязы- вали к его задней лапке нит-

ку, и таким образом он становился нашей собственностью. Навсегда. Мы хранили своих драгоценных насекомых в спичечных короб- ках, в которые они с трудом умещались и в которых издавали завораживающее жужжание.

Выходя в урочный час на улицу, мы мерились размерами жу-

ков, а затем запускали их в небо. Они взлетали достаточно далеко, настолько, насколько позволяли нитки, крепко привязанные к ним.

Со стороны ватага мальчишек выглядела как группа запускаю- щих воздушных змеев. Разноцвет- ные нитки переливались всеми цветами радуги в лучах солнца.

Странный гул доносился сверху, от облачка пытающихся улететь жуков.

Но нить крепко удерживала их, и дети, дав им возможность полетать, тащили их обратно, беспощадно наматывая нить на катушку.

Иногда какому-нибудь насеко- мому удавалось вырваться из рук своих маленьких мучителей. Но это происходило ценой потери одной из задних конечностей, она просто отрывалась с узелком нит- ки. Жук взмывал в небо, но был уже обречен.

Какая аналогия, вы спросите? Мне кажется, художники —

это те же самые изумрудные жуки с привязанными к их ногам нитками. Нитками быта и еже- дневных забот, повседневных дел и многого другого, что насильно удерживает их в этом мире.

Они частенько взмывают и уле- тают в свои миры, миры, где живет удивительная живопись, непонятная графика, чудные скульптуры.

Но через какое-то время нить натягивается и начинает наматываться невидимой рукой на такую же незримую катуш- ку, и он, художник, отчаянно

пытаясь вырваться, беспомощно машет своими изумрудными крыльями. Но рука наматыва- ющего беспощадна, и он скоро снова оказывается в нашем обычном мире.

Порой некоторым из них, путем жертвы конечности, за которую

он привязан, удается освободить- ся, и тогда он уносится в свой мир, в свои картины навсегда, освободившись от пут.

Но мы же понимаем, что он обречен на скорую гибель без ноги.

И они на самом деле живут именно там. Среди краплачных облаков с бирюзовыми подвеска- ми капель дождя, среди «охри- стых» фантастических деревьев, цветущих фиолетовыми кувшин- ками на ветках.

В этом мире разгуливают огромные быки из «Травиаты», сверкая рубиновыми гранями своих покатых боков и выпу- ская сизый пар из раздуваемых ноздрей.

Там поют малиновые пти-

цы в густых ивовых кронах и ти- шина холодной тиондиговой ночи очаровывает «васильковым» букетом на скамейке.

Они там летают, подобно изум- рудным жукам из детства, в своих причудливых галактиках и изме- рениях.

А тем, кто прочно держит в ру- ках сматываемую катушку, кажет- ся, что они принадлежат именно им и никому больше.

Заблуждение.

Они лишь возвращаются к нам не по своей воле, влекомые скру- чиваемой нитью, и при любой возможности улетят вновь в свои

«райские кущи».

 

06.02.2018, г. Москва

 

 

           Иван МИЛЯЕВ

Иван Миляев родился в 1963 году в Москве. Окончил французскую спецшколу имени Р. Роллана, школу-студию (вуз) при МХАТе, художественно-постановочный факультет.