Взаимосвязь эгоидентичности с социально-историческими процессами.

идентичность - "полезная вещь" в эволюции человека, поскольку полезно то, что служит выживанию, не следует забывать, что эта полярная категоризация служила подтверждению превосходства одного

из псевдовидов над другими.

Фрейд называл следующие источники самоуважения человека:

1. Остатки детского нарциссизма, то есть природная любовь ребенка к себе.

2. Ощущение всесилия, подкрепляемое опытом, который позволяет ребенку думать, что он осуществляет свой "эго-идеал".

3. Удовлетворение объектного либидо, то есть любви к другим.

 

Анализ "эго" рассматривал "эго-идентичность" индивида в соотношении с историческими переменами, доминировавшими в период его детства, подросткового кризиса и зрелости. Ведь преодоление индивидом невроза начинается тогда, когда он становится в

состоянии принять историческую необходимость, сделавшую его тем, что он есть.

Индивид ощущает себя свободным тогда, когда он может свободно идентифицироваться

со своей собственной "эго-идентичностью" и когда он научается использовать данность

для достижения стоящих перед ним целей. Только таким образом он сумеет почерпнуть -

в совпадении его собственного жизненного цикла и данного исторического периода -

силу "эго" для своего" и последующих поколений.

 

Современная антропология, часто используя положения, заимствованные из психиатрии,

изучает способы, которыми общества "интуитивно" вырабатывают системы воспитания

детей, призванные не только охранять жизнь и благополучие маленького индивида, но и

обеспечить через него и в нем продолжение традиции и сохранение своеобразия данного

общества.

 

слова "цельность" и "тотальность" означают целостность, и все же я хотел бы подчеркнуть разницу между ними: "Цельность" подразумевает совокупность частей, в том числе весьма разнообразных, вступающих в плодотворное объединение и связь. Это понятие наиболее ясно выражается в таких словах, как "искренность", "здравомыслие", "благодетельность" и т.п. Таким образом, в образе цельности подчеркивается здоровое, органичное, постепенное взаимодействие различных функций и частей в рамках, целого, границы которого открыты и подвижны. И напротив, в образе тотальности на первый план выходит представление об абсолютной замкнутости: все, что находится внутри произвольно очерченных границ, не может выйти за их рамки, а то, что находится вовне, не допускается, внутрь. Тотальность характеризуется и абсолютной замкнутостью и совершенной всеобъемлемостью - независимо от того, является ли категория, попавшая в разряд абсолютных, логической,и от того, действительно ли ее составляющие имеют какое-то сходство.

Когда человек по причине случайных или эволюционных изменений теряет цельность, он реорганизует себя и окружающую реальность, прибегая к тому, что мы называем тотализмом.

 

Одна из задач "эго" - помогать индивиду осваивать жизненный опыт и руководить его

действиями таким образом, чтобы из разнообразных и часто противоположных стадий и

аспектов его жизни возможно было синтезировать некоторую цельность - из

непосредственных впечатлений и ассоциирующихся с ними воспоминаний, влечений и

долга, самых интимных и самых публичных сторон его жизни. Для выполнения этой

задачи "эго" вырабатывает способы синтеза, а также охранные и защитные механизмы. Изучение этих процессов синтеза и распада, которые на индивидуальном уровне успешно

способствуют достижению цельности или тотальности, является, таким образом,

предметом психоаналитической психологии "эго". Истоки "эго" определить трудно, но известно, что оно возникает постепенно на той стадии,когда -"цельность" представляет собой физиологическое равновесие, обеспечиваемое обоюдной потребностью младенца получать, а матери - давать. Мать, разумеется, не только существо, производящее на свет детей, она также член общества и семьи. Она в свою очередь должна ощущать. благотворную связь между своей биологической ролью и ценностями общества. Только при этом условии она может через язык телесного общения дать понять ребенку, что можно доверять ей, миру и самому себе.Только относительно "здоровое" общество может обеспечить ребенку, через eго мать, внутреннюю уверенность в том, что все разнообразие его телесного опыта и непонятных ему в ранний период жизни социальных ролей может быть сведено к ощущению непрерывности и тождества, которое постепенно сведет в) единое целое внутренний и внешний мир. Возникающий! таким образом онтологический источник веры и надежды! я называю первичным ощущением доверия. Это первичная) и основная цельность, поскольку она подразумевает, что внутренний и внешний мир могут восприниматься взаимосвязанно и как благо.

 

Я хочу лишь мимоходом коснуться того аспекта развития ребенка, который в

психоаналитической литературе подчеркивался более всего: я имею в виду возраст около

пяти лет (часто называемый Эдиповой фазой), когда в ребенке начинает развиваться не

только более целенаправленная и бурная инициатива, но и более организованное

сознание. В три-четыре года здоровый и игривый ребенок часто испытывает

необыкновенное ощущение автономной целостности. Оно перевешивает пугающее

ощущение сомнения и стыда и рождает мечты о подвигах и славе. Именно в это время у

ребенка иногда внезапно возникает тайное паническое чувство вины и ранняя ригидность

сознания. Когда маленький человек уже умеет радоваться цельности автономного

существования, рисовать в воображении свои невероятные победы, это чувство как бы

восстанавливает его против самого себя.

По Фрейду, страж "эго" - "супер-эго" - поставлен над "эго" в качестве внутреннего

надзирателя, представителя внешней власти, он ограничивает -"эго" как в целях, так и в

средствах их достижения. Можно провести следующую аналогию. Когда-то этот

надзиратель подчинялся иностранному королю, а потом стал независимым, используя

местные войска (и их методы ведения войны) для подавления восстания туземцев. "Супер-

эго" отражает не только суровость родительских требований и ограничений, но и

относительную примитивность того периода детства, когда они были ребенку навязаны.

Таким образом, в человеческом сознании, даже когда оно служит осознанным идеалом,

сохраняется некоторая доля бессознательной и инфантильной примитивности. Только

настоящая терпимость родителей в сочетании с твердостью может руководить развитием

ребенка. В противном случае в нем вырабатываются жесткие o"незыблемые" установки,

свойственные узкому сознанию, которые сначала обернутся против него самого, а потом

так или иначе обратятся против других.

Этот внутренний раскол является, таким образом, вторым импульсом (первым было

отлучение от матери) к "тотальным* жизненным решениям, основанным на простой и тем

не менее важной посылке, что нет ничего более невыносимого, чем неопределенное

чувство вины. Конец детства я считаю третьим кризисом цельности, носящим наиболее политический характер. Молодые люди становятся зрелыми людьми, а именно в это время происходят различные изменения в физическом, половом развитии, в восприятии общества. Возникающую на этой стадии цельность я назвал чувством внутренней идентичности. Чтобы ощутить свою цельность, молодой человек должен чувствовать связь между тем,чем он стал за долгие годы детства, и тем, чем он предположительно может стать в будущем; между его собственным представлением о себе и тем, каким его видят, по его мнению, другие и чего они от него ждут. Личность индивида включает в себя, не

исчерпываясь этим, сумму всех последовательных идентификаций в тот ранний период,

когда ребенок хотел,а часто и вынуждался походить на людей, от которых он зависел.

 

Личность уникальна, ее кризис может разрешиться только путем новых идентификаций со сверстниками и лидерами вне состава семьи. Поиски новой и вместе с тем надежной идентичности очевиднее всего проявляются в постоянном стремлении подростков определиться самим и понять друг друга - часто путем безжалостного сравнения, в то время как стремление к надежному единообразию проявляется в бесконечной проверке возможностей новых и ценности прежних идентификаций. В тех случаях, когда окончательное самоопределение оказывается по личным или социальным причинам затруднено, возникает чувство смешения ролей: молодой человек не синтезирует, а противопоставляет друг другу свои сексуальные, этнические, профессиональные и типологические возможности и часто вынужден окончательно и полностью решать в пользу одной из них.

 

Функция общества в данном случае - регулировать и ограничивать спектр предоставляемых индивиду возможностей. Первобытное общество всегда относилось к

этой функции чрезвычайно серьезно: в обрядах, связанных с достижением половой

зрелости, страх перед неопределенностью, проигранный в ритуальном действе, избывался

путем принесения жертвы и обретения священного знака. По мере развития цивилизации

были найдены другие, более одухотворенные способы "подтверждения" правильности

жизненных планов. Однако молодежь всегда находила способы возрождать более

примитивные обряды "инициации", образуя замкнутые клики, шайки или братства.

 

только прочное внутреннее ощущение своей идентичности - признак окончания отрочества и условие последующего формирования взрослого индивида.

 

 

Поиски новой и вместе с тем надежной идентичности очевиднее всего проявляются в постоянном стремлении подростков определиться самим и понять друг друга - часто путем безжалостного сравнения, в то время как стремление к надежному единообразию проявляется в бесконечной проверке возможностей новых и ценности прежних идентификаций. В тех случаях, когда окончательное самоопределение оказывается по личным или социальным причинам затруднено, возникает чувство смешения ролей: молодой человек не синтезирует, а противопоставляет друг другу свои сексуальные, этнические, профессиональные и типологические возможности и часто вынужден окончательно и полностью решать в пользу одной из них.

 

Уравновешивая остатки первичных внутренних противоречий детского периода и тем самым ослабляя господство -"супер-эго", позитивная идентичность позволяет индивиду избавиться от иррационального самоотрицания,этого абсолютного предубеждения против самого себя, которое характерно для тяжелых невротиков и психопатов, а также от фанатичной ненависти к непохожим на себя. Однако такая идентичность нуждается в поддержке. Ее дает молодому человеку коллективная идентичность значимых для него социальных групп: его класса, нации культуры. Важно помнить, что каждая групповая идентичность вырабатывает свое собственное понятие свободы, именно поэтому одному народу часто бывает трудно понять, что же вкладывает в это понятие другой.

 

 

Религия регулярно, посредством обрядов, связанных с важными критическими моментами

жизненного цикла и с поворотными моментами годичного цикла, восстанавливает

ощущение цельности мира, связи вещей.

 

 

И вновь Хартман открывает путь для дальнейшего обсуждения9. Его утверждение, что

человеческий младенец рождается преадаптированным к "среднему ожидаемому

окружению", подразумевает более точное биологическое, равно как и неизбежное

социальное, определение. Потому что даже не самые лучшие материнско-детские

отношения могли бы сами по себе составить ту тонкую и сложную "среду обитания",

которая позволила бы человеческому младенцу не только выжить, но и сформировать

свои потенциальные возможности для развития и становления уникальности. Экология

человека требует все время обновляющегося природного, исторического и

технологического приспособления, которое сразу делает очевидным, что только

постоянное, пусть даже незначительное, переструктурирование традиции может

гарантировать каждому новому поколению младенцев все подходящее в o"средне-

ожидаемом" окружении. Сегодня, когда быстрые технологические изменения заняли

лидирующие позиции во всем мире, вопрос установления и сохранения в гибких формах

"среднеожидаемой" непрерывности окружения, необходимой для развития и образования

ребенка, стал фактически вопросом человеческого выживания. Специфический тип преадаптированности человеческого младенца - а именно готовность

развиваться, эпигенетическими шагами проходя психосоциальные кризисы, - требует не

только одного, базисного, окружения, но целой последовательности "ожидаемых"

окружений, поскольку, когда ребенок адаптируется скачком или проходя стадии, он,

достигая любой конкретной ступени, претендует на следующее "среднеожидаемое

окружение". Другими словами, человеческое окружение как целое должно предоставить

возможности и гарантировать серии более или менее дискретного и все же культурно и

психологически последовательного становления, каждая стадия которого расширяет

радиус жизненных задач. Все это делает так называемую биологическую адаптацию

человека основанием жизненных циклов, развивающихся в рамках меняющейся истории

человеческого сообщества.