История четвёртая. Храм на озере.

           На этот раз в купе с Кеем был всего один попутчик. У него был высокий лоб, светлая, наполовину седая борода и грустные-грустные синие глаза. Сначала он молчал, смотрел в окно и только временами бросал на Кея быстрый изучающий взгляд, потом вздохнул и неожиданно спросил:

           - О чём грустим, о чём печали?

           Голос был бархатистый и участливый, и Кей почему-то сразу же выложил ему и как он безумно любит Герду, и что она ушла от него искать неизвестно чего, и что он отстал от своего поезда, а все его вещи уехали, и что целый год он провёл среди танцующих фэри, и теперь даже боится, что забыл за это время, как улыбается Герда, и не сможет теперь вспомнить, как сияли её глаза.

           - Ну, - улыбнулся попутчик. – Это просто. Сейчас всё вспомним. 

           Он пошарил рукой в сиреневом рюкзаке, лежащим под его лавкой, достал зелёную, покрытую ракушками пузатую старинную бутылку и налил дымящуюся жидкость в стаканы для чая. Кей было замахал руками, что не будет пить неизвестно что, но попутчик посмотрел на него каким-то всезнающим взглядом, твёрдо протянул ему стакан и убеждённо сказал:
           - Ну, ты же хочешь всё вспомнить. Это волшебный напиток. Пей! Лучше средства для этого нет.
           Кей выпил, заел разгоревшийся в горле огонь невесть откуда взявшейся половинкой яблока, откинул голову на стенку купе и прикрыл глаза. И, действительно, мгновенно вдруг появилась в них неповторимая мгновенная улыбка Герды, похожая на огонёк зажжённой спички в темноте, и плавные движения её рук, поворот головы, линия тонкой длинной шеи, завитки тёмных волос на висках. Целый год, целый длинный год она была вдали от него, неизвестно где, неизвестно с кем. Может быть, она даже и не вспомнила о нём ни разу. У Кея навернулись на глаза слёзы.
           - Ах, как больно вспоминать! Какая от этого грусть и печаль на сердце!
           - Что, тяжело? И это исправим, - понимающе ответил попутчик и снова налил в стаканы. – На, пей! Чтобы забыть, нет средства лучше этого.

           Кей снова выпил, и прислушался к себе. И правда, образы Герды стали вдруг расплываться, растекаться, кружиться вокруг хороводом маленький фэри, внутри потеплело. И Кею захотелось то ли полетать с ними, то ли спеть что-нибудь  громкое и бесшабашное, чтобы доказать всем, что не такой уж он и нытик, как кажется. И  что ему, в общем-то, по барабану, что там где и с кем, если он кому-то там не очень-то нужен. И стало весело и беззаботно, а попутчик сразу показался старым добрым сказочником.

           - Как хорошо! – сказал Кей. – Чудо! Наконец-то я чувствую, что я – свободен. И что жизнь прекрасна, даже если и случаются иногда мелкие неприятности. Да плевать мне на них! Наливай ещё! Чтобы жизнь прошла не зря, её надо прожить весело и легко!

           - О! Ты в твоём возрасте уже так много знаешь про жизнь? – Кею показалось, что попутчик посмотрел на него с уважением. - Ну, раз так, кто ж будет спорить?  Выпьем ещё. Пусть станет ещё легче. Жаль, в этом-то вся и печаль.

           Кей не понял, про какую печаль он говорит, но стаканы были полны, и они снова выпили.  Колёса поезда застучали быстрее и веселее, и Кею было тепло и мягко, как куску масла, расплывающемуся на солнце, и попутчик был добрым классным дядькой, несмотря на всю его немного дурацкую грусть.  Кей куда-то ехал по каким-то, чёрт его знает каким, делам, но про дела можно было подумать завтра, а сегодня ему было беззаботно и хорошо.

           Попутчик словно бы прочитал его мысли и в тон им спросил:

           - Послушай, парень, да нужно ли тебе куда-то далеко ехать? Стоит ли это всё таких усилий? Везде полно хороших людей, а с друзьями за стаканом можно замечательно решить любые проблемы, даже если они стоят того, чтобы их решать. Моя станция следующая, давай выйдем на ней и продолжим наш разговор. Вся эта любовь, по сути, это ж такая дурость. Ни одна женщина не стоит хорошего вечера в кругу верных друзей. Нужно ли тратить драгоценное время жизни на всякую ерунду?

           Кей задумался. Он не очень хорошо помнил, куда и зачем он едет, и причём тут какая-то любовь. Единственное, что он помнил - это что, когда он выходил из дома, его дело казалось ему очень важным, чуть ли не единственным важным делом на свете. И что никогда не следует менять планы на ходу просто так, если в этом нет жизненной необходимости. Поэтому он решительно тряхнул головой и ответил:

           - Нет. Это дело надо доделать до конца. Выйти я всегда успею. – и тут же упал головой на стол и уснул. Поэтому он не слышал, как попутчик, выходя, тихо сказал:

           - Ну, раз ты такой упорный, может быть,  хоть тебе  удастся сделать из жизни сказку. Говорят, очень упорным это изредка удаётся. Удачи тебе, Кей! 

 

           Кею приснилось, как Герда смотрит на него недоумённо-осуждающе, морщит нос, презрительно вздрагивает тонкими плечами, поворачивается спиной и уходит куда-то в беcконечную череду белых высоких мраморных колонн. И что он пытается догнать её, но всё время натыкается на блестящие колонны, ушибается коленями и плечами, падает, теряет направление и в отчаянии колотит по жёсткому мрамору кулаками. И тогда перед ним вдруг снова появляется Герда, смотрит укоризненно, поводит плечами, и всё повторяется сначала.
Проснулся Кей с тяжёлой головой. Горло разъедал глубокий стыд за то, что вчера он пил с колдуном его волшебный напиток, и за то, что ему хотелось забыть про Герду. За окном уже проносились в основном не леса, а широкие поля, заросшие высокими серебристыми травами. На одном из полустанков поезд встал. Прошло несколько часов без движения, а потом по вагонам объявили, что где-то впереди пронеслась песчаная буря и засыпала пути. И пока их будут расчищать, поезд будет стоять ещё не меньше суток. Двери вагонов открыли, пассажиры высыпали наружу. Кей побродил по маленькому зданию станции, но там было людно, шумно и грязно, он вышел в степь, полежал на траве. Солнце жгло всё вокруг. Оно уже начало постепенно склоняться к горизонту, когда он заметил в отдалении перелесок и, вроде бы, какое-то мерцание за ним. Решив, что в любом случае у него полно времени, чтобы посмотреть, нет ли там чего-нибудь более интересного, чем степь, Кей накупил бутербродов в вокзальном буфете и отправился к деревьям.

           Действительно, через полчаса пути по травам он дошёл до берёзового леса и наткнулся на небольшой ручей с чистой водой. Ручей привёл его к широкому озеру, обрамлённому белоствольными деревьями. В лучах заходящего солнца вода в озере казалась фиолетовой, стволы берёз отсвечивали розовым, было тихо и красиво, только изредка птицы с резкими криками проносились над тёмной водой. Кей набрал сухих веток, подтащил к берегу бревно, чтобы сидеть, зажёг небольшой костёр. Деревья шелестели от редких порывов ветра тихо и нежно, костёр мерно потрескивал. В шелесте листвы Кею послышались какие-то отдалённые звоны, которые постепенно становились всё громче и громче, и вскоре он уже совершенно отчётливо ощутил себя в окружении медных звуков нескольких колоколов. Большой, вероятно, просто огромный задавал рамки ритма перезвонов медленными густыми вздохами, а штук пять-шесть мелких, разных оттенков светлых тонов, вырисовывали в тёмном воздухе незамысловатый, но чёткий узор звуков, расчерченный линиями ударов двух колоколов среднего размера. Звук шёл со стороны озера, Кей начал вглядываться в быстро наступающие сумерки, и с удивлением увидел, как у берега в воде под усиливающийся перезвон стали появляться широкие ступени лестницы, ведущей в глубину. А там, в самой глубине вроде бы виднелись какие-то строения. И тут он заметил, что лестница тихо движется вверх, а над озером в последних лучах заката медленно поднимаются узкие шпили, потом замысловатые купола, а затем крыши, стены, дома и, наконец, целая крепость с воротами, множеством башен и разных зданий вознеслась и замерла над поверхностью воды. Звон внезапно стих, и в наступившей тишине Кей услышал отдалённое пение мужских голосов. Ворота крепости распахнулись, приглашая его войти. Очевидно, это был какой-то монастырь. Но знаки на шпилях пирамидообразных куполов и на воротах были Кею незнакомы, они представляли собой круг в перевёрнутом треугольнике, внутри которого были изображены полумесяц, звёзды и широкий крест. «Странное место! – подумал Кей. – Но, может быть, как раз здесь Хамсин спрятал Герду? Или здесь могут знать, где её искать?»
Он встал и пошёл вверх по ещё мокрым ступеням к воротам.

           У ворот его встретила вереница монахов в серых капюшонах, они окружили Кея с двух сторон и повели к огромному зданию центрального храма. Внутри было светло, горели свечи, лампады, пахло травами и ладаном. По стенам и колоннам храма струились изящные росписи, обрамляющие то ли иконы, то ли картины, где были изображены задумчивые женщины и мужчины, дети и цветы, иногда в окружении животных. В середине храма не было ни алтаря, ни изваяния, там на высоком каменном постаменте медленно крутился огромный светящийся изнутри шар, сделанный, видимо, из полупрозрачного оранжевого камня. У подножия постамента стоял невысокий человек с длиной бородой, бывшей когда-то чёрной, а сейчас уже больше чем наполовину седой. Монахи подвели Кея к нему.
           - Здравствуй, Кей, - приятным низким голосом произнёс настоятель храма. – Бог привёл тебя к этому храму, это значит, что у тебя есть вопросы. Задай их и будь нашим гостем.
           - Откуда вы знаете моё имя? – удивился было Кей, но тут же решил, что это не самое важное. – А, нет, сначала скажите мне, что это за храм, в какого Бога вы веруете?
           - Странный вопрос, - ответил монах. – Бог – один. Это только обряды у всех разные. Это храм Единого Бога. А, если служишь Единому, то не так трудно прочитать имя путника на его лице. Расскажи нам, чего ты ищешь, Кей, хоть я и так это вижу в твоих глазах. Но мне интересно, как ты сам это понимаешь.
           - Я ищу Герду. – ответил Кей. – Ей в сердце попал осколок колдовского зеркала, и оно стало черстветь. Я боюсь, что её взял к себе во дворец король Хамсин. Но я не знаю точно. Мне нужно обязательно найти её. Вы знаете, где она?
           - Да-да, тебе нужна девушка, конечно. – улыбнулся настоятель. – Это и есть вопрос, с которым ты пришёл. Конечно, мы можем это всё выяснить в деталях. Но прежде я бы посоветовал тебе подумать, зачем тебе это нужно. Она же сама сделала свой выбор? А нужен ли ей ты? Как известно, нет ничего противнее слишком навязчивого поклонника. Сколько времени прошло с тех пор, как вы расстались?
           - Год без двух дней.
           - Ооооо! Бедный юноша! – закачал головой старец. - Тогда, видимо, на то Божья воля. Но мне кажется, Бог недаром привёл тебя в наш храм. Я думаю, Он хочет, чтобы мы научили тебя смирению, друг мой. Послушай меня внимательно. Я прожил длинную жизнь, много видел и ещё больше слышал. И вот что я тебе скажу – на самом деле все женщины одинаковы. У них немного отличается длина рук и ног и размеры тех или других частей тела, но они все хотят примерно одного и того же, одинаково реагируют на одни и те же события и одинаково чувствуют. Кроме, разве что, совсем больных на голову. Что же касается их женских прелестей, то они, на самом деле, не сильно-то отличаются, если приглядеться внимательно. Да, к тому же, всё равно надоедают, когда видишь их каждый день. Поэтому не очень важно, какая конкретно девушка будет с тобой рядом. Важно только, чтобы она была хорошо воспитана, понимала Божью волю и своё предназначение. И тогда ты сможешь прожить длинную и счастливую жизнь с тем, кто тебе назначен Небом.
           - Этак получается, что можно взять в спутницы жизни первую встречную. – удивился Кей. – Нет, мне назначена Небом Герда, и я должен её найти.
           - Что ж, насчёт первой встречной…, может быть и такое. Всё возможно! – терпеливо возразил настоятель. - Но девушки, назначенные Небом в спутницы жизни, не уходят из дому, друг мой. Тем более, с посторонними королями. Вряд ли такая сможет быть верной и смиренной к тяготам жизни. Я просто уверен, что эта ветреная и глупая особа тебе совершенно не подходит. Если хочешь, я могу показать тебе, что такое по-настоящему счастливая благодатная жизнь. Это даже не займёт у тебя много времени. Ведь на самом деле твоё желание - не метаться по свету неизвестно за чем, а быть спокойным и счастливым. И, скорее всего, ты ошибаешься, что тебе для этого нужна именно Герда.
           - Нет-нет, спасибо большое! – испугался Кей. – Не надо мне ничего этого показывать. Пожалуй, наша беседа была очень полезной. Я подумаю ещё над всем этим. Но я мне нужно идти дальше. – и он поклонился, прощаясь. Однако настоятель улыбнулся и взял его за руку.
           - Не стоит торопиться, - сказал он. - Твоему поезду ещё долго стоять на станции, а тебе надо отдохнуть и подкрепиться. Переночуй в нашем монастыре, а завтра отправишься в путь.
           - Вы не обманываете меня? Не хотите удержать от глупой, с вашей точки зрения, дороги? – насторожился Кей.
           - Что ты? Разве служитель Единого Бога может обманывать? Это грех. Я даю тебе честное слово, что завтра ты отправишься дальше в путь. – ответил старец. – Если захочешь.
           Он развернул Кея влево, показывая направление пути, хлопнул в ладоши, и в стене храма открылась дверь, за которой виднелся длинный светлый коридор с гирляндами цветов по сторонам. Кей поклонился и пошёл по коридору. Действительно, отдохнуть уже не мешало, разговор его немного утомил.

           Странно, но за стёклами широких окон светило солнце. Кей дошёл до конца коридора, открыл стеклянную дверь с изображениями каких-то синих цветов, и обомлел. За дверью была небольшая комната, заставленная горшками с розами.
Около одного из кустов, с лейкой в руке, стояла Герда и смотрела прямо на Кея.

           - Герда! Наконец-то я тебя нашёл! Где ты была так долго? – Кей закричал от радости на всю комнату, бросился к ней и схватил за руки. Герда отложила лейку, улыбнулась и посмотрела ему в глаза.

           - Ну, кто знает, может быть, это я тебя нашла. И, пожалуй, имя Герда мне нравится. – И она медленно прильнула к его груди всем телом, как будто надела  на всего него мягкую тёплую перчатку.

           -  Конечно. И мне тоже! Ты стала как-то по-другому обниматься. И целоваться тоже – заметил Кей, переводя дух.

           - Ну, тебе же понравилось? Просто ты долго ехал, и всё уже забыл, мой козлёночек, - улыбнулась Герда. – Пойдём скорее со мной, я тебя накормлю и уложу спать. Всё это время я только и делала, что ждала тебя, милый.

           Вообще-то раньше Герда никогда не называла его козлёночком. Но счастливый Кей даже не обратил на это внимания.

           На следующий же день настоятель обвенчал их в Храме Единого Бога. Надо сказать, Кея мучили при этом какие-то странные сомнения, как будто он делал что-то не совсем обдуманное. Он даже хотел было отложить венчание в последний момент, но Герда выглядела такой довольной и радостной, что ему не захотелось её обижать. К тому же, он помнил, как сам хотел этого ещё год назад и как обещал, что они обязательно поженятся, как только Герда сама этого захочет. То, что все монахи Храма присутствовали на венчании и даже выпили красного молодого вина за их счастье, показалось ему хорошим знаком, обещавшим поддержку Бога во всех трудностях семейной жизни.

           Они поселились в маленькой комнате в одном из домов посёлка при монастыре. Кей стал ловить рыбу в окружавшем посёлок со всех сторон озере, Герда – шить. Каждое воскресенье они отстаивали вутреннее богослужение в Храме, как все, а по вечерам пели песни под гитару. Через год Герда родила мальчика, а ещё через два – девочку, так что хлопот и трудов прибавилось, и вскоре песни по вечерам петь они перестали. Дети росли, иногда болели, учились в школе при Храме, изредка хулиганили, но вообще-то росли добрыми и не капризными. Когда они чуть подросли, Кей построил на внешнем берегу пруда маленькую хижину, туда они ездили на моторной лодке отдыхать по выходным  всей семьёй, как и все поселяне. Так, в хлопотах, шли годы. Мальчик вырос, превратился в стройного юношу и начал строить свой собственный дом. Девочка тоже вытянулась, обзавелась подружками и друзьями. Кей постарел, борода его поседела, в зеркале он стал немного похож на того колдуна, с которым пил волшебный напиток в поезде.  По вечерам у него стала побаливать спина и мучить странное томление, какое-то недовольство тем, что он делает и как живёт. Всё чаще и чаще Кей стал задумываться о том, счастлив ли он, правильно ли прожил половину своей жизни. И вот, однажды, вспоминая всё, что было, он вдруг спросил Герду:

           - Послушай, козочка моя. А почему, когда мы здесь встретились, ты так странно сказала, что тебе нравится имя Герда?

           - Ну, потому что на самом деле меня звали тогда совсем по-другому. Но какое это теперь имеет значение? – улыбнулась ему Герда. – Ведь мы так счастливы вместе!

           - Постой-постой, - заволновался Кей. – Но ты же сказала мне, что ждала меня всё это время.

           - Конечно, - немедленно согласилась Герда. – Но мне было всё равно, кого ждать. Ведь все мужчины примерно одинаковы! Как раз перед нашей встречей я рассталась с парнем, который не оправдал моих надежд. И ты стал подходящим запасным вариантом. Но, должна сказать, что этот вариант оказался самым удачным! - и Герда подошла и обняла Кея своими круглыми мягкими руками.

           И тут Кей вдруг понял, что его так мучило вечерами. Недаром ему стало порой казаться, что всё происходит не с ним, а с кем-то другим. Его охватил ужас. Это была не его, а чья-то совсем чужая жизнь. 

           -Боже мой! А как же Герда? Где она? – подумал он. – Она же совсем пропадёт без меня!

           В отчаянии он вскочил и бросился бежать, пока не наткнулся на одной из лестниц дома на стеклянную дверь с голубыми цветами. «Где-то я её уже видел», - подумал он, толкнул её и вдруг оказался в уже забытом длинном светлом коридоре с гирляндами цветов по сторонам, где в широкие окна почему-то светило солнце. Он прошёл по коридору, и вышел в полумрак храма. Там всё так же горели свечи и лампады, пахло травами и ладаном. Всё тот же настоятель стоял у постамента с оранжевым шаром, всё те же монахи стояли по сторонам.  На огромных часах на дальней стене было без трёх минут двенадцать.

 

           - Ты всё же вернулся через эту дверь. – мягким, немного печальным голосом произнёс настоятель. – Что ж, значит, тебе надо искать себя дальше. 

           - Да нет же, мне надо искать не себя, а Герду! – убеждённо возразил ему Кей. – Вы обещали ответить на вопрос, где она.

           - Ну, возможно, что для тебя искать Герду и себя - одно и то же. Жаль, что вариант простого и спокойного человеческого счастья тебя не устроил, мы бы могли тебе помочь его обрести. Может быть, в дальнейшем, правда, ты об этом ещё пожалеешь. Но раз ты себя в нём не обрёл, значит, тебе только предстоит найти себя. Тем не менее,  вряд ли я могу сказать тебе больше, чем ты знаешь сам. Если твоё сердце говорит, что Герда у короля Хамсина, значит, так оно и есть.  Для этого даже не нужно смотреть в волшебные зеркала или заниматься долгими медитациями. Твой путь лежит на юг.

           - Скажите мне, настоятель - перебил его Кей. – А зачем вы хотели меня обмануть? Почему вы сказали мне, что все женщины – одинаковые? Ведь эта девушка была только внешне похожа на Герду. Разве Бог может обманывать? И почему, когда она искала меня, ей все вокруг помогали, а мне все пытаются помешать или отговорить? Я столько времени потерял зря!

           - Бог никогда и никого не обманывает, – старец отвечал спокойно и ровно. – Я не знаю, где ты был и что пережил за дверью лабиринтов Судьбы, хоть и могу догадываться. И мои слова – это вовсе не последняя истина. Бог говорит с тобой в сердце. Я же сказал тебе то, что вывел из своего собственного опыта. Видимо, для тебя этот опыт не подошёл, вот и всё.  А Герде, если ты помнишь её сказку, тоже помогали далеко не сразу. И это тоже имело свой смысл. Время в лабиринте Судьбы зря никогда не теряется, в поиске себя там важна каждая секунда. Кстати, с тех пор как ты вошёл туда, прошло всего три минуты, - наставник показал рукой на часы. – Так что твой поезд стоит на месте и ждёт тебя.  Но, если ты хочешь, ты можешь выйти через другую дверь Храма, и оказаться гораздо ближе к цели, чем раньше. – И он указал рукой на выход справа от Кея.

           Кей не стал больше терять времени на разговоры.  Он быстро пошёл к указанному выходу, с ним рядом быстрыми серыми тенями двинулись шестеро монахов. Когда Кей вышел воротам монастыря, он увидел, что озеро стало гораздо больше и приобрело синий оттенок. Вокруг возвышались величественные тёмно-синие горы, а лестница от ворот вела к плоскому песчаному берегу, заросшему колючим кустарником.  Кей остановился на площадке за воротами перед лестницей.

           - Как называется это озеро? – обернулся он к монахам.

- Светлояр, – ответил первый, поклонился Кею и пошёл назад, к воротам монастыря.

- Кер-Ис, - ответил второй, кивнул ему головой и тоже повернул назад.

- Бемер, - ответил третий.

- Инкат, - сказал четвёртый.

- Рок, - ответил пятый.

- А именно здесь оно называется Иссык-Куль, - заключил перечисление шестой монах, и тоже повернул к воротам крепости.

           Ворота закрылись, и сразу снова послышался колокольный звон. Кей медленно сошёл по лестнице к берегу и повернулся к ней лицом. Под медленные удары колокола крепость медленно опустилась под воду. Наступила тишина. Кей остался один на берегу. Из-за гор медленно вставало солнце.