СССР и Италия в Испанской войне

 

16 февраля 1936 г. на парламентских выборах в Испании убедительную победу одержали левые партии, объединенные в Народный фронт. Они получили 268 из 473 мандатов. Левые сформировали коалиционное правительство. Президентом стал левый республиканец Мануэль Асанья.

А через пять месяцев испанские генералы подняли вооруженный мятеж. Сигналом к нему стала условная фраза: «Над всей Испанией безоблачное небо», переданная вечером 17 июля радиостанцией марокканского городка Сеуты.

Вечером 17 июля мятежники захватили испанское Марокко, а на следующий день мятеж начался и в самой Испании.

Классический военный переворот в стиле южноамериканских не удался. В руках мятежников оказались Марокко и лишь отдельные районы Испании, как например, Овьедо, Севилья, Кордова и т. д.

Руководители мятежников сразу осознали, что вести длительную войну с законным правительством они не в состоянии. Поэтому уже 22 июля генерал Франко обратился к правительствам Германии и Италии с просьбой об экстренной военной помощи.

Замечу, что первоначально главой путчистов был генерал X. Санхурхо, но он 20 июля 1936 г. погиб в авиационной катастрофе, и бразды правления принял Франциско Франко.

Берлин и Рим мгновенно отреагировали на обращение мятежников. Уже через пять дней транспортные самолеты (девять «Савойя-81», двенадцать «Савойя-Маркетти» и двадцать «Юнкерс-52») начали переброску войск с марокканского аэродрома Тетуан в Южную Испанию. Воздушный мост был крайне важен для франкистов, поскольку корабли, оставшиеся верными республиканцам, перехватывали суда с десантом из Марокко. Так как расстояние между аэродромами в Марокко и Испанией было невелико, итальянские и германские транспортные самолеты делали по 5–6 рейсов, доставляя за один раз от 16 до 40 солдат с оружием и снаряжением. Так, за первые три месяца войны итальянские и германские самолеты перебросили через Гибралтар более 24 тыс. человек и 400 т военных грузов.

27 июля 1936 г. лондонская газета «Ньюс Кроникл» сообщала: «Наш корреспондент задал генералу Франко вопрос: „Сможете ли вы, если потребуется, перебить пол-Испании?“ Слегка улыбнувшись, генерал отвечал: „Я добьюсь победы любой ценой“».

31 августа того же года германские бомбардировщики впервые бомбили Мадрид. 18 ноября Германия и Италия признали правительство генерала Франко в Испании. 28 ноября в Риме был подписан секретный договор между Италией и испанским правительством генерала Франко о сотрудничестве, по которому дуче обязывался помогать франкистам не только транспортными самолетами, но и современной военной техникой.

В октябре 1936 г. в боях в Испании участвовало около ста итальянских бомбардировщиков, большая часть которых базировалась на Балеарских островах (Испания). В бою под Сесенья 29 октября на стороне франкистов участвовало до 20–30 итальянских танков со своими экипажами.

Первые регулярные пехотные части прибыли в Испанию в декабре 1936 г. А к 1 марта 1937 г. там уже находился целый итальянский экспедиционный корпус. В его составе имелись дивизии: «Литторио», «Божья воля», «Черное пламя» и «Черные перья». Причем дивизия «Литторио» была полностью механизирована.

Кроме того, в итальянский экспедиционный корпус вошли две смешанные итало-испанские бригады, из которых каждая примерно была равна дивизии.

Артиллерия корпуса состояла из восьми артиллерийских дивизионов и четырех зенитных батарей. Итого в корпусе имелось 36 — 149-мм гаубиц, 12 — 105-мм пушек, 60 — 100-мм гаубиц, а всего 300 орудий, включая пехотные мортиры.

Следует заметить, что помимо итальянских регулярных войск и добровольцев-фашистов, воевавших на стороне Франко, в Испанию отправились свыше 3,5 тысячи итальянских антифашистов. Из них около 60 % были коммунистами и 10 % — социалистами. Около четырехсот итальянских антифашистов погибли в боях с мятежниками.

По данным правительства Муссолини, в ходе войны в Испании мятежники получили из Италии: 2 тысячи орудий, 10 тыс. автоматов, 240 тыс. винтовок, 324 млн патронов, 8 млн артиллерийских снарядов, 12 тыс. грузовых автомашин, 700 танков, 800 самолетов, 17 тыс. авиабомб, две подводные лодки и четыре эсминца: «Сеута», «Теруэль», «Мелилья» и «Уэска».

Историк Ю. Рыбалкин приводит другие цифры: «Из Италии поступило 1000 самолетов всех типов, 950 единиц бронетехники — танков и бронеавтомобилей, 1930 артиллерийских орудий, 1426 минометов, 3436 пулеметов, 240 747 винтовок, 9 млн штук патронов, 7,7 млн штук артиллерийских снарядов, 17 000 автомобилей, 8 подводных лодок»[130].

Всего Франко оказался должен Испании 5 млрд лир, которые каудильо обещал выплатить до 30 июня 1967 г. Надо ли говорить, что Франко оставил итальянцев «с носом».

Фактически вооруженные силы Италии и Германии развернули полномасштабные боевые действия на Пиренейском полуострове. В ответ в Испанию направились добровольцами антифашисты из 64 стран мира, всего свыше 52 тысяч человек. СССР, откликнувшись на просьбу испанского правительства, согласился на поставку оружия и военной техники Испанской республике.

Всего с октября 1936 г. по январь 1939 г. Советский Союз поставил в Испанию: самолетов — 648, танков — 347, бронеавтомобилей — 60, торпедных катеров — 4, артиллерийских орудий — 1186, пулеметов — 20 486, винтовок — 497 813, патронов — 862 млн, снарядов — 3,4 млн, авиабомб — 110 тысяч.

Кроме того, в соответствии с просьбой республиканского правительства, СССР направил в Испанию около трех тысяч военных добровольцев: военных советников, летчиков, танкистов, моряков и других специалистов, которые сражались и трудились на стороне республики. Из них погибло и пропало без вести 189 человек[131].

Помимо этого, погибло около сорока наших граждан, представлявших различные советские учреждения и не участвовавших непосредственно в боевых действиях.

Почти вся советская помощь шла морем. Первыми советскими судами, прибывшими в Испанию, стали «Кубань» и «Нева». 23 сентября 1936 г. они привезли в порт Аликанте продовольствие и одежду. Первым советским транспортом с оружием стал теплоход «Комсомол», прибывший в Картахену из Одессы 13 октября 1936 г. На его борту помимо прочего военного груза находились пятьдесят танков Т-26. Следующим судном Черноморского пароходства с 25-ю истребителями И-15 на борту был пароход «Курск», прибывший в Аликанте 2 ноября. А 1 ноября в Бильбао пришли пароходы «Андреев» (Балтийское пароходство) и «Турксиб» (Беломорское пароходство). Всего с 13 октября 1936 г. по 1 сентября 1937 г. в республиканские порты прибыли 52 советских транспорта с военными грузами.

В свою очередь Муссолини приказал своим подводным лодкам начать неограниченную войну против судов всех стран, посещающих порты республиканцев в Испании.

Так, в июле — августе 1937 г. «неизвестные» подводные лодки и самолеты атаковали торговые суда:

— в Сицилийском проливе и у берегов Алжира атакованы 11 судов, из которых 3 потоплены;

— в Эгейском море атакованы 7 судов, из них 3 потоплены;

— у восточного побережья Испании атакованы 9 судов (одно потоплено) и 2 военных корабля;

— у северного побережья Испании атакованы 3 судна.

Итого атаковано 30 судов, из которых 7 затонули.

Всего в пиратских действиях, которые Муссолини назвал «борьбой с контрабандой», участвовали 32 эсминца, 3 тяжелых и 7 легких крейсеров, канонерская лодка «Эритрея» и до сотни самолетов.

7 июля 1937 г. неопознанная подводная лодка в районе Барселоны торпедировала британское судно «Cid», а 30 июля у берегов Франции — республиканское судно «Andutz Mendi». 14 августа в районе Картахены итальянская лодка атаковала республиканский эсминец «Churruca», но он остался на плаву и был отбуксирован в базу другим республиканским эсминцем.

15 августа в Эгейском море у острова Тенедос было потоплено республиканское судно «Ciudad de Cadiz». На следующий день у самого Дарданелльского пролива потоплено республиканское судно «Mar Negro», а еще через три дня — республиканское судно «Armuru».

1 сентября 1937 г. произошел уже совсем дикий акт пиратства. Итальянская подводная лодка «Луиджи Сеттембрини» у острова Скирос в Эгейском море (!) торпедировала советское судно «Благоев» водоизмещением 6000 т. Погиб один матрос. «Благоев» вез не оружие, а 4480 т пека асфальтовой смолы, и не в Испанию, а во Францию.

В ночь на 2 сентября итальянская подводная лодка «Iride» атаковала английский эсминец «Havock», а днем 2 сентября «неизвестная» лодка, находясь в надводном положении, безуспешно пыталась республиканское судно «Nuestra Senora del Carmen» заставить идти в Билабао.

25 августа 1937 г. правительство республики Испания обратилось в Лигу наций с просьбой созвать чрезвычайную сессию Совета Лиги для рассмотрения вопроса о пиратских действиях итальянских кораблей. Лондон и Париж усилили свои эскадры на этом театре военных действий и заявили, что их корабли будут уничтожать любую подводную лодку, «уклоняющуюся от объявления своей национальной принадлежности и без предупреждения открывать огонь по каждому самолету, приближающемуся к военному кораблю, либо атакующему гражданское судно».

6 сентября 1937 г. советское правительство направило итальянскому правительству ноту протеста и потребовало компенсации за потопление двух советских судов. Однако Муссолини заявил в ответ, что суда эти потоплены не итальянскими лодками. Но все же после 15 сентября, проконсультировавшись с германским правительством, дуче решил соблюдать «большую осторожность при торпедировании большевистских судов».

10 сентября 1937 г. Англия, Франция и Советский Союз созвали в Нионе (Швейцария) конференцию по вопросу безопасности судоходства в Средиземном море. В конференции приняли участие и другие страны: Болгария, Египет, Греция, Румыния, Турция и Югославия.

Италия и Германия отказались участвовать в конференции, а республиканское правительство Испании туда и не приглашали. Советский делегат М.М. Литвинов, ни разу не произнеся слова «Италия», обличал «государственное пиратство».

14 сентября конференция закончилась подписанием Нионского соглашения. В нем говорилось: «Принимая во внимание, что в связи с испанским конфликтом в Средиземном море были совершены подводными лодками повторные нападения на торговые суда, не принадлежащие ни одной из сторон борющихся в Испании; что эти акты являются нарушением правил международного права, изложенных в IV Части Лондонского Договора от 22 апреля 1930 года, об уничтожении торговых судов, что они противоречат самым элементарным принципам человечности и что они должны быть по всей справедливости квалифицированы как акты пиратства; что, не признавая ни в коей мере за той или другой из борющихся в Испании сторон право осуществлять права воюющей стороны или контролировать торговое судоходство в открытом море, даже с соблюдением законов морской войны, и не нанося ущерба праву любой Державы, участвующей в настоящем Соглашении, принимать такие меры, которые она сочтет нужными для охраны своего торгового судоходства против всякого рода вмешательства в открытом море».

В 1-й статье договора говорилось, что страны — участницы договора обязуются охранять своими морскими силами любое торговое судно, не принадлежащее ни одной из борющихся в Испании сторон.

Статья 2-я гласила: «Всякая подводная лодка, которая напала бы на такое судно таким образом, что это нарушило бы правила международного права, изложенные в Международном Договоре об ограничении и сокращении морских вооружений, подписанном в Лондоне 22 апреля 1930 года и подтвержденные в Протоколе, подписанном в Лондоне 6 ноября 1936 года, будет контратакована и, если возможно, уничтожена».

В 3-й статье говорилось, что лодка будет уничтожена даже в том случае, если она просто находилась рядом с тем местом, где погибло судно.

4-й статьей определялось, что контроль за выполнением этих решений в Средиземном море к западу от Мальты возлагался на Англию и Францию (за исключением Тиренского моря), а в восточной части (за исключением Адриатического моря) — на всех участников договора в своих территориальных водах, а на Францию и Англию — в открытом море.

Согласно 5-й статье, передвижения подводных лодок стран — участник договора должны производиться только в надводном положении и в сопровождении надводных кораблей.

6-й статьей определялись маршруты для движения гражданских судов.

Согласно 7-й статье: «Ничто в настоящем соглашении не ограничивает право какой-либо участвующей Державы посылать свои надводные корабли в любую часть Средиземного моря»[132].

Сталин тоже хотел послать в Средиземное море нашу эскадру для защиты советских торговых судов. Но выяснилось, что посылать-то нечего. Одно время готовили к походу черноморский крейсер «Красный Кавказ», но по зрелому размышлению, в конце концов, отказались от этой опасной затеи. В результате уже осенью 1938 г. советские транспорты перестали ходить в Испанию, что стало одной из главных причин поражения республиканцев.

В эпоху «гласности и демократии» помощь Советского Союза Испанской республике стала подвергаться острой критике. Причем больше всех усердствуют именно те интеллигенты-образованцы, которые первые ринулись обличать «пакт Молотова — Риббентропа». Получается забавная ситуация: в 1936–1938 гг., когда фюрера и дуче можно было остановить и тем предотвратить Вторую мировую войну, Сталин должен был сидеть сложа руки. А вот после того как Англия и Франция отдали фашистам Испанскую республику, а затем и Чехословакию, СССР должен был в сентябре 1939 г. ввязаться в войну на два фронта — с Германией и с Японией — ради интересов правительства опереточных польских полковников.

Замечу, что даже в чисто техническом плане испанская война много дала СССР. Там были испытаны в боевых условиях новые виды самолетов, танков, артиллерийских систем и т. д.

В боях советские танки и самолеты показали полное превосходство над итальянскими. А вот германские новейшие истребители Me-109, наоборот, оказались лучше наших И-16 и И-153. Но и тут нет худа без добра. Из Испании в СССР были доставлены захваченные невредимыми новейшие образцы вражеской техники, включая истребитель Me-109 и бомбардировщик Хе-111.

В октябре — ноябре 1936 г. из порта Картахена в Одессу на четырех судах — «Нева», «Ким», «Кубань» и «Волголес» — было доставлено свыше 510 тонн испанского золота. Возможно, еще какая-то часть золота тем же путем позже была отправлена на пароходе «Хрущев».

Несколько отличных испанских торговых и пассажирских судов остались в наших портах и были введены в состав Черноморского флота и гражданских пароходств. Таким образом, удалось возместить значительную часть советских потерь в войне.

Как ни странно, Испанская война почти не отразилась на политических и экономических отношениях СССР и Италии. Продолжалась взаимовыгодная торговля, остался в силе договор 1933 г.

 

Глава 23

Создание оси Берлин — Рим

 

30 марта 1939 г. вся Испания оказалась под властью генерала Франко. За 18 дней до этого в Риме кардинал Эуджино Пачелли был избран новым папой. Он принял имя Пий XII. Новой «мамой» стала его «экономка» Паскуалина Лекерт.

Первым политическим актом нового папы стало его выступление по радио на испанском языке 17 апреля с поздравлениями Франко, залившего всю страну кровью. Пий XII сказал: «С большой радостью мы обращается к вам, дражайшие сыны католической Испании, чтобы по-отечески поздравить вас с благословенным миром и победой, которыми Господь соблаговолил увенчать вас… В залог безграничной милости Пречистой Девы и апостола Иакова, покровителей Испании, и великих испанских святых мы даруем вам, дорогим нашим сынам католической Испании, главе государства и его прославленному правительству, ревностным епископам и самоотверженному духовенству, а также всем верующим свое апостольское благословение»[133].

Ну а дуче, не успев закончить Испанскую войну, ввязался в новую авантюру. На сей раз его жертвой стала Албания.

До 1918 г. Албания входила в состав Турецкой империи, а 31 января 1920 г. Албания стала независимой республикой во главе с Сулейманом Дельвина. Министром внутренних дел республики был назначен бывший полковник австрийской армии Ахмет бей Зогу. 12 декабря 1922 г. он стал премьером.

В январе 1924 г. Зогу потерпел поражение на выборах и был вынужден уйти в отставку. Спустя полгода Зогу пришлось бежать в Королевство сербов, хорватов и словенцев. Еще через полгода, в декабре 1924 г., Зону набрал банду головорезов, первую скрипку в которой играли русские эмигранты, бывшие офицеры-белогвардейцы, и вторгся в Албанию. Через несколько дней Зогу занял Тирану, а в январе 1925 г. был избран президентом на 7-летний срок.

Но этого Ахмет бею показалось мало, и 1 сентября 1928 г. учредительное собрание провозгласило президента…. королем Зогу I.

Еще 22 ноября 1927 г. Зогу подписал итало-албанский договор «Об оборонительном союзе», устанавливающий контроль Италии над албанской армией сроком на 20 лет. Италия добилась в Албании больших прав в нефтедобыче, строительстве дорог, военном наблюдении, образовании и других сферах деятельности. Из Италии начало поступать вооружение и инструкторы для модернизации албанской армии, насчитывавшей тогда 8 тысяч человек.

Однако с 1932 г. Зогу постепенно стал избавляться от итальянской опеки. И вот 3 марта 1939 г. Муссолини отправил Зогу ультиматум с требованием разрешить оккупацию Албании итальянскими войсками.

Многотысячные толпы албанцев собрались на площади у королевского дворца, требуя дать народу оружия для борьбы с агрессором. Однако власти потребовали, чтобы народ разошелся.

4 апреля 1939 г. к албанскому порту Дуррес подошла итальянская эскадра в составе линкора «Джулио Чезаре», тяжелых крейсеров «Фиуме», «Гориция», «Пола» и «Зара», двух легких крейсеров и десяти эсминцев. Под прикрытием огня корабельной артиллерии с борта транспортов началась высадка десанта. Сопротивление албанских войск было быстро подавлено. Потери итальянцев составили всего 11 человек убитыми и 44 ранеными.

8 апреля итальянские войска под командованием генерала Джованни Мессе заняли Тирану. Король Зогу I вместе с королевой Джеральдиной и маленьким сыном бежали в Югославию.

10 апреля вблизи греческой границы был высажен итальянский воздушный десант. 12 апреля капитулировали остатки албанской армии. В тот же день Национальное собрание одобрило установление «личной унии», и король Италии Виктор Эммануил стал по совместительству королем Албании. В Тиране же итальянцы поставили марионеточное правительство Верлаччи. Новое правительство заявило в выходе Албании из Лиги наций. Через несколько недель албанская армия влилась в итальянскую.

Захватив Албанию, Муссолини получил формальный повод предъявлять территориальные претензии к Югославии и Греции.

Как отнеслось советское правительство к захвату Италией Албании? — Негативно, но без особых истерик. Шум подняли лишь газеты европейских компартий, особенно итальянской.

Взаимоотношения Гитлера и Муссолини — тема отдельной монографии, а здесь нам придется рассказать лишь об основных моментах этих отношений.

Нас со школьной скамьи учили, что аншлюс (по-немецки — воссоединение) — это насильственный захват Австрии Гитлером. Мол, пришли злые немецкие нацисты и вовлекли добродушных австрийцев в свои коварные человеконенавистнические планы.

На самом деле идея аншлюса с Германией витала в Австрии еще с осени 1918 г. Аншлюс — вовсе не маниакальная идея австрийца Гитлера, а результат чаяний большой части австрийских немцев.

21 октября 1918 г. немецкие депутаты всей Австро-Венгрии заявили о создании Немецкой Австрии. А четыре судетские немецкие провинции, после 28 октября включенные в состав Чехословацкой республики, тотчас заявили о своей независимости от ЧСР. Все они провозгласили себя частью Немецкой Австрии, а, кроме того, немецкое большинство Йиглавы, Брно и Оломоуца также заявило о подобном желании.

После 28 октября 1918 г. во вновь провозглашенной ЧСР насчитывалось 3 123 568 немцев на 8 760 937 чехов, словаков и русинов. На восемь граждан «титульной» нации — три «инородца»! Вдобавок «нацменьшинство» еще вчера было правящей нацией! Антанта заложила такую мину под фундамент Чехословакии, которая просто не могла не взорваться.

12 ноября 1918 г. Национальное собрание Австрии провозгласило Австрию составной частью Германской республики. Это был первый аншлюс. 22 ноября четыре судетские немецкие провинции были приняты Национальным собранием в состав Немецкой Австрии.

И только в конце ноября чешские войска выступили против немецких провинций и к концу года заняли их окончательно.

2 марта 1919 г. между Германией и Австрией был заключен секретный договор (Берлинский протокол) о присоединении Немецкой Австрии к Германии, если мирный договор не запретит аншлюс.

Понятно, что Антанта категорически запретила аншлюс, что и было закреплено в Версальском и Сен-Жерменском договорах. А 4 октября 1922 г. западные державы приняли так называемый Женевский протокол, запрещавший аншлюс даже в форме экономического союза Австрии с Германией.

Тем не менее 19 марта 1931 г. австрийский вице-канцлер Шобер и германский министр иностранных дел Курциус подписали соглашение о едином таможенном законе, о согласованных тарифах и об уничтожении таможенной границы между обоими государствами.

Важно отметить, что аншлюсу препятствовали не только Франция и Англия, но и фашистская Италия. Муссолини имел виды на южную часть Австрии и находился в хороших личных отношениях с австрийским канцлером Дольфусом.

В августе 1933 г. Энгельберт Дольфус с женой Альвиной несколько дней гостил на вилле Муссолини в Риччионе. Оба политика хорошо отдохнули, плавая на лодках и яхтах. «Я дам понять в Берлине, что Австрию следует оставить в покое», — заявил дуче и передал два миллиона шиллингов Дольфусу на антинацистскую пропаганду.

Дело в том, что тогда Муссолини был буквально одержим идеей создания Дунайской конфедерации, куда должна была вступить и Австрия. Главенствующую роль в конфедерации, естественно, должна была играть Италия.

В 1933 г. канцлер Дольфус ввел в Австрии режим личной диктатуры. Он опирался на христианско-социальную партию и другие клерикальные силы. По указанию канцлера парламент объявил о «самороспуске». Были запрещены выборы в муниципальные советы и ландтаги, и все политические собрания. Подверглись запрету социал-демократическая организация «Шуцбунд», коммунистическая и национал-социалистическая партии.

12 февраля 1934 г. в городе Линце (на родине Гитлера) полиция попыталась произвести обыск в здании, принадлежавшем социал-демократической партии. Шуцбундовцы встретили полицейских огнем. По всей Австрии начались столкновения. На стороне полиции действовали вооруженные отряды «Хаймвера» — штурмовые отряды, созданные клерикалами на итальянские деньги.

Фактически 12–16 февраля в Австрии состоялась гражданская война. В ходе боев только в Вене погибло свыше двух тысяч человек и ранено около двух тысяч. Среди убитых оказалось много женщин и детей.

14 июня 1934 г. в Венеции состоялась первая встреча дуче и фюрера. Муссолини встречал гостя на аэродроме Сан-Николо-ли-Лидо. Когда Гитлер появился в дверях самолета, один из журналистов услышал, как Бенито шепнул шефу своего пресс-бюро Джалеаццо Чиано: «А он мне не нравится».

Хотя дуче неважно говорил по-немецки, а фюрер вообще не знал итальянского, встреча лидеров происходила с глазу на глаз за закрытыми дверями. Тем не менее договориться им тогда не удалось.

20 июня 1934 г. в Вене был назначен суд над семью национал-социалистами, обвиненными в хранении взрывчатых веществ. Им грозила смертная казнь. В стране было неспокойно, и Дольфус отправил свою семью на виллу Риччиони к Муссолини.

В ночь на 25 июня один отряд национал-социалистов захватил государственную радиостанцию в Вене, а другой отряд — дворец канцлера. Дольфус был смертельно ранен в горло. Однако армия не поддержала нацистов, и путч был быстро подавлен.

Через несколько часов после начала путча Муссолини отдал приказ о переброске четырех отборных итальянских дивизий на Бреннерский перевал к австрийской границе. Дуче опасался вторжения германских войск в Австрию. «Пусть попробуют сунуться, — заявил Бенито. — Мы покажем этим господам, что с Италией шутки плохи».

В официальном выступлении Муссолини достаточно оскорбительно высказался о германской истории: «Тридцать веков истории позволяют нам с сожалением смотреть на некоторые доктрины, возникшие за Альпами и разделяемые людьми, предки которых еще не умели писать, в то время как в Риме был Цезарь, Вергилий и Август»[134].

Послы Англии и Франции одновременно выступили в Берлине с энергичными представлениями, напоминая правительству Гитлера о международных гарантиях независимости Австрии. Гитлер вынужден был сделать хорошую мину при плохой игре. От своего имени и от имени президента Гинденбурга он послал в Вену телеграмму с выражением соболезнования по поводу убийства Дольфуса. Германский посол Рит был отозван из Вены. В Вену был назначен чрезвычайным послом фон Папен. В письме, адресованном ему, Гитлер поручал «ввести отношения с германо-австрийским государством в нормальные и дружественные рамки». Папен освобождался от обязанностей члена германского правительства и направлялся в Вену в качестве личного эмиссара Гитлера, которому он непосредственно и подчинялся. Назначение Папена состоялось без предварительного согласования с австрийским правительством. 15 августа 1934 г. Папен явился в Вену, вручил свои верительные грамоты президенту Микласу и тотчас же отбыл «в отпуск» в Берлин, чтобы выждать, пока рассеется тяжелое впечатление после убийства Дольфуса.

На заседании Лиги наций 12 сентября 1934 г. новый австрийский канцлер Шушниг заявил о твердой решимости Австрии защищать свою свободу. С другой стороны, Барту добился подписания 27 сентября 1934 г. англо-франко-итальянской декларации о необходимости сохранения независимости и целостности Австрии.

Однако постепенно и Гитлер, и Муссолини осознали, что конфронтация выгодна только врагам Германии и Италии. Ведь германские войска в Рейнской области в начале 1936 г., война Абиссинии и Италии объективно способствовали союзу двух фашистских государств. С середины 1936 г. началось сближение позиций Берлина и Рима.

19 октября 1936 г. итальянский министр иностранных дел граф Чиано прибыл с дружественным визитом в Германию. Берлин и Мюнхен торжественно встречали зятя Муссолини. В беседе с Чиано Гитлер заявил о признании суверенитета Итальянского королевства над Эфиопией.

Гитлер наставлял Чиано: «Надо перейти в наступление. И, с точки зрения тактики, полем действия для проведения маневра нужно использовать антибольшевизм. Действительно, многие страны, будучи обеспокоенными итало-германской дружбой, из страха перед пангерманизмом или итальянским империализмом, объединились бы против нас в случае, если они увидят в итало-германском союзе барьер против внутренней и внешней грозы большевизма, будут склонны включиться в нашу систему»[135].

25 ноября 1936 г. Германия и Япония подписывают «антикоминтерновский пакт». Содержание японо-германского соглашения сводилось к трем основным пунктам. В первом обе стороны взаимно обязывались информировать друг друга о деятельности Коммунистического Интернационала и вести против него борьбу в тесном сотрудничестве. Второй пункт обязывал стороны принимать необходимые меры борьбы и «против тех, кто внутри или вне страны, прямо или косвенно действует в пользу Коммунистического Интернационала». В третьем пункте устанавливался срок действия соглашения — пять лет. Особое значение имел второй пункт соглашения. Он давал возможность договаривающимся сторонам под предлогом борьбы против Коминтерна вмешиваться в дела других государств.

25 сентября 1937 г. дуче впервые прибыл в Германию. Поезд с Муссолини в Мюнхене встретил сам Гитлер. Муссолини была организована торжественная встреча. Всю дорогу от вокзала до резиденции дуче ехал между двух рядов бюстов римских императоров. Правда, сделаны сии бюсты были из папье-маше.

Вечером 28 сентября на грандиозном митинге в Берлине фюрер приветствовал Муссолини — «одного из величайших людей всех веков, одного из тех редких гениев, которых создает не история, а которые сами творят историю».

В том же духе ему отвечал и дуче: «Самые великие и подлинно демократические государства, которые сегодня известны миру, это Германия и Италия… Мы боремся, чтобы не допустить упадка Европы, спасти культуру, которая может еще возродиться при условии, если она отвергнет фальшивых и лживых богов в Женеве и Москве»[136].

К концу речи Муссолини хлынул ливень, сверкала молния, гремел гром. Тем не менее дуче с пафосом закончил свою речь пророческой фразой: «Когда фашист обретает друга, он идет с ним вместе до конца!»

9 ноября 1937 г. Италия присоединилась к «антикоминтерновскому пакту». За это она получила со стороны Японии признание аннексии Абиссинии. В свою очередь, Германия и Италия официально признали правительство Маньчжоу-Го.

Новый договор держав «оси» даже английской консервативной прессой оценивался как «тяжело вооруженный союз», не имеющий прямого отношения к борьбе против коммунизма. «Три державы отнюдь не объединились просто для борьбы с опасностью коммунизма, — писал в декабре 1937 г. английский журнал „Time and Tide“. — Намерены ли они пойти войной на Советский Союз? Не исключено, если бы им представилась такая возможность. Но пакт в основном имеет другие цели… Для Японии война против СССР трудна, завоевание Китая также сопряжено с большими трудностями. Наиболее легким направлением для Японии является южное — на Аннам и Голландскую Ост-Индию».

«Все, что можно сказать, — писал французский журналист Пертинакс в газете „Echo de Paris“, — это то, что Советский Союз, быть может, менее затрагивается итало-германской системой, чем Британская империя. Три договорившиеся страны не могут выступить с прямой атакой против Советского Союза; зато каждая из них может поразить Англию и ее владения. Германия может бросить воздушный флот на Лондон, Италия угрожает Египту, Япония — Гонконгу и Сингапуру. Это касается также и Франции».

Сталин на XVIII съезде ВКП(б) заявил: «Военный блок Германии и Италии против интересов Англии и Франции в Европе? Помилуйте, какой же это блок! „У нас“ нет никакого военного блока. „У нас“ всего-навсего безобидная „ось Берлин — Рим“, то есть некоторая геометрическая формула насчет оси. (Смех.)

Военный блок Германии, Италии и Японии против интересов США, Англии и Франции на Дальнем Востоке? Ничего подобного! „У нас“ нет никакого военного блока. „У нас“ всего-навсего безобидный „треугольник Берлин — Рим — Токио“, то есть маленькое увлечение геометрией. (Общий смех.)

Война против интересов Англии, Франции, США? Пустяки! „Мы“ ведем войну против Коминтерна, а не против этих государств. Если не верите, читайте „антикоминтерновский пакт“, заключенный между Италией, Германией и Японией.

Так думали обработать общественное мнение господа агрессоры, хотя не трудно было понять, что вся эта неуклюжая игра в маскировку шита белыми нитками, ибо смешно искать „очаги“ Коминтерна в пустынях Монголии, в горах Абиссинии, в дебрях испанского Марокко. (Смех.)»[137].

Самым важным следствием подписания Италией антикоминтерновского пакта было ее согласие на аншлюс. Разумеется, дуче с тяжелым сердцем расстался с идеей Дунайской федерации. Но зато фюрер обещал помочь ему в другой, куда более грандиозной затее — сделать Средиземное море итальянским озером. «Наше море», — откровенно говорил на митингах Муссолини.

И надо заметить, это импонировало большинству итальянцев.

11 марта 1938 г. германские войска вошли в Австрию. Нравится нам или нет, подавляющее большинство населения Австрии радостно встречали части вермахта.

Генерал Гудериан писал: «Идея с флагами и украшениями на танках оказалась удачной (Гудериан добился разрешения Гитлера украсить германские танки флагами и зеленью). Народ видел, что у нас дружеские намерения, и нас везде встречали радушно. Ветераны Первой мировой войны с наградными знаками на груди приветствовали нас, когда мы проезжали мимо. На каждой остановке танки засыпали цветами, а солдатам давали хлеб. Им пожимали руки, целовали, люди плакали от счастья. Не случилось ни одного неприятного инцидента, омрачившего бы событие, которого долгие годы с нетерпением ждали обе стороны. Дети одной нации, в течение многих десятилетий разделенные нерадивыми политиками надвое, наконец-то смогли объединиться… Улицы были полны счастливых и возбужденных людей. Поэтому неудивительно, что появление первых немецких солдат послужило сигналом к всеобщей бурной радости. Авангард промаршировал мимо Оперы вслед за австрийским военным оркестром и в присутствии командира Венской дивизии австрийской армии генерала Штумпфля. По окончании марша военных на улице снова началось массовое веселье. Меня несли на руках, пуговицы с моей шинели оторвали на сувениры. Нас встречали очень дружелюбно»[138].

В 8 часов утра 12 марта Гитлер вылетел из Берлина в Мюнхен, ив 15 ч 40 мин он был уже на австрийской территории — в Браунау. В 8 часов вечера фюрер прибыл в свой родной город Линц, где его приветствовал австрийский министр общественной безопасности Зейсс-Инкварт. В своей ответной речи Гитлер заявил: «И если однажды судьба принудила меня покинуть этот город, чтобы стать вождем рейха, то она же возложила на меня миссию. Этой миссией могло быть только присоединение моей любимой родины к германскому рейху. Я верил в это, я жил и боролся ради этого, и я считаю, что теперь эту миссию выполнил». Зейсс-Инкварт заявил Гитлеру, что 88-я статья Сен-Жерменского договора, закрепляющая независимость Австрии и делающая Лигу наций гарантом этой независимости, отменена. Фюрер в ответ торжественно объявил, что Австрия будет присоединена к Германии и это будет утверждено плебисцитом. Он дал своей родине в составе Третьего рейха новое название — Остмарк.

В Вене Гитлер принял фашистский парад и объявил, что в Австрии будет проведен плебисцит. 13 марта правительство Зейсс-Инкварта опубликовало официальный закон, объявлявший Австрию «германским государством». Одновременно таким же законодательным актом в Берлине было утверждено включение Австрии в состав Германской империи.

Дуче пришлось забыть о былых притязаниях, и он заявил, что «Италия воздерживается от вмешательства во внутренние дела Австрии». Когда же на австро-итальянской границе, в Бреннере, появились немецкие войска, Муссолини постарался истолковать это как… демонстрацию прочности итало-германского союза. Гитлер оценил по заслугам усердие своего партнера. Он телеграфировал дуче: «Я никогда не забуду того, что вы сделали 11 марта». Муссолини пришлось ответить: «Моя позиция основана на дружбе наших обеих стран, воплощенной в оси». Выступая после этого, 16 марта 1938 г., в палате депутатов, Муссолини заявил, что он никогда не обещал поддерживать независимость Австрии «ни прямым, ни косвенным путем, ни письменно, ни устно».

В ходе Судетского кризиса осенью 1938 г. Муссолини энергично поддержал Гитлера. Как заметил историк Александр Наумов, Мюнхенская «конференция закончилась довольно прозаично. После десяти часов переговоров, в 23.00 со своего места поднялся Муссолини и заявил: „Послушайте, вот текст, сейчас его нужно либо принять, либо отвергнуть. Я не могу больше ждать, мой поезд отходит в полночь“. В 2.30 30 сентября 1938 года документ был подписан.

Гитлер, Чемберлен, Муссолини и Даладье (именно в этом порядке) поставили свои подписи под Мюнхенским соглашением»[139].

Позже Муссолини заявил: «Теперь фашизм не остановится. Карты надо не переплетать, а оставлять их не сброшюрованными»[140].

Тем не менее Италия не получила ни одного квадратного метра территории Чехословакии. Дуче таскал каштаны из огня для Гитлера и Бека. Германия получила Судетскую, а Польша — Тешинскую области.

 

Глава 24

Дуче ввязывается в войну

 

15 марта 1939 г. немецкие войска вступили на территорию Богемии и Моравии. Никакого со<