В. Принадлежность за чертой смерти

На кого влияет и кем управляет эта совесть, мы можем определить по тому, привлекаются они к замещению исключенных членов семьи или нет. При этом нужно учитывать, что смерть не означает потери принадлежности. То есть эта совесть обращается с умершими членами семьи так же, как с живыми. Смерть никого не разделяет с семьей. К семье в равной степени относятся как ее живые, так и умершие члены. Эта совесть стремится вернуть в семью в том числе ее умерших членов, если они были исключены, причем их как раз в первую очередь. То есть, несмотря на то, что со смертью человек теряет свою нынешнюю жизнь, своей принадлежности он не теряет никогда.

Г. Кто относится к семье?

Теперь самое время перечислить тех, кто относится к семье, кого охватывает и кем управляет общая коллективная совесть. Начну с самых близких для нас членов семьи.

Членами семьи, подчиненными действию коллективной совести, являются:

1. Дети. То есть мы и наши братья и сестры. К нашим братьям и сестрам относятся в том числе мертворожденные дети, абортированные дети, а зачастую и выкидыши. Именно в отношении этих детей часто существует представление, что их можно исключить. И, конечно, сюда относятся дети, чье существование скрывается, и дети, отданные другим людям.

Для коллективной совести все они являются полноправными членами семьи, она о них напоминает и возвращает их. Она возвращает их слепо, невзирая ни на какие оправдания и желания.

2. На следующем, более высоком по отношению к детям уровне, к семье относятся их родители и родные братья и сестры родителей. Здесь тоже имеются в виду все братья и сестры, как я перечислял, когда говорил о детях.

К семье относятся также предыдущие партнеры родителей. Если их не признают и исключают, то, даже если они умерли, кто-то из детей будет их замещать, пока о них с любовью не вспомнят и пока их не вернут.

Д. Только любовь приносит освобождение

Здесь я хотел бы прервать перечисление и сказать несколько слов о том, как можно вернуть исключенных. Сделать это может только любовь.

Какая любовь? Ощущаемая любовь. Она ощущается как доброжелательная обращенность к другому, такому, как он есть. Еще она ощущается как горе утраты. И, прежде всего, она ощущается как боль из-за того зла, которое мы, возможно, ему причинили.

В этой любви мы чувствуем также, достигает ли она другого, примиряет ли она его, позволяет ли обрести покой, занимает ли он теперь свое место и остается ли он на нем. Тогда эта коллективная совесть успокаивается.

Здесь мы видим, что эта совесть служит любви, равной любви ко всем, кто относится к данной семье.

Е. Кто еще относится к семье?

Теперь я продолжу перечислять тех, кто относится к нашей семье, поскольку их тоже охватывает и защищает эта совесть.

3. Еще выше, на следующем уровне, к семье относятся бабушки и дедушки, но без их братьев и сестер, кроме как если у тех были особые судьбы. Также к семье относятся их прежние партнеры.

4. К семье может относиться кто-то из прабабушек или прадедушек, но это бывает редко.

До сих пор я называл в основном кровных родственников и прежних партнеров родителей и бабушек и дедушек.

5. Кроме того, к нашей семье относятся те люди, в связи со смертью или судьбой которых наша семья получила какое-то преимущество. Например, благодаря значительному наследству. К семье относятся и те люди, за счет жизни и здоровья которых семья разбогатела.

6. В этом контексте к нашей семье относятся те, кто стал жертвой насилия со стороны членов нашей семьи, прежде всего те, кто был убит членами нашей семьи. На них семья тоже должна смотреть - с любовью и болью.

7. И последнее, что для кого-то может стать вызовом. Если члены нашей семьи стали жертвами преступлений (в первую очередь, если при этом они потеряли свою жизнь), то их убийцы тоже относятся к нашей семье. Если они исключаются или отвергаются, то позже под давлением коллективной совести они тоже замещаются другими членами семьи.

Здесь мне, наверное, следует указать на то, что как убийц тянет к их жертвам, так и жертв тянет к их убийцам. И те, и другие чувствуют себя целыми, лишь когда приходят друг к другу. Коллективная совесть и здесь не делает никаких различий.

Ж. Уравновешивание

Прежде чем продолжить, я хочу сказать несколько слов об уравновешивании под влиянием этих двух совестей. Потребность в восстановлении баланса между «давать» и «брать», между прибылью и потерей – это тоже движение совести.

Личная совесть, которую мы ощущаем как чистую и нечистую и как невиновность и вину, следит за соблюдением баланса между «давать» и «брать» при помощи аналогичных чувств, т.е. тоже при помощи чувства невиновности и вины и ощущения чистой и нечистой совести. Только вина и невиновность ощущаются здесь иначе.

Вина ощущается здесь как обязательство, когда я что-то получил или взял, не вернув что-то равноценное. Невиновность ощущается как свобода от обязательств. Это чувство невиновности и свободы мы испытываем, когда мы и что-то взяли, и что-то дали, так что «давать» и «брать» оказались для нас уравновешены.

Здесь следует добавить, что восстановить равновесие мы можем и по- другому. Вместо того чтобы вернуть что-то равноценное, что для нас часто бывает невозможно, например, по отношению к нашим родителям, мы можем передать что-то равноценное дальше. Например, нашим детям.

З. Искупление

Мы восстанавливаем равновесие и через страдание. И это тоже движение совести. Если мы причинили кому-то страдания, то в качестве компенсации мы тоже хотим пострадать, после чего наша совесть снова становится чиста.

Эта форма восстановления равновесия известна нам как искупление. Правда, тут нужно заметить: эта потребность обращена сама на себя, так как она не может действительно дать что-то другому и тем самым восстановить равновесие. И все же благодаря такому искуплению другой часто чувствует, что теперь он не одинок в своем страдании.

С любовью эта форма уравновешивания не имеет или почти не имеет ничего общего. Она скорее инстинктивна и слепа.

И. Месть

Если кто-то причинил нам зло, мы тоже испытываем потребность в уравновешивании. Тогда мы тоже хотим причинить ему зло. Здесь потребность в уравновешивании превращается в потребность в мести. Однако месть восстанавливает равновесие лишь на мгновение, поскольку она пробуждает в других ответную потребность в мести и в результате идет всем только во вред.

К. Исцеление

У коллективной совести тоже есть движение уравновешивания, правда, в значительной мере скрытое для нашего сознания. Ведь тот, кому приходится замещать исключенного, не знает, что он восстанавливает равновесие.

Уравновешивание здесь - это движение вышестоящего Целого, которое восстанавливает равновесие скорее не лично, поскольку те, кто привлекается к такому уравновешиванию, в смысле личной совести невиновны.

Эту форму уравновешивания можно сравнить с процессом исцеления. Здесь тоже под влиянием высших сил восстанавливается что-то поврежденное. Коллективная совесть стремится вернуть нечто утраченное и таким образом привести в порядок и исцелить целое.

Л. Иерархия

Теперь я возвращусь к порядкам коллективной совести и скажу несколько слов о втором порядке, которому она служит и который она пытается восстановить, если он был нарушен.

Этот порядок гласит, что каждый член группы имеет право и должен занимать в группе то место, которое принадлежит ему в соответствии с давностью его принадлежности. Это означает, что те, кто вошел в группу раньше, имеют преимущество перед теми, кто вошел в нее позже. Поэтому родители имеют преимущество перед детьми, а первый ребенок - перед вторым. Таким образом, у каждого есть свое, только ему принадлежащее место. Со временем он перемещается в иерархии снизу вверх, пока не создаст собственную семью и не займет в ней вместе со своим партнером первое место.

Здесь действует еще одна иерархия, иерархия между семьями, например, между родительской семьей и собственной, вновь созданной семьей. Здесь новая семья имеет преимущество перед прежней.

Этот порядок действует и в том случае, если кто-то из родителей, будучи в браке, вступает в отношения с другим партнером и у них рождается ребенок. Тем самым он создает новую семью, которая имеет преимущество перед предыдущей.

Более поздняя семья не упраздняет связь с предыдущей, точно так же как собственная новая семья не упраздняет связь с родительской семьей. И, тем не менее, она важнее предыдущей.